— Беру свои слова обратно. — Сергей повернулся в другую сторону и увидел разверзнутый взрывом энергоблок: с того места был замечен только больший его кусок, все остальное скрывалось прямоугольником с выпирающей арматурой.

— Здесь самая большая доза — тысяча двести миллирентген в час, то бишь одна целая, две десятых рентгена в час. Это приблизительно сто тысяч нормальных природных уровней радиации.

— Съездили, называется…

— Во время взрыва здесь не одна волна прошла, поэтому все деревья — абсолютно все! — покрылись ржавчиной. Их только рубить и захоранивать. Хотя я сомневаюсь, что это как-то поможет, радиация впиталась в почву, и, как мне кажется, останется там надолго.

— Ладно, поехали! Я есть хочу.

Дальше ехали уже молча.

— Как дорога?

Новая приятельница, молодая светловолосая девчонка, имени которой он до сих пор не знал, уже сидела в палатке, разминая опухшие от армейских сапог ноги.

– “Засветились” немного и домой поехали.

— Что, большая доза?

— Будем сиять, как новогодние гирлянды.

Она усмехнулась.

— А ты чего такая хмурая?

— Да день не задался, — тяжелый вздох, — направили к женщинам… в качестве поломойки, — милое личико стало еще мрачнее.

— А чего ты хотела? Вы, женщины, очень хрупкие создания…

— Я не такая! — отчеканила девчонка, повернувшись к нему.

– “Я не такая, я жду трамвая”

— Да пошел ты…

— Ладно-ладно…

Ее лицо внезапно просияло:

— Слу-у-ушай, а ты бы не мог взять меня к себе в роту?

— Вот те на! — громко рассмеялся Сергей. — Как ты себе это представляешь, солнышко?

— Как? С тобой ездить буду. Ты же начальник, верно? Ты решаешь, кого взять, а кого послать.

— Ты просто гений. Только вот имя этого гения мне незнакомо.

Девчонка заулыбалась:

— Марина.

— Только вот мы, мужики, народ очень одинокий, — Сергей взъерошил волосы, — и молоденькая девочка среди таких же, как мы… ну-у-у… не очень-то очень…

— Так и скажи: брать тебя я не хочу! Зачем весь этот цирк?

— Ладно, твоя взяла. И почему я вечно иду у вас на поводу?

Марина с вызовом сложила руки на груди:

— Потому что ты одинокий мужчина?

— Ты меня поддела. Я оценил.

— Ты вроде есть собирался.

— Ну как?! Как я могу вкушать скромные армейские блюда в присутствии обворожительной дамы!?

— Смотри, слюнями не подавись.

— Девушка, вам бы поучиться манерам…

— Пошли!..

Ужин прошел в довольно скромной обстановке, и Сергей, улегшись на свою раскладушку, уснул.

На следующее утро он, приоткрыв веки, почувствовал, как его распирает в туалет. Встав с постели, лейтенант с запаса тихонько вышел из палатки и порысил взглядом в поисках местного сортира.

Палаточный городок, освещенный утренним солнцем, казался каким-то прозрачным, пустым и нереально спящим.

Подъем начинался в шесть утра.

До него Сергей посетил уборную еще три раза, размышляя над причинами сия действия.

— Что с тобой?

— Да приболел немного…

Марина усмехнулась:

— Неудивительно.

“Странно… Когда только попадаешь в армию, возникают проблемы как раз “наоборот” — все эти каши постоянные плюс нервный стресс плюс непривычный режим, в итоге делаешь это по привычке, чем по необходимости…”

— Ой!..

“Где-то тут был медпункт… Господи, пусть он будет открытым!..”

До завтрака оставались считанные минуты.

Сергей, с трудом сдерживаясь, чтобы не опрофиниться перед сослуживцами, отыскал палаточный медпункт. Потянув за продолговатые белые деревяшки-пуговицы, он расстегнул вертикальный ряд до пола и прошел в темный тамбур.

Полусвет лился из шатра палатки.

Пустота и чистота.

Лейтенант подошел к стоящему сбоку от окошка деревянному столику, накрытому марлей. Слегка приподнял ее и принялся исследовать многочисленные баночки и скляночки со всевозможными лекарствами.

“Здесь должен быть активированный уголь…”

Но его, как назло, не оказалось.

“Проклятье! Медпункт батальона радиационной разведки…”

— Что, занимаешься спортом?

— Ага. Гажу в душу унитазу.

— Счастливчик! Не успел в Чернобыль попасть, все унитазы обосрал.

Пока остальные на завтрак поедали кашу, стуча ложками об металлические чашки, лейтенант, боясь попасть впросак и быть осмеянным, скромно жевал корку черного хлеба и пил горячий чай.

В импровизированную столовую, выпятив грудь, вошел начальник медицинской службы батальона — такой же лейтенант из запаса, только старший.