Я возвращалась домой от бабушки. Дождь стучал по детскому зонтику. Мне было лет восемь... Но я все еще помню осень, мерзкие капли дождя, светлые колготки – они тогда забрызгались выше колен, преследователя.
Он всегда держался поодаль. Дальше десяти шагов, дальше слов, смеха, которые могли бы доноситься от него или от меня. В тот вечер я слышала дыхание слишком близко.
Я возвращалась домой от бабушки. Дождь стучал по детскому зонтику, который не закрывал мою спину полностью, и несколько капель проникли под куртку, холодили, ускоряли шаг и желание добраться домой быстрее. Мне было лет восемь, а может семь или десять, память играет со мной, подсовывая разные образы и путая воспоминания. Но я помню осень, мерзкие капли дождя, светлые колготки – они тогда забрызгались выше колен, преследователя.
Я встречала Его раньше, замечала ухмылку, непонятную маленькой девочке, спрятанные в карманах руки, кожаную куртку, спортивные трехполосные штаны. Он всегда держался поодаль. Дальше десяти шагов, дальше слов, смеха, которые могли бы доноситься от него или от меня… дальше.
В тот вечер я слышала дыхание, слишком близко.
Дорога должна была занять минут пятнадцать. Пустующие дворы домов, глубокие лужи, в которых я хотела бы, да боялась утопить песочного цвета ботинки, не подходящие ни к одному элементу гардероба. Родители купили их для школы, и я надевала их в четвертый раз, хоть они и ждали своего часа целый месяц.
Я шла привычным путём. Может, это сыграло злую шутку? А может, злополучный зонт, не защищающий мою спину, но скрывающий Его от меня.
Тогда в моде были прозрачные зонтики, у моей подружки-одноклассницы был такой, и я тоже мечтала. Пасмурность под ним исчезала, становилось светло и весело, капли съезжали переливающимися змейками, искажая мир вокруг, как в калейдоскопе. У меня был фиолетовый зонт.
Конец ознакомительного фрагмента.