Няня для дочки чемпиона

Аннотация

Отправляясь с парнем на отдых, я никак не ожидаю, что любимый предаст меня и отдаст в руки таинственного и пугающего незнакомца. Я жду от него чего угодно, но уж точно не странного вопроса:

—?С детьми ладишь?

Испуганно киваю в ответ, косясь на окна и планируя свой побег.

—?Прекрасно. Завтра мой юрист подготовит все документы. В том числе договор о неразглашении. Хоть словом проболтаешься кому-то – вернешься туда, откуда тебя забрал. Поняла?

—?Да, — выдавливаю из себя, все еще не понимая о чем речь.

—?Детская комната справа.

—?Какая детская?

—?Ты слушаешь о чем я говорю тебе? Моей дочери нужна временная няня. И у тебя есть шанс подзаработать немного денег на обратный билет, — криво усмехнулся он, смотря на меня колючим взглядом.

Глава 1. Вика Эта ночь не обойдется без неприятностей — я поняла это в тот момент, когда мы переступили порог очередного казино. Это место кардинально отличалось от того, где Стас только что проиграл всю наличку. Здесь принимались ставки в виде акций компаний, дорогих тачек, ювелирных украшений и всего, что представляло ценность. И клиенты здесь тоже были другими. Стас занял место за карточным столом и с важным видом бросил на середину ключи от своей спортивной тачки. — Ставки сделаны. Ставок больше нет. Я рвано вдохнула и прикрыла веки. Проиграет же. Но воззвать его к благоразумию я отчаялась еще два часа назад, когда он помчался снимать с карты последние деньги. На самом деле Стас хороший парень. Наше знакомство напоминало сказку. Я, словно Золушка, в платье и туфлях подруги проникла на вечеринку богачей. Там выступала моя любимая группа, и упустить такой шанс увидеть их вблизи я не могла. Стас подошел ко мне на танцполе, сначала мы вместе двигались в такт музыке, потом переместились к бару. Он подвез меня к дому — к слову, адрес я назвала липовый, так как я сгорела бы со стыда, если бы он увидел, где я живу, — и пригласил на свидание. Он был интересным, щедрым и добрым. На втором свидании купил мне новенький телефон взамен видавшему виды «китайцу». Водил меня в шикарные рестораны, показал другую сторону жизни, а через месяц предложил вместе где-нибудь отдохнуть. Я боялась закрыть глаза и очнуться. Разве существуют еще такие мужчины? Разве могло мне так повезти? Обычно те, кто вился вокруг меня, даже на ужин скупились. Им бы сразу «к делу» перейти. Но даже у принцев бывают недостатки. Этот, например, не мог вовремя остановиться. И теперь проиграл не только все свои деньги, но и перстень с брюликом, тачку и часы дорогой марки. Наконец-то у него не осталось ничего, что можно было отдать в качестве ставки, и я поднялась со своего места, готовая как можно быстрее покинуть это сомнительное заведение. Но слова Стаса заставили меня прирасти к полу и усомниться в его трезвости. — Я ставлю ее. Если проиграю, можете забирать. На ночь или навсегда — плевать. За игральным столом воцарилась тишина. Я ошарашенно посмотрела на Стаса, не понимая, шутит он или нет. Наконец-то мне удалось вернуть себе голос. — Ну все. С меня хватит. Ты можешь хоть трусы свои поставить, а я не какая-нибудь вещь, чтобы на меня играли. А сама мысленно прикидываю, хватит ли мне денег на обратный билет. Я разворачиваюсь, чтобы покинуть это чертово место, но на мое плечо опускается тяжелая ладонь вышибалы. И его красноречивый взгляд дает понять, что просто так меня отсюда не выпустят. Живот стянуло в тугой узел. Дышать стало тяжело. — Да сядь ты, — шипит Стас, дергая меня. Ноги меня плохо слушаются, от страха дрожат коленки, и я без сил падаю обратно на стул. — Отец грохнет меня, если узнает, что я все проиграл. Не мельтеши, у меня все на мази. Я раскусил их стратегию игры, сейчас отыграемся. От тебя нужно только помалкивать, — шепчет мне на ухо. И от его слов по телу проходит неприятный озноб. Потому что ни черта он не отыграется. — Стас, давай просто уйдем. Они профессионалы, ты что, не понимаешь? — молю его. — Ты сейчас во мне сомневаешься , так, что ли? Сиди и помалкивай, — приказал мне, а потом уже обратился к мужчинам за столом: — Ну так что, принимаете ставку? Напряжение сковало меня. Я испуганно обвела взглядом каждого из них. И ни один не вызывал доверия. Такие не отпустят. Мысленно молилась, чтобы нас со Стасом выперли отсюда за такие предложения. Пусть и со скандалом и дракой. Внезапно тишина за столом прервалась громким смехом. Я даже подпрыгнула на стуле. — Ты что, думаешь, мы не в состоянии себе бабу на ночь найти, малыш? — обратился к нему чуть полноватый мужчина в деловом костюме. Ему где-то под пятьдесят. И его явно позабавили слова Стаса. — Слишком уж дорого ты ее оценил. Или она умеет что-то такое, о чем остальные даже не знают? Он откровенно издевался над ним. Но Стас этого в упор не замечал. — Нам не нужны проблемы, а твоя девка может завтра побежать в полицию или раздуть скандал у репортеров, — говорит второй, качая головой. — Хотя она у тебя огонь. Не жалко с такой делиться? Стас с силой сжимает кулаки. Мне же становится легче. Ну хоть кто-то здесь еще в состоянии здраво мыслить. — Она родом из какой-то дыры. Отца нет, мать уборщица. Так что проблем не возникнет. Ее даже не кинутся искать. Так как — играть будем? Слова Стаса больно бьют меня в самое сердце. Меня начинает мутить. От обиды душат слезы. — Я пас, — говорит толстяк. Стас злится. — Твоя цыпочка, конечно, хороша, но меня дома жена ждет. И если я припрусь с твоей красавицей, боюсь, меня даже за порог не пустят, — ржет второй. Я затравленно смотрю на третьего. У него неприятная внешность и липкий взгляд. От того, как он оценивающе проходится по моему телу, меня прошибает холодный пот. Он выиграл тачку Стаса. Причем так умело, что никто не понял, как это произошло. И я более чем уверена, что ему не составит труда повторить это вновь. — А я, пожалуй, сыграю, — произносит он, и у меня сердце пропускает удар. Это плохо. Это чертовски плохо! — Класс, тогда поехали, — радуется, словно ребенок, Стас, пока я глотаю ртом воздух. — Может, кто-то еще хочет сыграть с нами, раз освободилось два места? — с насмешкой произносит незнакомец, не отрывая от меня взгляда. — А то как-то даже и неинтересно. Ощущение, словно я собираюсь отобрать конфетку у ребенка, — некрасиво смеется он. — Я не против сыграть, — доносится из-за спины низкий мужской голос с небольшим акцентом. Я оборачиваюсь и натыкаюсь на взгляд темных глаз. Все внутри холодеет от вида этого мужчины. Мне срочно нужно бежать. Хотя бы попробовать. Этот вечер определенно закончится плохо. Причем именно для меня. Глава 2. Вика Он высокий и широкоплечий. У него волосы цвета воронова крыла и густые брови. На правой скуле царапина, на переносице — пластырь. А еще костяшки пальцев сбиты. Он в темных джинсах и футболке. На запястье часы дорогой марки и несколько тонких кожаных браслетов. Правая рука вся в татуировках. Рисунок уходит аж под рукав футболки. От него веет уверенностью, силой, деньгами и неприятностями. Под косыми взглядами игроков он отодвинул стул и сел рядом со мной. Оценивающе прошелся взглядом по моей фигуре, уделив чуть больше внимания стройным длинным ногам, и… брезгливо сморщился, а потом отвернулся. Мне стало неприятно. Я красивая, и я прекрасно знаю об этом. Хорошенькое личико и фигурка — единственное, с чем мне повезло в этой жизни. Но, судя по реакции незнакомца, я не его типаж девушек. Так для чего тогда вызвался сыграть со Стасом? — Эй, а ты не Руслан Алмазов? — обратился к нему по-русски Стас, и я встрепенулась. — Он самый. Какие-то проблемы? — Незнакомец медленно повернул голову в его сторону и одарил моего парня таким взглядом, что больше задавать вопросов не захотелось. Руслан расслаблено откинулся на спинку стула, вытянул ноги и стал сжимать и разжимать кулаки, словно разминал пальцы, наблюдая за тем, как перетасовывают карты. За столом повисло напряжение, которое принес с собой новый игрок. Я затравленно оглядываюсь по сторонам, не зная, что делать. Наклоняюсь к Стасу и тихо шепчу на ухо: — Кто такой Руслан Алмазов? Я, конечно, рада, что мы встретили земляка в этой далекой стране, но что-то я очень сомневалась в том, что, выиграв, он отправит меня домой первым рейсом. — Тихо ты, мешаешь сосредоточиться, — грубо отмахнулся от меня Стас и я снова села ровно. Скосила взгляд на Алмазова. Бандит какой-то, не иначе. Второй тоже не лучше. Может, отпроситься в туалет? Там наверняка есть окошко, я бы через него пролезла и сбежала. А на Стаса плевать. После сегодняшней ночи ни о каких отношениях между нами и речи быть не может. Я делаю попытку подняться. Но мне не позволяют даже шагу от стола сделать. Усаживаюсь на место с чувством полной обречённости. Ожидание хуже всего. Оно, кажется, длится целую вечность. Я вся на нервах. В голове пусто. Меня бьет крупная дрожь, и я не понимаю, как такой хороший день мог превратиться вот в это. Я знала, что для меня все закончится плохо, но все же надеялась на чудо. Но чуда не произошло. Стас проиграл. Толстяк грязно выругался. Выиграл Алмазов. Его лицо вмиг стало сосредоточенным. Он обернулся ко мне. — Вставай, — приказал он негромко, но таким тоном, что ослушаться было почти невозможно. Но я даже не пошевелилась. От страха приросла к месту, умоляюще смотря на Стаса. Неужели он вот так просто возьмет и отдаст меня какому-то незнакомцу? А Стасу до меня, кажется, вообще никакого дела не было. Он сидел, упершись локтями на стол, и прятал лицо в ладонях. Скорее всего, мысленно готовился к встрече с отцом. * * * Все взгляды направлены на нас. Я затравленно вглядываюсь в лица мужчин, ища поддержки. Но с Русланом никто не хочет связываться. Он хватает меня за предплечье, заставляя подняться со стула. Его пальцы с силой впиваются в мою кожу, завтра наверняка проявятся синяки. — Стас, — умоляю я, — Стас, ты же не допустишь этого? Придумай что-то, Стас! — мой голос срывается до истеричных ноток. Стас поворачивает ко мне голову, у него виноватое выражение лица, но, кажется, он больше убивается по проигранным деньгам, а не по моей судьбе. — Да ладно тебе, Вика, ничего не случится. Это же Руслан Алмазов. Он тебе даже приплатит, да, дружище? — лыбится он, а я окончательно теряю веру в лучшее. Тот самый Руслан Алмазов, которого я якобы должна знать, Стаса игнорирует. Он прощается со всеми и тянет меня за собой. На негнущихся ногах едва за ним поспеваю. Новые туфли натерли мозоли, но эта боль почти не ощутима с той, что терзает меня изнутри. Я ведь полюбила Стаса. Верила ему. Считала его самым лучшим парнем в мире, а он… вот так просто отдал меня другому. Даже не попытался что-то предпринять. Слезы помимо воли брызгают из глаз. Я некрасиво всхлипываю, тем самым привлекая к себе внимание мужчины, которому я теперь, кажется, принадлежу. — Не реви, ненавижу плачущих баб, — рявкает он, всего на мгновенье удостоив меня взглядом. При этом у меня все еще складывается ощущение, что я ему неприятна. Потому что никакого желания в его взгляде нет, как и заинтересованности. Вот тот второй, который так отчаянно пытался заполучить меня, смотрел на меня словно на изысканный и редкий деликатес, который очень хочется распробовать. И он очень расстроился, когда понял, что победа за Русланом. — Это незаконно. Вы знаете, что это незаконно? — с вызовом спрашиваю я. Он останавливается, да так резко, что я врезаюсь в его мощную фигуру. Меня обдает аромат парфюма с древесными нотками, табака и еще чего-то такого, едва уловимого. Наверное, именно так и должен пахнуть настоящий мужчина. И я обязательно заценила бы этот флер, познакомься мы при других обстоятельствах. — О законе нужно было думать до того, как переступала порог этого клоповника, — прошипел мне в лицо, одаривая таким взглядом, что будь я в другой ситуации, сразу бы заткнулась. Но мне терять уже нечего. — Я, когда порог этого, как вы выразились, клоповника переступала, понятия не имела, что там на жизни людей играют. Выдохнула, а потом уже более спокойно предложила: — Может, отпустите меня? Клянусь, я никому не расскажу о том, что произошло. Да я даже понятия не имею, кто вы такой. — Нет, — одно слово, и все внутри холодеет. — Садись в машину. Не заставляй меня заталкивать тебя в салон, — жестко произнес он, снимая свою тачку с блокировки. — Хорошо, — выдавливаю из себя, делаю шаг, а потом все же оборачиваюсь и задаю вопрос, который меня волнует больше всего: — Вы же меня отпустите после этой ночи? Алмазов не спешил с ответом. Хмыкнул, в очередной раз оценивающе пробежался по мне взглядом, а потом изрек: — Возможно. Все будет зависеть от тебя. В любом случае ты не в моем вкусе. А теперь не заставляй меня ждать. Я этого жутко не люблю. — Кивает на дверцу автомобиля, и я с чувством обреченности сажусь в салон. Руслан нажимает на старт, мотор агрессивно урчит. Миг, и машина срывается с места. Со скоростью мчит обратно в город. Она под стать владельцу: большая, хищная, дорогая и черная, как его душа. Я стараюсь не смотреть на мужчину рядом, хотя то и дело непроизвольно кошусь на него. Тайком наблюдаю за тем, как он с силой сжимает руль, как хмурится, думая о чем-то своем. Он полностью сосредоточен на дороге, обо мне словно совершенно забыл. Я отворачиваюсь к окну. Неоновые вывески сменяют друг друга, и я пытаюсь прикинуть, убьюсь ли я, если выскочу из машины прямо на ходу. Господи, какая же я дура! Еще и маме соврала, что с подругой на Черное море отдыхать отправилась. Знала, что не отпустит так далеко, да еще и с парнем. Она меня сама растила, отец бросил ее еще до моего рождения, и мама переживает, как бы я не повторила ее судьбу. Именно поэтому каждую неделю она читает мне нотации «не верь мужчинам, рано или поздно они могут тебя предать», а еще советы в контрацепции дает и все в таком духе, что безумно меня смущало. И вот единственный раз я мать не послушала — и теперь урок на всю жизнь будет! Она даже не узнает, где меня искать. От этого плакать захотелось вдвойне сильней. С трудом сдержала громкие всхлипы, помня о том, что этот амбал не любит, когда девушки ревут. У него на лице ни одной эмоции не написано. Он словно бездушная машина. Интересно, кто же все-таки этот Руслан Алмазов и откуда его Стас знает? — Документы с собой или в гостинице остались? — внезапно удивляет меня вопросом, когда останавливается на красный светофора. Я резко поворачиваю к нему голову, встречаясь взглядами. А потом сильнее прижимаю к груди сумочку. И сразу же до меня доходит, какой промах я совершила. — В отеле, — вру я, но бесполезно. Руслан одним движением выдергивает из моих рук сумочку, не отрывая взгляда от моих глаз, высыпает содержимое мне на колени. Туда летят мой паспорт, права и еще всякая женская мелочь. Он красноречиво смотрит на меня, но находкой доволен. А я себя проклинаю. Он мог отвезти меня в гостиницу, и там я непременно нашла бы помощь. — Больше не ври мне. Не лучшее качество для девушки, которую только что отдали мне за карточный выигрыш. Я отворачиваюсь к окну. — Не слышу ответа, — вздрагиваю от его резкого голоса. — Не буду врать больше, — шепчу едва слышно и снова отворачиваюсь к окну. Господи, этот мужчина настоящий тиран и псих. Нужно бежать. И сразу в аэропорт. Или лучше в полицию? Пока раздумываю, как поступить, мы подъезжаем к гостинице. Я удивленно вскидываю брови. Я, если честно, ожидала, что он отвезет меня на окраину или в безлюдное место. В крайнем случае на квартиру. Но уж никак не в место, наполненное людьми, где в любой момент могут что-то заподозрить. И где нас будет прекрасно слышно через стену. — Прежде чем ты выйдешь из машины, должен тебя предупредить, чтобы вела себя тихо. Меня здесь знают, тебя нет. Я скажу, что ты моя подружка, которая напилась, если выкинешь какой-то финт. Поняла меня? — Да, — тихо говорю я, но надежда разгорается с новой силой. Нужно лишь подгадать момент, и желанная свобода будет моей. Глава 3. Вика В лобби отеля, к моему разочарованию, нет ни одной живой души. В три часа ночи нормальные люди предпочитают спать, а не искать приключения на свою пятую точку, как я. Ладонь Руслана покоится на моей пояснице, прожигая кожу сквозь тонкое платье. Но он придерживает меня совсем не потому, что я едва перебираю ногами от страха. Скорее на случай, если я решу сорваться с места и бежать. Вокруг ни звука, лишь мои каблуки цокают по отполированному полу, нарушая тишину, и каждый шаг отдается в голове эхом, отсчитывая секунды до непоправимого. Мы идем к лифту, и время вокруг словно замирает, а я смотрю на себя со стороны. Короткое красное платье, которое должно было свести с ума Стаса, теперь хочется удлинить, чтобы чувствовать себя защищенной. Я то и дело тяну подол вниз, но это не имеет никакого эффекта. Я сбиваюсь с шага, когда замечаю за стойкой администратора ухоженную девушку с бейджиком на пиджаке. Смотрю на нее с надеждой, пытаюсь подать хоть какой-то знак. Но она лишь сдержанно улыбается, во взгляде читается осуждение: скорее всего, считает, что я одна из девиц, которую мужчина ведет к себе на ночь. — Без глупостей, девочка. — Горячее дыхание Руслана касается моего уха, и я вздрагиваю от такой его близости. — Угу, — с трудом сглатываю слюну, дрожь прокатывается по телу. Он жмет на вызов лифта и нетерпеливо поглядывает на табло. Я обнимаю себя за плечи, мне и холодно, и жарко одновременно. Я почти задыхаюсь. Может, изобразить обморок? Не станет же он терзать мое бессознательное тело? В лифте тесно, и я уже плохо соображаю. Он стоит слишком близко, зажав меня у стены. От его тела исходит жар, а еще от него приятно пахнет. Этот запах почему-то действует на меня неправильно. Заставляет прикрыть веки и попытаться отгадать марку парфюма. А его взгляд, направленный на меня, цепкий и изучающий, в совокупности с ладонью, что покоится на моей талии и от которой по всему телу разносится тепло, внезапно уносит мысли далеко от того факта, что меня, можно сказать, похитили. Мы встречаемся с ним взглядами, несколько секунд смотрим друг на друга не отрываясь. В моих глазах отражаются мольба и надежда, в его — равнодушие и холод. До этого момента я была расстроена, запугана, а еще зла на своего парня, и мне было вовсе не до того, чтобы оценивать Руслана как мужчину. Но вот сейчас я понимаю, что он привлекательный. До безумия. Руслан высокий и широкоплечий, я на его фоне смотрюсь миниатюрной куколкой, которую такой великан может с легкостью сломать. От него веет силой и мужественностью. Пальцы у него красивые. Длинные. Наверное, познакомься мы в другой ситуации, я бы обязательно начала флиртовать с ним. Руслан пока не спешит приставать ко мне или угрожать. Что, если он нормальный и с ним можно договориться? Его поведение слишком странное для человека, который заполучил девушку на ночь. Он даже не позволяет себе лишнего, кроме надменных взглядов и нелестных выражений. Это я понимаю только сейчас. — Выходим. В номере чтобы вела себя тихо, поняла? Никаких истерик и криков, — предупреждает меня, вновь хватая за руку, и сердце пропускает удар. Кажется, я все же ошиблась на его счет. Мы на втором этаже. Это уже хорошо. Не так уж высоко, а если еще и дерево рядом растет, то сбежать можно попытаться. Мы останавливаемся у одной из дверей, Алмазов достает из кармана карту-ключ. Прикладывает к магнитному замку, а я все пытаюсь понять, кем он может быть, раз Стас его знает. Когда я пересекаю порог его номера, меня вдруг накрывает реальность. Мой парень вот так просто отдал меня другому мужчине. Даже не попытался что-то сделать, поторговаться, вырвать меня из чужих рук. И теперь никому не будет известно, что случится за дверями этой комнаты. Тугой ком стает поперек горла. Я застываю у двери, не в силах пошевелиться. Щелкает выключатель, комнату озаряет яркий свет. Я оборачиваюсь. Руслан небрежно прислонился спиной к стене, он кажется абсолютно спокойным. В отличие от меня. Потому что неизвестность сводит с ума. — Отойди и стань посередине комнаты, — приказывает он, склонив голову набок. Я делаю несколько шагов вперед. Замираю. С силой прижимаю к груди сумочку. Сердце колотит словно сумасшедшее. От волнения даже не замечаю ничего вокруг. Лишь на окно краем глаза поглядываю в надежде, что рама не заперта. — Снимай свое платье, — доносится до моих ушей, и меня бросает в жар. Он выжидающе смотрит на меня, а я не двигаюсь. Не спешу выполнять его приказ. — Я неясно выразился? — голос злой, нетерпеливый. — То, что у вас денег и влияния больше, чем у меня, не дает вам права поступать со мной так, — гордо вскидываю подбородок. — Ты, наверное, забылась, девочка. Но музыку здесь заказываю я. А теперь еще раз: снимай это платье, — медленно и с расстановкой произнес он. — И каблуки тоже. Выглядишь в этом словно дешевка. От его слов становится неприятно. Стасу нравилось, как я одеваюсь. Мне, вообще-то, тоже. А на мнение этого Алмазова мне плевать, что ему и сообщаю, потеряв всякий страх. — Ну простите, я не одна из ваших подчиненных, что ходят по офису, соблюдая дресс-код. — Дресс-код? — Его бровь насмешливо выгибается. — По какому такому офису они у меня ходят, прости? — Откуда мне знать? — мой голос срывается. Становится хриплым и тихим. — Вам виднее, где располагается ваш офис. — И кем я, по-твоему, работаю в этом офисе? Я пожимаю плечами. Разговор у нас странный выходит. Щекочет нервы. — Владелец строительной компании? Банкир? Или просто бандит? На последнего похожи больше всего, — предполагаю я. На минуту между нами повисает тишина, а потом Руслан начинает смеяться. Глухо, но искренне. Не отрывая от меня темных глаз. — Ладно тебе, малыш. Хватит из себя дурочку строить, наверняка ведь давно поняла, кто я. Пялилась на меня всю игру и глазами пожирала. Я давлюсь от такой наглости. — Я вообще-то молилась, чтобы вы проиграли, но, видимо, в этой стране Бог русского языка не понимает. Улыбка резко сходит с лица Руслана. Черты становятся жесткими и суровыми. — Дура. Ты, вообще, понимаешь, в какие неприятности могла влипнуть из-за этого своего сосунка? — осаждает меня, повышая голос, и наступает на меня, сокращая между нами дистанцию. — Неужели деньги, которые он платит тебе, стоят твоей безопасности? Твое счастье, что ты понятия не имеешь, сколько исков от молоденьких девочек поступило на имя того человека, против которого играл твой мажорчик. От его слов становится не по себе. Он останавливается передо мной так близко, что из моей груди выбивается весь воздух. Мои губы дрожат. Нервное напряжение доходит до пика. Я на грани истерики. — Что у вас тут происходит? — внезапно доносится до нас незнакомый голос, а в комнате появляется еще один мужчина, что пугает меня до ужаса. Только сейчас замечаю, что нахожусь в гостиной и здесь есть еще три двери. Наверняка это какой-то люкс не с одной спальней. — С девушкой общаемся, не видишь, что ли? — раздраженно говорит Руслан. — Если ты не забыл, у нас, вообще-то, проблемка нарисовалась. А ты какого-то черта решил привести на ночь бабу, чтобы расслабиться? — цокает языком тот. — Ярослав, — голос Алмазова сочится предупреждающими нотками. — Хорошо-хорошо, ухожу, но вы как-то потише здесь, окей? — хмыкает тот, а я отступаю назад. К окну. Пока все внимание Алмазова занимает этот незнакомец. Он скрывается за дверью, взгляд Руслана возвращается ко мне, и я замираю. Силы резко меня покидают. Я готова упасть на пол, прямо на этот чертов белый коврик, и потерять сознание. — Я сделал тебе одолжение, выиграв партию в карты. Надеюсь на ответную благодарность. Паника. К горлу подступает тошнота. Я жмурюсь, делаю несколько глубоких вдохов. В ушах шумит. Он что-то говорит, но я почти не слышу. — С детьми ладишь? — доносится до меня через звон в ушах. Испуганно киваю в ответ, косясь на окна и планируя свой побег. Там балкон, и это все упрощает. — Прекрасно. Завтра мой юрист подготовит все документы. В том числе договор о неразглашении. Хоть словом проболтаешься кому-то — вернешься туда, откуда тебя забрал. Поняла? — Да, — выдавливаю из себя, все еще не понимая, о чем речь. — Детская комната справа. — Какая детская? — Ты слушаешь, о чем я говорю тебе? Моей дочери нужна временная няня. И у тебя есть шанс подзаработать немного денег на обратный билет. Не тем способом, конечно, каким ты привыкла, но я заплачу не меньше, — криво усмехнулся он, смотря на меня колючим взглядом… Глава 4. Вика Я моргаю часто-часто. Смотрю на него расширенными глазами и пытаюсь понять, шутит он или нет. — Няня? У вас есть дочь? — переспрашиваю я на всякий случай. Вдруг послышалось? — Да. У меня есть дочь, — раздраженно бросает он. — А теперь сними это платье и иди в ванную, смой косметику. В таком виде к ребенку я тебя не пущу. — Прямо здесь раздеваться? Он тяжело выдыхает. — Можешь здесь. Только учти: соблазнить меня не получится. Не в том я настроении. — Да больно вы мне нужны. А, и кстати, тоже абсолютно не в моем вкусе, — фыркаю я, немного расслабившись. О, спасибо, господи боже! Этот человек оказался не так плох, как я считала. Он всего лишь хочет, чтобы я присмотрела за его ребенком. Правда, непонятно, почему именно я, незнакомая девушка, которую он впервые увидел несколько часов назад. — Так а что делать нужно? И куда подеялась прежняя няня? А где ваша жена? И почему вы не наймете кого-то из агентства? — обрадовавшись, что никто убивать меня не собирается, спрашиваю я. — Я вижу, ты осмелела. Обратно захотела? — жестко осадил меня Руслан, и я заткнулась, напоминая себе, что этот мужчина все еще опасен. — Нет. — Закусила губу изнутри. — Прекрасно. Тебе нужно будет несколько дней посидеть с ребенком в номере. Покормить ее, поменять подгузник — не знаю, что там еще с детьми делают. — Подгузник? Она что… эм… сколько ей? — напряглась я. — Года еще нет. Есть какие-то проблемы? Он посмотрел на меня так, что я поняла: если скажу, что понятия не имею, как вести себя с младенцами, то меня точно вернут в тот притон и обменяют на другую, более смыслящую в детях женщину. — Никаких проблем! — пищу я. — Прекрасно. Тогда у меня есть несколько правил. Номер один: не покидать номер. Номер два: не разговаривать с репортерами. Номер три: никаких откровенных нарядов. Номер четыре: не флиртовать с моим агентом и другом. Завтра подпишешь договор, юрист пришлет его с самого утра. Жить будешь в спальне с ребенком. Я в соседней. Напишешь, что надо купить для девочки, и водитель завтра все доставит. — Хорошо, — киваю. — Как ее зовут? — Кира, — после паузы отвечает он. — Прими душ, я подожду здесь и отведу тебя к ней. Я хорошо заплачу тебе за услуги и за твое молчание. Надеюсь, это станет для тебя стимулом хорошо выполнять свои обязанности и не пытаться сбежать, как только окажешься вне поля моего зрения. Помни о том, что я все же спас тебе жизнь, так сказать, — ехидно усмехнулся он. Я киваю, давая знать, что поняла. На самом деле, если все так, как он говорит, я даже не против поработать. Через месяц начнется учеба в университете, и деньги мне понадобятся. — Почему ты еще здесь и в этом платье? — рявкает он, и я подпрыгиваю от неожиданности. Все же он мерзкий тип. — Мне не во что переодеться. — В ванной комнате есть халат, завтра что-то придумаем. Я буду ждать тебя. — Он проходит к дивану и садится. — Не задерживайся. Я делаю несколько торопливых шагов в сторону ванной комнаты, но голос Руслана вновь меня останавливает. — Сумочку мне оставь. Я застываю, испуганно на него гляжу. — Не волнуйся, я не собираюсь отбирать у тебя документы. Просто хочу убедиться, что ты не станешь фотографировать и записывать все, что происходит в этом номере. Поэтому твой телефон пока что побудет у меня. — А как я с мамой свяжусь? Она ведь будет волноваться за меня. — Об этом тебе стоило подумать, когда с мажорчиком своим связалась. Сумку давай, — жестко говорит он, протягивая в мою сторону свою огромную лапищу. Делать нечего. Отдаю ему маленький клатчик, в который поместились мой паспорт, страховка, блеск для губ, кредитка и телефон. — Теперь точно свободна, — улыбается он. Кажется, вся эта ситуация доставляет ему удовольствие. Я закрываю дверь в ванную комнату на защелку. Здесь огромное джакузи, душевая кабинка и зеркало на полстены. Подхожу к раковине и открываю холодную воду. Мне нужно прийти в себя после сегодняшнего безумного вечера. Еще утром я проснулась в постели с любимым человеком, радовалась жизни, а сейчас не понимаю, как быть дальше. Помня о том, что здоровяк приказал поторапливаться, я быстро стягиваю с себя одежду и становлюсь под струи горячей воды. С него станется еще ко мне заглянуть. Позволяю себе несколько минут выплеснуть эмоции в виде слез, потом вытираюсь насухо, надеваю нижнее белье и нахожу на вешалке длинный белый халат. Туго завязываю пояс вокруг талии. Бросаю в последний раз взгляд на свое отражение в зеркале, чтобы удостовериться, что выгляжу я и в самом деле жалко. Алмазову понравиться точно не должна. И пробудить в его голове всякие непристойные фантазии тоже. Я возвращаюсь в гостиную и останавливаюсь перед мужчиной. Он окидывает меня хмурым взглядом. Кивает каким-то своим мыслям. — Идем. — Поднимается со своего места, и я семеню за ним, настороженно оглядываясь по сторонам. Он ведет меня в ту самую комнату, за дверью которой скрылся второй мужчина. Господи, а вдруг он обманул меня насчет ребенка? Для того чтобы я не стала кричать и звать на помощь? Еще и телефон и документы забрал. Все же я наивная дура. Он открывает дверь и пропускает меня в комнату первой. Здесь горит тусклый свет, что исходит от бра над кроватью. Мне становится не по себе. С кресла у окна поднимается незнакомец. В тени его лицо сложно рассмотреть. Он подходит к нам, окидывает меня безразличным взглядом. Потом обращается к Руслану: — Ты вроде пошел решать наши проблемы, — говорит ему с осуждением в голосе. — Я пошел подумать. И нашел решение наших проблем. — Руслан косо смотрит в мою сторону, пока я дрожу рядом с ними. — Она больше похожа на еще одну проблему, чем на ее решение, — шипит Ярослав, при этом они разговаривают шепотом, почти не обращая друг на друга никакого внимания. — Она будет держать рот на замке, и это главное. — Ты подобрал ее в каком-то притоне, Руслан. Неужели ты подпустишь ее к ребенку? Меня отпускает. Резко. Аж дышать становится проще. Все же ребенок существует. — Вообще-то в казино, — встреваю я в разговор, пока мужчины сверлят друг друга взглядами. На лице Ярослава отражается сомнение. — Руслан, не тупи, нужно позвонить в агентство и заказать профессиональную няню. — Это на несколько дней, пока я не найду… сам знаешь кого, — глухо заключает Руслан. — Она вообще знает хоть, как с детьми обращаться? — Он придирчиво оглядывает меня. Руслан злится. — Слушай, что ты от меня хочешь? Мне не нужны сплетни в желтой прессе, поэтому она, — он упирается в меня взглядом, — как тебя зовут там, кстати? — Вика. — Поэтому Вика посидит несколько дней с Кирой в номере, который не будет покидать. Горничных сюда тоже впускать не будем. Я снова напряглась. Вдруг они украли ребенка и я буду участвовать в чем-то нелегальном? — Ты мог подписать с агентством договор о неразглашении. Если бы их персонал трепался на каждом шагу о том, что происходит у их клиентов, их репутацию давно бы растоптали, — злится Ярослав. Несколько долгих минут молчания, во время которых я чувствую напряжение, что повисло между мужчинами. — Хорошо, допустим, я соглашусь с тобой и так действительно будет лучше, — тяжело вздыхает Ярослав. — Но что делать, если ты не найдешь Софи? День-два мы здесь продержимся все вместе, а потом? — А потом… потом поиск профессиональной няни будет моей самой мелкой проблемой, — говорит он и проходит вглубь комнаты. К кровати. Останавливается, поворачивает голову ко мне, подзывая. Я сглатываю вставший поперек горла ком. Все это выглядит крайне подозрительно. Подхожу к нему и удивленно вскидываю брови. На огромной кровати под одеялом лежит совсем кроха. Я ее даже не заметила, когда вошла. У нее темные волосики и маленький смешной носик. Она очень похожа на Русалана, несмотря на его резкие черты лица и вечно недовольный, хмурый и пугающий вид. Рядом мягкий заяц. Малышка тихонько сопит, посасывая соску. — Да ей месяца четыре, а не год, — пораженно говорю я. — Я сказал, что ей до года, а не год, — с раздражением в голосе отвечает Руслан. — Это какая-то проблема? — Нет, просто… просто я не совсем знаю, что делать с такими маленькими детьми, — растерянно говорю я. — Это ведь… это ответственность большая. — Я же говорил, нужна няня, — подходит к нам Ярослав, но Алмазов делает вид, что не слышит его слов. — Или телефон, — говорю я. — У моей подруги маленький ребенок, я могу позвонить ей, спросить, что делать. Они, пока маленькие, почти весь день спят, но кормить нужно по расписанию. И, кажется, столбиком носить… — тихо шепчу я, все еще находясь в растерянности. — А где ее мама? Мой вопрос повис в неизвестности. — Сейчас принесу твой телефон, позвонишь при мне. — Хорошо, — пискнула я, а уже через пять минут записывала все рекомендации, что давала подруга. По ее словам, нет ничего сложного. Это потом, когда Кира подрастет, начнет ползать, ходить, все облизывать и тащить в рот, будет гораздо сложнее уследить за ней. А сейчас нужно менять ей подгузники, разводить детскую смесь и вовремя кормить, носить на руках и следить за режимом сна. Ну, на словах, кажется, не так сложно. Хорошо, что я часто нянчилась с ее дочкой и не боюсь брать на руки младенцев. Иначе Руслан мог меня сразу же возвратить в то казино прямо в халате. Глава 5. Вика Малышка спала до утра, я же вертелась рядом в постели, боясь даже дышать. Крутила в голове все, что нужно купить для Киры. В первую очередь кроватку. Спать в постели с ребенком небезопасно. Она может упасть, или же я во сне случайно перевернусь и лягу на нее. Еще я думала о Руслане. На первый взгляд он вызывал ужас и страх, но пока что ничего плохого мне не сделал. Кроме как отпускал эти дурацкие комментарии в мою сторону. А еще решил, что я девушка легкого поведения, которая сопровождает мужчин на отдых. От этого было мерзко. Хотелось ему прямо сейчас объяснить, что он ошибся, но бежать к нему в комнату посреди ночи не самая лучшая идея. К тому же он уже сложил обо мне мнение и вряд ли его можно переубедить. К утру был готов список необходимых вещей, а еще на весь номер стоял плач ребенка. Я носила малышку на руках, качала, напевала, но ничего не помогало. — Кажется, я все же ошибся. Из тебя никакая няня. — В спальне появляется Руслан, и я вздрагиваю от неожиданности. Он в шортах и майке, что насквозь промокла от его пота. Мускулистые руки блестели, он все еще тяжело дышал. Скорее всего, только вернулся с пробежки. — Она голодна, где детское питание? Бутылочка? — Бросаю на него раздраженный взгляд. Я всю комнату осмотрела, из детских вещей здесь… ничего. Соска, игрушка, грязный подгузник и пустая бутылочка. — Что купить? — Лицо Руслана становится предельно серьезным. — Список на тумбочке, — кивком указываю я и возвращаю внимание малышке, которая заходится от плача. — И скорее, пожалуйста. Он берет в руки лист, пробегается взглядом по написанному мной. — Кроватка? — Поднимает на меня взгляд. — Мы, если ты еще не поняла, пытаемся сделать вид, что в этом номере нет никакого ребенка. Как ты объяснишь это, если сюда привезут кроватку? — Может, вы уже наконец-то расскажете, что происходит? И к чему такая таинственность? — Я не хочу, чтобы кто-то узнал о моей дочери. Это все, что тебе нужно знать, — резко отвечает он в своей хамской манере. — Через полчаса все будет у тебя. — Он сжимает пальцами лист и выходит. А я не понимаю, какой из него отец, если он даже на ребенка не взглянул. Больше похоже на то, что они друг другу чужие люди. Через полчаса в номер и в самом деле доставляют все необходимое. Первым делом я меняю Кире подгузники, потом пытаюсь понять, как развести смесь. Хорошо, что в номере есть мини-кухня. Кира ест с аппетитом и засыпает. Я же выдыхаю от облегчения и решаю, пока есть свободная минутка, заняться собой. Принимаю душ, нахожу запакованную зубную щетку и решаю, что никто не будет против, если я ее использую. У меня по-прежнему нет одежды, поэтому я хожу в халате. Когда возвращаюсь в спальню, то застаю Руслана, стоящего над кроватью. Он внимательно разглядывает дочь, замечает мое появление, но никак не комментирует. — Она на вас похожа, — говорю я, разбивая тишину. — Да, есть что-то. Мать у нее рыжая, и глаза зеленые, — вздыхает он. — Я спросить хотела, — прочищаю горло я, — а нянь здесь кормят? Или только младенцев? — пытаюсь пошутить, но мое чувство юмора после вчерашней ночи спряталось головой в песок. — Ты не знаешь, где находится телефон для связи с рестораном отеля? — Знаю, но, во-первых, тот телефон, что в этой комнате и гостиной, выдернут с проводами. — Смотрю на него осуждающе. Он сделал это вчера перед уходом, чтобы я не смогла позвонить куда не стоит. — А во-вторых, вы не давали таких распоряжений, — стараясь показать свою покорность, говорю я. Руслан качает головой. — Идем. Она все равно если проснется, то мы услышим. Чего тебе заказать? Раз такое дело, позавтракаем вместе. От такой перспективы я аж вздрогнула. — А тот… друг ваш, он где? — Отсыпается в своем номере. Мой агент к нему переехал. — Агент? — цепляюсь за его слова в попытке хоть как-то разузнать, кто он такой. — Типа как у певцов? Или типа брокера? — Агент, типа как у боксера, Вика. Я боксер. Руслан Алмазов, — говорит так, словно его имя на каждом канале крутят. Хотя, может, оно так и есть. — Я не интересуюсь спортом, поэтому о вас ничего не знаю. — И чем же ты интересуешься? — скептически смотрит на меня, не до конца веря моим словам. — Деформацией грунта, — хмыкаю я и на немой вопрос Алмазова добавляю: — Я на кафедре геодезии учусь. Второй курс окончила. — Удивила. Если еще и отличницей окажешься, можешь просить что угодно, — криво усмехается он, словно не верит, что я и в самом деле могу где-то учиться. Вообще-то, красота уму не помеха. — Если вернете мне телефон, то покажу фото своей зачетки. Там одни пятерки стоят. У меня высший средний бал на курсе, — гордо задрав подбородок, сообщаю я. — Ты что-то вроде хорошей девочки днем и очень плохой ночью? Кажется, ему нравится надо мной издеваться. В этот раз ему удается меня задеть. Этой откровенной насмешкой и пренебрежением в тоне. — Нет, я что-то вроде хорошей девочки, которая влюбилась не в того парня, — резко произношу я. — У меня аппетит пропал. Возможно, вернется к обеду, так что не нужно мне ничего заказывать. Я разворачиваюсь и возвращаюсь в комнату. Слова Руслана обидой отдались в груди. Словно я годна только для того, чтобы скрашивать компанию мужикам, а если личиком вышла, то мозгов нет. Глава 6. Вика Через двадцать минут дверь без стука открывается и в комнате появляется Руслан. Он одет в джинсы и белую футболку, явно успел уже принять душ и привести себя в порядок. — Еду принесли. Выходи. Это приказ, если что, — чеканит он, нисколько не заботясь о манерах. И сразу же исчезает. При мысли о еде в животе от голода начинает урчать. В последний раз я ела вчера в обед. После чего мы со Стасом покинули ресторан и отправились в первое казино. Я убеждаюсь, что малышка крепко спит, и выхожу в гостиную. Стол накрыт на двоих. Руслан уже принялся за завтрак и даже не обернулся при моем появлении. Я туже затянула пояс на халате и подошла к столу. Я не дожидаюсь приглашения и присаживаюсь на стул. Рядом с диваном на полу замечаю несколько пакетов с логотипом дорогой брендовой одежды. Божественный аромат еды щекочет ноздри, и во рту тут же скапливается слюна. Первым делом я тянусь к кофе. Нужно взбодриться после адской ночки. — Привезли одежду, надеюсь, с размером угадал. — Руслан кивком указывает на пакеты, и я с удивлением застываю. Чашку так и не доношу до губ. — Спасибо. Честно говоря, в халате не очень удобно расхаживать, — поджимая губы, признаюсь я. Это весьма неожиданно с его стороны, что он позаботился об одежде для меня. — Вот договор, после завтрака ознакомься и, если все подходит, подпиши, — протягивает мне папку через стол Алмазов. — Сегодня перечислю тебе аванс. За молчание и хорошую работу, которую ты будешь исполнять. — Хорошо. — Пальцы касаются пластика. Я сглатываю и откладываю папку в сторону, хотя очень хочется заглянуть в нее. Завтракаем молча. Я пытаюсь поскорей доесть, чтобы сбежать от Руслана и его общества, что давит на меня. А еще хочу наконец-то нормально одеться. Когда с едой почти закончила, я беру в руки папку и открываю на первой странице. Мои глаза расширяются от удивления. — Здесь уже внесены мои данные, — листаю дальше, — и номер банковской карты. Поднимаю взгляд на Руслана. — Пока ты принимала вчера душ, я сделал фото твоего паспорта и выслал своим людям. Досье на тебя отправили мне на почту десять минут назад, — сообщает он. — И что там написано? — прочищая горло, спрашиваю я. Мне стало неприятно, что кто-то собирал на меня информацию. — Что ты девочка-отличница, — в его голосе послышалась издевка. — М-м, ясно. — Я опустила взгляд, пытаясь прочитать договор. И снова удивилась, когда дошла до суммы, которую мне должен выплатить Руслан. — Это как-то многовато за исполнение обязанностей няни. Мне стало не по себе от таких денег. Моей маме полгода, если не больше, пришлось бы работать, чтобы получить столько. — Это скорее за твое молчание, — кривится Алмазов. — Итак, ты со всем согласна? Я раздумываю минуту, прежде чем кивнуть, соглашаясь. Потому что деньги мне и в самом деле понадобятся. Такой шанс выпадает не каждый день. Всего-то несколько дней пожить в роскошном отеле, одеваться в брендовые вещи, бесплатно питаться и… присматривать за младенцем. Ответственность, конечно, большая, но это ведь ненадолго. Руслан протягивает мне ручку, и я оставляю на страницах свои подписи. Передаю ему листы, и он сразу же фотографирует их и кому-то отправляет. — Если что-то нужно будет — сразу же говори. Кира нормально себя чувствует? Не капризничает? — Все хорошо, она спокойная малышка. — Отлично. Потому что сегодня мне нужно будет отлучиться, меня не будет до поздней ночи и… скорее всего, тебе придется остаться с ней одной. Ты же не наделаешь глупостей? — Смотрит на меня выжидающе. — Нет. — Если все же соберёшься, помни о том, что несоблюдение условий договора тянет за собой огромную сумму штрафа. — В его глазах загорается угроза. Я киваю. Поднимаюсь со своего места, беру пакеты с одеждой и уже перед самой дверью в комнату, которую занимаем мы с Кирой, поворачиваюсь и неуверенно прошу: — Можно мне сегодня снова позвонить маме? Я сказала ей, что потеряла телефон и буду вечером выходить на связь с телефона подруги. — Одевайся и выходи, говорить при мне будешь, — безразлично произносит он, не отрываясь от еды. Глава 7. Вика В пакетах нахожу сарафан, шорты, маечки, несколько пар обуви и даже нижнее белье. От мысли о том, что чужой мужчина выбирал для меня белье, щеки заливает румянцем. Я спешу одеться, пока Руслан не передумал давать мне свой телефон, успокаиваю малышку, которая начинает хныкать, и, когда она вновь засыпает, возвращаюсь в гостиную. Алмазов сидит на том же месте, с кем-то разговаривает по телефону, но, заметив меня, быстро прощается и сбрасывает вызов. Мне неуютно перед его прожигающим взглядом. Он смотрит на мои ноги, потом переводит взгляд на упругую грудь, что видна в вырезе тонкой майки. Его зрачки расширяются, становятся бездонными. — Держи. — Протягивает мне телефон, и я быстро хватаю его и набираю номер мамы, который знаю наизусть. Разговор с мамой короткий. Под пристальным вниманием Руслана говорить о чем-то личном не хочется. — Можно еще подруге позвонить? Я хочу у нее еще несколько вопросов уточнить, — робко спрашиваю у него. — Да, — кивает и поднимается со своего места. Руслан отходит к окну, я же пялюсь на его широкую спину. Присаживаюсь на диван и набираю номер подруги. Прочищаю горло, чтобы мой голос звучал как можно уверенней и беззаботней. Но подругу не провести. — Так что у тебя там происходит, Вика? Ты уехала со Стасом, а через три дня звонишь и спрашиваешь, как ухаживать с младенцами. — Ничего, Алин. Просто… Мы со Стасом разошлись. Поссорились во время отдыха, — тяжело вздыхаю я и краем глаза замечаю, как в мою сторону поворачивается Руслан. Его бровь выгибается в насмешке. Я же теперь стараюсь говорить еще тише. — Что значит поссорились? Боже, у вас же все так хорошо было, Вика. Я так радовалась, что ты наконец-то достойного парня встретила! — вскрикивает подруга, а мне зарыдать хочется. Потому что она даже не представляет, насколько сильно мое разочарование в мужчинах. — Вот так поссорились. Он оказался… он оказался обычным избалованным папиным сыночком. Поэтому давай не будем больше возвращаться к этой теме, — прошу я. Конечно же, по возвращении домой я расскажу ей все подробности своей поездки, мне просто необходимо кому-то выговориться. Но не сейчас, когда Алмазов, словно коршун, нависает надо мной, контролируя каждое мое слово. — А почему ты домой не летишь? Ты вчера так и не объяснила ничего. — Я… Эм-м-м, — не знаю, что можно говорить, а что нет. Кошусь на Руслана. — Я нашла небольшую подработку. Случайно. Здесь семья отдыхает одна, мы в отеле познакомились. Их няня слегла с гриппом, поэтому они предложили мне задержаться на несколько дней и помочь с ребенком, — вру я, при этом замечаю, как недовольно сверкнули глаза Руслана. — Тогда это отлично, — в голосе подруги сквозит сомнение. Кажется, она не поверила мне. — С тобой все хорошо, Вик? — Да, за это не волнуйся. Думаю, к концу этой недели уже вернусь домой, — пытаюсь убедить ее. Мы обмениваемся еще несколькими словами, а потом из соседней комнаты слышится громкий плач Киры, и я спешу попрощаться с подругой. Малышку успокоить удается очень быстро. Она такая славная. Но у меня создается ощущение, что Руслан к ней абсолютно безразличен. По крайней мере, за день, что я нахожусь здесь, я ни разу не видела с его стороны проявления родительской любви. Или же он просто сам по себе черствый сухарь. — Врешь ты достаточно убедительно, даже я купился бы, — хмыкает он, когда я выхожу в гостиную с Кирой на руках, чтобы развести детскую смесь. Вообще, апартаменты невероятно большие и шикарные. Наша с мамой двушка раз в пять меньше этого номера. И сутки здесь стоят, наверное, как среднестатистическая зарплата за месяц. — А что мне оставалось делать? Плакать в трубку, вызывая беспокойство у родных? — Его слова задевают меня. В конце концов, это именно он виноват в том, что мне приходится врать. Алмазов никак не комментирует мои слова. — Можете подержать ее, пока я разведу смесь? — Подхожу к нему и протягиваю ребенка. — Я? Эм-м… — Выражение лица Руслана в мгновение становится растерянным. Он смотрит на ребенка с недоумением, словно понятия не имеет, что с ним делать. Хотя, кажется, это так и есть. — Это точно ваша дочь? Я начинаю сомневаться. Вдруг я участвую в чем-то незаконном? — прищуриваюсь я, наблюдая за тем, как он пытается взять на руки Киру. — Ты слишком много болтаешь, — недовольно говорит он. Я фыркаю и отхожу к кухонному гарнитуру. Включаю чайник, все еще находясь спиной к Руслану. — Можешь ко мне на «ты» обращаться. У нас разница в возрасте всего десять лет, — доносится до меня его грубый голос. — Хорошо. — Пожимаю плечами и отсыпаю в бутылочку нужное количество смеси. Руслан наблюдает за тем, как я кормлю его дочь. В какой-то момент я замечаю, как его взгляд изменяется, в нем проскальзывают нежность и восхищение. — Вы… то есть ты, — запинаюсь я, — уже нашли постоянную няню? — спрашиваю, чтобы хоть как-то разбить эту неловкую тишину. — Пока что нет, — качает он головой и напрягается. — А вы надолго в стране? — Поднимаю на него взгляд, не замечая, что снова перешла на «вы», отчего Руслан скривился. — Недели на две. У меня еще три боя. — Так ты не шутил, когда говорил, что боксер? — Разве я похож на шутника? — Он улыбается, обнажая ряд белоснежных зубов. Впервые вижу его улыбку. И она мне нравится. От осознания этого смущенно отвожу взгляд в сторону. — А ты когда должна была улететь? — Послезавтра. — Твое агентство не будет искать тебя? У тебя нет заказов на следующую неделю? — спрашивает он, я же хмурюсь, не понимая, о чем он. — Агентство? Не совсем понимаю, о чем ты говоришь. — Смотрю на него с недоумением. — Ну, вас, девочек, вроде кто-то отправляет на всякие вечеринки или для компании богатому говнюку, — едко произносит он, выбивая из груди весь воздух. Поперек горла становится ком. Мне казалось, мы прошли этого момент. — Иди к черту, — бросаю я зло, резко поднимаюсь с дивана с Кирой на руках и исчезаю в комнате, отведенной нам. То, что он причислил меня к этим девушкам, больно кольнуло по сердцу. Ведь сам сказал, что у него есть досье на меня. Наверняка там все подробно расписано и никаких упоминаний об агентстве нет. Остаток дня с Русланом я не вижусь. Нахожусь в каком-то подавленном состоянии. Поздно вечером, когда малышка засыпает, а я ложусь рядом в постели без сна, решаю посмотреть телевизор. Боясь ее разбудить, все же высовываю нос из комнаты. Убедившись, что в апартаментах одна, беру плед и устраиваюсь на диване. Включаю телевизор и попадаю на спортивный канал. Уже хочу переключить, как глаза широко распахиваются от удивления. Потому что посреди ринга стоит Руслан. Не узнать его невозможно. И я на мгновение зависла на его тугих мышцах, крепких руках, кубиках пресса. В его глазах пылал огонь азарта. Толпа вокруг ликовала. И я с замиранием сердца наблюдала за тем, как он, словно хищник, двигался по рингу. Глава 8 Ритмичными рывками Руслан наносит противнику точные удары. Но и ему достается. У него рассечена бровь, из носа течет кровь. Несколько раз удар пришелся по голове. Я с замиранием сердца слежу за тем, что происходит на ринге. Бой транслируют по всему миру. Я не разбираюсь в боксе, но, кажется, победитель получит титул чемпиона по какой-то там версии. На ринге двое, но все мое внимание приковано лишь к одному мужчине. У него по телу скатываются крупные капли пота. В глазах — холодная расчетливость. Он двигается словно хищник, тугие бугры мышц перекатываются под кожей. Бой длится невыносимо долго. Никто не хочет уступать. Я жмурюсь каждый раз, когда удар достигает Алмазова. Честно говоря, я абсолютно не разделяю радости фанатов. Это слишком жестоко для меня — смотреть на то, как два человека причиняют друг другу боль и наслаждаться зрелищем. Наконец-то противник Алмазова падает, рефери отсчитывает десять секунд, но тот так и не приходит в себя после точного и сокрушительного удара Руслана. Толпа ликует, выкрикивая имя победителя. Руслан задирает голову, смотря вверх и рычит, словно настоящий зверь. Я выдыхаю от облегчения и сама не замечаю как на лице появляется улыбка. Трансляция завершается поздно ночью, я выключаю телевизор, но спать не хочу. Слишком много эмоций внутри меня. Делаю кофе, заглядываю во встроенный холодильник и нахожу там сендвич. То что надо для позднего ужина. Поглядываю на часы и немного волнуюсь за Руслана. Он после боя определенно отправится в клинику. Его несколько раз так ударили по голове, что вероятно сотрясение. Сразу же напрягаюсь. А вдруг его не будет день или два? Что тогда делать? Он ведь даже телефон не оставил. В соседней комнате начала капризничать малышка и я поспешила к ней. Поворковала над крохой, успокаивая ее, потом поняла что скоро нужно кормить Киру и не мешало бы развести смесь. Открываю дверь и замираю в дверном проеме. Полуобнаженный Руслан стоит посреди комнаты, отпивая из бутылки воду и морщится от боли. По его телу стекают капли воды. Волосы мокрые. Он только что вышел из душа. Темная дорожка волос на животе опускается вниз и скрывается под спортивными трико, что низко сидят на бедрах. Мои щеки краснеют от его вида, я делаю шаг назад, чтобы тихонько сбежать, но поздно. Руслан меня замечает. Он оставляет в сторону бутылку и устремляет на меня свой взгляд. Мы молчим, смотря друг на друга. Он оценивающе проходится по моей фигуре и я жалею что не оделась. На мне длинная футболка и трусики. И теперь Алмазов бесстыже рассматривает мои длинные ноги. Хочется прикрыться, но я одергиваю себя. Это будет выглядеть смешно. К тому же он сам сказал, что я не в его вкусе. — Ну, помоги, раз пришла, — с насмешкой говорит он, — достань из холодильника лед. Я скоро ослепну из-за отека и не смогу насладится твоими милыми трусиками. — Там нет льда, — произношу растерянно. Вся эта ситуация для меня настолько нетипична, что я даже забываю что стоит возмутиться от того, что Руслан глазеет на меня. — Ладно, тогда поищи что-то в аптечке, — кивком указывает на пакет, брошенный на диване. — Разве тебе не должны были оказать медицинскую помощь после боя? Я, кстати, случайно попала на спортивный канал, по которому его транслируют. Ты выбрал очень жестокий вид спорта. Я заглядываю в пакет и выбираю то, что по моему мнению должно понадобится. Краем глаза замечаю, что Руслан все еще пялится на меня, не отрывая взгляда. Правда сейчас я почему-то его не боюсь. А должна была бы. Особенно после того, как увидела на что он способен. — Должны, — спокойно произносит он, — но у меня в номере две девы без присмотра, не мог же я вас оставить надолго одних? — он пытается улыбнуться и тут же морщится от боли. — Ненавижу это состояние после боя, — бурчит под нос. Я распаковываю вату, смачиваю ее антисептиком и подхожу к мужчине. Замираю в шаге от него, не зная как поступить дальше. — Я не кусаюсь, — хмыкает он. — Начни с брови. По хорошему ее бы зашить не мешало, наверное. Но и так сойдет. Я несмело подношу руку к рассеченной брови мужчины. Мои пальцы дрожат, дыхание сбивается, а запах Алмазова проникает глубоко в легкие. Я стараюсь не смотреть на его обнаженный торс, на рельефный пресс, на гематомы, что начали покрывать все тело, поэтому полностью концентрирую взгляд на ране. Он пристально следит за мной, отчего мои движения становятся нервными и неуверенными. Все звуки вокруг словно исчезают. Кроме громкого дыхания. Моего и его. По телу ползут мурашки и я начинаю остро ощущать свою обнаженность перед этим мужчиной. — Кажется, я погорячился когда сказал, что ты не в моем вкусе, — я вздрагиваю от его хриплого, обволакивающего голоса. — Мне бы и дальше хотелось оставаться не в твоем вкусе, — нервно отвечаю я, готовая бросить все и сбежать к Кире. — А если я хорошо заплачу? Сколько тебе давал за то что ты скрашиваешь отдых твой этот Стас? — выдыхает он и заправляет прядь мне за ухо. Я вздрагиваю и отшатываюсь от него. Его слова обижают и злят. Я замечаю его взгляд, направленный на мою грудь, и понимаю, что ткань слишком тонкая, чтобы плотно скрыть мои изгибы. В зрачках Руслана показывается что-то хищное и опасное. Пространство между нами электризуется. — Я пойду, закончишь сам, — вкладываю ему в руки вату и пластырь, подавляя в себе волну гнева и возмущения. — Мы еще не закончили, — хватает меня за локоть. — Губа осталась. — Ты платишь мне за уход за ребенком, а не за тобой, — качаю головой, пытаясь освободить свою руку. — Я накину сверху. — Это перечит условиям нашего контракта. А его я читала внимательно, — усмехаюсь я, скрывая за улыбкой боль. — Хорошо, иди спать, — его взгляд тухнет, азарт испаряется, на лице появляется усталость. — Я хотел предложить тебе в обед куда-то сходить. Ты ведь не можешь сутками в номере сидеть. Можем в ресторан пойти или в торговый центр. Вдруг тебе купить что-то нужно, — внезапно предлагает мне, ошарашивая своими словами. Я даже забываю об обиде и его хамском характере. С удивлением таращусь на Руслана, не веря его словам. — Ты меня выпустишь? А как же конспирация и все такое? — смотрю на него с недоверием. А вдруг это просто вранье и он хочет выманить меня из отеля без истерики. — Конспирация относится к Кире, а не к девушкам с которыми я провожу время. Хочешь? Нет? Во второй раз предлагать не буду. — Да. Только… а Киру куда? — Не волнуйся, с ней на несколько часов останется Ярослав. У него есть сын маленький, он справится. Я с сомнением смотрю на мужчину, но после короткий раздумий киваю. Проветрится и убедится в том что я не заложница хочется ужасно. Глава 9 Мы покидаем отель. Прямо через центральный вход. И я не верю своему счастью. Замираю на секунду, поднимая голову к небу и делаю глубокий вдох. Радуюсь незнакомым людям, звуку мотора проезжающих автомобилей. Словно после тысячелетнего сна очнулась и посмотрела на мир другими глазами. Руслан выходит за мной. Он в футболке, джинсах и кепке, козырек которой скрывает пол лица. Он оглядывается, словно боится встречи с кем-то, потом хватает меня за предплечье, и мы идем вдоль улицы. — Журналисты с самого утра ошивались перед отелем, видать надоело ждать меня или охрана их разогнала, — выплевывает он. Теперь мне становится ясно к чему эта конспирация. А я наивно полагала, что это из-за его разукрашенного лица. Все выглядит просто ужасно и мне даже жаль его. Утром приходил доктор, оглядел его, приписал мазь и обработал ссадины. — Куда мы идем? — спрашиваю, чтобы хоть как-то начать разговор. — Здесь недалеко есть улочка с бутиками, обычно там немного народу, пройдемся там. Тебе ведь нужно что-то из одежды? — спрашивает, даже не смотря на меня. — Эм, у меня вроде все есть. Я же ненадолго здесь, — то ли вопрос, то ли утверждение. Хотелось верить, что и в самом деле не на долго. — Девочки любят шопинг, не думаю что ты исключение, — он сворачивает в переулок. Двигается уверенно, без карты в телефоне, что дает понять — он здесь частый гость. — Так а что с обратными билетами? Я могу их уже купить? У меня учеба скоро начнется, — смелею я и задаю вопрос, который меня очень тревожит. Руслан несколько минут молчит. Эта тишина между нами давит. Снова наводит страх, что не все так просто и никто меня отпускать не собирается. — Давай об этом позже поговорим, — подтверждает он свои догадки. — Ты пока справляешься со своими обязанностями, а я все еще не выбрал агентство по подбору персонала. Не до этого было, — отмахивает он. Алмазов находит кофейню на углу, здесь и в самом деле почти никого нет. Я разглядываю вывески бутиков и понимаю, что простым смертным такая одежда не по карману. Одни мировые бренды. — Вот карта, иди прогуляйся, купи что нравится, а я пока кофе попью, — присев за столик, говорит Руслан, доставая из кошелька платиновую банковскую карту. — Пин-код — четыре последние цифры номера карты. — Эм, — стою, ошарашенная, не решаясь протянуть руку к пластику. — Это… неправильно как-то. Я ведь не твоя девушка. И вообще выглядит подозрительно. Признайся, я сейчас уйду тратить твои деньги, а ты сообщишь в полицию что я воровка? — нервно смеюсь я, стоя рядом с ним. — Ты видишь подвох там, где его нет, Вика. Расслабься, я не твой Стас, — при имени своего бывшего неприятно колет в груди, на языке появляется привкус горечи в перемешку с разочарованием, - представь что ты на отдыхе и у тебя безлимитная карта. Порадуй себя. Иди, — неопределенно взмахивает рукой и сует мне карту. Пластик обжигает кожу. — Но здесь дорого, — хриплым голосом возражаю я. Руслан поднимает голову, ловит мой взгляд. Сжимает челюсти и кривится от боли. — Если я решу что ты потратила больше чем нужно, заблокирую карту. Мне на телефон будут приходить сообщения о списании денег. Успокоилась? — раздраженно. Киваю, с трудом сглатывая слюну. — Закажешь мне что-то поесть на свой вкус? Я скорее всего в один магазин всего загляну и обратно. У нас же совсем немного времени. Ярослав долго с Кирой не справится. — Хорошо, — соглашается Руслан. — И, Вик, — останавливает меня, — не пытайся сбежать. Твои документы у меня, а полиция скорее всего мои фанаты. Я скажу что ты со мной заигрывала, я тебя отшил и ты обиженная решила мне отомстить, раздув скандал. — Я даже не думала, — моргаю часто-часто, смотря на него. — Отлично. Беги, — Руслан опускает голову, поправляет кепку. Все его внимание теперь обращено к телефону в его руках. Он сегодня дерганный и нервный. Сам не свой. Хотя кто я такая, чтобы знать какой он обычно? * * * Мой шоппинг заканчивается быстро. На самом деле он мог закончится еще в тот момент когда я вошла в первый бутик, взяла с полки топ и увидела ценник. Но во-первых, Руслан дал карту и сказал купить что-то так настойчиво, что отказать было почти невозможно. А во-вторых: мне и в самом деле нужна одежда. Мой чемодан, который остался в номере Стаса, скорее всего давно украшает мусорный бак пятизвёздочного отеля. Поэтому я выбрала самые дешевые вещи из того что было и рассчиталась за них картой Алмазова. В следующий бутик даже не заходила. Весь шопинг у меня занял от силы минут пятнадцать. О потраченной сумме думать не хотелось. Поэтому когда я подошла к столику, за которым потягивал кофе Руслан, тот искренне удивился моему появлению. — Что-то не так? Пин-код не подошел? — спросил он. — Подошел, — присаживаюсь напротив и верчу головой по сторонам, в ожидании своего заказа. Руслан же не забыл обо мне? — А что тогда? — Я уже, — пожала плечами. — Что уже? — он поправил кепку, сделал еще глоток из чашки. — Купила все что мне нужно, — поясняю я. Алмазов потянулся в карман за телефоном. Не отрываясь от кофе разблокировал его и открыл какое-то приложение. — Ты потратила чуть меньше трех штук, — то ли обвинение, то ли вопрос. У меня щеки вспыхнули, когда он эту сумму озвучил. Может, он не в курсе сколько здесь одежда стоит и не ожидал что я так много потрачу? — Там была распродажа старой коллекции, — сглатываю слюну и смотрю на него виновато. — Я старалась самое дешевое выбирать. Руслан тяжело вздыхает. — Вас баб не понять, — он откидывается на спинку стула, проходится по мне изучающим взглядом. — Одной сколько не дай — мало, вторая же пошла с безлимитной карты и купила… — он выразительно смотрит на бумажный пакет висящий на спинке моего стула, — …одну тряпочку? — Платье, футболку, джинсы и… белье, — уточняю я, смотря на него с вызовом. — Многовато как-то, — язвит он, усмехаясь. — Не стоило скромничать, это был подарок от чистого сердца, отрабатывать ничего не пришлось бы. Вновь эти его шуточки и намеки, от которых гадко становится. — Мне казалось мы уже выяснили все по этому поводу, — не могу удержать злость в себе. — Не кусайся, детка. Быть милашкой тебе больше идет, — откровенно надо мной насмехается он. К счастью, в этот момент к нам подходит официант и мы с Русланом вновь погружаемся в молчание. Неспешно едим, рассматривая немногочисленных людей. А потом Руслану приходит сообщение и он, словно ждал именно этого сигнала, резко засобирался. — Идем, итак засиделись, — он бросил на столик несколько купюр, перехватил у меня пакет с покупками. Я засеменила следом. Руслан куда-то спешил. Если сюда мы добирались несмешным шагом, то обратно практически летели. — Что-то случилось? — его нервозность передалась и мне. — Ярослав не справляется с Кирой? — Да, — небрежное и короткое. Возвращаясь в номер, я ожидала что нас встретит громкий детский плач, но в номере было тихо. Ярослав читал журнал, сидя в кресле, малышки в гостиной не было. Я сразу же направилась в комнату, которую мы с ней занимали. Кира мило посапывала с соской во рту. Какие же эти младенцы милые. Можно вот так часами стоять и наблюдать за спящей малышкой. Убедившись что с ней все в порядке, я несмело выхожу к мужчинам. При моем появлении они резко замолкают, бросая на меня опасливые взгляды. И я понимаю что сейчас речь шла о том, что мне не положено знать. — Хотела уточнить во сколько вы кормили Киру, Ярослав. Мое официальное обращение его явно забавляет. — Полчаса назад. Не беспокойся, у меня сыну восемь месяцев и я кое-что смыслю в этих делах. — О, радует что здесь есть хотя бы один опытный человек, — возвращаю ему улыбку. — Ладно, я тогда пойду. Пока Кира спит, я распаковываю одежду, примеряю, верчусь перед зеркалом. Все село отлично. Но стоит вспомнить сколько денег было на них потрачено, становится нехорошо. Это белое платье даже одеть страшно. Вдруг испачкаю? Остаток дня проходит спокойно, а вот ночью я в полной мере начинаю понимать как это сложно быть матерью. Кира плакала, не переставая. Ничего не помогало. Ни песенки, ни соска, ни мои уговоры. Я качала ее на руках, но успокоить не получалось. — Ну же, тише, маленькая, — прошу ее уже сквозь свои слезы. Качаюсь губами крошечного лобика и застываю. У малышки, кажется, температура. Только этого не хватало! * * * Я делаю несколько торопливых шагов к двери с ребенком на руках, как дверь распахивается и на пороге появляется недовольный и взъерошенный Руслан. Он прищуривается, рассматривая меня. Он в одних боксерах, что меня безумно смущает. На его ребрах алеют синяки, я отвожу взгляд, открываю рот чтобы сообщить о температуре его дочери, но он меня опережает: — Что происходит? Почему она плачет и почему ты до сих пор ее не успокоила? — его вопросы звучат с претензией. Я резко вскидываю подбородок. От плача Киры уши закладывает. Но это ничто по сравнению с волнением, что испытываю сейчас за нее. — Она… — я сглатываю слюну, — у Киры температура. Я не знаю что делать, Руслан. Я ведь не медработник. Ее нужно показать педиатру. Вызови скорую, или такси, я не знаю как это здесь работает. — Температура? — в его взгляде прослеживается тревога. — Да, — покачиваю на руках малышку. Она так надрывается. Мне ее жаль до невозможности. Сама с трудом держусь, чтобы не зареветь. — Нам наверное стоит взять документы, страховку и поехать в клинику. Вдруг что-то серьезное, Руслан? Алмазов запускает пятерню в волосы, сжимает челюсти. Ощущение, словно внутри него в этот момент происходит борьба. Но у меня нет времени анализировать это, у меня на руках младенец с температурой и я понятия не имею что делать в таких случаях. — Я соберу пока что вещи, подержи ее, пожалуйста, — протягиваю ему дочь. Но вместо того чтобы взять ее на руки он вдруг заявляет: — Мы не можем поехать в клинику или показать ее врачу. — Что? — смотрю на него с недоумением. — Почему? — Потому что у меня нет документов, — мрачно выдает он и я понимаю что мои опасения были не напрасны. — Ты украл ребенка, да? О, господи! И я тебе в этом помогаю. Нас посадят. Я слышала в Штатах ужасные законы. Все строго. Сколько за пособничество в похищении ребенка дают? Лет десять? — смотрю на него с паникой в глаза. Внутри все дрожит от страха. Ну, зачем я согласилась? Он бы не смог вечность держать меня взаперти. Да лучше бы обратно вернул в то казино! — Успокойся, Вика, — встряхивает меня, — Киру никто не крал. Она возможно и в самом деле моя дочь. — Возможно? — мои брови взлетают вверх, кроха, кажется, немного успокоилась даже после такого поворота событий. — Завтра будем знать на сто процентов. Но если ты проговоришься, — он наступает на меня, я делаю шаг назад, — то я тебя засужу за разглашения конфиденциальной информации. — Да больно мне надо посвящать всех вокруг о личных делах Алмазова! — зло цежу я, так как его угрозы откровенно бесят уже. — Меня больше интересует здоровье твоей вероятной дочери. В отличие от тебя! Мы застываем друг напротив друга. За моей спиной стена. Отступать некуда. — Что делать? — спрашиваю уже тихо, отвожу от него взгляда. — Попробую найти врача, который умеет держать язык за зубами и не начнет задавать не нужных вопросов. Глава 10. Руслан Когда взрослому мужику, который в жизни своей кроме ринга ничего больше и не видел, подкидывают под дверь гостиничного номера сверток с ребенком — вряд ли он будет знать что с ним делать. Я только прилетел в страну, разложил по полочкам свои вещи, глотнул кофе, как в дверь кто-то очень настойчиво и громко постучал. Я не собирался открывать. Единственным моим желанием было лечь поспать. Долгий перелет и смена часовых поясов давали о себе знать, но что-то меня подвигло это сделать. Я потянул за ручку, но никого не обнаружил. А потом опустил взгляд вниз и охренел. Потому что у моих ног лежал завернутый в плед младенец. Я такого и в страшном сне представить не мог. Первая мысль — кто-то потерял ребенка. Ну как еще объяснить тот факт, что милый малыш окажется на полу коридора гостиницы? А потом я увидел ЭТО. Записку рядом с ребенком. При этом кто-то позаботился о том, чтобы я точно ее прочитал сразу. Лист бумаги А4 и крупный почерк, который я узнал не сразу. «Руслан, это твоя дочь. Ее зовут Кира. Позаботься о ней, я потом все объясню. Целую, Софи.» Да быть того не может, - подумал я, а в следующий момент девочка, а теперь я знал что это точно была девочка, проснулась и посмотрела на меня моими глазами. — Да быть того не может! — прошипел уже вслух и выскочил в коридор. Оббежал весь эта, но ни Софи, ни кого-то другого, кто мог ее видеть, не нашел. — Рус, какого хрена ты дверь не зак… рыл… — на пороге появился Ярик, мой друг и автогонщик. Его глаза вылезли из орбит, когда он увидел ребенка перед нашим номером. — Это что? — Ребенок, — спокойно сказал я, хотя сам был на грани паники. — Не спрашивай пока ничего, забери ее, я сейчас. Нужно вниз спуститься. Это какой-то развод. Кто-то просто долбанулся головой и неудачно со мной пошутил! — твердил себе, пока на первый этаж по ступенькам бежал. Долбанный лифт застрял на шестом этаже и не хотел ехать ниже. Как оказалось никто из обслуживающего персонала не заметили никакой подозрительной особы с ребенком на руках. Я довольно-таки долгое время проторчал в лобби отеля, в надежде что сейчас кто-то выбежит ко мне и выкрикнет: «Вас снимает скрытая камера!», но на меня по-прежнему никто не обращал внимание. Софи я знал и не забыл. Как можно забыть девушку, в которую влюбился как дурак, а потом узнал что она помолвлена с другим и скоро выйдет замуж. Ее муж был каким-то политиком. От него зависел бизнес отца Софи и она не могла расторгнуть помолвку. Я предложил ей сбежать вдвоем. Мы могли бы жить на родине. К черту ее отца. Она бы не нуждалась в деньгах, мне платили хорошо. Но Софи отмела эту идею сразу же. Плакала, молила не покидать ее. А я бесился, потому что знал что делю любимую женщину с другим. Глупо ведь верить что у них платонические отношения и их встречи завершаются держанием за ручки. В день ее свадьбы я нажрался, а потом попал в обезьянник. Как — не помню. Но сбитые костяшки на руках вполне красноречиво намекали на причину моего заточения. * * * После свадьбы они укатили в путешествие, я видел несколько их фото в интернет-изданиях. Она смеялась рядом с ним, не выглядела как девушка, которую насильно выдали замуж. Это резануло ножом по сердцу. Я собрал свои чемоданы и вернулся обратно. Она звонила, но о чем нам говорить? О том как она провела отпуск с мужем в постели на островах? Или сколько раз за ночь у них было? Она выбрала его. На этом наши пути расходятся. Я ушел в спорт с головой. Пытался вырвать Софи из головы и сердца — а засела она глубоко и прочно — но получалось хреново. Ночами снилась, пробуждая дикое желание, которое не мог ни с кем утолить. Я обозлился. На всех баб. Потому что она счастлива, а у меня по-прежнему кроме ринга и пустоты в груди ничего нет. Она была моим солнцем, моим небом, вдохновляла меня, заставляла стремиться к большему. Чтобы моя женщина ни в чем не нуждалась. А что теперь? Софи я не видел и не слышал с тех пор, как покинул страну. До сегодняшнего дня. И это напоминание о себе, о нашей прежней связи, оказалось ошеломляющим. Я открыл дверь. Ярослав стоял посреди номера с девочкой на руках, поднял на меня ошалелый взгляд. — Это правда твоя дочь? — спросил, кивком указывая на записку. Я почесал затылок. Смотреть на ребенка не хотел. Вдруг это прикол такой? Я сейчас обрадуюсь, привыкну к этой мысли, а потом окажется что никакая мне Кира не дочь. — Пока не знаю. Но если дочь, то получается…. Где тогда Софи и что происходит? — Черт, если об этом прознают репортеры, завтра все сплетни только и будут о том, что Алмазов оставил беременную девушку, а теперь она его нашла и вручила чадо прямо в руки, от которого он отаказался, — недовольно бурчит друг. Он в таких делах у нас спец. Его самого недавно полоскали по всем углам, потому что ситеация была похожей. — Никто не узнает. К тому же она может и не быть моей дочкой. Нужно найти лабораторию, которая сможет сделать тест ДНК и гарантировать стопроцентную анонимность. — С этим проблем нет. Я займусь. Только… а с ней что делать? Нужна няня. — У тебя же сын есть, — говорю ему. — Денек не справишься? — Я его впервые увидел, когда тому год стукнул. А что с такими делать я понятия не имею. Да она такая кроха что держать ее страшно. — Няня нам не нужна. Привлечет много внимания и начнут задавать вопросы. К тому же, ребенок здесь ненадолго. Сделаем тест, убедимся что она точно не моя дочь и позвоним в полицию, — заключаю я, стараясь казаться холодным и равнодушным, но на самом деле внутри все пылает. — А если окажется что она твоя дочь? Я прочищаю горло. — Тогда будем думать что делать дальше. В любом случае нужно найти Софи, чтобы убедиться что это ее дочь. Почерк я узнал, но поверить в такое сложно. Ты пока присмотри за Кирой, а я поеду решать эту проблему, — хватаю телефон и ключи от машины с полки. — Эй-эй, я же понятия не имею что с ней делать. Ты не можешь меня бросить! Няню хоть давай вызовем, — взмолился друг. — Пока никакой няни. И полиции. Хотя туда стоило бы обратиться сразу, но что если… — говорить это вслух не хотелось. — Что если у Софи какие-то неприятности? Не зря же она оставила дочь и исчезла? Мне оставила. Под дверью. Она могла няне ее оставить, родителям, мужу, но она пришла сюда. И это не дает мне покоя. Так что пока никакой огласки, нужно сначала разобраться в происходящем. — Мне не нравится эта идея, — смотря на меня с укором, изрекает друг. — Мне тоже. Я постараюсь быстро вернуться. Поеду к ней домой, ее мобильный не отвечает, скорее всего сменила номер. Я выхожу из номера с неспокойной душой. Что-то определенно случилось. Но поверить в то, что у меня есть дочь, да еще и от Софи, невероятно сложно. И заманчиво. Но я стараюсь об этом не думать. Буду воспринимать ребенка как чужого подкидыша. Пока не придут результаты анализов. * * * Поиск Софи закончился ничем. Впервые пожалел, что удалил ее номер телефона. Мне удалось найти в справочнике домашний, но в трубке слышались лишь короткие гудки. Вероятно, она давно там не живет. Я написал ей в соцсетях, но ее не было онлайн. Хрен знает что делать, не к мужу же идти? Неизвестность напрягала. Мне нужно было сосредоточиться на предстоящем бое, а я носился по городу и думал совсем о другом. Напряжение достигло своего пика. Я вдруг вспомнил что ее братец любил играть в покер и частенько наведывался в один притон. Пришлось проверить то место. Встретил знакомых парней, которые поведали мне, что отец отправил малыша Романа в лечебницу, чтобы тот не подрывал его авторитет. Херово. Я уже собрался уходить, когда услышал родную речь. Резко перевел взгляд в право и увидел за столиком нескольких человек. Они смеялись и громко разговаривали. Кажется, кто-то проиграл все свое бабло, а теперь решил выставить вместо ставки свою подружку. И все бы ничего, если бы подружка не пылала желанием становится трофеем. Девушку я мог рассмотреть лишь со спины. Стройная, высокая, волосы длинные, струятся по спине. Она вцепилась в руку парню и о что-то ему говорила. Образумить не получилось. Меня отчего-то злость взяла. Молодая, красивая, так какого хрена здесь делает? Не могла себе любовника нормального найти? Она повернулась ко мне в профиль. Красивые черты лица, аккуратный носик. Она боялась и нервничала. Охрана не давала ей уйти. Пришлось выручать даму. Хотя сам не знаю зачем. Заранее уже знал, если проиграю — придется ее кулаками отбирать. Но это я умею как никто другой. И вот теперь эта дама стоит передо мной в соблазнительной пижамке и сообщает, что у моей предполагаемой дочери температура. Убиться можно. Сам не знаю как ребенка ей доверил, но мне показалось это неплохим вариантом. Злился только, что такая молодая, красивая, а мозгами не думает. Увязалась за своим мажором хрен знает куда, не думаю о своей безопасности. Я специально днем ее из номера увел, чтобы не видела как у Киры биоматериал забирать будут для теста. Лишние вопросы ни к чему. Но теперь придется рассказать правду и надеяться, что она не проболтается. Все же за молчание я ей достаточно плачу. Глава 11 Я не знаю верить Алмазову или нет. Его история… странная. Какая мать оставит вот так под порогом своего ребенка? Тем более такую кроху. Но в любом случае я ему искренне благодарна. Что не прошел мимо. Все же общество этого пугающего мужчины гораздо приятней и безопасней для меня, чем то, что могло случиться, не выиграй Руслан меня у Стаса. — Не скажу что верю тебе, но сейчас главное здоровье Киры. И если нас накроет полиция, я буду говорить что ты меня здесь насильно держал, — предупреждаю его с серьезным видом. А это и в самом деле отличная идея. И правдоподобно. Руслан усмехается моим словам. Потом набирает кого-то на телефоне и покидает комнату, оставляя меня одну с ребенком. Кира все еще плачет. Ее личико красное. Я сгораю от волнения. Вдруг это пневмония? Я когда вернулась с Русланом, оказалось что в комнате работал кондиционер. Ярослав включил его на восемнадцать градусов, а малышка была рядом. Могло же надуть. Ожидание сводит с ума. Ощущение, словно целая вечность прошла, но на самом деле Алмазов возвращается всего лишь через пятнадцать минут. — Давай ее мне, ты устала. Он берет Киру на руки немного с опаской. Сразу видно что он понятия не имеет как вести себя с маленькими детьми. — Может, лучше я? — спрашиваю несмело. — Ты выглядишь измучанной и бледной. Отдохни немного, педиатр скоро будет. У Яра в прошлом году интрижка была с молоденькой докторшой, благо номерок остался. Я закатываю глаза. По Ярославу, кстати, видно что отсутствием женского внимания он не страдает. Эти его взгляды, улыбочка — все в нем выдает ветреного парня. Он конечно красавчик, но меня нисколько не привлекает такой тип мужчин. Возможно, через лет так десять он остепенится и будет готов к серьезным отношениям. А вот о Руслане однозначно сказать ничего не могу. Потому что даже не представить никого не могу рядом с этим хмурым, опасным и раздражающим мужчиной. В такого влюбится могут лишь те, кто предпочитают плохил мальчиков. Я сажусь на край кровати, не отводя взгляда зот Руслана. Он выглядит беспомощным, пытаясь успокоить дочь. Минут пять наблюдаю за этой картиной, потом все же не выдерживаю. — Ты не справляешься. Сейчас ее вообще уронишь, — взволнованно говорю я. — Не думал что с младенцами так сложно. Кажется, у него вырывается вздох облегчения, когда я у него забираю Киру. — Нужно сменить ей подгузник. Я в ванной. К счастью, педиатр как и обещал Руслан приезжает быстро. Это миловидная девушка с большими зелеными глазами, лет на пять старше меня. Она уверенно проходит в комнату, кивком здороваясь с нами. Сразу определяет где находится ее пациент. — Так, давайте посмотрим что у нас здесь, — она останавливается у кровати, открывает свой чемоданчик. В дверном проеме я замечаю Ярослава. Он что-то говорит Руслану, но я не слышу, так как Миранда задает мне несколько вопросов по поводу Киры. Некоторые из них я не до конца понимаю, поэтому Алмазову приходится перевести. — Ничего страшного нет. У Киры всего лишь режутся зубки. От этого и температура. Это нужно пережить. И ей, и вам, — смотрит на нас с Русланом, наверняка решив что Кира наша дочь. Я краснею и смущенно отвожу взгляд. Руслан стоит рядом со мной. Во взгляде проскальзывает облегчение. — Я выпишу рецепт, это немного облегчит состояние и снимет температуру. Наберитесь терпения и не волнуйтесь, — улыбается нам Миранда. — Спасибо, — благодарит ее Руслан, когда она протягивает листок с рецептом. — Я проведу Миранду, — отлипает от стены Ярослав. — Я тогда в аптеку сгоняю, — говорит мне Алмазов. * * * В комнате мы с малышкой вновь оказываемся одни. Она немного притихла, но как бы я не пыталась, а укачать ее не получалось. Я вспоминаю как постоянно жаловалась наша соседка, что у ее сына режутся зубы. Стены у нас тонкие и каждую ночь мы вместе с ней не могли уснуть из-за того что ребенок плакал. Лето, окна открыты, чтобы спастись от жары, плач было слышно по всему дому. И особо нервные в грубой форме просили заткнуть ребенка. Кто-то, кажется, даже полицию вызывал. Вскоре вернулся Руслан, мы внимательно изучили рекомендации Миранды и дали лекарства Кире. Я села на кровать, упершись спиной в изголовье и устроила малышку у себя на груди. Руслан, к моему удивлению, растянулся рядом. — Уже три ночи, если начнет плакать я попробую ее успокоить, тебе тоже нужно поспать. Завтра весь день с Кирой сидеть. — Спасибо, — кивнула ему с благодарностью, потому что и в самом деле невероятно устала. И не уверена, что если Кира начнет плакать, то я услышу сквозь сон. Мы молча лежали в одной постели. Это немного смущало и будоражило. Руслан, кажется, вовсе не такой монстр, каким мне показался сразу. На мгновение представила что Кира моя дочь, а Алмазов — муж. Ситуация сейчас очень похожа на то, что переживает супружеская пара с появлением детей. Я начала засыпать, когда почувствовала как рядом кто-то зашевелился. С трудом разлепила веки. Руслан забрал у меня малышку. Соорудил что-то вроде люльки из покрывала между нами и положил ее туда. Сам повернулся на бок, лицом ко мне и дочери. Наши взгляды встретились и я закрыла глаза, проваливаясь в сон. Проснулась резко, словно от толчка. Было жарко. Кондиционер работал, но чье-то горячее тело и сильные руки, что прижимали меня к себе со спины, грели как печка. Я не сразу поняла где я и что происходит. Отчего-то решила что нежусь в постели со Стасом. А потом резко открыла глаза и замерла. Я в постели с Русланом. Он, судя по всему, в одних боксерах. И мы слишком близко друг к другу. — А где Кира? — спрашиваю достаточно громко, чтобы разбудить его и резко вырываюсь из объятий, скатываясь на самый край. Это так неловко. И страшно. Вдруг приставать начнет? Он все же мужчина, а я слабая, беззащитная девушка. Я испуганно оглядываюсь по сторонам, но Кира в комнате нет. Начинаю волноваться. Ощущение, словно ребенок был чем-то вроде щита между нами. Я могла быть уверена, что когда Кира со мной, то Алмазов не позволит себе распускать руки. Руслан переворачивается на спину. Сонно потирает глаза. Кажется, зря я волновалась. Нападать на меня он не спешит. С чего я вообще взяла, что интересна ему? Он поворачивает в мою сторону голову и хмурится. Словно не понимает как оказался здесь со мной. Я же разглядываю его лицо. Под глазом все еще синяк. Щека подпухшая, как и нос. — Ярик забрал ее покормить, — он тянется к тумбочке, смотрит в экран телефона. — Кажется, мы проспали все на свете. Уже начало двенадцатого. Он встает с кровати, нисколько не смущаясь своего внешнего вида. Потягивается. Я же смотрю куда угодно, только не на него. — Надо же, провел в постели с девушкой всю ночь, а между нами ничего не было, — хрипло смеется он. — Не помню когда в последний раз такое было. Старею. Я в душ. Судя по тому, что Кира не голосит на весь номер, ее больше не тревожат зубки. — Скорее всего это временно, — сдержанно отвечаю я, хотя сердце в груди грохочет с неверотной скоростью. — Закажу нам завтрак. Собирайся и выходи. — Ага. Спасибо, — говорю растерянно, при этом натягиваю одеяло на себя все выше. Руслан уходит, у меня же все еще кожу жжет после его прикосновений. И жарко так, что задыхаюсь. Глава 12. Вика У меня перед глазами все еще стальные мышцы Алмазова. У него поистине красивое натренированное тело. На него можно смотреть и смотреть. Мысли унесли меня вообще не в ту сторону. Приходится напомнить себе, что этот мужчина выиграл меня у Стаса лишь для того, чтобы в благодарность я приглядела за его дочерью. Гипотетически возможной дочерью. Я привожу себя в порядок, одеваю шорты и майку и выхожу в гостиную. Ярослав сидит на диване. Кира спит на его руках, что меня невероятно радует. Значит, и в самом деле зубки тревожили, а она полностью здорова. Не то чтобы я не доверяла Миранде, но волнение за Киру до сих пор не покидало меня. Руслан стоит посередине комнаты, не замечая моего появления. Он резкими и нетерпеливыми движениями вскрывает белый конверт. Я не сразу догадываюсь что это. Потом вспоминаю наш вчерашний разговор. Скорее всего пришел результат теста на отцовство. Быстро так. Я замираю и внимательно слежу за выражением лица Руслана. У него челюсти плотно сжаты и желваки на щеках и шее дергаются. Он напряжен до предела. Словно в замедленной съемке разворачивает бумагу. С непроницаемым выражением лица проходится взглядом по строчкам. А потом резко поднимает голову и смотрит на Киру. — Да быть этого не может! — пораженно говорит он. — Что там? — спрашивает Ярослав. Хотя как по мне ответ и так ясен. Слишком уж Кира похожа на Руслана. Я отчего-то и не сомневалась, что она окажется его дочерью. — Она и в самом деле моя дочь. Софи от меня родила. Но почему… почему ничего не сказала? Руслан трет лицо. Он обескуражен. Подходит к столу и открывает бутылку с водой. Жадными глотками опустошает всю бутылочку. — С ума сойти, — прочищая горло говорит он. — У меня все это время дочь была. — Добро пожаловать в клуб папаш, братан. Теперь ты понимаешь как было мне, когда я о сыне узнал, — Ярослава, кажется, забавляет вся эта ситуация. В отличие от Руслана. Тот медленно подходит к дивану. Смотрит на Киру словно впервые. — На меня похожа, — констатирует он. При этом говорит мягко, с придыханием. — Я тебе сразу об этом сказал. — Нужно найти Софи и понять что произошло, — игнорирует он колкие слова друга. — Не могла она вот так дочь бросить. — Да ну? — едко хмыкает Ярослав. — Тебе напомнить где мать моего сына? — Софи не такая. Руслан стрельнул в него предупреждающим взглядом и тот заткнулся. А я все так и стояла в стороне, не зная что мне делать. — Нужны документы на ребенка. Я не могу сидеть в Штатах до ее совершеннолетия, — он нервно проводит рукой по к волосам. — Стоит посоветоваться с адвокатом. И, наверное, вызвать полицию. Чтобы они составили протокол. А то потом обвинят тебя в похищении. — Никакой полиции пока. Вдруг у Софи проблемы и она таким образом обезопасила ребенка? А мы засветим ее? — резко отвечает Руслан. — Тогда остается адвокат. Вик, хватит там изображать комнатное растение. Киру пора кормить. Я все же не нанимался в няньки. Дал вам с Русланом сладенько подремать после тяжелой ночки, а теперь уж простите, — хитро улыбнулся он, посмотрев на меня. Я же краской залилась. Он явно намекал не на то, что мы с Русланом ночью с малышкой нянчились. Глупые у него шуточки. Вообще не смешно. — Да, давай ее мне. * * * Несколько следующих дней Руслан выглядит нервным. Он уходил куда-то по ночам, возвращался только к утру. Спал несколько часов, а потом проводил время за тем, что стоял над спящей дочкой, рассматривая ее. Его поведение было крайне странным. А один день я вообще проснулась утром и обнаружила что не одна в постели. Алмазов на мои крики возмущения лишь нахмурился и сказал, что случайно уснул рядом. Решил немного с дочкой побыть, но слишком устал и не заметил как прилег и отключился. Напряжение практически было осязаемо. Они с Ярославом обсуждали что-то в гостиной за столом. И не нужно подслушивать их разговор, чтобы понять что это касается Киры и ее матери. Я на самом деле и сама пронялась этим нервным напряжением. А еще мне скоро нужно было улетать. Я по прежнему звонила матери с телефона Алмазова. Он отказался мне возвращать мой. Я была возмущена. Ладно он мне не доверяет, но ведь я же подписала тот чертов договор о неразглашении. Мне не нужны штрафы и суды. Да я вообще даже и не думала рассказывать кому-либо о его частной жизни. Но конечно же Руслан все решил сам. — Я улетаю завтра. У меня гонка в Монако. Вы двое справитесь здесь без меня? — окинул нас взглядом Ярослав, потягивая из бутылки газировку. Руслан одарил его раздраженным взглядом. Мне же стало не по себе от мысли, что уже через день мы с Алмазовым останемся наедине. М не важно что Ярослав жил в соседнем номере, а у меня под боком ребенок. Все равно остаться с Русланом это… волнительно. Мы с ним кроме коротких фраз по делу особо и не о чем не говорили. Он постоянно загружен своими мыслями, я же не до конца понимаю сколько еще времени он будет нуждаться в моих услугах. Ведь речь шла о нескольких днях, тем более он теперь точно знает, что Кира его дочь. Так почему не наймет профессиональную няню? — Не останешься даже на бой? Вот это друг называется, — невесело усмехается Руслан. С одного взгляда на него понятно, что он загружен своими мыслями. — Это не тот бой, в котором стоит за тебя болеть и переживать, — говорит Ярослав, прищурившись. И мне его слова не нравятся. — А бои бывают разными? — решаю вступить в разговор. Сажусь за стол справа от Руслана и тянусь за сэндвичем. За весь день почти ничего не ела. — Следующий мой бой будет проходить в частном закрытом клубе. Его устроил один миллиардер, которому некуда деньги девать. — Ты хотел сказать — который знает как деньги делать? Я более чем уверен, на этом бое он подымет лихую сумму. — Если они попросят меня слить бой — я врежу им по рожам. — В прошлый раз это плохо кончилось. К тому же , тебе то какая разница? Они хорошие бабки платят за то что ты их несколько часов поразвлекаешь. — Ага, отменные. Хватит на няню, еще и останется, — смотрит на меня, усмехаясь и мои щеки заливаются краской. — Дети, оказывается, дорогое удовольствие. — Не прибедняйся, друг, а то дама решит, что ты последние бабки на нее тратишь, смеется Ярослав. — . А Вика у нас девушка совестная, честная. Вам бы двоим приглядеться друг к другу, вы неплохо ладите. А с Русланом, Вика, поверь, поладить не так то просто. Я давлюсь чаем от слов Ярослава. Алмазов же посылает в его сторону испепеляющий взгляд. — Я останусь завтра сама с Кирой? — перевожу тему разговора от опасной к будничной. — Да, скорее всего меня до утра не будет. Я оставлю тебе номер моего менеджера. Если что-то понадобится или что-то случиться — сразу набирай его. — А ты? В смысле, ты не сможешь ответить? — смотрю на него взволнованно. — Малыш, я буду на ринге, как прикажешь принять от тебя звонок? — он насмешливо выгибает бровь, а у меня от его ласкового и снисходительного «малыш» мурашки по коже бегут. Глава 13. Вика Парни уходят, я же снова остаюсь заключенная в президентском люксе в качестве няни для дочки чемпиона. Мне интересно удастся ли Руслану найти мать Киры и что там вообще могло такого произойти, что она оставила ребенка и исчезла. Я как раз укладываю малышку и вспоминаю что еще не пообедала, а времени уже почти пять вечера. За окном пасмурно, в окна начинает накрапывать мелкий дождь, погода как-то резко испортилась. Я делаю заказ из ресторана — Алмазов проявил ко мне чуточку больше доверия и вернул на место стационарный телефон — а потом включаю телевизор и щелкаю пультом. От громкого раската грома вздрагиваю и спешу закрыть окна. Погода разыгралась ни на шутку. Уже через несколько минут сорвался сильный ветер и на землю опустился ливень. Такой, что за метр уже ничего не видно. Я сходила проверила не проснулась ли Кира, оставила дверь в комнату открытой на всякий случай. Вскоре принесли еду, я скрутила звук на телевизоре до минимума, нашла музыкальный канал. Ужасно не хватало телефона. У меня уже внутри все зудит. Не думала что настолько зависима от интернета и социальных сетей, но ощущение словно меня от жизни оторвало. Кнопочный телефон, которым меня щедро одарил Руслан на всякий случай, от скуки не спасал и новостей не показывал. Интересно, а Стас звонил мне? Искал? Беспокоился? Или ему вообще все равно где я и что со мной? Из мыслей меня вырвал хлопок двери. Я повернула голову на шум и из горла вырвался смешок. Алмазов стоял у входа, промокший до ниточки. С него стекала на пол вода, он был похож на мокрого бездомного пса. Даже фыркнул так натурально. — Чертова гроза. Передали штормовое предупреждение, так что это как минимум до утра, — недовольно пробурчал он, стягивая с ног кроссовки и ступая мокрыми ступнями по полу. — Я раздобыл нам бургеры и всякую вкусную дрянь. Раз уж из-за дождя из отеля не выйти, то хоть как-то развлечемся в номере, — по-мальчишеский блеснул он уллыбкой. Он кладет пакет на столик передо мной. Раздается характерный звук стекла, обозначающий что там не только еда. — Как Кира? Все хорошо у вас? Руслан совершенно не стесняясь стягивает с себя прилипшую к телу футболку и бросает ее на пол. Мой взгляд не оторвать от его рельефного торса. Прямо мечта. Потом он тянется к ремню на джинсах, но натыкается на мои расширенные от его действий глаза, криво усмехается и решает не шокировать меня таким зрелищем. — Все хорошо, — отвечаю запоздало. — Она славная и спокойная малышка. Но это скорее всего до тех пор пока не начнет ползать и изучать все вокруг, — нервно смеюсь я. Неловкость вновь накрывает с головой. Я вдруг четко понимаю что осталась с мужчиной вдвоем в одном номере. — Отлично, — кивает мне. — Пойду переоденусь, а ты пока разложи все и найди в баре бокалы. Фильм что ли посмотрим, делать все равно сегодня уже нечего. Ярослав застрял у какой-то очередной девицы на другом конце города. Скорее всего его рейс отложат завтра. — Угу, — отвожу от его накаченного тела взгляд и берусь за еду. * * * Руслан скрывается за дверью своей комнаты, возвращается через минут пятнадцать в шортах и футболке. Полотенцем трет мокрые волосы. Он вообще красивый мужчина. Лицо такое мужественное, с резкими чертами. И руки у него красивые, пальцы длинные, ногти аккуратно подстрижены, что редкость для мужиков, только костяшки сбиты. Я почему-то уверена, что если такой как он полюбит, то ради своей женщины будет готов на все и ничего не пожалеет. — За окном сущий ад, — говорит он, хмурясь. — Все планы к черту пошли. Я посмотрю как там дочь. Ему, кажется, вообще не нужен мой ответ. Непонятно он со мной или со стеной говорит. Но по крайней мере не молчит. Это больше напрягает и пугает. С тех пор как пришел тест на отцовство Руслан стал более внимательным и заботливым с Кирой. — Все готово, какой фильм смотреть будем? — спрашиваю его, когда он возвращается. — Сейчас что-нибудь напрокат возьмем. Давай из новинок. Руслан садится рядом со мной на диван, забирает пульт, с серьезным видом изучает фильмотеку, предложенную одним из приложений на телике. Останавливает свой выбор на фантастике. — Об этом фильме я слышала много хороших отзывов, — прочищая горло, говорю я, пытаясь хоть кк-то построить диалог. — Угу, давно хотел посмотреть его, но времени не было. Я постоянно тренируюсь, либо еще какой хренью занимаюсь. Мой менеджер, кажется, решил изнурить меня этими съемками и рекламами. В прошлом месяце я снимался для рекламы трусов. Хорошо что моей матери нет на этом свете, она бы перед соседями со стыда сгорела от этих биг бордов, что расставили по городу. — Зато платят хорошо. Я вот официанткой подрабатывала какое-то время, почти весь день на ногах, чаевые конечно не плохие, но не стоят того хамского отношения, которое позволяют себе некоторые клиенты, — заключаю я. — Ты работала официанткой? — удивленно спрашивает он, повернувшись в мою сторону. Только сейчас я поняла что мы сидим слишком близко друг к другу. — А это что противозаконно? Я студентка, Руслан. У меня нет отца, мама одна все тянет, но ее зарплаты не хватает, — смущенно отвожу взгляд я. — И поэтому ты подалась в эскорт? Чтобы быстро подзаработать на безбедное будущее? — резко спрашивает он. — Что? Нет! — возмущенно вскрикиваю я. — Не понимаю вообще откуда у тебя взялась эта мысль. Я никогда в таких местах не работала и не собираюсь. — Этот Стас твой, — хмыкает он, не сводя с меня внимательного взгяляда. — Он любитель разных девочек и обычно нанимает их через агентство, — прищурено смотрит на меня Руслан, выражая недоверие моим словам. — Думай что хочешь, — раздраженно шиплю я. Но на самом деле злюсь не на Руслана, а на Стаса. Эта информация о нем неприятна. Как и осознание того, что я одна из массы красивых кукол, что окружают его пока не наскучат. — Со Стасом мы познакомились не так давно и начали встречаться. Я думала что встретила достойного мужчину, а оказалось… Я замолкаю. Горечь и разочарование вновь подступают к горлу. — Так мы будем фильм смотреть? — смотрю прямо перед собой, чтобы Алмазов не увидел слез в моих глазах. — Ага, — щелкает он пультом. — Но в любом случает такая девушка как ты с легкостью могла бы найти себе богатого достоцного спонсора, чтобы не работать и жить в свое удовольствие. — Такая как я это какая? — враждебно спрашиваю у него. Его предложение абсурдно. — Молодая, красивая и невинная на вид. Я фыркаю. Но не могу сказать что мне не лестно от его последних слов. — К вышеперечисленным качествам стоит добавить порядочная. Меня не так воспитали, чтобы я задалась целью найти себе богатого папика. — И какая же у тебя сейчас цель? — его бровь ползет вверх. Он смотрит на меня с ироничной усмешкой. — Закончить учиться, — пожимаю плечами. А сама вдруг понимаю что никакой глобальной цели у меня нет. Я только и думаю как подзаработать, чтобы маме проще было и за коммуналку долги погасить. Очень редко хожу на тусовки, да и вообще куда-то. Жизнь у меня только-только начала налаживаться и тут такое. Хотя, может это и к лучшему? Той суммы, что заплатит мне Руслан хватит на долгое время для нас с мамой. Глава 14 Сосредоточиться на фильме рядом с Русланом невероятно сложно. Он большой, а диван нет. Мы слишком близко друг от друга. Мои бедра соприкасаются с его. А еще от Руслана приятно пахнет. Я то и дело бросаю в его сторону изучающие взгляды. Он выглядит по-домашнему и совсем не такой страшный, как мне показалось в первую нашу встречу. Он внимательно смотрит на экран, уплетая картошку фри. Я же к еде даже не прикоснулась. И не потому, что не голодна. Просто я отчего-то настолько взволнована, эмоционально взбудоражена, что кусок в горло не лезет. В какой-то момент я перестаю замечать, что тупо рассматриваю профиль мужчины, совершенно забыв обо всем вокруг. И Алмазов ловит меня на этом. — Что? — спрашивает, немного склоняясь ко мне ближе. — Задумалась, прости. — Щеки вспыхивают алой краской. — Ты ничего не ела. — Не голодна, — отвечаю поспешно. — Нет, ты не можешь отказаться от этого сочного бургера. Чтобы ты понимала, я мотался за ним через весь город. Здесь есть только одно место, где делают этот кулинарный шедевр. Софи, кстати, ненавидела эту мою страсть и кривилась каждый раз, когда я привозил их. — Ты любил ее? — вырывается у меня внезапно вопрос. Улыбка с лица Руслана моментально исчезает. Он кивает. — А сейчас? Все еще любишь? — тихо спрашиваю я, затаив дыхание. Сама не понимаю, зачем мне знать это. Руслан пожимает плечами. — Она мать моей дочери, и у нее, судя по всему, неприятности. Я обязан ей помочь. А теперь вернемся к бургеру. Руслан берет его из тарелки и подносит к моему лицу. — Давай, откуси кусочек. Я обязан поделиться этой вкуснотой хоть с кем-то. Я наклоняюсь к его руке, откусываю кусочек и закатываю глаза. — М-м-м, и в самом деле божественно. Моя мама помешана на правильном питании, и такое в нашей квартире встретить невозможно. Приходится есть втайне от нее. Я слизываю языком соус с губ и замираю, натыкаясь на взгляд Руслана, что неотрывно следит за мной. У него на лице не осталось ни капли игривости. Я с трудом сглатываю вязкую слюну. Мелкая дрожь проходит по телу. Он не должен так на меня смотреть, а мне не должно это нравиться. Воздух между нами густеет, дышать отчего-то становится невыносимо сложно. У Руслана взгляд темнеет, краем глаза замечаю, как он возвращает бургер на тарелку. А потом как-то уж слишком неожиданно тянется рукой к моему лицу и проводит подушечкой пальца по нижней губе. — У тебя соус здесь остался, — его голос звучит низко и хрипло. Я прочищаю горло. — Спасибо. Я все еще не в состоянии пошевелиться. Чувствую себя словно кролик перед удавом. А Руслан тем временем облизывает свой палец. И я не совру, если скажу, что это выглядит безумно порочно. Обстановку между нами разряжает громкий раскат грома. Я вздрагиваю и отодвигаюсь на самый край дивана. Подальше от Алмазова. Отворачиваюсь от него, смотря в экран телевизора. Что это только что между нами было? — Пойду проверю, как Кира. — Спешу покинуть его общество. Рядом с Русланом, кажется, девушкам опасно находиться. Вечером следующего дня, несмотря на последствия стихии, Руслан уходит на бой, а я остаюсь одна с Кирой. Я не могу найти себе место. Не знаю почему, но переживаю за этого мужчину. Бой закрытый, поэтому никакой телетрансляции. А мне бы хотелось посмотреть, чтобы убедиться, что с Алмазовым все хорошо. Время тянется безумно долго, я уже успеваю помыть малышку и уложить спать, а Руслана все нет. Удивительно, как быстро я научилась справляться с ребенком. Правду, наверное, говорят, что в женщинах на подсознательном уровне сидит материнский инстинкт. Природа уже при рождении закладывает в нас это, не зря собаки подкармливают брошенных котят. Я выключаю свет, комната погружается в темноту. Руслана жду в гостиной, спать не могу. Меня всю от волнения трясет. Он в прошлый раз пришел в ужасном виде, а что будет в этот? Что, если там бои без правил? Спустя еще час я задаюсь вопросом, почему вообще за него так волнуюсь. Он мне никто. Работодатель. Мужчина, который выиграл меня в карты из-за личной выгоды. Но это не помогает. Прислушиваюсь к каждому шороху за дверью и разочарованно вздыхаю, когда понимаю, что это не он. После полуночи, когда я уже почти засыпаю на диване перед телевизором, перед этим успокоив плачущую малышку, дверь в номер тихо открывается. Но мой сон настолько чуткий, что я сразу же замечаю, что в номере уже не одна. Я слежу за фигурой Руслана. Он ступает неуверенно. Пошатываясь. Спотыкается обо что-то и грязно ругается. — Руслан? С тобой все в порядке? Я вглядываюсь в лицо в полутьме. Он не отвечает. Резко замирает, поворачивая голову в мою сторону. Щурится, пытаясь меня рассмотреть. — Руслан? — напрягаюсь я, когда понимаю, что молчание затянулось. — Угу, — мычит он и идет ко мне. — Бровь пришлось зашивать, но это пустяки. Он останавливается у дивана, нависает надо мной. Потом неожиданно стягивает с себя футболку и бросает ее на пол. Опускается рядом на диван, и я отчетливо чувствую запах алкоголя. — Ты что, пил? — спрашиваю с укором, хотя это вообще не мое дело. А сама оцениваю его состояние, при этом стараясь не смотреть на оголенный торс. Его лицо в ссадинах, на брови и в самом деле несколько швов. Должно быть, ему этим вечером неплохо досталось. — Немного выпил, в качестве обезболивающего. Иди сюда, ты так пахнешь. И такая теплая. Он сгребает меня в объятия и тянет на себя. Я вскрикиваю от неожиданности и испуга. — Какого черта, Руслан? Эй, руки убери! — шиплю ему в лицо. Громко кричать боюсь, Киру разбужу. — М-м-м. — Он не обращает никакого внимания на мое сопротивление. Ведет губами по шее, вызывая по всему телу дрожь. Я замираю в его руках. Не двигаюсь. Совершенно не понимаю, что делать и что на него нашло. Сердце в груди начинает биться быстрее. Я нервничаю рядом с Алмазовым. Это определенно перешло черту деловых отношений. — Руслан, это не смешно. Отпусти. Нужно проверить, как там твоя дочь, — предпринимаю жалкую попытку достучаться до него. Боже, а вдруг в пьяном состоянии он невменяемый? — Еще минутку. Посиди так со мной. У тебя такая нежная кожа. Интересно, а губы сладкие? Я бы не прочь попробовать твой ротик. Его слова вгоняют меня в краску. — Зато от тебя воняет потом и алкоголем. Давай сначала в душ, а потом пойдем спать, хорошо? — прочищая горло, спрашиваю я. — Не хочу. Нет сил встать. И ребро болит. Вот здесь. Он берет мою руку и кладет на обнаженный торс. Его кожа горячая. То ли от жары, то ли от излишка спиртного в крови. Он трется носом о мой висок, придвигается еще ближе. — Нужно лед приложить, — выдавливаю из себя. — Я принесу, — нахожу весомую причину, чтобы сбежать от него. Потому что Алмазов, кажется, почти не соображает, что делает. Иначе как объяснить тот факт, что он сейчас нежно поглаживает мое бедро и тяжело дышит в самую шею? Глава 15 Я не двигаюсь. Замерла в его руках, потому что эти его прикосновения пьянят. Руслан же дышит громко и тяжело, втягивая через нос воздух рядом с моей шеей. Когда его ладони начинают проникать под майку, я все же нахожу в себе силы и решимость оттолкнуть его. Резко сбрасываю с себя его руки и поднимаюсь с дивана. — Рада, что ты в порядке. Спокойной ночи. И пока Руслан не успел отреагировать, спешу скрыться в своей комнате. Я вся дрожу. Совершенно не ожидала такой реакции на этого мужчину со свей стороны. Открываю окно, потом подхожу к кровати, где сладко спит малышка. Откидываю край одеяла и устраиваюсь на другом конце кровати. Я все еще боюсь во сне случайно перевернуться и задеть ее. Поэтому строю что-то вроде заборчика вокруг Киры. Щелкаю выключателем у прикроватной тумбочки, и свет гаснет. Комната погружается в темноту. Я прислушиваюсь к каждому шороху в номере. Но звуки исходят только с улицы. Уснуть, конечно же, не получается. Верчусь с боку на бок, а мысли все лишь о Руслане. Он, скорее всего, уже уснул. От него здорово так алкоголем тянуло. Я волнуюсь за него, а не стоит. Он взрослый мальчик и сам разберется со своими проблемами. В конце концов, лед в морозилке он способен отыскать. А если бровь зашита, значит, его хорошенько осмотрели на наличие других повреждений. Я вздрагиваю и замираю, когда слышу, как отворяется дверь в комнату. Вся сжимаюсь, даже не дышу. Темный силуэт проскользнул внутрь. Неуверенно идет в мою сторону. Я жмурюсь, притворяясь спящей, словно он мог бы разглядеть в темноте мое лицо. Страха перед ним нет, здесь ребенок, вряд ли он мне что-то сделает, но все равно напрягаюсь, вслушиваясь в шаги Руслана. Он останавливается рядом со мной. Его взгляд в темноте буквально прожигает меня. Открываю глаза, вглядываясь в мощную фигуру, нависшую надо мной. В горле пересохло. — Подвинься, — тихо говорит он. — Че-то хреново так. — У тебя есть своя спальня, — шепчу в ответ. Уже не вижу смысла притворяться спящей. — Там слишком тихо. И холодно. — На дворе август месяц, кондиционеры не прекращают работу. — Так ты подвинешься? Зазвенела пряжка, Алмазов снял штаны, оставаясь в одних боксерах. Застонал, схватившись за бок. Тихо выругался и сел на край кровати. — Ребенка разбудишь. — Привстаю в постели, придерживая одеяло на груди. — Я, кстати, одержал победу. Это если тебе интересно. — Мне очень интересно. Особенно мне интересен вопрос, какого черта ты делаешь, — злюсь я. От одной мысли о том, что мы будем спать вместе, внутри все дрожит. Руслан хватается за край одеяла, я вырываю его у него из рук. — Жадина, — хрипло смеется он. — Хочешь спать здесь — тогда дуй в кресло. — Нет, я здесь, рядом со своими девочками, — пьяно говорит он и ложится поверх одеяла, так и не сумев отодрать его от меня. Я все же отодвигаюсь. Осторожно, чтобы Киру не побеспокоить. Мы легко помещаемся здесь втроем, кровать в номере поистине королевских размеров. Дышим громко. Молчим. — Хочешь какой-нибудь подарок? Я сегодня сорвал куш, — сообщает он. — Домой хочу. Это будет лучшим подарком, — недовольно бурчу я. — Мой менеджер должен был купить тебе билеты. Кажется, на двадцать девятое августа. Успеешь же к учебе? — Угу. — А я, похоже, здесь останусь. Нужно документы на ребенка оформить, с полицией пообщаться, родных Софи найти. Голова от всего этого начинает болеть, стоит подумать, сколько проблем все это создаст. — Это ты победу свою так отпраздновал? Руслан зашевелился, повернулся на бок, приподнявшись на локте. — Ага. Так что с подарком? Сережки? Дизайнерскую сумочку? — Ничего мне не нужно, сказала же. Тем более от тебя. — Тяжело с тобой, — вздохнул он и снова перевернулся на спину. — Как Кирюха? Не капризничала? — Нет. — Это хорошо. Не представляю, что буду делать, когда с ней вдвоем останемся. Не хочешь задержаться? Я открываю рот, чтобы сказать, что минуты считаю до того момента, когда взойду на трап самолета и вернусь домой, но замираю, так ничего и не сказав. Потому что привязалась к Кире и понимаю, что буду скучать по ней. Даже по этому номеру. — У меня учеба, Руслан. К тому же Кире нужна профессиональная няня, а не я. — Ты не хуже профессиональной няни. — И много нянь за свою жизнь ты видел? Руслан хмыкает. — Ты всегда такая язва? — Это я-то язва? — возмущенно шиплю я, повернувшись к нему. — Самая настоящая. — Спасибо за комплимент. Руслан тоже поворачивается на бок, и мы оказываемся лицом к лицу. — Я еще даже не начинал говорить комплименты, — его проникновенный шепот проникает в каждую частичку моего тела, вызывая вибрацию. — От тебя воняет. — А вот ты скупа на комплименты! — Из его горла вырывается смешок. — Спи. Ты же для этого пришел. — Да. Для этого, — тяжело вздыхает он, обдавая меня своим дыханием. Так и лежим в темноте, лицом друг к другу. Я под одеялом, а Руслан поверх. Рядом тихонько сопит малышка. Алмазов находит мою руку, переплетает наши пальцы. Сонно что-то бормочет и отключается. Я же так и не могу закрыть глаза. Наслаждаюсь этим ощущением, краду время у чужой жизни. Ведь в один прекрасный день мать Киры вернется и вместо меня будет вот так засыпать в постели с дочкой и любимым мужчиной. Глава 16 Я не сразу поняла, почему так жарко. Разлепила веки, чувствуя какую-то тяжесть на груди. Сделала глубокий вдох, выдохнула, повернулась на бок и не сдержала вскрика. В нескольких сантиметрах от моего лица — лицо Алмазова. Мы в одной постели. Лежим, тесно прижавшись друг к другу, переплетая наши тела. Память не сразу ко мне возвращается. Руслан сонно стонет, переворачивается на спину. Спит крепко. Мое сердце в груди, что бьется неистово быстро от испуга, наконец-то начинает успокаиваться. Я проверяю, как Кира, и, убедившись, что она еще спит, возвращаюсь взглядом к Руслану. Он выглядит откровенно хреново. Лицо — одна сплошная гематома. Отекло, опухло, покраснело, посинело. Сейчас и не скажешь, что перед тобой красавчик. Опускаюсь ниже взглядом, бесстыже любуясь крепким телом. На такое девчонки обычно слюни пускают. Хочется прикоснуться к рельефным мышцам живота, провести по груди, проверить, насколько стальные у него бицепсы. Я не замечаю, как начинаю дышать тяжелее. Боюсь пошевелиться, хотя понимаю, что лучше встать с кровати. Пока он не проснулся. Потому что ночью он был не в себе. Наверняка даже не помнит, как оказался со мной в одной постели. И в то же время захотелось поиздеваться над ним. Сказать, что он меня соблазнил и теперь обязан жениться. Посмотреть на его реакцию. Но я не решаюсь. С Русланом так шутить нельзя. Да и не поверит он в это, скорее всего. Я вздрагиваю, когда его рука шевелиться. Он стонет. Я возвращаю взгляд на его лицо и забываю, как дышать. Его глаза тоже открыты. Смотрит на меня затуманенным взглядом. Кривится от боли. Снова стонет. Потом приподнимается на локтях, оглядываясь вокруг. — Мы вместе спали? — спрашивает, щупая свою челюсть. — Угу. Ты был очень настойчив. — Чувствую, как на лице появляется румянец, когда он откидывает край одеяла, несмотря на то, что он в боксерах. Мне становится неловко от такой близости. А ему хоть бы что. — Это я умею. Зараза, словно катком по мне проехались. Воды принесешь? Мне пока не встать. — Ага, только тише. Кира еще спит. Ее уже пора кормить, но я пока морально не готова к ее пробуждению, — шепчу я, бросая взгляд на его дочь. Он тоже поворачивается в ее сторону. На лице появляется сдержанная улыбка, в глазах загорается нежность. — Смешная такая, — тихо шепчет он. — Угу. — Смотрю на то, как Руслан протягивает руку и поглаживает ее по лысоватой головке. — Я сегодня уйду. Скорее всего, вернусь поздно. Нужно парочку контактов пробить и с людьми встретиться. Часики тикают, а от Софи ни звонка. Я начинаю серьезно задумываться над тем, чтобы пойти в полицию. Вот только если бы с ней что-то случилось, ее отец и муж давно бы подняли тревогу. Слишком много загадок, — качает он головой. — Тебе бы отдохнуть, отлежаться. Ты себя в зеркале-то видел? «Проехал каток» — это ты еще мягко подметил, — нервно посмеиваюсь я, отодвигаясь от него подальше. Потом и вовсе сползаю с кровати, чтобы наполнить из графина стакан воды. — Капюшон и кепку натяну, и нормально все будет. Только еще немного полежу вместе с дочкой, — вздыхает он и убирает подушку, которую я положила, отгораживая Киру от себя. Я подаю ему стакан, замечаю, что и пить ему тяжело. Губа за ночь зажила, покрылась темной корочкой, но вот все остальное… — Завтрак заказать? Хочешь чего-то? — спрашиваю у него. — Да, йогурт. И трубочку. Я пока не готов к полноценному приему пищи. Я покидаю комнату, заказываю нам завтрак. Открываю шторы, впуская в номер утренние лучи солнца. Еще рано. Семь утра. Кира просыпалась несколько раз ночью, но мне быстро удалось ее убаюкать. Вообще, сложно это — когда кормить нужно по часам и часто. Выспаться невозможно. Я подавляю зевок, потягиваюсь. Теперь до обеда точно поспать не получится. Мне не помешают несколько чашек кофе. Или энергетик какой. Я сегодня максимально разбитая. Руслан выходит в гостиную с Кирой на руках. В глазах у него неуверенность и страх сделать что-то не так, но малой он нравится. Чувствует, наверное, что он не просто незнакомец какой-то. Улыбается ему, что-то угукает. А Руслану это, кажется, безумно нравится. Он сел с ней на диван. Поднял на меня взгляд. — Дашь бутылочку? Я хотел бы покормить ее сам. Я киваю. Подхожу к кухонному гарнитуру. Достаю пачку с детской смесью, нажимаю кнопку на чайнике. Искоса бросаю взгляд на мужчину. Он так гармонично смотрится с ребенком на руках. Словно был рожден именно для этого момента. Отцовство ему к лицу. Потом он кормит дочку, я подсказываю, что после кормления ее нужно поставить «столбиком». Он слушает меня внимательно. Сама не знаю, откуда во мне взялись все эти познания. Скорее всего, после долгих разговоров с подругой. Потом мы завтракаем, Кира все так же на руках у Руслана. Едим неспешно. Почти не разговариваем. О прошлой ночи не вспоминаем. Алмазов уходит ближе к обеду, и мы с Кирой вновь одни остаемся. Еще неделя вот такого ритма жизни, и на стены лезть буду. Поскорее бы Руслан нашел эту Софи, а я вернулась бы домой. К привычной жизни. Хотя не буду врать: скучать по малышке точно буду. Да и по Руслану тоже. Глава 17 Руслан возвращается поздно вечером. Сразу подходит к холодильнику, достает холодную колу. Ловкое движение, и крышка летит на пол. Он делает жадный глоток, задерживается взглядом на мне. Бутылка со стуком оказывается на столешнице. — Билеты. — Конверт летит туда же. — Мой менеджер обо всем позаботился. Кажется, он сегодня не в настроении. Скорее всего, так и не удалось ему ничего узнать о матери Киры. Но спрашивать пока не решаюсь. — Спасибо. — Я несмело приближаюсь к нему. В глаза не смотрю. После вчерашней ночи чувствуется особенная неловкость. Он и я в одной постели. Словно мы парочка. И меня это будоражит. Я прикасаюсь пальцами к смятой, по-видимому, в кармане Алмазова бумаге, а на душе ощущаю грусть. Я так часто требовала у него доказательств того, что он отпустит меня, что его слова правдивы, и вот сейчас вместо радости меня мучают совсем другие чувства. — Как день? — сглатываю я, тихо спрашивая. Руслан наблюдает за тем, как я забираю конверт. Заглядываю внутрь, убеждаясь, что там и в самом деле билеты на мое имя. А еще мои документы. Которые он отобрал и спрятал в первый день нашего знакомства. — Никак, — холодно бросает он. — А у вас? Скорее всего, спросил для галочки. Хотя нет, о дочери-то ему интересно узнать. — Нормально все: поели, поспали, подгузники испачкали, — вымученно улыбаюсь я. — Детское питание закончилось. Может… Можно я сбегаю в магазин? — спрашиваю с надеждой я. — А ты пока с Кирой посидишь. Я не сбегу, не переживай. Просто… просто я устала сидеть в четырех стенах. Хоть на лица людей взгляну, — устало выдыхаю я. Мне и в самом деле надо хоть десять минуточек на свободе побыть. Вдохнуть воздух полной грудью, убедиться в том, что это все не сон. — Иди. — Кивком указывает на дверь. — Вот деньги. — Он достает бумажник и отсчитывает несколько крупных купюр. — Столько хватит? — Да. Даже многовато. — Прячу деньги в карман. — Я быстро, Кира сейчас занята погремушкой. — Поворачиваю голову в сторону малышки. Она лежит на разложенном диване и активно обсасывает игрушку. — Беги, только не заблудись. Телефон возьми. На всякий случай. — Кивком указывает на тот допотопный аппарат, которым он обеспечил меня. Я поджимаю губы, возвращаюсь к столику, забираю телефон. Иду к двери, все еще не веря, что мне разрешат отсюда выйти. Одной. Просто так. Все кажется, что сейчас прозвучит злорадный смех Алмазова и его голос: «Повелась?» Но ручка на двери поддается, когда я прикладываю к ней карту-ключ, что так любезно вручил Руслан. Я оглядываюсь напоследок. Руслан с бутылкой газировки в руке смотрит на меня выжидающе, малышке вообще все равно, здесь я или ухожу. Она чешет зубки. Я закрываю дверь, отгораживая себя от шикарного номера, и оказываюсь в коридоре гостиницы. В прошлый раз я была настолько напугана и ошарашена происходящим, что даже не запомнила, откуда мы пришли. Немного поблудив, нахожу лестницу, ведущую вниз. Стараюсь не глазеть по сторонам, чтобы не показаться деревенщиной. Лобби отеля шикарное, как и все здесь. Мрамор, стекло, огромные кадки с пальмами. Я прохожу мимо стойки администратора, направляюсь к выходу. На улице давно уже ночь. Выхожу из отеля и делаю глубокий вдох полной грудью. Невероятно. Когда попала сюда, не думала, что когда-то выйду. Ощущение, словно целая вечность с того времени прошла. И столько всего изменилось за такой короткий срок. Я верчу головой по сторонам, пытаясь понять, где искать супермаркет. Скрещиваю руки на груди и иду по тротуару, смотря на вывески. Одежда, одежда, нескончаемое количество бутиков. Вспоминаю, что когда мы с Алмазовым прогуливались, если это можно так назвать, то приблизительно в двух кварталах отсюда я видела супермаркет. Вот дал бы мне нормальный телефон, я смогла бы на карте все посмотреть, а так сам виноват будет, что я задержусь. Вот бы Кирюха устроила ему! Пусть почувствует, что значит быть папкой. Наконец-то впереди я замечаю неоновую вывеску. Захожу внутрь и быстро нахожу ряд с детскими принадлежностями. Беру сразу несколько коробок питания, маленькую пачку памперсов. И еще много салфеток. Отлично. Надеюсь, денег мне хватит. По пути к кассе меня соблазняют шоколадки. Я беру сразу пять. И еще мармелад. Обожаю его. Толкаю перед собой тележку, и так вдруг легко становится. Спокойно на душе. Сейчас вернусь в номер, уложу спать Киру. Потом приготовлю на ночь бутылочку. А потом… потом лягу спать и буду думать об Алмазове в соседней комнате. Сегодня-то он вряд ли будет настаивать на совместной ночевке. Я расплачиваюсь на кассе и с полным пакетом медленно бреду обратно. Если бы что-то случилось и Кира начала капризничать, Алмазов уже позвонил бы. Поэтому могу себе позволить прогуляться немного. Я иду, задумчиво смотря перед собой. Людей на улице уже немного. На часах где-то одиннадцать ночи. Сворачиваю в переулок и не сразу замечаю, что за мной кто-то следует. Глухие шаги позади совсем меня не беспокоят, пока меня не окликают: — Эй, малышка, познакомиться не хочешь? Слышится мужской смех. Я не оборачиваюсь, ускорю шаг. Широкая светлая улица метров через пятнадцать начинается. Парни сзади не отстают. Бросаются в бег, и мне не удается оторваться. Пакеты тяжелые, а бросить их почему-то не догадалась. — Глухая, что ли? — Один хватает меня за руку, резко дергая на себя. Больно впивается пальцами в мою кожу. — Отпусти! — Я пытаюсь освободиться, но напрасно. Паникую, отбиваюсь. Пальцы разжимаются, тяжелые пакеты падают. — Красивая какая. Куколка прям! Приглашаем тебя в гости. У нас намечается частная вечеринка. Только ты и мы, — усмехается незнакомец. Остальные же скалятся рядом, оценивающе пробегаясь по мне липкими взглядами. Всего их трое. Старше меня лет так на пять. В кепках. Высокие. Полные отморозки. Тот, что держит меня, — рыжий, со спертым дыханием. Я беспомощно оглядываюсь по сторонам, ища помощь. Но мы одни здесь. — Я буду кричать, — предупреждаю я. — Кричать — это хорошо. Люблю голосистых. Ты откуда такая красивая? По акценту слышу, что не местная, — гогочет он. Они зажимают меня к стене. Я с паникой смотрю на парней. Сама же тянусь к заднему карману, где у меня телефон. Хотя понятия не имею, чем Алмазов сможет помочь. Он там, а я здесь. Один из них замечает мой маневр, выкручивает руку. Больно. Я вскрикиваю, телефон с глухим звуком летит на асфальт. — Кому звонить собралась? — рычит мне в лицо. Он бесцеремонно шарит руками по моему телу, выворачивая карманы. — Налички совсем нет. Копейки только какие-то. Серьги давай снимай, — говорит он, больно дергая меня за ухо. — Я сама. — Дрожащими пальцами с трудом справляюсь с застежками. Из глаз уже готовы пролиться слезы. Это подарок мамы на совершеннолетие. — Вот. — Вкладываю сережки в его ладонь. Телефон на земле оживает. Даже гадать не нужно, кто звонит. Прошло уже больше получаса, как я вышла из номера. Если со мной что-то случится, Алмазов, скорее всего, решит, что я просто-напросто сбежала. Даже не засомневается. Как же обидно. Почему со мной постоянно происходят какие-то страшные вещи? — Послушайте, давайте договоримся. Вам нужны деньги, да? Тогда возьмите трубку, это мой… мой парень, — быстро тараторю я. — Он вам заплатит. У него есть деньги. Много денег. Знаю, звучит жалко, но это единственное, что я придумала в этой ситуации. Тот, что забрал мои серьги, хмыкнул. Наклонился и поднял телефон. Повертел его в руках и громко рассмеялся. — Смотрите, какой раритет, пацаны! Парень подарил? — это уже ко мне обращается. — Отличный подарочек. Ну да, Руслан постарался, нашел такой телефон, чтоб даже запись на диктофон сделать нельзя было. Долбаный параноик. Словно единственное, что в жизни нужно, — сдать его желтой прессе со всеми потрохами. — Видать, у тебя и в самом деле о-о-очень богатый парень. Они начали смеяться и сыпать глупые шуточки. Потом же один из них сказал: — Ладно, пора домой. У нас тут тачка за углом, попробуй только рыпнуться или закричать. Сразу проткну. — И в мой бок уперлось холодное лезвие. Меня затрясло крупной дрожью. Сердце забилось, готовое выпрыгнуть из груди. Я начала задыхаться. Я одна против троих. Шансов вообще никаких, но попробовать нужно. Или потянуть время. Кто-то да попадется нам на пути, и я смогу попросить о помощи. Телефон продолжал разрываться. Пакет с покупками остался валяться на земле. Меня вели в обратную сторону от отеля. Я шла на негнущихся ногах. Слушала похабные шуточки парней и понимала, что даже после казино мне не было настолько страшно. Потому что вот такие, как они, — худшее, что может носить на себе наша планета. Таких нужно закрывать в клетке, лишать свободы навсегда. Потому что они не изменятся. Даже после двадцати лет исправительных работ. Такие ломают жизни хороших девочек, лишают родителей своих детей. Из-за таких у полиции прибавляется работы. Но, к сожалению, поймать удается лишь единицы. Глава 18 Мы заворачиваем за угол, где на обочине стоит черная тачка с вмятиной на боку. Я отчего-то сразу понимаю, что это их. Еще до того, как один из здоровяков щелкает брелоком и та приветственно мигает нам фарами. Я отчаянно вглядываюсь в темноту, ища спасения. Они завели меня за здание, рядом мусорные баки. Я понимаю, что это мой последний шанс. Если не сейчас — то увезут в неизвестном направлении и вырваться я уже не смогу. Я делаю шаг вперед. Краем глаза наблюдаю за двоими, что поспешили к машине. Мы же с третьим отморозком отстаем от них на несколько шагов. Я делаю глубокий вдох. Лезвие все еще приставлено к моей спине. Опасно. Этот тип слишком близко ко мне находится. Так, что случайный прохожий и не поймет, что я в беде. От его запаха тошно. От прикосновений тоже. Но я все же решаюсь на отчаянный шаг. Резко дергаюсь вперед, чтобы быть как можно дальше от ножа, а когда мерзавец хватает меня за руку, грязно выругавшись, врезаю ему коленом в пах. И бегу. Так отчаянно, как никогда в жизни до этого. Все происходит так быстро, что я даже не успеваю анализировать ситуацию. Инстинкт самосохранения включается сам по себе. У меня всего пара секунд форы, потому что двое других парней сразу же бросаются за мной. Я кричу. Во все горло, прошу о помощи. Молюсь, чтобы хоть кто-то меня услышал. Но меня в это же мгновенье валят на асфальт. Я больно ударяюсь коленями, ладони адски жжет. Пытаюсь столкнуть с себя мужчину, кричу, царапаюсь, пока второй не закрывает мне рукой рот, а мои собственные руки не оказываются обездвиженными. Мне кажется, это конец, но несколько долгих секунд спустя, после того как мне в лицо выплевывают сотни ругательств и угроз, тяжесть чужого неприятного тела исчезает и слышится глухой стон боли. — Эй, чувак, отвали от нас. С девчонкой поссорились, вот и сбежала, — приходит дружку на помощь тот, что зажимал мне рот. — Отвалю. Обязательно, — слышится до боли знакомый голос. И я поверить боюсь, что это правда, а не мое разыгравшееся воображение. — Как только выбью ваши зубы. Все до последнего, — угрожающе шипит Руслан, снова и снова методично нанося удары моему обидчику. Мне кажется, что я сплю. Все еще не верю, что Алмазов здесь. Спас меня. Хочется плакать еще больше. Теперь от облегчения. Не верю, что этот ужас закончился. Между мужчинами завязывается драка. Появляется и тот третий, которому я успела врезать. Я с замиранием сердца слежу за Русланом. Их трое, а он один. Но это не мешает ему раскидать всех по сторонам. У него в глазах ярость. Я видела по телевизору, как он дерется на ринге, но в реальности не была готова к такому. Жестокость — это не обо мне. Даже вынужденная. Хотя должна признать, Алмазов смотрится великолепно в своей воинственности. Я отползаю в сторону, с трудом поднимаюсь на ноги. — Руслан, хватит, прошу, — обращаюсь к нему, потому что так можно и убить. Алмазов резко замирает с занесенным над лицом парня кулаком. Смотрит на поверженных идиотов, потом на меня. Отпускает моего обидчика. Сплевывает на землю рядом с ним. — Увижу еще раз вас, отморозков, — сдам копам. Радуйтесь, что за вас дама попросила, — жестко чеканит он. В ответ лишь стоны боли. Думаю, эту ночку они надолго запомнят. Руслан быстрым шагом подходит ко мне. — Ты в порядке? — взволнованно осматривает меня. — Да, — киваю на автомате. Все еще дрожу от страха. — Они ничего не успели сделать тебе? Отрицательно качаю головой. — Только испугали очень. — Хорошо. Пойдем. — Он берет меня за руку, и я шиплю от боли. — Упала, — поясняю ему, показывая ладошку. — Прости, — говорит и налитыми кровью глазами зло смотрит на валяющихся на асфальте мерзавцев. Если бы не я, он бы так просто не остановился. Мы быстро покидаем злосчастный переулок. Не говорим ни слова. Когда подходим к тому месту, где меня зажали, Руслан останавливается рядом с пакетами из супермаркета. — Это, я так понимаю, твое? — спокойно спрашивает, словно это не он несколько минут назад яростно избивал троих парней. — Да, — киваю. Он собирает покупки, что вывалились из пакета, берет их в одну руку, а вторую кладет мне на поясницу. — Может, в клинику? — предлагает он, окидывая меня взволнованным взглядом. — Все в порядке. Промою рану, заклею пластырем и буду как новенькая, — нарочито бодро отвечаю ему. Мы довольно-таки быстро добираемся до отеля. Или мне просто так кажется. Хотя нет, здесь осталось-то совсем ничего идти. Руслан никак не комментирует мое ночное приключение, за что я ему благодарна. В отеле на нас все пялятся. Еще бы, у меня ужасный вид, и мне за это безумно стыдно. Кажется, какой-то ушлый журналюга нас даже успевает заснять. Но сейчас Руслан не обращает на это внимания. Не отбирает у него камеру, заставляя удалить фото. Он вообще ничего вокруг не замечает, лишь меня. Как бы странно ни звучало, но я чувствую его заботу и волнение в каждом взгляде и движении. Когда заходим в номер, я просто замираю у двери. Не сразу удается собраться с мыслями. — Ярослав с Кирой остался. Она уснула. Иди в ванную, я сейчас аптечку принесу, и осмотрим тебя. Благо аптечка у меня отменная. На все случаи жизни, — пытается пошутить он и подталкивает меня к двери, где находится его спальня. У него в апартаментах, оказывается, есть собственная небольшая ванная комната. Он закрывает за мной дверь. Я подхожу к раковине и ловлю свой дикий испуганный взгляд в отражении зеркала. Господи, выгляжу отвратительно. Включаю кран и стискиваю зубы, когда раны начинает жечь. Долго-долго смотрю на текущую из крана воду, пребывая в странном состоянии. Дверь открывается без стука, и рядом со мной на раковине появляется аптечка. Руслан ловит мой взгляд в отражении. Я поворачиваюсь к нему лицом. Хочу поблагодарить, сказать хоть что-то, но вместо этого из моего горла рвутся лишь громкие всхлипы, а из глаз позорно брызгают слезы. Руслан неожиданно притягивает меня к себе и заключает в объятия. Я утыкаюсь носом в его грудь, вдыхаю приятный мужской аромат. Прижимаюсь сильнее к нему. И плачу. Громко. Без лишнего стеснения. Просто даю волю эмоциям, что переполнили меня сегодня. Даже в тот день, когда Стас проиграл меня, я так не плакала. — Ну, тихо, Вик, все-все. Они ничего тебе не сделают больше. Не причинят вреда. Я бы тебя в обиду не дал. Никогда. Не плачь, малышка. — Руслан успокаивающе гладит меня по спине, целует в висок. Но сейчас я слишком выжата и дезориентирована, чтобы придавать такому целомудренному поцелую какое-то особенное значение. Глава 19 Мне стыдно за свою несдержанность. Но я напугана до безумия. Теплые объятия и успокаивающий голос Алмазова — это то, что мне сейчас нужно. Я все еще всхлипываю, лицо от слез мокрое, футболка Руслана тоже пропиталась и стала влажной. Но истерика медленно сошла на нет, и я начала чувствовать себя в безопасности. Рядом с мужчиной, которого можно сравнить со скалой. С виду грозный и циничный, а в реальности мягкий по отношению к близким и готов прийти на помощь в трудной ситуации. Губы Руслана едва заметно касаются моего уха, я вздрагиваю. Понимаю, что это не случайное прикосновение. Он нежно ведет ладонями вверх-вниз по моей спине, опускается ниже, легко сжимает пальцами талию, прижимает меня ближе к себе. Становится оглушительно тихо. Тело сразу же реагирует. Внизу живота зарождается приятное тепло. Я медленно отрываюсь от его груди. Задираю голову вверх, встречаясь с ним взглядом, и от того водоворота эмоций, которые замечаю в его глазах, перехватывает дыхание. Губы размыкаются, и из горла вырывается рваный вдох. Слова застревают внутри меня, не в силах вырваться на свет. Я наблюдаю за тем, как взгляд Руслана медленно скользит по моему лицу вниз. Я облизываюсь. В этот же момент Руслан резко подается вперед, разрушая мой привычный мир жестким, требовательным поцелуем. У него явно опыта в поцелуях побольше моего. У меня коленки подкашиваются и сердце норовит из груди выпрыгнуть. Где-то на задворках сознания я понимаю, что это неправильно. Так не должно быть. Такой мужчина, как Алмазов, не для меня. Я не потяну его. Я влюбчивая до ужаса, меня не привлекают отношения на одну ночь, но отстраниться и остановить его не могу. Он мастер в утешении девушек. Если у меня спросят, отчего я убивалась так сильно всего минуту назад, — не сразу вспомню. В голове розовая дымка и ни единой связной мысли. По всему телу дрожь. Я стону ему прямо в рот. Он толкает меня к стене. Прижимает к ней теплым, сильным телом. Мои пальчики проникают под его футболку. Оттолкнуть его нет сил. Господи, что я делаю? Это реальность или все же сон? Руслан отрывается от моих губ, чертит языком дорожку по скуле вниз, зубами прикусывает нежную кожу на шее, заставляя меня гореть, а низ живота болезненно сжиматься. — В комнату, — хрипло командует он, тяжело дыша. При этом ни на мгновенье не прекращает свои ласки. Сводит меня с ума. — На кровать. — А ты знаешь, как утешать девушек, попавших в беду, — пытаюсь пошутить я. — Я мастер в утешении. Но если именно так я заставлю тебя прекратить плакать, то готов делать это несколько раз на день. Черт, ты такая красивая. Еще когда в казино увидел — взгляд не мог отвести. И злился чертовски, что непутевая такая. — Но спас же… такую непутевую, — с трудом выталкиваю из себя слова, чтобы хоть как-то отвлечься от его обнаженного тела. — Спас, — утвердительно произносит он, не отрывая от меня взгляда, в котором полыхает жар. А потом мы падаем на мягкую кровать. И я не могу понять, как так быстро от истерики в туалете мы передвинулись в горизонтальное положение. Ведь даже предпосылок не было до этого. Или были? Почему мужчина, который пугал меня до икоты первые дни, для меня сейчас настолько желанный, что я плюю на свои принципы и установки, разрешая делать с собой, что ему заблагорассудится? С Русланом все не так. Он нежен и в то же время дико страстный. Он заботится о моем удовольствии, но и сам до жути требователен. Он ловит каждый мой вдох и стон, не заботясь о том, что в номере горит свет, а окна не зашторены. Заставляет меня забыть обо всем и хотя бы на короткое время почувствовать себя желанной, женственной, чем-то больше, чем просто красивое приложение к мужчине. Не прекращает целовать до тех пор, пока я не разлетаюсь на тысячи частиц с его именем на губах. Потом приходит неловкость. Для меня. Я с прикрытыми веками просто лежу рядом, прислушиваюсь к дыханию Алмазова. Он нежно выводит пальцами узоры на моем животе, о чем-то думает. — Мне… мне, наверное, к Кире нужно. — Пытаюсь освободиться и сползти с кровати. Сейчас, на трезвую голову, я понимаю, какую ошибку допустила. У меня самолет через четыре дня. А Руслан здесь останется. С дочкой. И… Софи. По телу проходит неприятная дрожь, во рту появляется вкус горечи. — Лежи, — пригвоздил меня к постели Руслан. — Если нужна будет твоя помощь, Ярослав позовет. Лицо краснеет от позора. Ярослав наверняка слышал нас. — Расслабься, Вика. Хорошо ведь все, — потягивается Алмазов и сбивает под головой подушку. — Как ты нашел меня? — спрашиваю, чтобы хоть как-то заполнить тишину между нами. Тело до сих пор горит от его ласки. И хочет еще. — Ты трубку не брала, поэтому просто включил отслеживание маячка. — Что? Ты на телефон маячок поставил? — Ты с моей дочкой оставалась. Я должен был перестраховаться, Вика. Не злись. Я втягиваю носом воздух. Он прав. Конечно, он прав. Я бы еще и камеру в комнате оставила. Или он так и сделал? Не хочу знать. Я ведь столько раз там переодевалась, а сейчас окажется, что у меня зрители были. — Потом услышал твой крик и побежал на звук. Хорошо, что успел. — Он нависает надо мной, легко целует в губы. Блуждает руками по телу. Щекотно немного, но так хорошо и спокойно вдруг становится. — Поспи, тебе нужно отдохнуть. Я сам за дочкой присмотрю. — Угу, — выдыхаю ему в губы и понимаю, что одним разом этой ночью не обойдемся. Глава 20 Я пробудилась ото сна из-за голосов, что доносились за дверью. Не сразу поняла, что нахожусь не в своей комнате. Испугалась, что могла придавить малышку, потому что спала, разлегшись почти на всей кровати. И мысленно отругала Руслана, что не согласился купить кроватку. А потом замерла. Потому что не моя это комната. Несколько секунд понадобилось, прежде чем до меня дошли воспоминания прошлой ночи. Покраснела. Приложила ладони к щекам, а потом затаилась, пытаясь разобрать слова. Мужчины явно спорили. Причем интонации Ярослава были более агрессивными и злыми. Я поднялась с постели, подняла с пола свою одежду и прошла в ванную комнату. Меня всю колотило от того, что произошло этой ночь. Я подошла к раковине. Взглянула на себя в зеркало и ахнула. Губы опухшие и красные, на шее алеет засос, в глазах странный дикий блеск. Волосы на голове растрепаны. А на лице играет улыбка сытой женщины. Я быстро принимаю душ и привожу себя в порядок. Не могу понять, как себя теперь с Русланом вести. Черт, сама все усложнила. Вот как теперь улетать? Как забыть обо всем этом? Как малышку из сердца вычеркнуть? Я ведь уже привыкла и к ней, и к колючему Алмазову, и даже к излишне эмоциональному Ярославу. Приведя себя в порядок, я иду к выходу. Делаю несколько глубоких вдохов, решая, что буду вести себя как прежде, взвалив инициативу действий на Руслана. Вышла из комнаты, и разговор сразу же затих. Оба мужчины повернули головы в мою сторону. — Привет, — смущенно улыбнулась я и помахала рукой. Ярослав недовольно поджал губы. Руслан подмигнул в ответ и спросил: — Завтракать будешь? Хотел в постель тебе принести, но кое-кто пристал с глупыми вопросами, — покосился он на друга. Ярослав промолчал. — Что ж, раз я уже не нужен — ухожу. У меня тоже куча своих дел, в которые не входит присматривать всю ночь за чужим ребенком, пока некоторые… — он замолкает, напоровшись на предупреждающий нервный взгляд Руслана. Улыбка с моего лица сползла полностью. Когда за спиной Ярослава закрылась дверь, Руслан произнес: — Не обращай на него внимания, у него свиданка не состоялась из-за нас. Сядь поешь. — Похлопал по стулу рядом с собой, и я подчинилась. — Где Кира? — Бросила взгляд на диван, но ее не обнаружила. — Накормлена, обцелована, спит. — В глазах Руслана загорелась нежность. — Тебе с джемом или с маслом тост? — спрашивает, пододвигая ко мне чашку с заваренным кофе. — Я и сама могу. — Дай за девушкой поухаживать. Я прямо-таки не узнаю Руслана. Он чаще всего хмурый ходит и весь такой недовольный, а тут… Одна ночь — и словно кот в сметане. Может, ему этого самого и не хватало, чтоб подобрел? Женщины, что ли, не дают? Распугал всех своей мрачностью и дурацким чувством юмора? — Ты сегодня тоже допоздна уйдешь? — спрашиваю и тянусь за ветчиной. Какой джем, когда мясо есть? — Нет. Сегодня останусь с вами. Ты как? Отошла от вчерашнего? — Взволнованно проходится по мне взглядом. Я с трудом сглатываю слюну, киваю. — Не вспоминай, до сих пор трясет. Как подумаю, что… — Не думай, Вика. Просто помни, что я не дал бы этому произойти. Снова киваю. — Серьги только жалко. Мне мама подарила. — С досадой поджимаю губы. А потом с аппетитом принимаюсь уплетать наш завтрак. Руслан придвигается ближе, время от времени прикасается ко мне, поглаживает бедро, дарит легкие поцелуи в шею, которые вызывают щекотку и бабочки в животе. Я много смеюсь, а он говорит, что мне идет улыбка. Если честно, все это на сюр какой-то похоже. Но я наслаждаюсь моментом, стараясь не забегать наперед. Правда, ночью, когда мы укладываем малышку, которая долго не хотела засыпать, он снова тянет меня к своей комнате, и я позволяю. А утром рядом с кроватью нахожу огромный букет белых роз и небольшую подарочную коробочку на тумбочке. Я с замиранием сердца открываю подарок. То, что это от Руслана, и так понятно. Внутри прекрасные серьги. Отчего-то сразу понимаю, что с бриллиантами. Но я бы и цирконию была рада. Я млею от счастья. В ночной сорочке, с улыбкой на лице выскакиваю из спальни и несусь в объятия Алмазова. — Спасибо. — Целую его, обвивая руками шею. — И цветы, и серьги прекрасные. — Больше не плачь только, малыш, — в ответ целует меня Алмазов. Я позволяю мечтам укорениться в своем сердце. После всего, что у нас с Русланом было, после общих тайн нашу связь вряд ли просто так можно обрубить. Тем более он всем своим видом показывает свою заинтересованность во мне. Или же я просто маленькая, глупая, наивная девочка, которая снова спутала любовь и простую мужскую похоть. Мы не говорим о моем отлете. У меня язык не поворачивается спросить и смелости не хватает. Я просто надеюсь, что Руслан попросит меня остаться. Или скажет, что тоже взял билет и мы полетим все вместе. Несколько дней проходят словно во сне. Я забываю обо всех невзгодах. Мы находимся в номере, гулять, конечно же, никуда не выходим из-за чертовых репортеров. Наше фото с той роковой ночи и так появилось в желтой прессе, и теперь куча сплетен в сети о том, кто я такая и почему с Русланом в таком виде появилась в отеле. Иногда Руслану звонили. Я слышала имя матери Киры, и это здорово так охлаждало пыл. Он ее все еще искал. Конечно, как же иначе? С ней ведь что-то случиться могло. Но ревность так выедала сердце изнутри. Я убеждала себя, что он давно остыл к ней. Не зря же они столько времени не общались, а она даже о дочери ему не сообщила. Я успокаивала себя, но все равно тревога не отпускала. Не давала грудью свободно вдохнуть. И каждую ночь я прижималась к Руслану сильно-сильно, боясь, что утром все может оказаться сном. Глупое-глупое сердце так просто впустило мужчину, о котором я почти ничего не знаю. Который старше меня. Но я ведь вижу, как он смотрит на меня. С нежностью, желанием. И относится с уважением, не позволяя себе ни одного оскорбительного слова в мой адрес. Лишь в ту ночь, когда мы познакомились, облил меня таким болотом, что с трудом отмыла. Но сейчас ведь все не так? Глава 21. Руслан Вике удалось невероятно. Затмить всех женщин своей непосредственностью, красотой и острым умом. Когда только привел ее в отель, совсем не думал о ней, как о женщине. Не до этого было. Хотя, нет, вру, видел что она хорошенькая, словно кукла, но злился. Она могла найти со своей внешностью достойного мужика, а выбрала…. Какого-то отморозка-мажора. Явно сопровождала его на отдых за деньги. Я на таких девочек насмотрелся. С головой хватило. Поэтому и не рассматривал ее как вероятное увлечение. Но потом… черт, что-то щелкнуло и захотел ее невероятно. И какая же она отзывчивая, чуткая, нежная. Оторваться сил нет. Если бы не дочь… если бы не дочь, из постели не выпускал бы. Удержаться не смог, когда видел ее такую беззащитную, со слезами на глазах. В крови все еще адреналин гудел, хотелось вернуться и не оставить на тех отморозках места живого. Хотелось прижать ее к себе еще сильнее, хотелось защитить, отгородить от всего, утешить… Утешил. Да так, что теперь сам не знаю что со всем этим делать. Ей улетать завтра, а я здесь, по-видимому, застряну еще на неопределенное время. С Софи через общих знакомых связаться не удалось. Единственная информация какой владею — они с мужем собирались на отдых. Скорее всего улетели. Но это чушь собачья как по мне. Софи подбросила мне под дверь дочь и укатила с мужем на острова? Плохое предчувствие не покидало все это время. Скорее всего Ярослав был прав. Нужно было сразу же заявлять в полицию. А сейчас что? Не хватало еще заголовков с желтой прессе «Алмазов выкрал у супружеской четы ребенка». Домой хочется как никогда прежде. И дочь забрать от всего этого бедлама. Но у дочери гражданство другой страны, по документам она вообще не моя дочь, увезти ее даже по поддельным — преступление. К тому же нужно найти Софи. Вытянут из неприятностей. А они у нее точно есть. — Почему не спишь? — послышался тихий голосок рядом с ухом и я потянулся к губам Вики. Короткий поцелуй — и снова ее хочу. — Думаю. А ты? — Тоже. Радионяня была хорошей идеей, — говорит она. Мы теперь у меня спим. Это сложно, конечно, потому что за ночь иногда и по пять раз вставать приходится к Кире. Но мы меняемся. А иногда утомленная Вика так крепко спит, что и не слышит детского хныканья. Никогда не думал о детях, и не считал что стану хорошим отцом, но когда Кира так внезапно в мою жизнь ворвалась отчего-то сразу понял — ради нее на все готов. Глава 22. Вика Утром я проснулась рано. Спасла урывками, беспокойно. Двадцать девятое августа сначала казалось спасением, а вот теперь хотелось отмотать время обратно. Руслан спал. Я слышала как в пять утра он поднимался к Кире. В последние дни мы слишком напоминаем настоящих родителей. И я ловлю себя на мысли, что совсем не против, если это станет реальностью. Я осторожно отбросила в сторону тонкое одеяло, выскользнула из объятий Алмазова. Приняла душ, оделась и заказала завтрак. Кира проснулась и я успела взять ее на руки, до того как она начала плакать. Поднесла ко рту бутылочку с соской. Улыбнулась малышке, стала расхаживать с ней на руках по комнате. Потом поставила ее на пол, к игрушкам. Мы с Русланом расстелили в гостиной на полу одеяло, чтобы можно было на бояться, что она свалится с дивана, стоит нам отвернуться. Мы оба ничегошеньки не знали о младенцах поэтому импровизировали. На пороге появился Алмазов. Окинул меня жадным взглядом, подошел, поцеловал легко в губы. Оторвался от меня и все внимание перенес на дочь. Поднял ее на руки, заговорил серьезным тоном, словно она и в самом деле понимала его. Я знаю что у него послезавтра последний бой. Кто останется с Кирой, ели я улечу сегодня? Я прочистила горло. Нужно поговорить с ним. Да. Спросить что дальше. Может он вообще забыл, что билеты мне привез. — Руслан, у меня ведь сегодня…. Громкий стук в дверь не дал договорить. Мы повернули головы к входу в номер. — Завтрак, наверное, принесли, — обняла себя за плечи, дрожа всем телом. Так боялась реакции Руслана. Боялась что рассмеется в лицо, скажет что я всего лишь хорошее средство для снятия скуки, что никак не могла собраться. — Возьми ее, я открою, — он протягивает ко мне дочь. В глазах его нежность. Нет, я ошиблась, я ему не безразлична. Между нами определенно что-то есть. Тонкая связь зародилась намного раньше той ночи, когда случилась первая близость. Я смотрю в спину Алмазову, любуюсь им. Он открывает дверь, а потом происходит то, что потрясает меня до потери сознания. — Руслан. Руслан, — за дверью оказывается вовсе не персонал отеля. На шею Алмазову бросается стройная незнакомая мне девушка. — Как же я рада видеть тебя, Руслан. Как я боялась, как скучала, — всхлипнула она. Я все еще ничего не понимала. — Софи? — голос привычно сурового Алмазова дрогнул. А у меня сердце замерло. Девушка оторвалась от Руслана, посмотрела на меня. Вернее не так, посмотрела на дочь в моих руках. Я прижала к себе Киру сильнее. Эта Софи мне с первого взгляда не понравилась. Я почувствовала ревность. Жгучую. — Маленькая моя, родная, иди к маме. Господи, как же я без тебя умирала, — из ее глаз брызнули слезы. Она забрала у меня Киру и та радостно признала в ней мать. Я же ощутила невыносимую пустоту внутри. — Нам, наверное, стоит поговорить. Обсудить это все, — Руслан с силой захлопнул дверь. Растерянно смотрел на девушку перед собой. Никто не ожидал такого поворота. — Где ты была? Что все это значит? Почему ты скрывала от меня дочь? Что за игры, Софи? — Если бы ты только знал, Рус, через что я прошла. Это был ад. Невыносимо просто, — все еще плакала она. Руслан сделал глубокий вдох. Весь на ней сосредоточен. — Что у тебя произошло? Почему у меня помощи не попросила? — Попросила, — тихо произнесла она, робко улыбнулась и перевела взгляд на дочь. Поцеловала ее в маленький лобик. — Сейчас немного отойду и все расскажу. Только… только няню, пожалуй, отпустим. Ты ведь подписал с ней договор о неразглашении? — она окинула меня холодным взглядом своих глаз. — Подписал, не волнуйся, — ответил Руслан и сердце оборвалось. Он не стал отрицать что я всего лишь няня. Стало безумно горько. — Идем поговорим, — он бросает на меня короткий взгляд, словно извиняясь, подталкивает Софи к своей спальне. У меня колени подгибаются от бессилия. Словно чужими глазами наблюдаю за тем, как они скрываются за дверью. Они друг другу не чужие, лишняя здесь я. Я стараюсь не накручивать себя раньше времени. Понятно что для Руслана появление Софи полная неожиданность и им надо двоим обговорить много чего, но все же… Я померила пространство шагами. Нервно как-то. Повела плечами. Хотелось очень сильно узнать что же произошло такого, что эта девушка оставила ребенка перед дверью номера Руслана. Чувствуя себя воровкой подкралась к двери. Затаила дыхание. Прислушалась. Подслушивать плохо, но неведенье хуже. Они довольно таки громко разговаривали. — …узнал. Не знаю как, может потому что на него совсем не похожа, да и на меня тоже, — стенала Софи, — сделал тест и разозлился. Он ударил меня! Ударил, Руслан! А потом пригрозил, что если я не решу эту «проблему» он сам выход найдет. — И ты просто подбросила ребенка под дверь. А что если бы меня здесь не было? Вдруг ее кто-то раньше нашел? — Я проследила. Я… Я номер соседний сняла. Вот, значит как все было. — Я сказала мужу что отдала ребенка бездетной семье. А сама отчаянно искала выход из положения. — Отдыхая с этим же мужем где-то в отеле? — едко заметил Алмазов. — А что мне делать оставалось? — Мне позвонить и рассказать не пробовала? — Мне нужна была отсрочка. К тому же ты знаешь его возможности. Он бы нас вместе убил. На следующий день заголовки новостей пестрели бы на всех каналах. О том что я с любовником слетела со скалы, например. Или попала в ДТП. Он ужасный, Руслан. — Какого хрена ты тогда его выбрала? Почему со мной не улетела? Я тебе прекрасный вариант предложил. К тому же ты мою дочь под сердцем носила! — Я… я не была уверена что она от тебя пока не родила. — Прекрасно, просто прекрасно. Руслан определенно злился. Обстановка накалялась. Кира расплакалась и Софи начала ее успокаивать. — А теперь что? — спросил ее. — Мне стоит забрать Киру и уехать из страны? — Нет конечно! — громко вскрикнула она. — Мне нужно было время чтобы достать компромат на мужа. Я подала на развод. И сказала ему, что в случае если со мной что-то случится, мой доверенный человек обнародует информацию. Отец конечно не обрадуется нашему разрыву, но зато мы можем наконец-то стать семьей. Ты, я и дочка, — с придыханием произнесла она, я же отшатнулась от двери. Дрожь прошла по всему телу. Так хотелось чтобы Руслан сейчас сказал, что поздно. У него другая есть, чувства остыли. Но он не произнес этого. — Как же сложно с тобой, Софи. Ну почему ты не согласилась на мое предложение тогда?… Он еще что-то говорил, а я уже поняла окончательно, что лишняя. В его жизни. В этом номере. Стране. Возможно, мой поступок опрометчив, но я достала из прикроватной тумбочки свой паспорт, билет на самолет, помедлила, написала короткую прощальную записку. Так, чтобы он не решил что я к нему что-то чувствую, что обиделась, разозлилась и сбежала. Вроде как и точку не ставлю, намекая о встрече в будущем. Если захочет со мной остаться, а не с ней. У него ведь есть вся информация на меня. «Не прощаюсь, Кире няня уже не нужна, у тебя сейчас наверняка много хлопот. Уехала в аэропорт. Спасибо за все.» И вышла из номера, тихонько прикрыв за собой дверь. Прощаться сил не было. Я бы этого не пережила. Не хочу слышать все эти извинения, не хочу видеть как рядом вьется Софи. Я поймала такси, все оглядывалась назад. Глупое сердце надеялось, что Руслан обнаружит мое отсутствие и бросится следом. Но этого не произошло. В аэропорту я пробыла шесть часов. Просто сидела напротив входа и ждала, и Рслана и начало регистрации на рейс. И плакала. Ко мне подходили люди, интересовались все ли в порядке, я могла лишь кивнуть в ответ. Так больно было. Невыносимо. Родная страна встретила меня мелким дождем. Сказка закончилась. Пора в реальную жизнь возвращаться. Вот только я ве не могла привыкнуть, что теперь в этой жизни ни малышки Киры не будет, ни Алмазова. Эпилог — Я буду рожать, мама, — произнесла уверенно, шумно вдохнув воздух. Мне было страшно. Сегодня врач подтвердил мои опасения. Я беременна от Руслана. Срок — пять недель. Снимок Узи лежит на столе между нами с мамой. Во взгляде матери отразилось разочарование. — Подумай, Вика, какую жизнь ты сможешь дать своему ребенку? Ты ведь даже учебу не закончила. Мы не сможем потянуть одни дите. Сейчас все такое дорогое. Я знаю что мама права. Но убить маленькую частичку себя? Нет, не смогу я этого сделать. — Мы справимся. Справимся, мама. Ты ведь смогла, — говорю уверенно, желая и сама в это поверить, потому что внутри меня настоящая паника. Руки до сих пор дрожат. — Именно потому что я знаю как это — растить ребенка одной, зашиваться на работе, не доедать, отказываться от всего — я и пытаюсь достучаться до тебя. — Но ты ведь не жалеешь? Не жалеешь, мам, что я родилась? Взгляд матери меняется. В нем столько любви и нежности, что хватит на еще на десяток детей. — Конечно не жалею. Просто… просто я для тебя не такого будущего ведь хотела. Посмотри на меня. Мне сорок два и что я в этой жизни видела? Руки как у старухи от того что полы пол жизни промыла, волосы все седые. И мужчину достойного встретить не получилось. А молодость кончилась… — Не говори глупостей, ты у меня такая красавица, — накрываю ладонью ее руку и улыбаюсь сквозь слезы. — Может, потребуем алименты от отца ребенка? — с надеждой смотрит на меня. Ей я сказала что у меня случился курортный роман на отдыхе. Продолжение которого не будет. — Нет, он… он отказался от ребенка, перевел денег на аборт, — на ходу сочиняю я. Сердце все еще больно сжимается при одной мысли о Руслане. Больше месяца прошло, а от него ни весточки. Зато яркие заголовки газет говорят сами за себя: «Чемпиона наконец-то окольцевали. Руслан Алмазов женился. Все подробности звездной свадьбы». Я как увидела это, думала умру на месте. Он обо мне ни разу не вспомнил. На Софи этой женился. А я так… под руку удачно попала. Сначала жить не хотелось, себя ненавидела за то что сбежала, надо было бороться за счастье свое, а сейчас думаю что все к лучшему. Не так как я местала, но разве что-то случается просто так? Может, судьба нас с Русланом свела для того, чтобы наш ребенок в будущем открытие важное в медицине сделал и спас множество людей? Этой мыслью и утешалась. — Там большая сумма мама, так что первое время о деньгах и волноваться не стоит, — торопливо добавляю я, вижу как мама с жалостью на меня смотрит. Отчего-то уверена, что слышит как я каждую ночь в подушку плачу. А на счету и в самом деле не маленькая сумма денег. Намного больше, чем положено условиями того контракта что я подписала. — Все будет хорошо, мама. Сейчас давно не девяностые на дворе. Я смогу на дом работу взять. В интернет магазин, например, устроюсь. — Эх, Вика, Вика, ты у меня такая девка красивая, так мечтала хорошо тебя пристроить. Ну, ничего, — она утерла слезы на глазах, — найдем еще тебе мужа хорошего. И ребеночка вырастим. Все у нас хорошо будет. — Да, мам, все будет хорошо, — попыталась не разреветься я, обняла мать, а потом достала из холодильника банку с огурчиками. Все у нас будет хорошо. Это даже не обсуждается. Конец