– В меру, граждане, - предупредил майор. – В меру. Никто никого тащить на себе не собирается, - он снял с плеча и положил на прилавок автомат.
– Довожу до вашего сведения, что о противнике известно крайне мало. Способен он на многое. Но кое-чего боится. Боится электричества. Вы это уже, я смотрю, поняли. Особенно эффективен направленный луч в полной темноте. Чем темнее вокруг и чем ярче луч фонаря – тем лучше. Вспарывает врагов по всей дальности, пока не рассеивается. Также враг боится воды. Поэтому наш маршрут пройдет вдоль реки. Если что, смело бросайтесь в воду. Однако, есть сведения, что противник как-то добился обмеления близлежащих водоемов. Вода исчезает вместе с зеленью и механизмами. Третье, чего боится враг – открытый огонь. Пожары, огнеметы, даже костры. Эффективность огнестрельного оружия связана именно с тем, что оно огнестрельное. То есть – горячее.

Майор расхаживал вдоль прилавков, держа в одной руке стакан, в другой - бутылку.

– Про спирт повторяться не буду. Вопросы?

– А чего ж это вас три дня не видно, не слышно было? – спросила Андревна, явно недовольная тем, что у нее так быстро забрали власть в маленькой колонии.

– Потому что войсковые операции не делаются на пустом месте, гражданка. Они подготавливаются. Делаются попытки провести переговоры.

– Переговоры? Они, эти серые, что, умеют разговаривать?

– Серые не умеют. Но кроме серых, то есть обращенных бывших людей, есть сведения, что существуют еще и другие. Они, впрочем, тоже не выходят на контакт. И о них ничего не известно.

– Ну вот, я же говорила, - повернулась завуч к Ивану. – Эти, зеленые. С антеннами. Марсиане.

– Никаких марсиан, - сказал майор. – Официально считается, что это провокация американской военщины. МИД уже подготовил ноту протеста. ТАСС был уполномочен заявить о роли Пентагона в событиях и о готовности советского руководства пойти на любые крайние меры для защиты территориальной целостности СССР.

– Вот, - удовлетворенно заявил депутат. – И я говорил – военщина. А они всё – марсиане, марсиане.

– Слушайте, майор, - сказал Иван, - вы замполитом, часом, не работали? Прямо как по газете шпарите.

– Работал. Но это не важно. Важно отсюда выбраться. Инструктаж закончен. Кто лучше всего знает магазин и где что лежит?

– Я! – по-военному рявкнула продавщица. – Клава. Продавщица. Второй разряд.

– Нужна водка и шампунь. Пионер! Какой шампунь нужен?

– Ну… Лучше «Селена», она литровая.

– За работу, граждане гражданские!

***

«Селены» в магазине было мало и пришлось добивать запасы спиртовых брызгалок шампунем «Кря-кря». Когда взятые в туристическом отделе брезентовые рюкзаки ломились от ровных штабелей баллонов из-под шампуня, консервов, бутылок с водкой, фляг с водой, патронов и фонариков, майор Фомин разлил по стаканам последнюю «Столичную». Пионеру дали пива.

– Ну, на дорожку. Будем.

Выпили, закусили разогретой тушенкой.

Ханурик Василий закусывать опять не стал. Зато он рассовал по карманам пузырьки с одеколоном «Шипр».

– Они ж природу ненавидят, - объяснил он на недоуменные взоры. – А там – спирт и травы.

Запахнулись в длиннополые ватные куртки, нацепили очки, на головы натянули вязаные шапки. Теперь они были похожи на восьмерых альпинистов, только с ружьями вместо ледорубов.

Пол под ногами вдруг содрогнулся, зазвенели тарелки в посудном отделе и люстры в «товарах для дома».

Майор кинулся к окну, осторожно выглянул наружу.

В дальних концах магазина стали лопаться люминесцентные трубки. Тьма приближалась.

– На площадь нельзя, - сказал майор, обернувшись. – Запасной выход где?

В подвале натужно завыл генератор.

– Сейчас сдохнет, - сказала продавщица Клава. – Идем за мной.

Они гуськом потянулись в подсобные помещения. Когда впереди замаячила двухстворчатые ржавые ворота, генератор в последний раз фыркнул и затих. От мигающих на потолке ламп заплясали тени. Позади раздался глухой удар в дверь

– Бегом! – крикнул майор.

Задний двор встретил их тьмой и колючим снегом в лицо.

– От дома к дому!
– майор пытался перекричать воющий ветер. – Пригибаясь!

Из-за угла вылетело пара призрачных теней. От длинной очереди продавщицы Клавы они смешались с вьюгой.

Ближайший дом был метрах в тридцати, темный, еле видный за бешеной пеленой. Иван пару раз поскользнулся, едва не потеряв выданный ему майором дробовик. Под ногами уже были доски крыльца, когда земля снова содрогнулась, и Иван посмотрел назад.