Соседка тянет ее на кухню и усаживает на табуретку, но Кира не может себе позволить расслабляться. Одновременно страшно, что ничего Мария Виссарионовна не знает, и страшно, если знает — и тогда… тогда Кире придется рисковать. Ничем хорошим высвобождение Пети с работы не закончится. Чуда не случится — брат наверняка работает с криминалом, и люди, которые решили использовать такого особенного человека как Петя, понимающими окажутся еще меньше отца.

— Кирочка, я не видела его ни вчера, ни сегодня. Но позавчера…

Соседка наливает гостье чай и сама усаживается напротив.

— … позавчера я буквально краем глазам видела, как он выходил из парадной. Мы с Валентиной Сергеевной как раз обсуждали чету Приймаков, ну ты знаешь…

Чета Приймаков переживала звездные часы как предмет для сплетен уже два года. Даже воробьи обзавелись ценным мнением по этому поводу. Оказалось, что он любит мужчин, а она любит женщин, но они оставались в счастливом браке. Кира считала, что такие «повороты» — самые скучный повод для общественного резонанса. Учитывая, что сосед из двенадцатой квартиры собирался жениться на домашней ящерице по имени Светлана. Конечно же, на свадьбу Киру никто не позвал, а она так любила чужие бракосочетания.

— … так вот, и Петя сел в машину такую, роскошную очень, черную, как это говорят? Иномарку.

Чашку в руке Кира сжимает, несмотря на то, что металл обжигает.

Хочет спросить про того, кто был за рулем, но старушка ее опережает:

— Не знаю, понадобится ли это тебе или не стоило, но я записала номерок авто. Точнее, Валентина Сергеевна записывала, у нее же этот… новый смартифон.

Кира едва не бросается на тетрадку, которую соседка достает из настольной корзины. Из всех людей, только спецгруппа дворового наблюдения и контроля в виде сплетниц на скамейке оказалась ценным информатором. На самом деле, она расцеловать готова Марию Виссарионовну, но привлекать слишком много внимания ко всей этой ситуацией с Петей не стоит.

— Спасибо большое, — шепчет она, занося цифры в телефон.

Мария Виссарионовна довольно кивает и пододвигает блюдо с печеньем поближе к гостье.

— Только бы все у вас было хорошо, Кирочка, — протягивает она, глядя куда-то в сторону. — Ох уж этот ирод, и как только земля носит… Береги себя, лапочка, хорошая ты, Петю не бросаешь, не забываешь.

— // —

Нехитрое дело уговорить Шурика пробить номер машины, а вот как выжать по максимуму из предстоящего разговора — дело на засыпку. В одном из соседних дворов Кира усаживается на неприметную скамейку в тени каштана.

Тканевая повязка явно лишний элемент на голове в беспощадную жару, но лень снимать. И почему из всех заколок она схватила сегодня именно розовую? Выглядит, наверное, как чокнутая девица, еще с таким-то вечно серьезным выражением лица.

— Я не знаю, — говорит ей напоследок Шурик, — как его бы угораздило в это вляпаться. Ты уверена? Эти люди лишних деталей, слишком сложных щей не хотят. А Петька… он сложный для них. Но ты не вздумай лезть, вообще забудь об этом. Позвони, спроси, и оставь это так, как получится.

Петя и впрямь сложный.

Когда ему было три, пятилетняя Кира сама обрабатывала его ранки, чтобы никто не узнал из взрослых. Когда пошла в школу, неслась с уроков обратно, планируя какие два следующих слова они с Петей выучат в новом месяце. Когда попыталась посещать университет, сразу нашла работу, чтобы копить и копить им с Петей, потому что мама к тому времени уже умерла.

Поставили Петру диагноз еще в детстве и тогда началось.

— Это что за скотина такая, — орал отец, — ты кого нагуляла, падаль? Значит, и читать он нормально не сможет? Он же… Клинических дебилов в этом доме не будет.

Клинический дебил в доме остался, а мать вскоре ушла. На тот свет.

Читать более-менее Петр научился, как и писать. Тупым он вообще не являлся, просто у него была иная система приоритетов. Кире обычно никто в это не верил, но какое это имело значение?

Лучше бы Канта почитали, умники, хмуро думала она порой.

Теперь любимый папа наживался на Пете. Попрекал, мол, взрослый парень не учится, не работает, а на харчах готовых сидит. Знала Кира эти харчи.

Создание, именовавшееся их отцом, собирало деньги в помощь Пете, но брат едва ли десять процентов оттуда видел. Кира же, после того как не удалось забрать с собой Петю на съемную коммуналку, покупала последнему даже одежду.

У Пети немного запозднился подростковый период, и теперь отцу удавалось им манипулировать и эмоционально раскачивать. На работу брата никуда не брали, с программированием временно не получалось, поэтому попасться на крючок подлым криминальным личностям — то, что доктор прописал.

Кира вздыхает и набирает номер. Когда раздается резкий уверенный голос, она хладнокравно говорит:

— Вам еще нужны курьеры? Меня устроят любые условия.

Лишь бы договориться о встрече или хоть выйти на какой-то адрес.