Закрыла глаза, не в силах совладать со своими эмоциями.

— Я повыдёргиваю ей все волосёнки, пусть лучше не попадается мне на глаза. Ты чуть не погиб из-за нашей ссоры. — дёрнулась по направлению к двери. Мной двигало желание взглянуть в глаза бесстыжей девке.

Марк схватил меня за плечи.

— Оля уехала за границу.

— Как?

— Устроил скандал, она посчитала меня неблагодарным и улетела на Мальдивы, расслабиться.

— Ну и скатертью дорожка.

Псих крепко обнял меня.

— Разве разрешала себя обнимать?

— Ну, перестань! — взмолился он.

Оттолкнула.

— Это не меняет то, что ты не выслушал меня.

— Прости, просто очень ревновал.

Марк виновато опустил голову, понимая, что я права.

— Ты заставил меня, почувствовать себя проституткой. За секс оплатил контрактом. Ты мог пойти на уступки ради талантливой девочки. Но предпочёл шантаж, который привёл к таким последствиям.

— Знаю, использовал грязные уловки, чтоб заполучить тебя, но всё из-за отчаяния. План по возвращению моей Мышки пошёл насмарку.

Он шагнул ко мне, но я отступила.

— Мне было очень больно. Безумно хотел вернуть тебя и со временем моё стремление сделало меня неадекватным. Не покидал страх, что ты всё-таки выберешь Дениса.

— Вот об этом и говорю, тот Псих ещё живёт в тебе.

— Он и есть я. — с горечью выдохнул Марк.

И я люблю его очень сильно. Такого сумасшедшего, неудержимого, вспыльчивого и порой пугающего.

— Прошу не прогоняй, только потому, что характер у меня несносный.

Как всегда, совсем не вовремя начало тошнить. Глубоко вдохнула воздух, но не помогло, сразу бросило в пот.

— Мышка, ты в порядке?

Тут ком подошёл к горлу, поняла, что на этот раз не справлюсь, побежала в ванну. Марк естественно за мной. Наклонилась над унитазом и вырвала. Не переварила ужин. Рвотный спазм повторился, опять склонилась. Псих приподнял мои волосы одной рукой, а второй поглаживал по спине. Голова закружилась, пошатнулась, он обхватил мою талию, подвёл к раковине и помог умыть лицо. Прополоскала рот и выпила немного воды.

Марк неожиданно поднял меня на руки и понёс в гостиную. Осторожно уложил на диван.

— Может, я вызову врача? Ты очень бледная. — тревога легко читалась в его красивых глазах.

— Не беспокойся, скоро пройдёт. — механически погладила живот.

Псих сразу приметил. И как-то странно улыбнулся.

— Чего? — не выдержала его таинственной ухмылки.

— Ты беременна? — спросил он. Но по нему видно было, что знает ответ.

— Нет! — попытка не пытка, а вдруг номер пройдёт, и Марк поверит.

— Не ври, я специально не предохранялся.

Аж привстала от негодования.

— Ты в своём уме? — схватила подушку и от всей души треснула его по голове.

— Нет, с тех пор, как встретил тебя.

— Что за игры такие?

— Не хотел предохраняться с любимой женщиной. Мне важно было чувствовать тебя, а резинка притупляет ощущения.

— А обо мне ты вообще подумал? Я ведь теперь будущая мать одиночка.

— Я не собирался тебя отпускать. Даже, если б Денис был по-настоящему твоим парнем, сделал бы всё, чтоб разлучить вас.

— Ты действительно псих. — но на душе стало так приятно.

— Возможно. Просто, если люблю, то люблю несмотря ни на что, и ни на кого.

С шумом выдохнула и снова прилегла.

— Кстати, мой психолог попросил у меня прощения и сказал, чтоб спросил у тебя за что.

Сам Смирнов не рискнул, знал, что Марк сорвётся. А может, хотел, чтоб мы наконец поговорили?

— Не знаю, стоит ли рассказывать.

— Не мучай меня. — он присел на ковёр рядом с диваном и взглянул в глаза.

— Я уехала не потому что тебе надо было повзрослеть.

Марк напрягся.

— В тот день, когда тебя сбила машина, единственный с кем смогла связаться, был Николай Смирнов. Узнав, ради кого ты пострадал, он рассказал о поставленном им диагнозе. Синдром Адели Гюго. Так сказать, любовная одержимость. Психолог боялся, что наши отношения тебя погубят. Симптомы были очень схожи. Мне пришлось уехать, чтоб в конечном итоге ты не оказался в психушке. — слеза скатилась по моей щеке, по сей день больно.

Марк молчал, на лице растерянность.

— Я же всегда сомневался в твоих чувствах. — он взял мои руки и стал нежно целовать. — Ты переехала в другой город совершенно одна, не имея ничего.