Долго провозился тогда Лешка, собрав всю паутину и вековой тлен с деревянных перекрытий. Веревок распутать не сумел, из сил выбился напрочь, и когда через слуховое оконце мелькнул последний лучик вечернего солнца — стал вопить с просьбой о спасении. Что, собственно оставалось делать? Тогда ему здорово повезло — на последнем этаже проживала одинокая пенсионерка баба Нюра, не раз гонявшая юных «бойцов» из подъезда за шумный беспорядок. Она-то, сердешная и услышала отчаянный вой бедолаги. Услышала, спасла, помогла привести в божеский вид одежду…

Ныне же на бабу Нюру надеяться не приходилось. Ежели та и была жива, то продолжала блюсти порядок средь молодой поросли в тихом московском переулке. Сейчас следовало как-то выкарабкиваться самому.

Поднявшись, Волчков с трудом сел — голова по-прежнему гудела. Он ощупал карманы — они были пусты… «Сколько раз ловил себя на мысли, — с грустью подумал он, — старших надо бы слушаться. Какого черта я сюда полез!? Севидов, небось, восьмой сон досматривает в теплой и чистой постели, а я вынужден ползать неизвестно где, с пакостной перспективой изрядно схлопотать по башке за свое чрезмерное любопытство. И это еще при самом лучшем раскладе…»

Глаза постепенно привыкли к темноте, и вскоре он различил в паре метров светлое пятно. Выставив вперед руку, словно слепой, стажер подполз на четвереньках к неясным бликам. Сначала блуждавшая ладонь уперлась в кучу мусора, а затем и в глухую стену, вдоль которой проходили трубы. Делая зигзаг, они уходили в небольшое отверстие в стене в смежное помещение. Именно оттуда и пробивался слабый свет.

— Ясно… — прошептал Алексей, — значит, я нахожусь либо в душевой, либо в какой-то технической комнатушке, а по соседству что-то вроде туалета.

Минут пять узник потратил на детальное обследование своего каземата. Он оказалась много меньших размеров, чем можно было предположить изначально. Четыре стены метра по два каждая, в середине одной — крепкая металлическая дверь с внутренним замком. Окон не было и в помине…

Изучая дверь, юный страдалец сделал еще одно открытие — приподняв круглую заслонку, обнаружил замочную скважину, а, осмотрев сквозь нее пространство за дверью, узнал знакомый интерьер все того же офисного коридора. «Ну, по крайней мере, один из вопросов снят — я нахожусь в том же распроклятом здании, куда занесла меня глупая любознательность», — вздохнул он и тут же замер. По коридорному паркету кто-то шел и тихо переговаривался. Лешка поначалу отпрянул в сторону и до предела напряг слух, но тут же решив не упускать возможности хоть что-то узреть, снова прильнул к отверстию.

— Говоришь, сосунок из прокуратуры? — раздался приглушенный голос одного из шедших по этажу мужчин.

— Оттуда. Вот его ксива… — отвечал второй. — Похоже, обложили, паскуды…

— Вряд ли. Так… Волчков Алексей Леонидович… Не думаю, брат, что нас обложили — в этом случае их действия были бы другими. Кажется, господин Волчков по молодости лет осмелился полагать, что сможет в одиночку распутать нашу тайну. Решил поиграть в героя-детектива…

При этих словах у следователя от стыда и страха выступила на лбу испарина. Он продолжал пялиться в продолговатую дырку, но говорившие находились где-то в метре от двери.

— Так что с ним делать-то?

— Известно что. Только без шума. И тело надо вывести до утра — не ровен час спохватятся и начнут искать. Лучше не рисковать, согласен?

— Ты прав. Сейчас закончим с одним клиентом и обработаем этого нюхача…

После этих фраз молодой человек стал судорожно хватать ртом воздух. Однако самое ошеломляющее было впереди… Буквально через секунду один из преступников-главарей сместился к двери и что-то мелькнуло перед замочной скважиной — прямо перед Лешкиным глазом. «Чья-то рука, — понял он, нервно облизывая пересохшие от волнения губы. — Левая рука…» Это и впрямь была рука одного из бандитов, а на ее запястье красовалась хорошо освещенная коридорными лампами татуировка — змея, проползающая сквозь витиеватый вензель…

Под удаляющиеся шаги его будущих убийц, сыщик медленно сполз по двери и, усевшись на пол, уронил голову на грудь. Он ничегошеньки не мог понять в происходящем. Мертвого Европейца — обладателя этой идиотской наколки Волчков не только видел собственными глазами, но и воочию убедился во всех подтверждающих его смерть факторах.

— К черту все татуировки! — неожиданно вскочил он на ноги. — Возможно все члены этой долбанной банды имеют подобный отличительный знак, мне-то что до этого!? Нужно сначала сбежать из проклятого вертепа или же навеки кану в безвестность. Пришлют мамане с папаней повесточку: пропал, мол, ваш сыночек… погиб при исполнении… Не дождетесь!

Стажер кинулся к куче мусора, что лежала у стены под трубами, и принялся отгребать ее в сторону, надеясь ниже найти продолжение отверстия в смежную комнату. Продолжение имелось, но совсем небольшое — не то чтобы пролезть человеку — руки не просунуть…

— Так… так… — метался он по полу в поисках чего-нибудь, чем можно было бы увеличить отверстие.

Где-то в противоположном углу нашелся, торчащий из стены кусок тонкой арматуры. Алексей с трудом выломал его и принялся скрести кирпичную кладку. Времени душегубы отпустили мало, посему работа кипела почти безостановочно. Замирал он лишь изредка, прислушиваясь — не вознамерился ли кто-нибудь среди ночи посетить туалет.