Джаспер поднял чистую пару штанов. Стаскивая с себя мокрые, вспомнил о мамином дневнике, который сунул в карман, пряча от дяди Лео. Вытащил его оттуда и бросил промокший комбинезон в мусорное ведро в углу. Каким-то чудом дневник остался сухим. Джаспер прижал его к груди и еще раз обвел взглядом последствия погрома. Отец кричал: «Алтея!» — но нет, мама никак не могла бы сотворить такое с его комнатой. Она выходила из себя, стоило Джасперу забыть на полу хотя бы носок.

— Джаспер! Тебе пора, — напомнил из гостиной сиплый отцовский голос.

— Да, сэр! — Джаспер сунул мамин дневник за пояс чистых штанов и поспешил назад по коридору. Заглянув краем глаза в приоткрытую дверь родительской спальни, он мельком увидел кавардак внутри. От такого зрелища мама сразу упала бы в обморок.

Отец сидел, сгорбившись, рядом с входной дверью.

— Скажи миссис Карбо, что нас обокрали и оставаться тут сегодня небезопасно. Договорились? — Бледное лицо Уэндела исказилось болезненной гримасой, не слишком похожей на ободряющую улыбку. Он потрепал Джаспера по голове. — Все еще наладится, сын. Слышишь?

— Да, сэр, — Джасперу хватило ума не задавать лишних вопросов, хотя отец не выглядел особенно уверенным. Вместо этого он поднял с пола свой чемодан и направился к двери с табличкой «2-А».

Миссис Карбо распахнула дверь после второго стука.

— Джаспер! — она втянула его в квартиру и поспешила обнять. Домашний халат миссис Карбо пах овсяным печеньем. — Где же ты пропадал, ягненочек? Я так за тебя переживала!

В ее объятиях Джаспер размяк, и ему снова пришлось бороться со слезами. Он даже не подозревал, до чего же соскучился по доброй соседке.

— Дай-ка я посмотрю на тебя, — миссис Карбо выпустила мальчика из объятий и пригляделась к синяку на его скуле. — Боже всемилостивый, Джаспер! Что с тобой случилось?

— Н-ничего, — промямлил он, отведя глаза в сторону. Было ясно, что такое объяснение никуда не годится, но он никак не мог признаться в ужасах, которые наговорил своему отцу. — Я… ну, я упал, когда катался на роликах.

— На роликах? — губы миссис Карбо поджались, словно она разделила боль, выпавшую на его долю. — Тебе надо быть осторожнее.

— Да, мэм.

— Ох ты мой дурашка, — она запечатлела на щеках Джаспера пять звонких поцелуев. — Проходи же. Давай я угощу тебя молоком с печеньем.

Если миссис Карбо и заметила чемодан в руке мальчика, то предпочла не упоминать о нем. Джаспер поставил его у двери и последовал за ней в кухню. Миссис Карбо не задавала больше вопросов, пока Джаспер не выпил высокий стакан теплого молока и не съел три овсяных печенья с изюмом. Он старался жевать медленно, догадываясь, что вопросы не заставят себя ждать.

— Где же ты жил все это время, милый мой? — тихо спросила она наконец. — Эти последние недели я повсюду тебя высматривала. Даже стучалась в вашу дверь.

— На дядиной ферме, — ответил он с набитым ртом. Быстренько проглотил остатки печенья, и по тревоге на лице миссис Карбо понял, что так просто не отделается. — Там у них здорово. У меня там живет кузен, а еще коровы и цыплята…

— Ну надо же. Просто замечательно, — она протянула ему салфетку.

Послушно взяв ее, Джаспер кивнул. Часы над кухонной плитой показывали пять минут двенадцатого.

— Э-э, миссис Карбо? Вы не будете против, если сегодня я переночую здесь? Вообще-то, я очень устал и… — Джаспер не стал договаривать. Ему совсем не хотелось рассказывать соседке о том, что случилось с квартирой. Или с мамой. «Папа все исправит, — твердо сказал он себе. — Утром все будет в полном порядке».

— Ну конечно же, дорогой, — ответила она и погладила Джаспера по руке. Миссис Карбо улыбалась, но глаза ее оставались печальными. Только это была не простая грусть. Нечто намного хуже.

Сквозь тюлевые занавески на окне в комнату щедро лился золотистый солнечный свет. Проснувшемуся Джасперу пришлось долго щуриться, чтобы глухо зудящая голова могла свыкнуться с этим ярким светом. Он лежал на синем диване в гостиной у миссис Карбо. Перевернулся на бок, но содрогнулся, стоило ему коснуться подушки: синяк вокруг глаза стал чужеродной штуковиной, прилипшей к лицу. Джаспер осторожно обвел пальцами вздувшееся место, почти опасаясь, что оно сейчас зашевелится.