– Мне пятьдесят четыре, и устраивать уже нечего, – перебил друга Шипун. – Я могу на тебя рассчитывать?

Стас вздохнул и подвинул к себе блокнот.

– Диктуй название компании.

Олег Иванович продиктовал ему все данные по фирме покойного Павла Синицына, которые удалось обнаружить в Интернете, после чего помолчал немного и озвучил ещё одну задачу.

– Прежний владелец компании был женат дважды. Мне нужно знать, где сейчас его первая жена и дочь от этого брака.

– Месть через подставу? – догадался Стас. – Вводные какие-то есть?

– Вводные есть, но они могут повести по ложному пути, поэтому работай только с тем, что я озвучил, – Шипун помолчал немного и добавил: – Спасибо, дружище. С меня причитается.

– С тебя уже по гроб жизни причитается, – отмахнулся от него Станислав. – Если тебе от этого всего полегчает, сделаем в лучшем виде. Кстати, те два залётных красавца чистыми оказались. С документами всё в порядке, прописка московская, машина оформлена на одного из них, страховка открытая, в багажнике пусто. Лысый, правда, побычил на ментов немного, поэтому их прикрыли обоих на сорок восемь часов.

– Звонили кому-нибудь?

– Нет, даже не просили об этом.

– Значит, не хотят светить нанимателя, – заключил Шипун. – Умные ребятки, хотя по виду и поведению не скажешь. Ладно, Стас, доброй ночи. Если что, я на связи. И это… Завтра выспись, а потом займись вплотную моей просьбой. Здесь есть кому за постояльцами присматривать, без тебя справятся.

– Понял, вопросов нет.

Стас пожал Олегу Ивановичу руку, закрыл за ним дверь «служебки» на замок, сел в кресло перед мониторами и глубоко задумался.

Они были знакомы уже лет тридцать пять, если не больше. Вместе учились, вместе хулиганили в лихие 90-е. Вместе схлопотали срок, только Стасу дали два года условно, а Олег отсидел, потому что взял всю вину на себя. Шипун уже тогда был упрямым сверх меры – если что решил, ничем его с пути не свернёшь. Это упрямство его жизнь и сломало, когда средняя дочь Эльза решила, что уже достаточно взрослая и самостоятельная. Ей тогда восемнадцать только исполнилось. Поругались крепко. Эльза ушла из дома, выскочила замуж за какого-то афериста. Олег решил – раз самостоятельности захотела, вот пусть сама и живёт, как хочет. Когда она к отцу в слезах прибежала помощи просить, он от неё отвернулся. И жене запретил в дела дочери вмешиваться. А через два месяца после свадьбы Эльзу похоронили. Её муж крупную сумму денег серьёзным людям задолжал, долг выплатить не смог… Грязная была история. Шипун запил по-чёрному. Алёшка в институте учился, дома редко появлялся, а Маргариту мать забрала и увезла от беснующегося отца подальше. Долго это продолжалось, года два, а потом Олег взял себя в руки, поднял старые связи и наказал всех, кто так или иначе был причастен к смерти Эльзы. По закону наказал, потому что мотать новый срок из-за подонков не хотел. И себя тоже наказал – поклялся на могиле дочери, что до конца своей жизни будет прощения у неё вымаливать, помогая всем, кому он в состоянии помочь.

Лизе Синицыной крупно повезло, что на момент её приезда в отель администратор отлучился со своего рабочего места, и встретить гостью вышел сам Шипун. Не важно, серьёзные у неё проблемы или нет – если Олег решил ввязаться в это, он справится. Носом землю будет рыть, но докопается до сути, а потом, как обычно, будет разочарован, поскольку выяснит, что этой дамочке нужна хорошая порка, а не помощь. Так слишком часто случалось, поэтому Стас был уверен, что не получит из Москвы никакой интересной информации. Ещё одна залётная птичка-невеличка, единственная беда которой – это она сама.

* * *

Маргарита даже не думала скрывать следы своего набега на гостевую комнату, в которой поселили Лизу. Собранные в сумку вещи снова оказались в беспорядке разбросаны по кровати вперемешку с содержимым маленькой дамской сумочки. Лиза устало вздохнула, сгребла всё в одну кучу и села рядом, чуть не плача от обиды и злости. Если бы в тот момент у неё спросили, на кого именно она обижается и злится, девушка даже ответить бы толком не смогла. На всех. И на себя – в первую очередь.

«И зачем я отдала ему документы? Утром надо забрать и уехать, чтобы никого не напрягать своими проблемами и комплексами», – подумала Лиза и решительно затолкала в сумку всё, что лежало на кровати. Свернулась калачиком прямо на покрывале, гоня от себя мрачные мысли, и почти сразу же провалилась в тяжёлый сон без сновидений, потому что короткая беседа с Шипуном отняла у неё остаток моральных и физических сил.

Аптечку, любезно оставленную на тумбочке у кровати Тамарой Витальевной, Лиза обнаружила только утром. Проснулась с первыми лучами солнца, по привычке приняла душ, обработала подсохшие, болезненные мозоли, заклеила их пластырем и села в кресло у окна ждать, когда проснётся хозяин дома.

День обещал быть ясным. На небе не наблюдалось ни единого облачка, а больше смотреть, собственно, было и не на что – окно выходило на глухой кирпичный забор, вдоль которого на узком газоне произрастал требующий обрезки вечнозелёный самшит. Клетка с канарейкой исчезла из комнаты ещё накануне вечером – видимо, Марго решила, что гостье такая роскошь ни к чему. Часы показывали начало седьмого, заняться было абсолютно нечем, а включать телевизор Лиза не рискнула – вдруг звук разбудит кого-нибудь. Она понятия не имела, живёт ли кто-нибудь в этой части большого дома, и не хотелось раздражать домочадцев Шипуна больше необходимого. Так и просидела в кресле до половины восьмого, размышляя о том, как жить дальше.