Следующие два дня мы провели в походах по местным магазинам. Ирэн закупала в продуктовом свежие стейки, в большом универмаге – безделушки для рождественского украшения дома и порошок для посудомоечной машины. До сих пор считаю магазины лучшим способом изучить интересы и быт страны. Наблюдая за людьми, я заметила, как они спокойны. Тишина и отсутствие суеты в огромных магазинах покорили моё сердце. Приятно было стать хотя бы на время частью неспешной жизни.

Оставалось три дня до отъезда, и у Ирэн вдруг включился «всезнайка». Она давно жила в Европе и желала считать себя европейской, но, видимо, гены сильнее наших желаний. И сейчас, сидя в машине, я смутно воспринимала её очередное наставление: «Тебе надо быть в курсе всего. Знакомься с богатыми людьми, рассказывай им о своём деле. Есть у вас там тусовки для избранных? Обязательно попади туда и сделай так, чтобы тебя заметили! Поняла? Сейчас мы едем на самый крутой курорт, там ваши бронируют только «пятёрки». Посмотришь сейчас, вернёшься в Москву и сразу продавай».

А меня в дороге укачало. Путь до курорта шёл по серпантину. За окном машины стоял серый туман. Местами срывались то дождь, то снег. Промозглость и сырость ощущались даже в машине.

Чтобы попасть на горнолыжный курорт Церматт, машину надо оставлять в местечке Тэш, потому что дальше нет автомобильного движения. Пересев на поезд, через десять минут мы вышли на центральном вокзале, расположенном на высоте 1600 метров. Как только моя нога встала на перрон, я поняла, что не чувствую тела. Меня мотало из стороны в сторону, и я не могла заставить себя собраться. Было стыдно. Сильно сожалея о слабости здоровья, сквозь шум в ушах я слушала голос Ирэн:

– Вот смотри, Татьяна, это вокзал. Видишь – расписание, а там главная улица. Это подъёмник. Смотри, лыжники идут. Курорт круглогодичный! Эти фанаты могут кататься здесь и летом. Пойдём смотреть отели. Ой, осторожно ты, тебя чуть лошади не затоптали.

Мимо меня, почти коснувшись рукава куртки, проехала запряжённая двойка. От неожиданности я чуть не упала.

– Лошади? – Я еле слышно удивилась.

– Да, это в «пятёрку» возят богачей. – Ирэн махнула рукой куда-то вдаль и в первый раз обратила внимание на моё бледное лицо.

– Что с тобой? – засмеялась она. – Испугали тебя наши швейцарские изыски?

– Нет, просто почему-то тяжело дышать. – Я наконец-то призналась и постаралась глубоко вдохнуть, но от этого ещё сильнее закружилась голова.

– Так это из-за высоты! Надо тебя как-то откачивать. Конечно, если бы ты осталась здесь на три-четыре дня, то и сама бы… Но сейчас… – Ирэн оглядывалась по сторонам.

Мы были на центральной улице. Справа и слева отели стояли так близко друг к другу, что казались одним длинным разноэтажным зданием. Громкий шум вертолёта отразился от гор, и я взглянула на затянутое облаками небо. И вдруг они разлетелись, обнажив передо мной Маттерхорн. Не было сил достать фотоаппарат. Взирая на мощный, величественный, треугольной формы магнит для глаз, я подняла руку, показывая Ирэн на чудо, но она не обратила на это никакого внимания.

В любое время года, днём или ночью, у всех, кто находится в Церматте, есть одно общее желание – созерцать вершину Маттерхорн, всматриваться в неё, любоваться ею. Притягивая взгляды, символ страны уже много лет является местом паломничества туристов со всего мира.

– Так, пойдём! – услышала я уверенный голос Ирэн.

Она подошла к двери одного из отелей и открыла её. Внутри было тихо и темно, свет почему-то не включили. Деревянная стойка рецепции, столы, полки – всё вокруг вкусно пахло деревом.

Ирэн заговорила по-французски с молодым парнем на рецепции. Я ни слова не понимала из того, о чём они говорят. Оба активно жестикулировали, затем парень посмотрел на меня, кивнул Ирэн, указывая в сторону двери с круглым стеклом посередине. Она с улыбкой произнесла: «Merci!Aurevoir!», а мне сказала: «Пошли откачивать тебя».

Пройдя внутрь, я поняла, что это кафе с барной стойкой. Несколько пустых столиков были накрыты хлопковыми скатёрками с красными рождественскими узорами. Черноволосая официантка протирала белую кружку. Ирэн заговорила с ней по-французски, та кивнула, и мы прошли к столику у окна.

Принесли чайник с пакетом ромашкового чая и большие белые кружки. Я пила маленькими глоточками, и постепенно мне становилось лучше. Шум в ушах смолкал, да и головокружение почти остановилось.

– Ну как? Смотрю, лицо уже не бледное, – наблюдала за мной Ирэн.

– Спасибо тебе! – Я сердечно её поблагодарила, и она улыбнулась в ответ.

После того, как мне полегчало, мы пошли смотреть отели. Расположение, размеры номеров, стиль и убранство – один, другой, третий. Они все были разными. Ирэн обучала меня видеть детали – большой балкон, маленькая ванная, высокая цена, близко к подъёмнику, хороший вид из окна. Облака ещё плотнее закрыли от меня пик Маттерхорн, и я больше его не видела.

Спустя час, перегруженные впечатлениями, мы молча сели в машину и по серпантину вернулись в отель.

Оставшиеся три дня пролетели быстро. Всё смешалось в голове – курорты, отели, рестораны, магазины и ненастная погода. Маленькая Швейцария расширялась до невиданных размеров, оставляя послевкусие ромашкового чая и тяжесть пакета с брошюрами, которые я собирала по дороге.

Собираясь домой, я точно знала, что мои вещи – пять больших кусков сыра, десяток шоколадок и, конечно, брошюры – не влезут в маленькую сумку. Решено было заехать в магазин. Я купила чёрный чемодан на колёсиках, похожий на те, которые были у людей в чёрных костюмах, следовавших во Францию. Но даже он не вместил всё. Брошюры я положила в красивый рюкзак, подаренный Ирэн.