— О чём ты говоришь? — снова спросила я.

Мой голос зазвучал сильнее и требовательней. Артур не сводил с меня пронзительного взгляда, наблюдая за реакцией. Почувствовала себя облитой какой-то мерзкой дрянью, от которой теперь вряд ли можно отмыться.

— Служба безопасности предоставило мне множество доказательств твоей причастности, — сухо прокомментировал Артур.

Серьёзный и сосредоточенный, он выглядел сейчас словно следователь на допросе. А я, по его мнению, главный подозреваемый.

— И ты поверил? — мой голос сорвался.

Артур вздохнул, в его глазах отразилась некоторая неловкость, но лицо оставалось бесстрастным.

— Сейчас я тщательно занимаюсь проверкой достоверности этой информации.

Просто непробиваемый осёл! Он даже не понимает, как больно мне причиняет своими необоснованными обвинениями. Ведь я бы никогда ничего не сделала бы во вред его компании!

— Только сейчас? А в день, когда увольнял, и несколько месяцев после тебя всё устраивало? — уточнила холодно.

— Согласен, мне нужно было поговорить с тобой раньше. Но у меня не было оснований не доверять своей службе безопасности.

— Прекрасно, — разозлилась ещё больше. — А мне, значит, не доверять у тебя основания были?

Артур помрачнел. То, как поворачивался наш разговор ему не нравилось.

— Сейчас это уже не столь важно, — начал было он, но я перебила.

— Нет, Артур! Это как раз очень важно. Ты мог со мной поговорить, выслушать, разобраться. Но вместо этого предпочёл уволить меня через третьих лиц! Я даже не знаю, что из двух зол меньше: твоя невеста или же версия твоего безопасника о том, что я – крот!

— Успокойся, пожалуйста.

И снова этот нравоучительный тон. До чёртиков бесит!

— Знаешь, что, Артур, катись-ка ты со своими объяснениями куда подальше!

Я отвернулась от него, желая уйти, но успела сделать лишь шаг. В одно мгновение меня притянули обратно, заключая в кольцо рук. Спиной почувствовала твёрдую мужскую грудь, на округлившемся животе по-хозяйски устроились ладони Артура. Почувствовала себя неловко. Я не хотела, чтобы он касался моего малыша.

— Пусти.

— Нет.

— Я сейчас кричать начну.

— Поверь, я найду способ, как закрыть тебе рот, — прозвучало с усмешкой.

Проверять, каким именно способом воспользуется Артур, не хотелось. Дёрнулась, пытаясь высвободиться, но ничего не вышло.

— Успокойся, — снова попросил Артур. — Я обещаю, что теперь обязательно всё выясню.

— С чего ты взял, что мне это теперь нужно?! Поезд ушёл, Артур.

— Послушай, я признаю, что поддался эмоциям и повёл себя неправильно.

— Обычно, когда люди совершают ошибки или обижают кого-либо, они извиняются. А ты вместо этого приехал ко мне и принялся права качать!

— Хорошо, извини меня.

С губ сорвался горький смешок. Ну, барин! Словно одолжение сделал. Хотя даже подобный тон извинения для Герасимова большой прогресс! В этот момент моя жемчужинка несколько раз толкнулась, не сильно, но ощутимо даже для Артура. Он дёрнулся от неожиданности и убрал руки с моего живота. Мы застыли, в неловкой паузе. Мои щёки моментально загорелись, в то время, как Артур наоборот заметно побледнел.

Конечно же, не таким я себе представляла первый контакт моего малыша с папочкой, и предпочла сделать вид, что ничего не произошло.

— Мне нужно домой, — поправив сумку на плече, произнесла я.

Но Артур будто и не слышал, у него был такой растерянный вид, словно этим крохотным толчком мой малыш отправил его в нокаут.

— Это больно? — внезапно спросил Артур.

Я даже не сразу сообразила, о чём речь.

— Что?

— Ну, когда он… — короткий взгляд на мой живот, — вот так пинается.

— Нет, — не сдержала усмешки.

Наоборот, ощущать, что внутри тебя есть жизнь, приятно. Но вслух этого добавлять не стала.

Артур немного расслабился и посмотрел мне в глаза.

— Ты поддерживаешь общение с Демьяном? — зачем-то спросил он.

Я покачала головой, не понимая, к чему он клонит.

— Нет. Зачем?

— Тогда кто тебя убедил, что я женат? Подружка?

Хороший вопрос. И ведь главное, я сама не понимала, зачем Жукову нужно было лгать.

— Бывший коллега спрашивал меня, что тебе лучше подарить на свадьбу.

— Кто? — нахмурился Артур.

— Дмитрий Жуков.

— Не знаю такого.