– Ну тогда вперёд, навстречу приключениям, - ответно улыбнулся я и открыл дверь заведения.

Внутри нас не сказать, чтобы сильно ждали – охранник в синем и не глаженом костюме был хмур и неприветлив. И первое же, что мы от него услышали, было «Мест нет». Однако две оранжевые десятки с портретом вождя быстро исправили его настроение, он спрятал купюры в карман штанов и провёл нас к столику в дальнем конце зала.

– Выбирай, дорогая, - протянул я Гале меню в толстой кожаной папке, - и ни в чём себе не отказывай. Праздновать так праздновать.

– А ты действительно неплохо поднялся, - окинула меня она долгим изучающим глазом, - денег вон куры не клюют. Мне вот это и вот это, - без всякой паузы ткнула она пальцем во что-то на второй странице.

Официантка кивнула и повернулась ко мне, а я не долго думая сказал «и мне то же самое плюс коньячку какого-нибудь грамм сто».

– Ты же не видел, что я заказала, - удивилась Галя, - вдруг тебе это не понравится.

– Тут, как говорят знающие люди, все блюда неплохие, так что понравится, - заверил её я.

– Расскажи лучше про себя, - попросила она, - а то про меня ты всё расспросил, а о себе молчок. Я слышала, ты на завод какой-то устраивался.

– Пожалуйста, - пожал плечами я, - у меня тайн нет. Закончил универ, потом работал в институте радиотехники, в январе действительно ушёл на завод, на кирпичный…

– Ничего себе, - поразилась она, - и зачем тебе эти кирпичи сдались?

– Это в рамках программы МЖК, комсомол организует, слышала такое название?

– Что-то слышала краем уха, но ты лучше поясни, - а официантка тем временем притащила нам по греческому салатику… не совсем, конечно, испанская кухня, но тоже пойдёт.

– Два года надо отработать на предприятии со сложными условиями труда… ну там, куда вольные люди не идут… после этого государство выдаёт тебе квартиру. Ну теоретически выдаёт, на практике разное бывает.

– И ты купился на эту туфту? – неожиданно она ответила, ничего не скажешь.

– Почему купился, почему туфту? – вяло начал возражать я, - там всё довольно прозрачно было, институт перечислил за меня в фонд этого МЖК 25 тысяч рубликов, за остальных наших бригадников то же самое. На эти деньги вполне можно построить прекрасный домик.

– А просто выдать тебе эти деньги институт не мог? В нашем районе и сейчас можно двушку купить за гораздо меньшие деньги.

– Правила игры надо соблюдать, - буркнул я, - сказано играть на футбольном поле, значит надо играть на футбольном поле, 11 на 11 человек, два тайма по 45 минут, иначе дисквалифицируют нахрен.

– Саня, ты же умный и взрослый человек, - отвечала мне Галя, доедая салатик, - сам видишь, что вокруг делается – скоро не будет ни МЖК, ни комсомола, ни кирпичных заводов. Пропадёт ваш скорбный труд ни за копейку.

– Уже, - отвечал я с унылой миной (а следом за салатиком появилась и паэлья, рис с морепродуктами и овощами).

– Что уже? – не поняла она.

– Пропал уже скорбный труд – расформировали наш отряд пару недель назад.

– Ну вот видишь, - рассмеялась Галя, - даже и года ждать не стали. Как там хоть работалось-то, на этом кирпичном заводе?

– Мрак и ужас, - ответил я (а паэлья оказалась вполне съедобной, особенно под коньячок), - пыль, грязь, уголовники, а особенно доставала третья смена, с полуночи до восьми утра.

– Хотя бы то хорошо, что он закончился, твой кирпичный завод вместе с этой третьей сменой, - ответила Галя, - давай за это выпьем.

Мы чокнулись.

– И чем ты сейчас занимаешься?

– Я всё же не напрасно на кирпичах здоровье-то гробил,- ответил я, - наработал некоторые связи, раскручиваю одновременно два… нет уже три проекта.

– Расскажи, - попросила она, - если это не коммерческая тайна.

– Да пожалуйста, - я заказал ещё по бокалу, ей грузинское вино, себе коньяку, и выдал на-гора сагу о своих последних похождениях – и про концерт, и про банк, и про лотерею.

Галя молча выслушала всё это, а потом выдала такую ремарку:

– Возьми меня в один из этих проектов, я тебе пригожусь.

– В какой именно? – уточнил я.

– Да хоть в банк, я всю жизнь мечтала там поработать.

– А специальность у тебя какая, если не секрет?

– Не секрет, бухгалтер я. Восемь лет в речном порту отработала, а сейчас там что-то всё под уклон покатилось. Перспектив никаких.

– Бухгалтер это хорошо, - ответил я, подумав, что все мои знакомые женского пола в последнее время имеют почему-то эту профессию. – Надо подумать… но там одна заминка есть – у меня обязательства перед остальными членами нашей бригады, я ещё шестерых обещал туда устроить…