Только сейчас я заметил длинную красную полоску с цифрой шесть над головой зверя, которая просела на треть — показатель очков здоровья и, видимо, уровень. Это если с уроном в 24–38 единиц рубящего удара я ему только треть снес, получается у него минимум 120–140. Плохо, вон встает уже. Нельзя давать ему атаковать снова.

Голова прояснилась, адреналин теперь работает на меня, дыхание прерывистое, но это поправимо. В два шага сокращаю дистанцию, рублю сверху, помогая второй рукой. Удар пришелся по хребту, волк взвизгнул, но смог отпрыгнуть в сторону. Полоска здоровья сократилась меньше, чем от первого попадания.

Резкий рывок зверя и клыки снова целятся мне в лицо, едва успеваю блокировать мечом и…. теряю оружие. Он просто отобрал его! Снова бросок, но я уже готов — подставляю левую руку и кричу внутренним голосом что есть мочи: «Стальные нервы!». Тело словно свинцом налилось, конечности чертовски потяжелели, но мне сейчас скорость и ловкость не нужны. Жертвенную руку прошибает сильная боль, я чувствую, как его клыки, пробив толстую кожу наруча, лязгнули внутри моей плоти, словно о сталь.

— Попался. — расплываюсь в широченной улыбке и бью кинжалом в глаз ублюдку.

Волк едва успел отпустить меня, снова издав полный боли визг, а я уже схватил его под лапы и повалил на землю, вскочил верхом и принялся остервенело колотить кинжалом мощную грудь обидчика. На втором ударе его полоска здоровья опустела, тело обмякло и перестало трепыхаться, но я продолжал бить, выплескивая весь оставшийся адреналин.

Вскочил с поверженной туши и схватил лежащий неподалеку меч. Еще один зверь остался, бродит, наверное, неподалеку. Мельком глянул на свой уровень здоровья — 71/103, не сильно же мне перепало. Видимо, стальные сухожилия сыграли ключевую роль в блокировании урона. Вглядываться в стену леса вокруг не просто — пульсирующая боль в руке и не стихающий шум в ушах сильно мешают. Зверюга довольно просто прокусила мне наруч, однако он, скорее всего, внес не меньший вклад в предотвращение урона, чем способность. Но расслабляться никак нельзя, откат у моей защиты целый час, так что со вторым придется перейти в решительное наступление.

Тишина доконала меня меньше чем за минуту. Ну не мог последний просто уйти или затаится. Что-то мне подсказывает, что он просто занят… пережевыванием тушки Фауста. Тяжело вздохнул и припустил в указанном Йоланой направлении. Уже через метров тридцать увидел кровавый след на примятой траве, ведущий в очередной овраг. Очень осторожно ступая, прошел в густые заросли, затем обогнул переломанный куст и услышал довольное чавканье. Красная дорожка ныряла к корням толстенного дерева, образовывая что-то вроде логова. Из чернеющего провала шел дух затхлости и железа — свежей крови.

Тихонько обошел нору вокруг дерева, потому как с той стороны корни сплетались в широкую клеть. Достаточно широкую для человека, но не для таких крупных зверей. План родился моментально.

Поднял с земли длинную ветку и, чуть выглянув из естественного укрытия, кинул на манер копья в логово. К сожалению, понял я всю ущербность затеи только когда оттуда вышла рычащая волчица с окровавленной пастью и три волчонка, размером с немецкую овчарку.

Испытывая мою психику на прочность, звери пялились секунд десять, после чего я увидел полоску над волчицей — меньше половины. В голове словно щелкнул тумблер с положения «не ешь меня — я не вкусный» в позицию «немотивированная агрессия».

Колющий удар пришелся вдоль брюха волчицы — успела немного увернуться, но даже этого было достаточно. «Реж» мысленная команда погрузила клинок еще на сантиметр кромки в плоть врага и потащила меня вдоль всего тела хищника до самого хвоста. Казалось, меч обрел свою волю и вел меня за собой, ноги же беспрепятственно скользили по влажной листве. Как только лезвие дошло до хвоста, я одернул меч, рубанул наотмашь по морде волчонка слева, крутанувшись на скользкой лесной подстилке, и нырнул в неожиданно широкую нору. Перекатился, развернулся и, не глядя, уколол воздух перед собой — попал прямо в раскрытую пасть второго «мелкого». Помня свой предыдущий опыт с отнятием оружия, сделал шаг вперед и вогнал клинок на две трети внутрь глотки противника. Беззвучно тело обмякло, я не успел вытащить меч, как в нору попыталась протиснуться голова мамаши. Укол в нос кинжалом отправил её обратно визжать и дал место волчонку с посеченной мордой. Здоровье у него было на один чих, так что не церемонясь, позволил ему прыгнуть и вбил кинжал в череп за мгновенье до укуса в живот. Чуть выглянул поверх поваленных тел наружу: волчица скалилась и рычала, но зайти в свое бывшее логово не решалась. Не видно было и третьего молодого. Под ногой что-то мешало, какой-то мягкий корень что ли… рука. Человеческая рука.

Медленно обернулся и увидел распотрошённое, полу съеденное тело с кровавыми ошметками вокруг. У дальней стены лежала погрызенная голова, лица не было, только блондинистые волосы, испачканные кровью, выдавали жертву — Фауст. Рвотных позывов даже не предвиделось, ровно, как и сожаления или сострадания. Возможно, эта своеобразная «замазка» на ранениях придумана не с проста, и крови явно меньше положенного. Не подготовленный человек в обморок не грохнется конечно, но привыкать к такому придется какое-то время. Ну да, мир таков — слабых и тупых едят, а в процессе их тушки выглядят минимум не презентабельно. Естественный отбор.

У входа в нору послышалось шевеление — волчица за хвост вытаскивала мертвого детеныша с мечом в пасти. Едва успел ухватить за рукоять и выдернуть последнее оставшееся оружие, как влетел третий малец и цапнул эту самую руку прямо за ладонь. Выхватив левой нож из нагрудного крепления, как-то даже на автопилоте, всадил его в шею щенка и рывками разрезал горло. Театрально яркая кровь обрызгала меня всего ниже пояса.

Проход остался не досягаем для волчицы, которая от осознания утраты последнего детеныша протяжно завыла. Мне было откровенно все равно, я просто хотел жить, а терпеть таких хищников под боком нельзя — рано или поздно выследят и загрызут, тем более это же программа, код, о жалости и речи нет.