— Нет, я переспала с тобой, потому что ты красавчик, — беззастенчиво ответила девчонка, заставив меня поперхнуться воздухом.

Боженька, куда ты дел женщин, которые кокетливо строят глазки и ждут первого шага? За что мне это? И почему я, черт возьми, смущаюсь?!

— Ты действительно журналистка? — решил я перевести разговор в деловое русло, нахмурив брови для лучшего эффекта.

— А что? У тебя есть какие-то предубеждения против этой профессии?

— Еще какие! — скривился я.

— И почему нас никто не любит? — печально вздохнула аферистка, надув свои пухлые губки.

Чем дольше мы разговаривали, тем сильнее у меня было ощущение, что все идет совсем не так, как нужно. Девчонка не просто не боялась. Наоборот, она как будто играла со мной. Улыбалась, откровенно заигрывала. Она вроде бы не двигалась, но с каждой минутой ее поза становилась все более… соблазнительной. Сейчас каким-то образом рубашка натянулась на груди так, что казалось, пуговицы вот-вот лопнут, открывая вид на шикарную картину, образ которой все чаще всплывал в моей голове.

Кинг, что б тебя, соберись! Ты пытаешься исправить свои прошлые ошибки, а не наделать новых!

— Потому что вы наглые, пронырливые, беспринципные и готовы идти по трупам ради сенсации, — процедил я.

— Этот список можно предъявить представителям почти любой профессии, — рассмеялась она. — Ну, кроме сенсаций. Но здесь тоже вопрос относительный. Полицейские пойдут на все, чтобы задержать преступника, прокуроры — чтобы получить доказательства вины, а начальник службы охраны отдельной корпорации будет изо всех сил защищать свое начальство, даже если для этого придется пойти на преступление.

— Тем не менее, я у тебя ничего не воровал, — нахмурился я. Она снова все вывернула наизнанку. Ненавижу журналистов!

— Ой, ну что ты к этому так прицепился? — закатила глаза Алия. — Подумаешь, забрала себе маленький сувенир. Между прочим, весьма полезный, — она широко улыбнулась, а глаза заблестели, как от предвкушения. — Знаешь, я ведь и скрытые папки нашла, — озорно ухмыльнувшись, девчонка соблазнительно облизнула губы. — Жаль, что ничего ниже пояса ты не фотографировал. Скромняжка. Но даже твои полуголые снимки в ванной очень… интригуют. Я оценила, — произнесла она с придыханием.

Спокойно, Тимоти! Держи себя в руках. Не поддавайся на провокации!

— Что тебе нужно? — прорычал я.

— Хм… В данный момент мне нужно, чтобы ты снял наручники. Немного несоразмерное наказание по сравнению с трагическим исчезновением телефона, не находишь? Милый розыгрыш против настоящего преступления. Здесь ведь у нас и похищение, и насильственное удержание… А может мой похититель еще и надругаться надо мной хочет? — хрипло спросила она, еще сильнее выпятив грудь и слегка приподнимая ногу так, чтобы задралась юбка.

Подойдя на пару шагов, я со злостью заглянул ей в глаза, стараясь не опускать взгляд ниже, и выпалил:

— Не дождешься!

Кого я обманываю? Вид этой девчонки, закованной в наручники — такой беззащитной, но все равно дерзкой и соблазнительной, медленно, но верно сводил с ума, причем так, что отдельные части тела уже не подчинялись командам мозга. Давление в паху стало почти нестерпимым и казалось, что трусы вот-вот лопнут.

— Жаль, — прищелкнула она языком. — Знаешь, мне никогда особо не нравились игры в подчинение, но сейчас мое положение так заводит… — Алия на секунду замолчала, а я увидел, как по ее телу прошла волна дрожи. — Как представлю, что со мной можно сделать абсолютно все, а я не смогу сопротивляться… — ее голос сорвался на последнем слоге, перейдя в стон.

— Чего ты добиваешься? — туман в голове распространялся все сильнее, но я отчаянно цеплялся за способность думать.

— А ты как считаешь? — она снова склонила голову в изучающем жесте, а затем подалась вперед, начав шептать мне на ухо. — Хочешь сказать, что ни разу не вспоминал ту ночь? Я вспоминала. Особенно помогли твои фотографии. Если бы ты знал, что я с собой проделывала, глядя на них, — для дополнительного эффекта девушка застонала прямо мне в ухо, а затем еще и захватила зубами мою мочку, слегка оттянув.

В такие моменты обычно говорят «забрало упало». Ее томный шепот, ее рассказ, ее язык на моей коже… А еще все те картинки в моей голове, которые всплывали сами собой, стоило ей сказать о том, что она делала, рассматривая мои фотографии. Это стало последней каплей. Допросить ее можно и позже…

Оттеснив ее к стене так, что руки ей приходилось держать полностью выпрямленными, я впился пальцами в ягодицы, наверняка оставляя на нежной коже следы. Но это ее ничуть не расстроило, а наоборот, как будто раззадорило. Алия подтянулась на импровизированной балке, заставив ту немного заскрипеть, и обвила ногами мои бедра, при этом корпусом слегка отклонившись, специально подставляя шею под поцелуи.