После прошлогодней продразвёрстки, когда семья осталась без фуража и посевного материала, Лешек, по совету отца решил изготовить схрон. В него необходимо было спрятать всё то, что у них могли принудительно забрать. Это должно быть зерно, которое в крайне трудных обстоятельствах не позволит семье умереть с голоду. В доме был подвал, вход в который был в коридоре. Он был только под большой комнатой. Кроме того на участке был погреб. Вначале он думал попробовать расширить одного из них, и там оборудовать схрон. Потом, зная, как тщательно проводят обыски экспроприаторы чужой собственности, решил обустроить его под их большой кроватью. К тому же он давно планировал перестелить скрипящие полы спальни. Необходимо было изготовить большой металлический ящик на всю ширину комнаты по размерам кровати и закопать его. Предстояло в кузнице Якоба сделать отдельные элементы ящика, и скрытно по частям привезти. Затем, когда будет вырыта яма, уже по месту собрать ящик.

Он рассказал о своём плане Дарье, и она сразу же поддержала его. Лешек разобрал их брачное ложе и вновь собрал в большой комнате. Освободив спальню от вещей, он снял полы и приступил к рытью ямы. Когда приостанавливал работы, то дверь закрывал на замок. Полмесяца, он после работы на мельнице ходил в кузницу, где вместе с дядей создавал то, что задумал. Как только какой-либо элемент был сделан, Лешек сразу вывозил его, поскольку кузница у Якоба была, как проходной двор. К нему в кузницу приходил всяк кому не лень. Любопытствующих болтунов в станице было предостаточно. Подготовив яму и привезя все части ящика, Лешек вместе с Якобом установили его, и показали Дарье, как легко открывать железную крышку. Крышка состоялась из двух одинаковых частей, надвигающихся друг на друга. Полы в спальне он настелил быстро. Доски и лаги были подготовлены заранее. Он придумал, как легко можно добираться до ящика. Доски в комнате он настелил поперёк и четыре крайние доски у стены можно легко снимать. Для этого нужно будет выдвигать кровать. Сдвинуть её так-то просто. Колёса на спинках кровати фиксировались штырями, которые нужно знать, как поднимать. Но заполнять этот ящик зерном, Лешек не стал.

Спокойная и предсказуемая обстановка в станице не вызывала беспокойство. А преждевременное складирование зерна в ящик на длительный срок могло способствовать его прорастанию.

Как то днём к Дарье пришла Ульяна посмотреть, как она управляется с сыном. Подруги разговорились и Дарья спросила:

– Ну как ты с Фёдором поживаешь? Он уже не поднимает на тебя руку?

– Нет… успокоился. Его товарищество по совместной обработке земли уже не планирует создавать ферму. Среди товарищей не оказалось дураков тащить своих коров в общее стадо. Поэтому мой муженёк угомонился. Сейчас у нас одна забота – попробовать ещё раз родить ребёночка.

– Ну, дай бог вам счастья! Столько уже намучились без детишек… то!

– Вот смотрю я на тебя Дарья и задаётся мне, что ты вновь потяжелела.

– Ну… так что…ж… Наше бабье дело такое. Знай подставляться. Главное в охотку, – улыбаясь, ответила Дарья.

– А у меня пока… подставляйся не подставляйся – результата нет.

На седьмую годовщину Октябрьской революции станица Усть-Лабинская стала районным центром. В район вошло несколько ближайших густонаселённых станиц. Районный центр имел удобное географическое положение на реке Кубань, в месте слияния с рекой Лабой. Близость к предгорью Кавказа, и к столице округа Краснодару, привлекало переселенцев. Население в станице стало расти. Переезду способствовало наличие развитой дорожной сети. Умеренный климат позволял надеяться, на отсутствие засушливых годов. Большая река у станицы, давала возможность заниматься рыбалкой. Стабильный урожай зерновых и рыбалка в самые трудные годы спасала жителей от голода. Не многие вновь прибывшие решались заниматься сельским хозяйством. Основная масса людей растворилась в административных и силовых структурах района.

Завидуя образованным людям, Дарья вечерами стала ходить в школу, оставляя Богуслава на Лешека. Как только она научилась по слогам сносно читать и немного писать – муж сразу остановил её учёбу. Он устал возиться с малышом. И в один из вечеров, когда Дарья пришла из школы раздражённо пробубнил:

– «Хватит шастать по вечерам! Поучилась и будет! Незачем бабе наравне с мужиком быть. Занимайся сыном. Я больше с ним не останусь».

Не в Дарьином воспитании было ослушаться мужа и, несмотря на желание продолжать учёбу, она ничего не ответила. Но в школу больше не пошла. Да и зачем туда ходить, когда через несколько месяцев она родила Лешеку второго сына. Его назвали Амадей. Лешек воспринял это как должное. И на следующий раз заказал дочь. Работы у Дарьи прибавилось. Вероника уже редко появлялась в их доме, считая, что сноха уже приобрела опыт обращения с новорождёнными. Лешек редко помогал Дарье. Преклонный возраст деда, требовал от него больше времени проводить на мельнице. Работа приносила неплохой доход, который позволял им уверенно заглядывать в будущее. Он подумывал, что было бы хорошо, если бы дед оставил ему в наследство мельницу. А пока он усердным трудом будет зарабатывать и копить деньги. Лешек знал, что мельница принадлежит всей семье Домбровских. Если дед не оставит завещание, он попробует расплатиться за неё с другими членами семьи и стать полноценным хозяином мельницы.

В достатке и в повседневных заботах, прошло три года. Лешек продолжал работать на мельнице. Дед периодически приходил на мельницу и никак не хотел умирать. Дарья, не выполнив заказ Лешека на девочку, родила ему очередного мальчика. Лешек не определился с именем сына, и предложил Дарье самой подобрать ему имя. Она назвала Василием – в честь отца.

В станице организовать несколько товариществ по совместной обработке земли. Районная власть всячески поддерживала их создание. Товарищество, в котором состоял Фёдор, в складчину купила трактор «Фордзон-Путиловец» и обладала всеми сельскохозяйственных механизмами для полевых работ. Но чувствовалось, что власти постепенно прикроют коммерческую вольницу, обхватившую всю страну. Они начинали внедрять административные методы руководства в планировании и учёте по всем сферам производства. Старались вникать во все дела, начиная с подготовки к посевной, её ходе и уборке урожая. Строили планы, доводили до товариществ и вели учёт урожая. Конечно, их пожелания руководители товариществ не стремились выполнять, поскольку несли ответственность перед своими членами коллектива. Но ведь продналог никто не отменял, и портить отношения с инспекторами обходилось себе дороже. К тому же власть в нужный момент всегда приходила на помощь. Взаимоотношения семьи Домбровских с властью строились, по принципу – «чего изволите?» Бронислав подкармливал нужных людей. Он знал жён районных начальников и всегда подготавливал им лучшие наборы своей продукции, довольствуясь символической платой. Бронислав с ними был словоохотлив и старался поддерживать доброжелательные отношения. Они пользовались его услужливостью и постоянно ходили к нему. К тому же создавали ему ненавязчиво рекламу среди своих подружек. И те заодно стали захаживать в его магазин. Вначале Брониславу нравилось, что его лавка пользуется популярностью у столь достопочтенных особ. Но среди этих достопочтенных, были в качестве подружек – достопочтенные второго сорта, или попросту халявщицы, которые приходили вместе и требовали к себе такого же отношения. Он всякий раз, как ни в чём не бывало, обслужив всю компанию по высшему разряду, после их ухода, менялся в лице и плевал им в след.

Бронислав понимал, – хорошего мяса и колбасных деликатесов за небольшие деньги на всех не хватит. Он начинал потихоньку подмухлёвывать на мясе в колбасах. Стараясь подсунуть такие изделия «простолюдинам». Те, кто разбирался в том, что приобретает, прекратили посещение его лавки.

Якоб старался избегать конфликтов с заказчиками. К тем, кто оплачивал его работу – вопросов не было. Но были те, кто наглел и, пользуясь поддержкой районного начальства за гроши навязывал работы, объясняя их общественной необходимостью. Особенно трудно приходилось Якобу весной, перед началом посевной, когда к нему в кузницу наведывались руководители товариществ по совместной обработке земли. Всем нужно было срочно изготовить для сельхозтехники ту или иную деталь, взамен повреждённой. Получалось, что каждый год, после уборки урожая технику до весны сваливали, как попало и куда придётся, иногда и бросали на полях, а весной, перед самой посевной начинали о ней вспоминать. Это было выгодно этим товарищам. Потому что зимой, когда у Якоба не много работы, он бы потребовал за работу адекватную оплату. Весной же в спешке, прикрываясь директивными планами районного начальства по посевной компании, можно было бы произвести ремонт техники, заплатив за это по минимуму. При этом каждый такой заказчик стращал Якоба карами за срыв посевной. Он терпел, усердно работал и своё недовольство не выказывал.

Лешек, работая на мельнице, не управлялся один, и, несмотря на то, что использовать наёмный труд было запрещено, периодически нанимал то одного, то двух рабочих. Этих людей рекомендовал дед, в надёжности и работоспособности которых не сомневался. Нанятых людей представляли, как родственников.

Весной следующего года стало известно, что руководство страны приняло решение проводить коллективизацию. Районные агитаторы на собраниях и сходах граждан говорили, что в стране возникла кризисная ситуация вызванная срывом планов по хлебозаготовкам и невозможностью ускорения индустриализации. Промышленности рабочих рук не хватает. Обобществление ресурсов и механизация сельского труда высвободит множество крестьян, которые смогут переехать в города. Там, работая на стройках, на заводах и фабриках они будут получать достойную заработную плату, позволяющую всей семье – жить, не тужить. Вся пропаганда сводилась к тому, что надо добровольно труженикам села объединяться в колхозы. Коллективные хозяйства, являющиеся социалистической формой производства на селе, обеспечат реальный рост доходов колхозников. Всё решения по тому или иному вопросу будут приниматься на общем собрании колхозников. Там же будет избираться председатель колхоза. Демократический принцип: «Подчинение меньшинства, большинству», будет осуществляться подсчётом голосов. Поддержанные государством, эти хозяйства в короткие сроки преобразят всю деревенскую жизнь. На деле, осуществить задуманное на добровольных началах, в кратчайшие сроки, коммунистическим властям вряд ли бы удалось. Понимая это, они прибегли к форсированию событий. Этот год руководство страны назвало «годом великого перелома». Основным препятствием на пути создания колхозов являлась зажиточная и середняцкая часть крестьянства. К крестьянам, саботирующим продажу сельхозпродукции по продналогу, начали вновь применяться методы продразвёрстки. На селе начала обостряться классовая борьба. Пропаганда объясняла, что кулачество мешает созданию колхозного строя и объявило ему открытую войну. А чтобы ускоренными темпами проводить политику коллективизации, нужно ликвидировать кулаков, как класс. Это не могло не вызвать отчаянно сопротивление последних, на политику конфискации и продразвёрстки. Кулаки ответили террором, вредительством и саботажем. По району прокатилась волна убийств партийно-хозяйственных руководителей, поджогов, порчи имущества и сельхозинвентаря. Убивали и тех колхозников, кто активно ратовал за создание колхозов.