– Не понимает, дура! Что они будут делать, когда перед воротами ватага появится? И ладно, если сброд какой? А если настоящие искатели удачи? Есть такие, кто и сотню, и две под стяги собрать способны, когда добыча хорошая ожидается.

– Стены высокие, – дипломатично заметил Миха. И мысленно подавил вздох. Про средневековые войны он тоже знает лишь то, что они были.

И кровавые.

– Стены… высокие… это да. Только там, – Хальгрим мотнул головой. – За стенами люди. Селяне. Под бароном сколько сел было?

– Понятия не имею.

– Вот. А я тебе скажу. Под две дюжины, от совсем мелких до крупных, в иных и торг свой имелся. И людишки у него сытые, а стало быть, взять будет чего.

И снова в Миху вперился, словно ждал. Но не дождался.

– Они сперва по селам пройдут, на прочность пробуя. И поглядят, как там барон новый, справляется али нет. Пограбят. Пожгут. Народишко угонят, небось, крепкие рабы всегда нужны.

Дверь беззвучно приоткрылась, впустив Миару с подносом.

– Доброй ночи, – сказала она очень-очень тихо.

И Хальгрим крякнул.

Нахмурился.

– Магичка. Не спится?

Она молча поставила поднос на стол. Убрала кубок, только тонкие ноздри дрогнули и глаза прищурились. А перед Михой появилась миска с кашей. Кашу приправили мясом, а к ней выдали еще пару ломтей буженины. Нашлось место и желтоватому местному сыру, порезанному крупными ломтями.

– Наглые они, – кивнул Хальгрим. – Вечно держатся так, свысока. Только я за свои годы одно понял. И у магов кровь красная. У всех она красная.

Миара сделала вид, что не слышит.

Тонкие пальцы коснулись Михиной шеи, и он ощутил, как разливается по мышцам тепло. Силой она поделилась щедро, а потом вышла.

И дверь за собою закрыла.

– А ничего. Я думал, пострашнее будет. Тощая, конечно. И задницы нет. Сисек тоже. Что за баба без сисек? А еще и наглая. Такой крепкий мужик нужен, чтоб в кулаке держал.

Кулак он продемонстрировал почему-то Михе. Миха почти даже впечатлился, ибо был кулак солидным, почти с Михину голову величиной.

– Ничего. Пристроим. Главное, не давать им на голову сесть. Так вот, мне этот замок на хрен не сдался. Мне со своим хозяйством разобраться бы.

Отчаянно захотелось поверить.

А что, мужик толковый. И куда лучше Михи с местными реалиями знаком. И прав. Во всем прав. И в том, что нового барона на прочность проверить захотят. И в том, что начнут с деревень, в которых люди. И пусть люди тоже не беззащитные, но одно дело бродягу отогнать или волчью стаю, и совсем другое – с наемниками сладить.

Людей было жаль.

Априори.

– Я б и не сунулся сюда. Отец велел, – Хальгрим откинулся на спинку стула, и тот заскрипел. – Нехорошо выйдет, если Гиту прибьют. Да и мне она, пусть дурная, а сестра. Кровь – не водица. Так что уж потерпите.

– Потерплю, – ответил Миха. – Посмотрю.

– И то верно. Воевать нам ни к чему. Ешь. Тощий больно. Прокляли? Может, маги? Эта вон, кошка блудливая. По глазам вижу, что блудливая. И вообще магам веры нет никакой. Вечно что-то мутят. Сестра сказала, что прошлый её травил. Скотина.

Миха вцепился зубами в кусок буженины, напоминая себе, что молчание – золото.

– Я мог бы тебя вызвать. На поединок. И прибить.

– Или я тебя.

– Вряд ли. Ты еще слаб. А ждать, когда силу наберешь, мне резона нету, – все-таки ему быстро надоели игры, и уже этим Хальгрим вызвал вяловатую, но симпатию. – Я дам тебе денег.

Симпатия умерла.

– И ты проведешь ритуал. Отпустишь мальчишку.

– Нет.

– Триста медведей. Это неплохая сумма для бродяги.

– Нет.

– И право остаться в моей дружине. Мне нужны сильные люди. Сильные и разумные, – Хальгрим поднялся. – Подумай. Только очень хорошо подумай.

Миха вздохнул и, подвинув поближе второй кусок, повторил:

– Нет.

– Ну и дурак, – как-то совершенно спокойно отозвался Хальгрим. – Тогда придется тебя убить.

– Попробуй.

Миха облизал пальцы и подумал, что почему-то не испугался. Это тоже было ненормально. Тот, прошлый Миха, не любил драк и всяческих их избегал.

Дикарь… дикарь потребовал вернуться к мясу. Раз уж их пока не убили. Перспективы – дело мутное. Мясо – конкретное. А Хальгим надолго остался за дверью.