И все. На пальцы наши не реагирует.

Дядя Саша берет бутылку – водит пальцем – и у него дельфин за пальцем следует, как привязанный.

«Ладно, молодежь» – говорит он – «Мне пора, с вас пять долларов. А бутылку можете оставить себе, тренируйтесь»

Я достаю пятерку из рюкзака, протягиваю ему, беру эту грешную бутылку. Он хитро посмотрел на меня и говорит: «Ты потренируйся год. Если не получится – я тебе на следующее лето секрет открою. Воду, как и бутылку, кстати, можешь заменить на любую другую – тут в дельфине главное волшебство. И, да – бутылка обязательно пластиковая и прозрачная, воду обязательно наливать под крышку».

И ушел.

Освоить это немудреное волшебство мне не удалось. Дельфин упорно не желал следовать за моим пальцем, лежал себе на дне и ехидно ухмылялся. Вода через пару месяцев протухла и я ее выкинул вместе с бутылкой. Дельфин лежит на полке до сих пор.

Дядя Саша мне секрета так и не рассказал, следующей весной он умер от сердечного приступа. Легко и свободно, как и жил.

Уже много лет спустя другой мудрец, тоже с высшим образованием, рассказал мне, что весь секрет в том, что если внутри дельфина есть немного воздуха, то он всплывает наверх при том условии, если ты незаметно сжимаешь наполненную водой бутылку пальцами одной руки. Незаметно сживаешь – давление внутри бутылки повышается и выталкивает пузырек воздуха вместе с дельфином наверх … Вот такая магия …

Глава 5. Про йогов и музыкальные колонки.

В Пёсью бухту приезжают разные люди. Бывают и наркоманы и нацисты, писатели и музыканты, алкоголики, бандиты, гопники, философы и просто долбоебы. Но все они как-то быстро пропитываются местным воздухом и никто никому отдыхать не мешает. Не то, чтобы прям всеобщая любовь, как у хиппи, но агрессия реально уходит куда-то в песок.

Есть у меня, к примеру, один хороший знакомый с Троещины, что на окраине славного города Киева (это теперь он хороший и знакомый, а когда первый раз приехал – был обычный гопник).

Так вот – он после приезда сюда впервые сначала бухал дня два, а потом вечером сидим мы с ребятами у костра, у моей палатки, и он мне жалуется: «Знаешь, говорит, Рома, я уже здесь второй день, а еще даже рожу никому не набил. И самое странное – знаешь что – НЕ ХОЧЕТСЯ! Такое впечатление, Ром, что я, блядь, всех здесь люблю…. Что со мной?»

«Ничего, Илюха» – говорю я ему – «Ты просто приехал. О!, Кстати! – За твой приезд!»

С этими словами мы еще выпили и разговор от этих нестойких материй плавно перешел на постоянные темы – то есть на баб, философию и музыку.

То есть на всех действовало какое-то странное умиротворение этого места. Реально подтвержденный факт.

Но было и одно исключение из этого правила.

В Песью Бухту несколько лет подряд приезжали йоги. Ну, казалось бы, что тут такого? Ведут люди здоровый образ жизни, за ЗОЖ, за всю хуйню. Хорошо же.

Но не тут-то было.

Эти йоги были совсем не такими. Особенными они были.

Во-первых, они сразу после приезда заняли в зеленке всю основную часть в центре, хотя палаток там не поставили. Сказали нам: Вам здесь быть не нужно. Мы будем здесь делать практики (даже не так – «ПРАКТИКИ» и пальцем многозначительно вверх!)

Их старший (организатор или даже Учитель, прости господи) был более вежлив. Но это лишь потому, что в силу своего положения он лучше скрывал свои эмоции. А так он тоже с самого начала дал понять, что смотрит на нас, как на говно. Фамилия у него была то ли Сапонов, то ли Сафонов. Или даже может быть, Ложкин. Впрочем, да и хрен бы с ним.

В силу уже отмеченного мною принципа общей миролюбивости и нескандальности, царящего у нас в Бухте, йогам не набили морду, как того требовали приличия.

Но и терпеть подобное неуважительное отношение остальные жители не собирались. Впрочем, первые дни прошли под знаком озабоченной настороженности с обеих сторон. Вновь прибывшие, а их было человек сорок, две трети из них – молодые девчонки, с опаской поглядывали на жителей Бухты, нечесаных, в килтах, с дредами, барабанами, пропитыми добрыми лицами и полным отсутствием толерантности в глазах.

Мы, в свою очередь, не спешили ругаться с йогами. Ведь среди них было много молодежи. И они, особенно девушки, очень даже с нами общались. Но, конечно, если их старшие этого не видели. И многие парочки даже успевали подружиться в перерывах между йоговскими практиками и семинарами. И дружили, бывало, во всех местах, где попало. Идешь себе к морю, вечером искупаться – а там, в кустах у дороги, уже кто-то с кем-то активно дружит, только писк и вздохи слышатся. Подходишь к морю – а и там, на пляже, прямо в воде тоже кто-то дружит, только головы над водой активно двигаются в такт.

Трещина в добрососедских отношениях образовалась по неожиданной причине. Дело в том, что мы про йогу знали только то, что она есть. И йоги есть. А чем они там занимаются – хрен его знает. И вот как-то раз вечером мы с ребятами подкрались в темноте к главной поляне, посмотреть, что они там делают. У них, как раз в этот день, по слухам, должно было быть проведено какое-то важное мероприятие, еженедельное.

И вот мы видим сквозь кусты освещенную поляну. Фонарики везде висят. На поляне на ковриках сидят ребята, мальчики и девочки, все голые и босиком.