Не могу не касаться ее губами, алчно слизывая остатки слез со щек и шеи, скольжу языком, обводя опухший бантик, снова срываюсь на одержимый поцелуй.

Ленточка кусает мои губы до крови, принимая свирепые толчки в себя, и наконец, ее выкручивает и сотрясает оргазм. Сдавив веки, она содрогается подо мной с протяжным стоном, и я, стискивая зубы, продолжаю вгонять член в бешено пульсирующие и сжимающие меня стенки. Блядь, у меня будто у самого первый раз! Еле успеваю выйти, орошая ее грудь и живот своим семенем.

Оргазм ослепляет на пару секунд, лишая способности трезво соображать, и я падаю рядом с Ленточкой, с трудом выравнивая дыхание. Поворачиваю голову к притихшей Ленточке, и мгновенно в голове начинают шуршать извилины.

— Лена? Ленточка? Котенок? — подорвавшись быстрее, чем в армейке на команду «подъем», пытаюсь привести ее в чувство.

Очешуеть просто! Всякое, конечно, бывало, но чтобы сознание подо мной терять, это что-то новенькое!

Стою с ней под теплыми струями воды и заглядываю в распахнутые зеленые глаза, и во мне зарождаются неведомые до этого момента ощущения. По всему телу проносятся легкие покалывания, концентрируясь в качающем кровь насосе.

— Ты как? — обхватывая ее тонкую шею и поглаживая щеку большим пальцем, я немного чувствую себя виноватым, что сорвался, как животное. Права Ленточка. Дикий гадкий Койот.

Лена молча утыкается мне в плечо, неоднозначно показывая мне, что сейчас не хочет разговаривать, и я подчиняюсь ее желанию, кутая в махровое полотенце и утаскивая в свою постель.

В детстве я часто во сне видела кошмары, но не просто ужасные сновидения, а сон, в процессе которого я понимаю, что я сплю, но как ни пытаюсь, не могу проснуться. Так называемый «сонный паралич», это когда твое тело еще находится в состоянии сна, мышцы не подчиняются, невозможно открыть глаза или пошевелиться, но мозг при этом активен. Это состояние пугающее и вызывающее панические атаки. Вырывалась из этих оков собственного тела, а мое сердце еще минут десять заходилось в истерике от страха.

Примерно так я себя ощущала, проснувшись ночью. Так же колошматило сердце, так же накрывала паника от осознания, что мне все это не приснилось. Я действительно переспала с Мироном! Только все это дополнилось болезненными ощущениями по всему телу, ноющим низом живота и необъятным чувством стыда.

Впервые в жизни, открыв глаза, я уперлась взглядом в короткую щетину на щеке. Моя ладонь покоилась на жестком горячем прессе Мирона, мой наркоманский нос уткнулся в его шею, наслаждаясь его запахом дикого лесного самца, моя нога лежит на его ногах и в мое бедро упирается каменный сообщник зверюги.

Осторожно отодвигаясь, почти не дыша, я хотела развернуться в другую сторону, надеясь улизнуть в свой номер, мне нужно прийти в себя, успокоить колотящую дрожь и гонки мыслей.

Ровное дыхание Мирона сбилось, и он тут же обхватил меня обеими руками так легко, как куклу надувную, развернув к себе задом, обнял, согревая своим теплом спину.

— Спи. Утром вызову такси, — пробормотал сквозь сон гадкий Койот, прижимаясь губами чуть выше лопатки, и скользнул ладонью по животу, обхватывая мою грудь своей лапой.

Мудак! Скотина озабоченная! Хочу сбросить с себя его руку, но он только крепче меня прижимает к своему жесткому телу и тихо рычит, даже во сне угрожая мне, пес сторожевой! Морду, что ли, ему расцарапать? Даже ударить не могу в таком положении, если только задницей по торчком ночующему члену, да, боюсь, ему это понравится!

Сказать в ответ я ему тоже ничего не могу, в горле раздуло грозовую тучу, которая уже щиплет в носу, предвещая ливневые осадки из глаз.

Вчера меня ужасно разозлило, что, когда мы шли в клуб, он сидел на диванчике холла в компании двух огненно-рыженьких девушек. Они облепили его с двух сторон, так что он дальше их сисек ничего не видел! Меня это взбесило, так что танцпол пятнами плыл перед глазами, потому что я ни о чем больше думать не могла, пока не увидела, что потаскун притащился в клуб. От этого приправленное алкогольными коктейлями настроение метнулось вверх как шапки выпускников с кисточками.

Осознаю, что сама дергала тигра за усы… вот черт! Кевин — капитан команды «Тигры» и неизменно ассоциируется у меня с этим животным. Раскаяние и чувство вины набирало обороты, и слезы покатились из глаз сами собой, под тихое сопение койота, согревающего мой затылок дыханием.

Ну почему мне в номере не сиделось? Вместо того чтобы позвонить своему парню, я металась по комнате, изводя себя мыслями, что гадкий Койот найдет, с кем провести эту ночь. Зря я его так раздраконила! И себя заодно.

Пошла просто, чтобы поймать его с поличным, в номере с рыжулями или еще с кем-то, но… все, что было дальше, не поддается логическому объяснению. Просто он был безумно сексуальный, просто я хотела, чтобы он опять меня поцеловал, как около лифта. Так, как умеет только он. Дерзко, жадно, до подкашивавшихся коленей, до головокружения и растекающегося блаженства по телу.

А потом все произошло стремительно, жарко, страстно. Я не смогла сама остановиться и оттолкнуть Мирона. В его глазах был безумный огонь и калейдоскоп эмоций. Гнев, сменившийся изумлением в потемневших глазах, буквально сразу вспыхнул похотью и голодом. Хищным, опасным.