— Тут твоя мама звонила, — Яна перехватила у Дани стаканы и поставила те на стол. Сдвинула в сторону тетради и прочую канцелярию.

— Ты ответила? — ловко закрутила штопор в подготовленную бутылку.

— Угу, сказала, что ты на кухне.

— А она?

— Через час будут дома.

Дани перевела взгляд на часы. Одиннадцать вечера.

Им что, на работу завтра не нужно? Если так, то это очень странно. Она и не помнит, когда у родителей было больше двух выходных. Не считая отпуска.

Яна взяла яблоко и, надкусив от него кусок, подошла к окну. Раздвинула плотные шторы оливкового цвета. Даниэла едва заметно напряглась. Это уже какая-то паранойя.

— Открой окно. Душно, — наступая себе на горло. Потому что после заявления Гордеева о её дефиле, она больше думать ни о чём не могла. Он что, следит за ней? Это же ненормально.

Яна открывает окно и вдыхает полной грудью остывший ночной воздух. В комнату, вместе с лёгким ветром ворвалась приглушённая музыка, а вслед за ней и раскатистый мужской смех. Вряд ли это родители...

— Что там? — покосилась на подругу, разливая по стаканам красное сухое вино из коллекции семьи Гришиных.

— Догадайся с трёх раз, — Яна ответила таким же взглядом. Вытянула шею, всматриваясь в ночь, — шайка-лейка в сборе...

— Гордей? — насупив тёмные брови, Даниэла недовольно фыркнула. Незаметно вздрогнула, вдруг ощущая на своей ноге его пальцы. Легко и невесомо, обводящие её колено. Пробрала дрожь.

— У них там, кажется, своя вечеринка.

Дани протянула подруге стакан и выключила свет в своей комнате. Так будет лучше. Не давать повода и не обращать на себя внимание. Лишнее и абсолютно неуместное.

— Шифруешься? — Яна пригубила вино и только потом потянулась к Дане, чтобы устроить рандеву их наполненным стаканам.

— Скорей бы он уехал, — она всматривалась в пару припаркованных авто по ту сторону забора. Одна из машин уже была ей знакома.

— Да уж... попил он тебе кровушки. Знаешь что? — подруга пихнула Даниэлу плечом, привлекая внимание, — я тут подумала... а может он тебе жизни не даёт, потому что ты его Квазимодо обозвала? Ну, помнишь? Тогда? Когда тебя девчонки дразнили, что тебя уже за него сосватали?

— Ты это серьёзно? — потупила взгляд, — это слишком, Ян. Он бы не стал из-за такого заморачиваться. Глупо, — отмахнулась и сделала глоток.

Но услышала кряхтенье шестерёнок в своей голове.

Да, ну! Нет! Слишком по-детски!

— Почему ты не выяснишь, в чём его проблема?! Я бы на твоём месте уже сразу взяла быка за рога! Ты как терпила! Сначала он просто ржал над тобой. Потом сам делал всё, чтобы над тобой поржали другие! Потом подстава с формой на физ-ре! Это ведь его рук дело! Зуб даю!

— Ты решила вспомнить все его грехи?

Обидно. Горько. Потому что Яна права. В каждом слове. Терпила? Какое подходящее слово.

Трусость. В глубине души она боялась, что если протянет язык, то лишь усугубит своё положение. И не только своё...

Когда она повзрослеет?

Однажды. Она уверена, что это прозойдёт. Он ещё будет извиняться перед ней.

— Я сегодня спросила... — произнесла погасшим голосом. Эта тема была больной мозолью. Её в принципе не хотелось трогать.

— Что именно?

— В чём его проблема...

— Ну? А он?

— Сказал, что у него нет со мной проблем, — пожала плечами и почувствовала волну мурашек вдоль хребта.

— Ну и урод, — Яна решительно подвела итог, — у него вообще нет с тобой проблем. Однако твои фотки он тогда слил. Да?

Даниэла ничего не ответила. Ещё один гвоздик, который он забивал в крышку её гроба.

Фотки. Это ещё одна причина тому, почему её окна почти всегда зашторены.

...

Пристально всматриваясь в её окна, Егор нащупал в кармане джинс телефон. Вытащил тот, и провёл пальцем по экрану. Скоро полночь. Отделавшись от родителей, ему всё же удалось ускользнуть из дома и провести этот вечер с друзьями. Только вот её окна не давали ему покоя. Он знал, что она дома. Каждый раз раздражённо раздувал ноздри, когда там, в её спальне мелькала тень. Чем она занята?

Бесился ещё больше. Потому сам факт того, что его это волнует... волнует? Что за бред!

— У тебя совсем фляга засвистела, Гордей? — увесистый толчок в плечо заставил его оторвать тёмный взгляд от окон соседки. Взглянул на Тимоху и коротко усмехнулся, натягивая уголок губ и качая головой. Смешно. — Куда пялишься?

— Задумался, — стиснул большим и указательным пальцами переносицу. Сильно. Потёр глазницы и после посмотрел на друга, — у неё есть кто?

Бл*ть.