Шрифт:
Да, это определенно был другой человек. Вероятно, тот, чья сила резанула в самом начале по шее огнем. Кто напал со спины. Кому я уже помешала?
Глава 9
Очнулась я ночью. Спина онемела после долгого и неподвижного лежания. На соседней койке кто-то громко сопел. Я поворочалась, проверила наличие перевязи на груди и облегченно вздохнула. Не найдя удобного положения, осторожно села, свесила ноги.
Хотелось пройтись, размять кости. Встряхнуться, сбросить тяжесть и… побежать. Нет, сначала найти стеклянную воду, а потом уже рвануть в северное крыло, в комнату двадцать один, влить ее в глотку блондинистому ублюдку и потом наблюдать. Пусть корячится. Я буду смотреть, наслаждаться его болью, впитывать стоны.
От слишком кровожадных мыслей закружилась голова. Я прижала пальцы к виску и неторопливо поднялась.
Ноги держали плохо. Живот крутило от голода. В остальном моя состояние можно было назвать сносным.
— Почему не спишь? — тихий шепот с соседней койки.
— Извини, что разбудила.
— Да ничего, — заворочалась девушка. — Ты очень долго здесь лежала, тебе простительно. — Она зевнула, потянулась, отвернулась.
Полминуты помолчав, девушка приподнялась на локтях и вдруг спросила:
— Это правда?
— Ты о чем?
— О стеклянном недуге. Говорят, это жутко больно. Тебе было больно?
— Еще как, — почему-то фыркнула я, в данный момент воспринимая пережитое, как ужасный сон, который закончился. Глаза открыла — и нет него.
Жаль, все не так просто. Всегда есть последствия.
Я подошла к окну, выглянула на улицу, где небосвод освещали две яркие луны. Третья появлялась очень редко и чаще всего пряталась за своими собратьями.
— Как тебя зовут?
— Ами.
— А меня Зиана. Не хочешь поболтать? Я все равно теперь не усну, а времени до первых занятий еще много. Я природница в полном комплекте.
— Это как?
— Вторая предрасположенность к звероколдовству. С животными общаться умею. А у тебя что?
— Десять тиков, — отвернулась я, не особо желая вдаваться в подробности.
— М-м, — протянула она и улеглась. — А дальше?
— Природница, свет.
— М-м, — снова замычала девушка. — Что умеешь?
— Ничего.
— Поговаривают, стеклянный недуг сильнее всего поражает тех, у кого резерв большой или способности, как бы это правильнее выразиться, созвучные, которые ближе к познанию или, как здесь его часто называют, направленному колдовству: бытовое, ментальное, прорицание или звероколдовство. Судя по тому, что я слышала, ты пролежала здесь две недели. В общем, не верю я тебе, Ами.
— Твое право.
— Хм-м… — это было последнее, что она выдала.
Больше мы не разговаривали. Я продолжала стоять возле окна, всматриваясь в темноту, пыталась понять, как ко всему относиться.
Потом наступило утро.
— Очнулась, — тот самый голос, который не единожды поддерживал меня.
На пороге в лекарский зал стояла женщина с невероятно добрыми глазами. Невысокая, в теле, с маленькими нежными руками, которые часто прикасались ко мне.
— Спасибо вам.
— Ой, моя хорошая, будет тебе, — отмахнулась Алинда и приблизилась к моей койке. — Пойди сюда, проверим.
Я посмотрела на рыжеволосую макушку, выглядывающую из-под одеяла. Приблизилась к целительнице.
Она приложила ладонь к моей груди, погрузилась внутрь себя, чтобы увидеть. Потом было прикосновение к шее и лбу.
— Сносно, — сделала заключение колдунья. — Сегодня отпустим. Тебя там заждался наш декан стихийного преобразования. И чем ты его впечатлила?
— Вырастила цветок, — непринужденно пожала я плечом, и с соседней койки послышалось фырканье.
— Зиана, тебя что-то беспокоит? — отвлеклась на нее целительница. — Укусы должны были уже сойти. Ну ка, покажи шею.
Алинда осмотрела девушку, прописала ей мази, мне же сказала заглянуть еще вечером, чтобы выпить настойку.
Мы одновременно переоделись, обменялись взглядами.
— Зиана, будь добра, проводи Ами в столовую. Ей теперь нужно усиленно питаться.
— Хорошо, — кивнула природница и направилась к выходу.
Я еще раз поблагодарила целительницу, поспешила за колдуньей. Та не утруждала себя ожиданием и уже шагала далеко впереди. Пришлось догонять.
Мы снова молчали. Говорить было не о чем. Зиана смотрела прямо перед собой. Я рассматривала широкий коридор с белыми колоннами, прислушивалась к оживленным голосам, доносящимся из распахнутых дверей впереди.