– Отпусти, – только и проговорила она.

– Этого ребенка сейчас не должно быть, ты меня поняла? – жестко напомнил он тоном, не терпящим возражений.

– Есть сроки, на которых прерывание не делают, – уклончиво ответила Света и увернулась из захвата мужа, но тот вновь поймал ее, резко прижал к стене и ухватил пятерней за лицо, приблизившись почти вплотную, настолько близко, что его дыхание ощущалось на коже.

– Я сказал, этого ребенка не должно быть. Любыми методами. Пока еще за тобой осталось право выбора метода.

От его равнодушного и ледяного взгляда стало страшно и зябко. Света почувствовала, как по спине пробежал озноб. Да что же с ним такое случилось, какой дьявол в него вселился? Она совершенно не узнавала того мужчину, за которого выходила замуж. Тот Никита все же был более человечным, сопереживающим, он интересовался ее мнением, желанием. Они строили свои планы на общее будущее. Тот, что предстал перед ней сейчас, был самым настоящим монстром, у которого напрочь отсутствует чувство милосердия и жалости.

– Я опаздываю, – только и произнесла она.

Оттолкнув от себя Никиту и не найдя препятствий с его стороны, Света направилась в консультацию. Мужчина следовал рядом с ней, не отставая ни на шаг. Весь путь они проделали в тягостном молчании, каждый в своих мыслях. Перед самыми дверями Никита снова остановил ее, ухватившись за локоть и, больно впившись пальцами в кожу, развернул к себе лицом, предупреждающе взглянув. Света совершенно не удивилась тому, что он вошел в кабинет следом за ней. Судя по тому, что доктор его не выгнал из кабинета, можно было понять, что такие посещения врача парой были в норме. Ей оставалось только надеяться, что Никита, с его патологической неприязнью к выражению чувств и эмоций на публике, не устроит здесь сцен. С огромным стеснением и под неодобрительный взгляд врача она отвечала на все вопросы, а потом направилась на УЗИ.

– Один плод, размер соответствует семи неделям… Сердце прослушивается… – врач водил датчик по животу и вглядывался в экран дисплея, немного хмурясь.

– Доктор, мы не будем сохранять этого ребенка, – вмешался совершенно спокойный голос Никиты. – У вас делают подобные операции?

Кровь ударила в виски, а сердце бешено забилось о ребра. Как все же может быть человек настолько черств и жесток, чтобы избавиться от собственного ребенка? Если ему он не нужен, то для нее малыш станет желанным. Он сделал выбор за нее: пусть растить его придется одной, все ж лучше, чем с таким отцом, который абсолютно не хочет его появления на свет и готов на любые ухищрения, чтобы этого не произошло.

– Я буду сохранять беременность, – твердо ответила Света, поднимаясь с кушетки.

– Мы все обговорили с тобой еще вчера… – тихим вкрадчивым голосом, не предвещающим ничего хорошего начал Никита.

– Я не стану делать аборт. Если тебе не нужен ребенок, тогда я сама буду растить его.

В глазах мужа Света уловила блеск ярости. А это означало, что ничего хорошего ждать ей уже не приходится.

– Извините, – подал голос доктор, – такие операции делаются только с личного согласия женщины. И вас, мужчина, я попрошу выйти из кабинета. Вы мешаете вести прием. – Видя, что он даже не обратил никакого внимания на сказанное, доктор повторил строже. – Покиньте кабинет.

После того, как Никита с неохотой вышел и закрыл за собой дверь, доктор принялся заполнять карту, давая Свете возможность чуть успокоиться. Ее всю трясло, и бросало то в жар, то в холод, а в висках громко и неприятно застучал пульс. Что-то подсказывало, что Никита так просто не простит ее неповиновение.

В довершение ко всему началось сильное головокружение. Доктор что-то расспрашивал о стрессах, еще о чем-то, но его слова растворялись в непонятном шуме, звучавшем в голове. Последнее, что Света смогла запомнить, это приближающийся пол и громкий голос доктора, зовущего медсестру.

Белые стены и резкий запах медикаментов. Это было первое, что увидела и почувствовала она, когда открыла глаза. Тело как-то слабо реагировало на желание хоть немного пошевелиться. И очень хотелось пить. Света едва удерживалась в сознании, с трудом держала тяжелые веки открытыми и все пыталась понять, где она находится. В какой-то бесформенной сорочке, укрытая теплым одеялом, натянутым почти до плеч, девушка понимала, что скорей всего она находится в больнице, но что произошло?

Вскоре заглянула медсестра. Заметив, что пациентка пришла в себя, она торопливо вышла, и пару минут спустя пришел доктор. Он присел на стул напротив и деликатно, выжидающе посмотрел на нее.

"Что?" – пронесся тогда вопрос в сознании. Было отчего-то страшно. Последовавшие слова доктора лишь подтвердили ее опасения.

– Как вы себя чувствуете? Головокружение, жажда?

– Что со мной случилось? – пересохшие губы едва шевелились. Ее очень тревожило такое состояние. Малыш… Как это сказалось на ее малыше? Не причинило ли ему вреда?