И я пошел курить на лестницу. Пребывая в недоумении. Что это было? Нет, в начале второго семестра, меня, с двух сторон, атаковали комсомольская организация и кафедра экономики. В лице Проничевой. И тем и тем хотелось, что бы я участвовал.

И я было собрался поступить чисто по Ленински. Комсомольцам рассказать, что занят экономической наукой. Ученым — что загружен общественной работой. А сам, с Лишовой, на концерт Аквариума, в ДК Связи. От Ярика Меркушкина, комсомольского секретаря, мечтающего увидеть меня членом институтского комитета, я отделался легко. Сказал, что сам видишь, учеба превыше всего. И был с пониманием отпущен. У нас в институте снисходительны к выбору учебы вместо общественной карьеры. Зато те, кто идут в общественники, считаются, с точки зрения экономики и финансов, людьми кончеными. И к ним относятся с легким сочувствием.

Но у Натальи свет Олеговны этот номер не прошел. Она подняла меня на смех, за мои попытки рассказать, что меня тут грузят по общественной линии. Попросила учиться врать правдоподобней. Потому что общественник Андреев, я на кафедре расскажу это анекдот. Неделя хорошего настроения.

И я не стал с ней ругаться. И мы, уже спаянной группой, Вика, Ленка, и я, написали еще статью. И пару раз выступили на кафедре. И вообще, участвовали в заседаниях. Поэтому такой афронт непонятен.

Исполненный недоумения, задумчиво побрел на лестницу, под еще более недоуменные взгляды одногрупников. Все ожидали из аудитории криков, воя, и рева гибнущих бизонов. А меня выгнали в конец очереди. Кажется, Андрееву конец.

На лестнице снова стоял грустный Юрик Семенов. Я, было, испугался, что он снова проигрался. Но он, наоборот, внезапно отдал взятую неделю назад взаймы, тысячу. На мое удивление, удивил еще больше. Сегодня утром Костик Покровский пришел к нему в комнату, с этими его двумя парнями, и Ефимом с Витей. И, в их присутствии, вернул ему деньги. С просьбой, считать произошедшее недоразумением. И пояснил, что он переводится, после сессии, в холодильник (Технологический Институт Холодильной Промышленности). Мир, дружба. Грустно Юрику от того, что он опасается еще какой-то подляны. На тебя можно рассчитывать, если чо, Колян?

Закурил, и заверил, что конечно, Юрец. Только свистни. А потом задумался. Непонятно. Но, похоже, агент Покровский ментам дорог, и они ему приказали ситуацию тупо погасить, и не допустить скандала.

Докурив, глянул на часы и пошел в буфет. Там уже сидели эти две, ясное дело, отличницы, и трескали эклеры с какао. Рассказал о Проничевских заскоках. Вместо сочувствия, мне сообщили, что будут ждать у меня дома. У тебя никакого нового кино нет? Посмотри там, «Терминатор» называется. Там несколько кассет, разберетесь. И не слушайте Тамару. Вы же знаете, я убирался.

Девчонки ушли, а я пошел снова на лестницу. Дурацкая ситуация, и не уйдешь и заняться нечем. Когда Проничева закончила, она даже не дала мне билет. А просто попросила проводить в буфет и угостить кофе. Я в мрачно подумал, что пахать придется все лето.

Все оказалось иначе. Попивая кофеек, Наталья Олеговна сначала достаточно въедливо проверила уровень моих знаний. Произвольно задавая вопросы из разных разделов Теории Кредитования. А вот потом приступила к настоящей цели нашей беседы.

Рассказала, что в июле-августе, в Москве будет очередной Всемирный Фестиваль Молодежи и Студентов. От нашего института едет группа из пятнадцати человек. Ты, Коля, в списке. Торжественное заседание, концерты, общение с иностранными ровесниками. Я поинтересовался, почему не приглашена Лишова. Проничева пояснила, что она может внести в список только одного человека. А у остальных преподавателей свои предпочтения. Видя мое не очень довольное лицо, рассказала, что она хотела бы что бы я выступил на круглом столе по вопросам экономики. Там будут студенты Гарварда, Оксфорда, Сорбонны и МГИМО. Мы, с Академией Внешней Торговли, готовим совместный доклад. Познакомишься, Коля, с ректором и проректором ВАВТа.

Всесоюзная Академия Внешней Торговли сейчас, место, чуть ли не более блатное чем МГИМО. Небольшой ВУЗ на Мосфильмовской улице, прочно входит в пятерку лучших московских вузов. Причем, в неформальном рейтинге, считается более престижным, чем МГУ, Плешка, и Бауманское.

Понятно. Проничева никогда и ни за что не признается, но ей нравится мой подход к научной работе, и мои лихие выводы, сплошь и рядом на грани скандала. Она же не знает, что я исхожу из знаний двадцать первого века. И то, что для меня очевидно, у них на кафедре называют Андреевским наглежом. Который, исходя из нынешней идеологии, трудно воспринимаем. Но, что еще хуже, практически не опровергаем. Ну, ничего такого. Частная собственность. Малое предпринимательство. Глобализация, как результат движения капиталов. Страновая специализация, в рамках открытых рынков. И избавиться наконец от ножниц цен!

Мне не понравилось другое. В процессе изложения моих тезисов у нас на кафедре, меня пару раз обещали выгнать из института, и из комсомола. Разные деятели. Но вот показать меня иностранцам — самое оно. Чтоб не думали, что у нас тут, в совке, дремучий госплан и все. Типо, и мысль наша, в СССР, смела и задорна. И совершенно очевидно, что по завершении этого Фестиваля, меня харошо если попросят заткнуться и не умничать. А то еще и на заметочку возьмут. Как вольнодумца. Ну, то есть, я буду эдакой потемкинской деревней от плановой экономики.