Мужчина снова щурится.

— У нее депрессия после того, как твой брат…

— Да. И ее муж ушел, и у нее проблема со спиной, которая мешает ей работать.

Стивен потягивает вино, затем кивает.

— Ты рассказала ей о специалисте в Лагуне?

— Да, конечно, но ее страховка истекла, и, поскольку она без работы, у нее нет денег.

— Тебе нужно, чтобы я попросил об одолжении?

— Нет, я…

— Хочешь, чтобы я послал ей немного наличных?

Мои глаза загораются от его готовности помочь.

— Я уже посылаю ей деньги, но ты же знаешь, что я зарабатываю не так много.

Стивен качает головой.

— Ты поддерживаешь свою мать?

— Да, но только до тех пор, пока она не встанет на ноги.

— Это объясняет, почему ты все еще живешь в этой дыре.

— Эй. — Я провожу рукой по его бедру, дразняще близко к молнии. — Я думала, тебе нравится моя дыра. Ты даже назвал ее уютной. Если тебе там так не нравится, мы всегда можем начать жить у тебя дома.

— Ты же знаешь, что мы не можем. — Мужчина шипит, когда я ладонью провожу по его члену. Стивен вздрагивает всем телом, член напрягается под моей ладонью.

Его бывшая жена много путешествует по работе, и их дочери-подростки живут со Стивеном, пока ее нет. Дочери-подростки, которые не готовы принять новую женщину в его жизни так скоро после развода. Однажды он приводил меня в свой кирпичный особняк с пятью спальнями. Мы целовались на диване в гостиной, прежде чем отправились ужинать и закончили ночь в моей квартире. Это самое большее, что я видела в его доме за те десять месяцев, что мы встречаемся.

— Твоя квартира ближе к больнице, что дает нам больше времени вместе по утрам.

Интересоваться в какой момент он познакомит меня со своими детьми — тема для другого свидания. Я убираю руку и откидываюсь на спинку стула.

— Хорошо.

Подходит официант и ставит десерт между нами. Стивен откусывает кусочек, затем ждет, пока я продолжу.

Как бы мне ни хотелось десерта, мой желудок скручивается от нервов, лишая меня аппетита.

— Врач моей мамы отказывается давать ей рецепт повторно.

Мужчина искоса смотрит на меня. Со знанием дела.

— Обезболивающие?

Я киваю.

Стивен не отвечает, и мой пульс учащается. Я знала, что это плохая идея, но какой у меня был другой вариант? Тереблю салфетку на коленях.

— Джейд, — говорит он, и я слышу неодобрение в его голосе.

— Прости, это был рискованный поступок. Мне не следовало спрашивать. Я просто не знаю, что делать. Если бы она смогла справиться с болью, то смогла бы вернуться к работе, и мне не пришлось бы посылать ей деньги, но я что-нибудь придумаю…

Его губы прижимаются к моим, твердые, успокаивающие, заставляющие меня замолчать. Когда Стивен отстраняется, я слизываю сладкий ванильный сироп, который остался после него. Мужчина замечает это и ухмыляется.

— В верхнем ящике моего стола в больнице есть заранее подписанный рецепт. — Он лезет в задний карман, достает бумажник, перебирает карточки и достает кредитку. Бросает ее на стол и одним глотком допивает вино.

Я ожидаю, что мужчина скажет что-нибудь еще, но он этого не делает.

— И это все? Так ты хочешь сказать, что я могу просто заполнить сама или…

Стивен смотрит на меня с пустым выражением лица.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

Мы оплачиваем счет и возвращаемся ко мне домой. Моя голова между его ног, член у меня в горле, и теплое чувство любви кружится в моей груди.

НАШИ ДНИ…

ДЖЕЙД

— Что, черт возьми, ты делаешь? Убери от меня свои руки! — Отбрасываю руку водителя грузовика от своих ног и отшатываюсь в поисках спасения, прежде чем вспоминаю, где я заснула.

— Эй, полегче там. — Старик, чье имя я узнала вскоре после того, как поймала попутку, Роджер, протягивает ладони, немедленно вызывая у меня чувство страха. Почему его руки не на руле? — Я только добрался до второй базы, милая.

Двигатель полуприцепа выключен, единственный звук исходит от генератора, нагнетающего тепло в кабину. Вытираю пар с окна и вижу снежную бурю.

— Где мы находимся? — Мой голос звучит очень тихо, и я молюсь, чтобы мужчина не понял, как я напугана, застряв в кабине грузовика с распускающим руки незнакомцем.

— В метель дорогу почти не видно, поэтому я съехал на обочину. Думал, мы сможем поспать, пока не взойдет солнце или не прояснится погода, в зависимости от того, что наступит раньше.