Как достать стража. Влюбить и обезвредить

Аннотация

Выкрасть артефакт древних? Легко! Очаровать при этом стража? Сам напросился! Нужно добавки? Прости, милый, секс — не повод даже для знакомства. А в нашем случае повод быстро унести ноги.

Только почему так ноет сердце и болит душа, когда я снова вижу его? И как же разобраться в себе, когда упорный страж не отпускает?

Что ж, для прошедших курс выживания на Земле нет ничего невозможного.??

Кто не успел, тот конкретно попал.

Слабо — скверное слово.

Верьте не интуиции, верьте сердцу.

Все еще долбоптичка.

Глава 1 С последней лекции отпустили чуть раньше, и я торопилась, чтобы не оказаться в толчее студентов. Уже почти на выходе, в холле цокольного этажа столкнулась с Маринкой, одногруппницей и неизменной старостой потока. Нет, она, конечно, не была плохой девчонкой, но новости разносила со скоростью звука, и любая информация, попавшая в уши, надолго в ней не задерживалась. По курсу даже ходила поговорка: «Хочешь, чтобы узнали все, расскажи Марине по секрету». Лично у меня секретов не было, поэтому и злости на старосту не было тоже. Я кивнула и ускорилась, в надежде избежать общения, но не вышло. — Женя! Бурмистрова! — окликнула меня Маринка Селиванова. Пришлось остановиться и вопросительно взглянуть на нее. — А ты на семинар по праву не остаешься? — У меня тренировка, — кивнула я на спортивную сумку за плечом. — Потом на работу во вторую смену. — К соревнованиям готовишься? Ну ты смотри, не посрами там честь университета. Не забывай, что дзюдо сейчас один из популярнейших видов, потому что им сама знаешь кто занимается, — она стала говорить прописные истины, и собеседник ей совсем не требовался. — Марин, извини. Я спешу! Но попытка удрать не увенчалась успехом. — А ты так и работаешь в нашей библиотеке? — спросила староста. — Да, а что? Удобно, тихо и есть время к занятиям подготовиться. Я пожала плечами. — А-а-а-а-а… — протянула Маринка, вероятно думая, что бы еще такого спросить. Самое время удирать, но как на зло, на верхней площадке широкой мраморной центральной лестницы появился ОН. Стас Глинский — тайная и явная мечта всех дам нашего универа от абитуриенток до профессорского состава. Белозубая улыбка, синие, словно океан у тропических берегов, глаза, темные пряди волос, падающие на лоб так небрежно, что сразу хочется прикоснуться, чтобы поправить, и бездна обаяния. — О, смотри, кто идет! — оживилась староста. — И уже с новой… Ой, прости! У вас же с ним что-то было? Монолог Марины даже звучал фальшиво. Собственно, как и ее «прости». Не удивлюсь, если она специально меня задержала, в надежде оценить эффект от нашей встречи с Глинским. — Было, — хмуро буркнула я. — Но прошло. Мне пора. Уйти не удалось. — Бежишь от себя, Бурмистрова? — ехидно поинтересовалась староста. — Значит, правду говорят, что он тебя на сестру променял. Да похоже и сестра его тоже надолго не впечатлила. Вот же дрянь! А я еще пыталась к ней нейтрально относиться. Мало того, что трепло, так еще и разжигатель ссор и конфликтов. Хотя в одном Маринка права, Стас потерял ко мне интерес сразу, как увидел Светку. Несмотря на то, что мы с сестрой практически неотличимы друг от друга внешне, характеры у нас все же разные. Она более мягкая, женственная, возвышенная. Про таких говорят — настоящая леди. Нет, сестра у меня не неженка. И спорт любит, и за футболистов поболеть может, но делает это легко, красиво, словно позирует на камеру для какого-то романтического фильма. Не то что я. Я с детства любила драки, подвижные игры и совсем не девичьи виды спорта. Последние несколько лет увлеклась дзюдо и даже добилась неплохих результатов. Мальчишки считали меня своим парнем, другом Женькой. Возможно, поэтому, когда красавец Стас обратил на меня внимание и как бы между прочим пригласил в клуб, у меня и выбора-то особого не было — пошла, словно кролик загипнотизированный удавом. И да, у нас было. На что я надеялась? На то же, на что надеются миллионы женщин, считая, что уж со мной-то он окажется совсем другим! Уж я-то сумею его удержать, потому что очаровательная, неотразимая, смелая и мудрая. Но очень скоро, эта смелая и мудрая точно так же льет слезы в подушку, как все ее предшественницы. Вот только я не лила. Просто в графе «неудачный опыт первой любви» поставила жирную галочку. Хотя, все то, что Глинский мог предложить даме в постели, мне в принципе понравилось. Но, возможно, потому, что просто не с чем было сравнить. И Светка не подвела, отшив Стасика еще на первом подкате. Так что Маринка ошибалась, не дрожала я от вожделения при виде холеной физиономии, а вот злость за всех обманутых женщин мира была. Его бы со мной на татами на честный бой, только Стасик и минуты не продержится. А слабаков я не трогаю, потому что их и без того жалко. — Запомни, Селиванова, Бурмистровы всегда держат удар. А моя сестра Глинскому не по зубам, — небрежно ответила старосте. — Смотри и учись, пока я добрая. Ох, ну почему меня так легко на «слабо» взять? Кому нужен этот спектакль? Мне? Да ни в коем случае. Глинскому? Не думаю, что ему нужно внимание бывшей, пока он окучивает очередную будущую. И все же я направилась к гардеробу, где Стас, как настоящий рыцарь, помогал новой пассии надеть легкую курточку. Мое преимущество — это неожиданность. Шаг я ускорила, а подойдя к Глинскому, поднялась на цыпочки и коснулась губами гладкой щеки. В нос тут же ударил аромат его парфюма. Слишком сладкий для мужчины. Сейчас он вызывал у меня лишь раздражение, а ведь совсем недавно нравился. Впрочем, не только парфюм, но и сам носитель аромата вызывал подобные чувства. Что умерло, как говорится, больше не встанет. — Привет, сладкий! — пропела я, глядя прямо в удивленные глаза Глинского. Это была истинная правда, потому что карамельное амбре пропитывало все вокруг, вырываясь дальше в длинную рекреацию. Симпатичная дама захлопала наращенными ресницами и спросила: — Стасик, кто это? Кто-кто, Турук Макто, хотелось ответить мне, но я сдержалась. Вместо этого вполне дружелюбно улыбнулась хорошенькой шатеночке. — Новенькая? — от неожиданности девица кивнула. Я вздохнула и решила усугубить ситуацию, акцентируя внимание пассии на моральном падении Стаса: — Сочувствую. Студенты, которым в этот час выдалось посетить гардероб и наблюдать сцену, улыбались, а Глинский покраснел. Если его щеки стали пунцовыми, то кончики ушей приобрели насыщенный оттенок малинового. — Ну, как-то так, — улыбнулась я Маринке, которая все еще таращилась на озадаченного Стасика. — Жень! — окрикнул он. — Чего тебе, Глинский? — не поворачиваясь, спросила я. — Я позвоню? Вечером… — Попробуй, — хмыкнула я, прекрасно зная, что его номер давно в черном списке. Да, некоторые проблемы решались вот так вот просто, минута времени и можно оставить инцидент в прошлом, но бывает иначе. И вот один такой случай тревожил меня с самой субботы. И главное вовсе не то, что меня опять взяли на «слабо», а то, что я до сих пор не рассказала Светке. А ведь когда-то мы поклялись не скрывать друг от друга ничего, что может хоть как-то изменить жизнь любой из нас. Вообще, нам, наверное, повезло по жизни и для этой самой жизни. Многие бы решили, что сестры родились в рубашках. Ну, сами посудите, двух едва достигших двухлетнего возраста малышек нашли в картонной коробке на пороге запасного входа в дом малютки ночью, зимой, в двадцатиградусный мороз. Да на таком морозе минтай за час в камень превращается, не то что детское тельце. А мы выжили, потому что грели друг друга. Хотя, не соберись в тот вечер сторож Михалыч за порцией разврата к ночной нянечке Сергеевне, возможно, и мы бы превратились в свежемороженые тушки, но нас нашли. Приютили, обогрели. На вопросы об именах ответили «Ения» и «Слана», так нас в метриках и записали как Евгению и Светлану Ивановых. Почему Ивановых? Наверное, потому что в России это уже вымирающий род, а мы так удачно в него вписались. Отношения с ребятами складывались непросто. Я смутно помню, отчего так произошло, но после первой же драки к нам прилипло одно на двоих прозвище «ведьма». Тотальный игнор со стороны детей еще больше сблизил с сестрой. Тогда-то мы и принесли нашу клятву. Желающих удочерить хорошеньких малышек было много, но по каким-то неведомым причинам в самый последний момент происходило что-нибудь такое, что мешало очередным потенциальным родителям это сделать. К пяти годам у меня развилась интуиция. Я хоть и велась на глупое «слабо», но всегда знала, что спор, даже самый опасный, обязательно выгорит. Что касается новой семьи, то у нас со Светкой даже игра веселая по содержанию и печальная по факту появилась. — Жень! Жень! Там за нами приехали! — кричала она, как только появлялась очередная пара. Мы бежали смотреть. — Не наши, — авторитетно заявляла я, прислушиваясь к внутреннему голосу. Так продолжалось несколько лет, пока нам не исполнилось по семь лет. И вот однажды в детском доме появилась пара Бурмистровых Елена и Леонид. Странные люди для детского восприятия. Он огромный, словно шкаф, с цепким взглядом, кулаками, как пивные кружки, и шрамом через все лицо, делавшим его вид еще более лютым и свирепым. Она напротив вся такая легкая светлая, с улыбкой, согревающей будто солнечный лучик всех, кого касалась. А какая на ней была шуба! Я даже не знала, что в мире бывают звери с такой прекрасной серебристой шкурой. Или бывали… С Леонида бы сталось достать для жены самого последнего представителя этой живности. Но главное, эти такие разные двое, несомненно любили друг друга. Не знаю, с чего мы так решили, но дети такие вещи на раз просекают. — Жень, они за нами приехали! — как обычно зашептала Светка. — Да, это наши, — с удивлением констатировала я, прислушавшись к интуиции. Нас забрали в тот же день. Все решил пухлый конверт, который Леонид передал странному дядьке в кабинете нашего директора. А Анне Ивановне велел: — Только запакуйте их во что-то более приличное. — Ой, ну что ты такое говоришь, родненький, — голос Елены зазвенел хрустальным колокольчиком. Да, она всегда называла его «родненьким» и одна единственная во всем мире могла повлиять на этого огромного нелюдимого медведя. — Я сама поведу их по магазинам и нарядно одену. — Как скажешь, любимая, — ответил Леонид. Когда он говорил с женой, его голос и интонации менялись. В них появлялась теплота и забота. Угрозы от них я не почувствовала, и вскоре, держа за руки новых родителей, мы со Светкой покинули детский дом. Девять лет наша жизнь была вполне сносной, хотя любви с опекунами не сложилось. Тогда, в тусовке, где вертелись Елена с Леонидом, стало модным меценатство. Помочь деньгами тяжело больному, организовать выставку, полезный фонд или даже усыновить сиротку. Так что нам повезло вовремя подвернуться на глаза чете Бурмистровых, чью фамилию мы со Светкой теперь носили. Елена, наверное, питала к нам определенную привязанность, как к любимым куклам, которых нужно одевать в красивые платья и устраивать для них праздники. Но когда игра надоедала, кукол убирали в пыльный шкаф. Впрочем, грех жаловаться, наш шкаф был уютным, с красивой мебелью и веселыми занавесками, заставленный игрушками и книжными шкафами. К нам даже приставили отдельного человека Василича, который докладывал о том, что нам нужно, и возил в школу. А потом Елена заболела. Где только Леонид не пытался ее лечить, куда только не летал. И вот из очередной поездки он вернулся один. О том, что нашей приемной матери не стало, мы узнали от Василича. В тот вечер Бурмистров его уволил, и мужчина заходил попрощаться. Неделю Леонид где-то пропадал, а потом вернулся, и начались гулянки. Разудалого вида друзья, дамы с броским макияжем, принадлежащие на время всем, кто захочет провести с ними время. В такие вечера мы со Светой запирались в нашей комнате, чтобы никого не провоцировать лишний раз. К сожалению, о морали, а тем более о чести, гости нашего дома имели смутное представление. Наступил последний вечер, который мы провели у Леонида. Один из громил забрел на второй этаж, очевидно что-то перепутав. Нашу дверь он снес нажатием плеча. Меня, одетую в обычные джинсы и футболку, мужчина лишь смерил взглядом и не проявил интереса, а вот Светка в голубом сарафане с юбкой, напоминающей экзотический цветок, привлекла его внимание. — Хороша девка, — осклабился он, дыхнув перегаром на всю комнату, и направился к сестре. — Не смей ко мне подходить! — заорала Светка, выставив перед собой книгу, как щит. — Женя-я-я-я! А-а-а-а! Я бросилась на громилу со спины, но слишком не равны были силы. Очевидно, даже в таком состоянии у мужчины срабатывали инстинкты. А к дракам он был привычный. Развернувшись, гость со всего размаха припер меня к шкафу так, что я задохнулась и разжала руки, рухнув на пол. Сознание на миг отключилось, а когда очнулась, увидела, что Светка уже барахтается под тушей насильника и жалобно поскуливает. Раздался характерный звук рвущейся ткани, и мне ничего другого не оставалось… Нет, возможно, подумай я хорошо, то нашла бы выход, но в тот момент рука сама потянулась за мраморной статуей Геракла, разрывающего пасть Немейскому льву. — Женя-я-я! — почти простонала Света, и я со всей силы опустила тяжелую скульптуру на голову насильника. Массивное тело обмякло, погребая под собой сестру. Потребовалось немало усилий, чтобы сдвинуть его с места. Громила рухнул на пол и признаков жизни не подавал. Из раны на затылке сочилась кровь, пачкая светлый бежевый ковер. — Ты… Ты его убила? — шепотом спросила Светка. — Не знаю, — так же тихо ответила, все еще сжимая и Геракла, и Немейского льва в руке. Раскаянья не ощутила. Если бы жизнь предоставила еще один шанс, то поступила бы точно так же, но руки тряслись, и сердце бухало, словно молот по наковальне. Пожалуй, тогда я впервые в жизни испугалась, а моя интуиция дала сбой. Вроде бы мне казалось, что не должен громила склеить ласты, но в то же время с каждой минутой росла уверенность, что сегодня последний день жизни этого насильника. Пойди-пойми проведение-то. В проеме, где совсем недавно была дверь, возник Леонид. Он окинул взглядом всю комнату, остановился на Светке, пытающейся соединить на груди разорванный верх сарафана. — Цела? — хрипло буркнул он. — Д-да… — шепнула сестра. Леонид кивнул и приказал: — Переоденься. И пока, схватив что-то первое попавшееся из шкафа, она бегала в ванную, наш приемный отец подошел к бесчувственному товарищу, присел перед ним на корточки и приставил два пальца к вене на толстой шее. Туда, где лучше всего прощупывался пульс. — Сюда дай, — обратился он ко мне. Я тихо и безропотно подала ему скульптуру. Геракла со львом аккуратно, даже бережно положили рядом с громилой. Затем Леонид поднялся и, не говоря больше ни слова, вышел. А я… Я почувствовала, что насильник еще жив, но его судьба вот-вот оборвется, а время отсчитывает последние мгновения. Вернулся отец не один, а с двумя охранниками и пистолетом с длинным глушителем в руке. Тихий звук выстрела, и на ковре крови стало больше. Закусив кулак, чтобы не кричать, я с ужасом наблюдала за страшной картиной. — Собаке собачья смерть, — отстраненно заметил Леонид и обернулся к сопровождающим. — Убрать и ликвидировать. Только когда охранники вынесли теперь уже совершенно точно мертвого громилу вместе с ковром и мраморной статуэткой, Бурмистров посмотрел на меня. — Ты как? — спросил он, но во взгляде ни беспокойства, ни заинтересованности я не увидела. — Нормально, — ответила тихо, и даже голос не дрогнул. — Собирайте вещи. Завтра вы уезжаете. Отец ушел. Мой ответ его не интересовал. — Все? — дотронулась до плеча Светка. Она успела переодеться в спортивный костюм и, очевидно, умыться, потому что пряди заправленные за уши были влажными. — Все, — тихо ответила я. Всю ночь мы просидели прижавшись друг к другу. Голоса внизу в гостиной стихли, постепенно разъехались машины, погружая дом в тишину и темноту. Собираться стали лишь на рассвете. По два чемодана на каждую — вот и весь жизненный багаж. Утром пришел адвокат отца Израиль Адамович. Посмотрел на меня, на Светку и произнес: — Вещи заберут, жду вас в машине. Собственно, мы давно были готовы. Ко всему. Оставалось лишь присесть на дорожку. На столе в ажурной рамочке стояла фотография, с которой улыбались мы и Елена с Леонидом. Сестра дотронулась до стекла и прошептала: — Спасибо. Я молчала. Зачем повторяться? Светка одним словом высказала все, что мы обе думали. Больше у нас не было семьи, как не было больше этого огромного дома с колоннами. Держась за руки и не оглядываясь мы ступили в новую жизнь. Машина с тонированными стеклами покинула элитный поселок, доехала до города и остановилась лишь в одном из спальных районов. Мы вышли и поднялись на последний этаж. Квартира оказалась просторной и состояла из двух спален и кухни-гостинной. Но больше всего мне понравилась длинная терраса шириной не менее пяти метров, с нее открывался волшебный вид на город, и дышалось здесь как-то свободно, что ли. Мебель хоть и была, но обстановка поражала своим минимализмом. Пока мы со Светкой осматривались, водитель перенес из машины наши вещи и вопросительно посмотрел на адвоката. — Подожди меня внизу, Сережа, — попросил его Израиль Адамович, а потом обратился к нам: — Присядем. Мы заняли кожаные кресла, а он расположился на диване и достал документы из черного портфеля. — Итак, голубушки мои, у меня таки имеется, что вам сообщить. Исполняя распоряжение Леонида Петровича, передаю вам свидетельство о собственности на данный объект недвижимости. Квартира принадлежит вам в равных долях. Кроме того, два договора на обучение в… — адвокат слегка замялся. — В общем, не суть важно. Главное, что они оплачены сроком на пять лет, факультет и специальность выберете сами. Осталось… Что же таки осталось, голубушки мои?! А, сущие пустяки! Оставить вот здесь ваши автографы. Прошу, леди! Израиль Адамович достал из внутреннего кармана пиджака ручку и протянул нам. Мы по очереди подписали бумагу и передали ему. — Ну, желаю здравствовать и откланиваюсь, голубушки мои. На случай экстренной юридической помощи я таки оставил вам мою карточку. Он развернулся, а мы совершенно ошарашенные остались сидеть в креслах, в квартире, которая теперь принадлежала нам по закону. Леонид поступил… щедро и великодушно, но подобным жестом давал понять, что больше не желает делить с нами жизнь. У каждого своя дорога. Что-то было во всем этом неправильное. — Подождите! — Света окликнула адвоката. — Чем могу быть полезен? — оглянулся он. — Скажите, а больше отец… — сестра осеклась и тут же поправилась. — Леонид Петрович больше ничего нам не передавал? Может, на словах? Пожилой мужчина задумался, а потом вдруг стукнул себя по лбу. — Вы правы, голубушки вы мои! Таки передавал. Конверт. — Он достал его из того же кармана, что и ручку, а потом подошел и положил на стол перед нами, поверх всех документов. — Прошу простить старого Израиля. Всех вам благ. Адвокат ушел, а мы сидели и все никак не решались открыть конверт. — Жень, давай ты, а то у меня руки трясутся, — попросила Светка. И я открыла письмо. «Я так и не стал хорошим отцом, девочки. Не держите на меня зла, его и так слишком много в мире. Живите в радости и по совести. Будьте счастливы. Л. 0803» Вот и все, что написал нам Леонид. К письму прилагалась карта с наклеенным куском бумажного скотча и надписью «на черный день», а цифры, очевидно, являлись пин-кодом. Но мы-то знали, что еще это дата рождения Елены. Она настолько была женственной, что даже родилась в праздник всех девочек, девушек и женщин — восьмого марта. — Он не выбросил нас, не выбросил из жизни, а попрощался! — тут же заявила Светка. А я кивнула, потому что откуда-то знала, что сестра права, и мы больше никогда не увидим Леонида. Вечером в новостях передали, что криминальный авторитет Бурмистров Леонид Петрович погиб в какой-то перестрелке, но за день до этого все свое состояние и имущество отписал фонду помощи больным с онкологическими заболеваниями. — Все же он ее любил больше жизни, — вздохнула Светка. — Знаешь, а он ведь и нас любил, но боялся показать, — ответила я. Так в семнадцать лет мы остались с сестрой одни, а наша семья сузилась до двух человек. Картой мы так и не воспользовались. На первое время было немного средств на личных счетах, а потом и вовсе каждая устроилась на работу. С осени начались занятия, новая обстановка, новые друзья. Светка выбрала специальность инженера-механика, хотя ее любовь к железкам и деталькам никак не вязалась с платьицами, сумочками и оборочками, я же выбрала юриспруденцию и спорт. В целом, пять лет прошли беззаботно и счастливо, пока я все не испортила. Глава 2 А может, испортила вовсе не я, а сама жизнь поставила такой капкан, из которого выбраться можно, только если отгрызть себе лапу. Звезды так сложились, что ли. Дело в том, что в конце каждой тренировки устраивались небольшие поединки между участниками секции, и не участвующие в спаррингах члены команды заключали небольшие пари на победителя. Приз всегда был один — желание. Не заветное, конечно, а совсем простое. Часто это было простое поручение. К примеру: принесли сухие полотенца на всех, раздать бутылочки с питьевой водой или, закрыв после всех зал, отнести ключ дежурному. Ничего сложного, но я предпочитала не участвовать. Мне вообще азартные игры не нравятся, но в тот день как-то все пошло не так, потому что зачинщиком стал Влад Нахимов. А Влад Нахимов, я вам скажу, это почти как Стас Глинский, только еще круче, потому что выше, массивнее, мужественнее и его не жалко. В общем, девчонки ему на шею вешались точно так же, и на нем обожглась моя сестра. Правда, ее роман продлился около месяца — несколько дольше, чем мой. Так вот… — А слабо тебе, Жека, угадать, кто сейчас выйдет победителем! — прищурившись произнес Влад и плюхнулся рядом на скамью. Возможно, я бы устояла от такого соблазна, но интуиция вопила, что стоит рискнуть. Пожалуй, такое ощущение необходимости поступка мне довелось испытать лишь однажды, когда, проходя мимо продавца лотерейных билетов, я повелась на его призывы и все же купила билет. Тогда мы со Светкой шиковали месяц, потому что выигрыш был крупным, а сумма осталась внушительной даже после уплаты всех налогов и сборов. — С чего ты так решил, Нахимов? — осторожно поинтересовалась я. — С того, Бурмистрова, с того! — ухмыльнулся бывший ухажер сестры. — Не работает у баб чуйка. Даже у таких крутых, как ты! Без обид. В спарринге участвовали два борца примерно одной весовой категории и равного мастерства. Выбор действительно непростой, но, опять же, интуиция кричала, что победит Сережа. Тем более, я знала, что Пашка совсем недавно лечил колено и сейчас, участвуя в поединках, неосознанно всегда берег правую ногу. Нужно быть идиотом, чтобы не воспользоваться слабостью противника. — Серега выиграет, — ответила я. Несмотря на то, что пари все члены команды считали шуточным, но к проигрышу относились ответственно. Не исполнить — означало потерять уважение. — Хорошо, — подозрительно легко согласился Влад. — Тогда я ставлю на Пашку. В тот день звезды от меня отвернулись, а я впервые усомнилась в своей интуиции. Впоследствии, конечно, немного смягчила свое мнение, решив, что чуйка отключается рядом с мерзавцами. Проиграла я. — Ну, чего хочешь? — хмуро буркнула я. — Полотенце, воды, пинка? — Вот, в этом вы все, Бурмистровы! Ни тебе тепла, ни женской ласки! Черствые, холодные особы! Пинок Нахимов все же схлопотал, но не обиделся, а улыбнулся. — Ладно, должна будешь, — заявил он. Я пожала плечами. Должна, так должна. В конце концов, не на мазерати играли. — Не затягивай, — на всякий случай предупредила я, и на этом казалось бы инцидент завершился. Влад нашел меня в библиотеке через пару дней. — Жека, поговорить бы, — подмигнул он и кивнул на выход. Я попросила еще одного дежурного библиотекаря подменить меня на несколько минут и вышла за Нахимовым в коридор. — Говори, — сказала я, прислоняясь к стене. Влад расположился напротив и неприятно улыбнулся. Почему неприятно? Обычно всем нравилась белозубая улыбка парня с обложки, но в этот раз мне она показалась какой-то неестественной, делающей симпатичное лицо хитрым и циничным. — Должок за тобой, Бурмистрова, — напомнил Влад, словно я хоть на секунду об этом забывала. — Дальше что? — А дальше, собственно, самая малость и как раз по твоему профилю. Моему другу для проекта нужна одна книга. — И почему же твой друг сам не придет и не возьмет ее? — удивилась я. — Этой книги нет в свободном доступе, но она точно хранится в архиве нашей библиотеки. Включи мозги, Бурмистрова! Если бы все было так просто, стал бы я тебя об этом просить? Да, этот Нахимов ни героем, ни адмиралом, как его однофамилец, ни даже простым порядочным мужиком не был. Так, слизняк на постном масле. Эх, слизняк, которому я умудрилась проспорить желание. В библиотеке действительно хранились некоторые весьма редкие, старинные и очень дорогие экземпляры книг. В том числе по алхимии и магии. Лично я этим наукам не доверяла, но знала, что есть люди, готовые душу продать даже за фотографии страниц. — О какой книге идет речь? — хрипло спросила я, потому что в горле резко пересохло от волнения и предчувствия чего-то неприятного, если не сказать фатального. — Вот об этой, — и Влад показал мне название, написанное на клочке салфетки. Бумажку он тут же порвал на мелкие клочки и выкинул в урну. Разумеется, речь шла о самом старинном фолианте. Если верить кафедре древней истории, то книга была написана еще до принятия христианства. Миру ее не показывали потому, что само ее существование заставило бы пересмотреть многие исторические события и большинство подвергнуть сомнениям. Честно признаться, никто так и не выяснил, кем книга была написана и на каком языке. Единственное, по схемам и графикам выяснили, что речь в ней шла о каких-то научных опытах или ритуалах. На этом, в общем-то, и все. — Ты с ума сошел?! — приличных слов я для Нахимова не нашла. — Должок, Бурмистрова! — Влад попытался призвать меня к ответу. Но не тут-то было! — Знаешь, что? Катись-ка ты отсюда по добру по здорову! А если скажешь, что я отказалась платить за проигрыш, валяй! Все знают об условии — ничего противоправного! Речь не идет о простом учебнике. Книга, которую ты просишь выкрасть, реликвия, народное достояние и ценность. А это уже уголовное преступление, понял?! Нет, я не орала. Я шипела на Влада, надвигаясь на него, словно цунами, заставляя отходить. И теперь он подпирал стену, а я стояла напротив. — Ты сдурела, Женька?! Кто просит тебя ее тырить? Вынеси ее на один день, я сделаю фотки и вернешь книгу на место! Делов-то! — пошел на попятную Нахимов, хотя, я уверена, изначально шла речь о краже. Хрен редьки не слаще. Реликвия стоит столько, что моя жизнь с момента, как фолиант окажется в руках, не будет стоить и ломаного гроша. — Катись к черту! Долг считаю исполненным, в связи с необоснованным и противозаконным требованием. Я хотела уйти. Это был самый правильный поступок. Но, к сожалению, просто не успела. — Бурмистрова, а смотри что у меня есть! Влад включил какую-то запись на своем мобильном. Послышались вздохи и стоны, привлекая мое внимание. Сразу стало понятно, чем занимается парочка на экране. И главное, я знала и мужчину, и женщину. Причем, если мужчину можно было распознать лишь по голосу, то женщину снимали, явно целенаправленно выбирая лучшие ракурсы. Влад и Светка! — Учти, если ты мне откажешь, то это видео я разошлю всем, кто знает твою сестру. Как предупреждение. Вторым шагом, если ты допустишь первый, будет публикация на самых грязных сайтах. Ну и шаг номер три — личная информация об актрисе… Договорить Нахимов не успел. — Ну ты и подонок! — с этими словами я впечатала кулак в челюсть Влада. Неприятно клацнули зубы, а из уголка красивого рта потекла тонкая алая струйка. И самое мерзкое, что Нахимов не ругался и не оправдывался, он запрокинул голову и расхохотался. — Дура ты, Женька, — выплюнул Влад. — Даю тебе три дня срока. Потом — пусть твоя сестренка ждет первый сюрприз. Больше ничего не говоря, он пошел прочь. А я… — Подонок! — крикнула вдогонку. — Повторяешься, Бурмистрова! — огрызнулся Нахимов и напомнил: — Три дня. В тот вечер я последняя закрывала библиотеку, на вахту сдала другой ключ, а окно, которое выходило к пожарной лестнице, оставила приоткрытым. Но самое печальное, что не давало мне покоя, это моя интуиция. Она молчала! Словно происходило что-то правильное. Но ведь я готовилась украсть, преступить закон и, вообще, совершить гнусность. Домой вернулась не в духе. Целый вечер пряталась от сестры, но за вечерним чаем Светка не выдержала: — Рассказывай! — заявила она. — О чем? — попыталась сделать невинное и удивленное лицо, но покерфэйс сестра просекала на раз. — Выкладывай, что тебя беспокоит, или ты меня знаешь! Я знала. Светка не отстанет, да и врать я никогда не умела. Тем более, ей. Пришлось выложить все, как есть. — И… Когда ты планируешь идти за книгой? — спросила она, как только рассказ закончился. — А чего тянуть? Сегодня и пойду, — пожала плечами я. — Не думаешь же ты, что я позволю этому гаду тебя шантажировать? — Я иду с тобой, и это не обсуждается! — заявила Светка. — Сегодня идти — самый удачный вариант. Нахимов и его дружки вряд ли ожидают, что ты решишься на кражу так скоро, а у нас будет время. Но подстраховаться все же придется. В общем так, я ненадолго отскачу, а ты ложись отдыхай. Такси вызовем на три ночи. И пока я допивала остывший чай, в прихожей хлопнула дверь. Сестра ушла, даже не сказав мне куда. Но она права, сегодня от меня никто не ждет подвигов, а внезапность всегда полезна в любой опасной ситуации. Пока я ждала Светку, задремала и проснулась тогда, когда она уже вернулась. — Ты где была? — сонно спросила я. — Ездила к Алексею. Помнишь телохранителя отца? Сказала ему, что никак не можем отделаться от пары навязчивых поклонников. Он, конечно, сначала свою помощь предложил, но я выпросила вместо нее оружие. Светка раскрыла квадратный кейс, в котором находились два пистолета. — Ух, ты! Настоящие? — выдохнула я. — Да, щас. Травматика, конечно. Зато с разрешениями и легально, — сообщила сестра. — И вот еще. В пакете я увидела какие-то веревки и карабины. Альпинизмом мне заниматься не доводилось, но кое-что я знала. — Страховки? — Да, страховочные пояса, — кивнула Светка. — Твоя библиотека на четвертом этаже находится, а я, знаешь ли, высоты боюсь. Да и за тебя мне так будет спокойнее. Все, что касалось любых технических штук, сестра просто обожала, как любила что-то планировать с использованием прибамбасов. — Можно было бы квадрокоптеры использовать, чтобы на себе книгу не тащить, но долго подходящую технику искать и настраивать. Так что, полезем по старинке. — Не возражаю, — кивнула я. Такси приехало ровно в три, всего через пару минут после заказа. Повезло. А может, и нет. Кто его знает? Шофер попался странный. Когда мы, одетые во все черное, садились на заднее сидение, в машине на пару секунд загорелся свет. И первое, что бросилось в глаза — ветровка водителя. Яркая, насыщенно фиолетовая, с кислотно-желтыми звездами. Кто в своем уме наденет столь привлекающую внимание вещь в ночную смену? А еще у мужчины были длинные волосы странного оттенка и накрашенные губы. В наш век никого этим не удивишь, но почему-то мне водитель показался какой-то весьма непростой и загадочной личностью. Еще более странными показались его слова. Он не спрашивал, куда нам нужно, но когда Светка его поторопила, ответил: — Не стоит торопить судьбу, она сама вас настигнет в свое время и унесет на черных крыльях стража. Больше мы с ним не заговаривали, а попросили остановить за несколько домов до универа. — Больной какой-то, — пожала плечами сестра. — Ага, — согласилась с ней я. В целом, план почти удался. Пожарная лестница была старой, но нам удалось вскарабкаться на четвертый этаж. Код от хранилища я тоже знала, потому что старенький профессор-историк только мне доверял протирать пыль в секретной комнате архива. Книга стояла на длинной подставке и была раскрыта ровно посередине. Свет луны падал на загадочные символы, и казалось, будто письмена вспыхивают серебром и золотом сами по себе. — Ничего себе… — прошептала Светка. — Эта книга как живая. Стоит и что-то хочет нам сказать. — Бред. Книги нужно читать, а разговаривать они не умеют! — прервала я сестру. — Бери ее быстрее, и уходим. Но стоило сестре тронуть злополучный фолиант, как завизжала сирена. Очевидно, была еще какая-то сигнализация, о которой я понятия не имела. — Ну все, мы пропали! — прошептала Светка, прижимая к себе книгу. — Да, сейчас! Не дождутся! Бежим! — я рванула, сестра за мной. Оказавшись у открытого окна, пришлось затолкать реликвию в рюкзак. Размеры не сошлись, и закрыть так, чтобы книга не вывалилась по дороге, не вышло. — Постарайся не наклоняться, — предупредила я Светку. — Как получится, — ответила она и первая ступила на пожарную лестницу. Я последовала за сестрой, но стоило мне оказаться между небом и землей, как сверху раздались голоса охранников: — Макар, они на лестнице! Вызывай наряд, и страхуй здесь, а я вниз! Через пару секунд в окне показалась голова второго охранника. — Сдавайтесь! — заорал он и направил на нас пистолет. — Мамочки… — прошептала Светка. А я… Я знала, что мы влипли, но пока еще не представляла насколько. Именно в эту минуту из тени на тусклое пятно света от фонаря вышли двое. — Бурмистрова, я же тебе сказал, что за тобой должок, — громким шепотом произнес… — Нахимов! — выдохнула я, а сестра застонала. Травматические пистолеты мы спрятали под курткой, но сейчас держаться одной рукой, а второй пытаться их извлечь было нереально. Эх, Леонид, не научил ты нас главному — как выжить среди тебе подобных. — Женька, у них оружие, — пискнула снизу Светка. — У охранников тоже, а скоро еще помощь подтянется, — хмуро сообщила я. — И что нам делать? — В любом случае, спускаться. И делать это как можно тише и осторожнее, потому что Нахимову мы не нужны. Его интересует только книга. — Поняла… — прошептала сестра. Но тихо спускаться не получалось. Лестница безбожно скрипела, а ветер, как назло, усилился и порывами бил в лицо. — Кто там с тобой? — я знала, что Влад спросил меня, но отвечать не торопилась. Много чести! Мы спустились до третьего этажа, когда из здания выскочил первый охранник. Очевидно, Нахимова с сотоварищем он никак не ожидал увидеть. — А вы еще кто такие? — удивленно спросил он. — Кто-кто! Кони в пальто! — сипло буркнул тот, что пришел с Нахимовым и выстрелил несколько раз в упор. Охранник упал, и в тусклом свете фонаря, на сером асфальте под ним растекалась лужа. — Мы так не договаривались! — завизжал Влад. — Считай, что договорились, — ответил его напарник. — Нужна только книга, остальные не имеют значения. «Вот и все!» — успела подумать я, хотя интуиция по-прежнему молчала. Более того, каким-то седьмым чувством я ощущала, что все происходящее предопределено. Один короткий взгляд на сиплого, и мне едва удалось сдержаться, чтобы не завизжать от ужаса. Показалось, что какая-то темная тварь, слепленная из хлопьев чего-то черного и клубящегося обвила мужчину. Не снаружи, нет. Она сидела у него внутри: вдоль позвоночника, в голове, в сердце. Возможно, игра света и тени в столь поздний час сыграли с моим зрением злую шутку, но увиденное напугало сильнее, чем вся сложившаяся ситуация. Потому что лишь черный червь выбивался из правильности происходящего. Сейчас все неправильное уходило из этого мира, а тварь оставалась. И это было плохо. А дальше события разворачивались стремительно и странно. Слишком странно и слишком стремительно: — Ле-е-е-е-ех-а-а-а-а-а-а! — завопил охранник сверху и открыл беспорядочную стрельбу. Снизу ответили огнем, а у нас… у нас не осталось выбора. Я знала, что сейчас мы умрем, и последние секунды своей жизни просматривала, как ужасное замедленное кино. Лестница жутко заскрипела и вдруг, отделившись от здания, стала заваливаться на ближайшее дерево. Я видела, как пули прошивают Светку, но не чувствовала собственной боли. Книга… Злополучная книга все-таки вывалилась из рюкзака и, обгоняя сестру, полетела вниз, но не долетела. Она растворилась в пространстве, превратившись в светящееся марево. Тело Светки пролетело сквозь него, а за ним последовала и я, отчетливо осознавая, что вот они, мои последние мгновения жизни. — Черт побери! Где книга?! Она же летела вниз! — раздался голос Влада. — Понятия не имею, — ответил сиплый и крикнул: — Менты! Где-то совсем недалеко выла сирена, а потом вдруг все прекратилось и наступила тьма. Глава 3 Приснится же такое! Я уже несколько минут, как проснулась, но глаза открывать не спешила, все еще находясь под впечатлением от странного, страшного сна. Такая чертовщина кого угодно напугает. Если бы все было правдой, то я бы сейчас лежала, истекая кровью. Но дискомфорта не было, болевые ощущения отсутствовали, и, вообще, хотелось петь и смеяться. Впрочем, никто мне не мешает. Вот только проверю, все ли хорошо у Светки, и сразу спою что-нибудь жизнеутверждающее и соседей раздражающее. И я открыла глаза… И сразу закрыла. Даже зажмурилась и помотала головой, чтобы потом распахнуть их вновь. Но ничего не изменилось. То, что находилось вокруг меня, было чем угодно, только не привычным домом. Находилась я то ли в замке, то ли в музее. Стены из плотно подогнанных огромных каменных глыб прикрывали гобелены. Их точно сделали не на производственном станке, а какая-то искусная мастерица корпела над полотнами несколько лет кряду. Мебель. Ну, что сказать, посещать бывшие дворцы бывших правителей мы со Светкой любили. Я и сама порой представляла себя принцессой, но даже подумать не могла, что мне когда-нибудь представится возможность полежать на ложе, застеленном вышитым бельем, мехами, шелком и еще бог знает чем. Четыре статуи в виде крылатых мужчин поддерживали крышу с пологом. Занавеси были раздернуты, и открывался вид на арочные витражные окна. Цветные стекла использовали как мозаику, и в проемах получились настоящие картины с крылатыми людьми в главных ролях. Что это дизайнера так на теме ангелов зациклило? Горел уютный камин. Тоже, конечно, резной и с ликами. Вернее, с мордами совершенно неузнаваемых животных. Сказочных или мистических, кто же их разберет? Мне бы понять, где я вдруг очутилась. Не дом, не больница. Ну не в раю же я, в самом деле! И тут я увидела женщину, а точнее, даму. Года преклонные, платье старинное, дорогое, за спиной странный плащ. Она сидела на табурете перед подставкой с полотном, натянутым на пяльцы. Очевидно, старушка вышивала до того, как ее сморил сон. Будить пожилого человека было совестно, но и своевольничать без позволения хозяев плохо, и я решилась. — Уважаемая, — тихонько позвала старушку. — Уважаемая… Слова звучали как-то непривычно. Пожалуй, я даже не смогла бы объяснить, в чем подвох, но чувствовала его интуитивно. Словно произносила привычные фразы на абсолютно незнакомом языке. Бред какой-то! Если язык незнакомый, то откуда на нем привычные фразы?.. Да, без ста… кана… То есть, без ста… рушки тут не разберешься. — Любезная, позвольте вас спросить… — на этот раз я чуть увеличила громкость, и сработало. Дама всхрапнула, дернулась и открыла глаза. Последовавшая фраза меня несколько озадачила. — Пить? Есть? В отхожее место? — спросила она. — Э-э-э-э… — только и смогла произнести я. — Значит, в отхожее! — поняла меня с одного звука старушка и поднялась с антикварного табурета. — Мать честная! — охнула я. — Ты откуда, такое чудо-юдо?!.. Дело в том, что за спиной у дамы оказался вовсе не плащ, и не рюкзак, и даже не хвост, что было бы хоть как-то объяснимо. Там она аккуратно сложила свои массивные темные крылья! Вот откуда у дизайнера тяга к ангелоподобным! Не обошлось без хозяев. — Простите, миледи, не угадала, — тут же поправилась старушка. — Так пить или изволите откушать? Это она кого миледи обозвала, меня? Ситуация становилась все непонятнее и напряженнее. — Вы меня извините, уважаемая леди, — произнесла я. — Конечно, поесть, попить, а также посетить отхожее место, было бы весьма недурно, но для начала хотелось бы узнать, где я нахожусь? — Я леди? Я? — неуверенно спросила крылатая старушка. — А кто? — конечно, вопросом на вопрос отвечать не правильно, но оно само как-то вырвалось. Дама подобралась вся, выпучила на меня зенки, словно я была не я, а неизвестный науке зверь, потом всплеснула руками и завопила: — Милорд! Милорд Орас! Свершилось! — и с этими словами она покинула комнату, оставив меня совершенно одну. И что характерно, примерно похожий вопль, только совершенно другой дамы, раздался где-то совсем неподалеку. Дурдом на выезде! Или розыгрыш, или секта! В любом случае лучше свалить, пока не зашло все слишком далеко. Светке расскажу, не поверит! Немного поерзав, я доползла до конца огромного ложа и спустила ноги вниз, метко попав во что-то очень мягкое и пушистое. Кошка? С них станется! Оказалось, что у кровати постелили ковер из натурального меха какого-то бедного животного, а вот рядом стояли изящные кожаные туфельки. Размер только маловат. У меня нога на пару сантиметров больше. Обувь была такой красивой, что мне невольно захотелось хотя бы примерить, и… Свершилось чудо! Туфли сели так, словно их пошили специально для меня. Однако! Я осмотрелась в поисках зеркала. Оно обнаружилось в углу. Уже в привычно старинной оправе. Огромное, во весь человеческий рост, но отражение оказалось с дефектом. Нет, на четкость изображения я бы жаловаться не стала, и резкость настроена хорошо. Претензии были к самому изображению. То есть, девица в зеркале была, но не я. Конечно, определенное сходство наблюдалось. И нос, и скулы, и фирменный чайный цвет глаз. Только незнакомка за стеклом показалась мне изящнее, утонченнее и красивее. А еще исчез мой привычный светло-русый цвет волос кто-то заменил на вишнево-красный. Скажете, что в наше время можно купить любую краску? И будете правы! Только я прекрасно знала, как выглядят волосы после окрашивания, даже если пользоваться лучшими масками и бальзамами. Так вот, волосы незнакомки не окрашивались никогда или же использовался какой-то новаторский почти волшебный метод. Хорошо, изменения внешности можно списать на пластическую хирургию, волосы — на хорошего стилиста, но какой кудесник смог уменьшить размер ноги? Это выходило за рамки понимания. Это и еще кое-что… От размышлений меня отвлекла знакомая старушка. — Миледи, ваш отец ожидает вас в гостиной. Прошу, накиньте халат и следуйте за мной! — дама с крыльями кивнула на богатый наряд. Он лежал на спинке кресла у уютно горящего камина. Ни за что бы не подумала, что халат может быть таким… Привычные меха, золотая вышивка и лучший бархат из тех тканей, что мне довелось видеть в своей жизни. Спорить не стала. Тем более, слова странной женщины почти все расставили по местам. Она сказала «отец», а это означало, что Леонид инсценировал свою смерть и выжил. Потому что другого отца мы со Светкой не знали. А где дело касалось Леонида, там можно было рассчитывать на любые чудеса. Даже на механического дракона, умело замаскированного под настоящего. Что ж, надеюсь, он нам все объяснит. Гостиная оказалась огромным залом с такими же узкими окнами по периметру. Снова гобелены, ковры с неузнаваемым орнаментом, огромный камин, уютные диваны и книжные шкафы. В кресле у низкого столика сидел незнакомый мужчина. Его волосы уже тронула седина, но вполне угадывалось, что когда-то непослушные кудри имели тот же неповторимый красно-вишневый оттенок, что и мои локоны теперь. Лоб, веко и часть щеки незнакомца пересекал глубокий шрам оставленный явно каким-то оружием, на столе перед ним лежали развернутые свитки с чертежами и диаграммами, раскрытые книги, а в воздухе сиял и переливался шар с загадочными, мерцающими золотом символами. Я бы поверила в пластику, хорошую тактику, идеальный план и во все, что угодно, чтобы вернуть свой привычный мир, но… Дело даже не в крыльях старушки и не в магии, без которой бы странный шар не транслировал нужную чародею информацию, а в том, что Леонид не читал ничего, кроме официальных документов. Да и те пытался спихнуть своим помощникам. Вывод напрашивался сам: передо мной совершенно посторонний человек, которого почему-то назвали моим отцом. По ошибке? Вряд ли. В любом случае, стоило выслушать хозяина замка. В том, что передо мной именно он, я не сомневалась. — Ваша дочь Инния, милорд! — объявила старушка. — Благодарю тебя, Лойс, — ответил маг, дама сделала неуклюжий книксен, шелестя перьями, и удалилась. Я молчала, внимательно осматривая убранство зала, «милорд» молчал, внимательно рассматривая меня. В зал вошла моя старушка в сопровождении… меня?!.. Стоп! Это совершенно точно была не моя старушка, потому что на моей платье — синего цвета и расшито белыми птицами, а на этой чужачке — зеленое с желтыми цветами и листьями. Ну не могла же она так быстро переодеться, учитывая препятствие в виде массивных крыльев. И я это я, а та девица никак не может быть мной, потому что стоит далеко и, вообще, ничего подобного не бывает! — Ваша дочь Слана, милорд! — объявила чужая старушка. И голос ее был чуть ниже, и габаритами она превосходила мою. — Благодарю тебя, Аора, — сказал ей мужчина. От сердца отлегло! Не моя бабка! Мою Лойс звали. Я выдохнула и, как только дама в зеленом покинула зал, начала рассматривать свою копию. Недолго, потому что хозяин замка потушил свой шар. Вернее, он просто испарился, как голограмма, которую выключили. Потом чародей поднялся, широко улыбнулся, продемонстрировав нам крепкие чуть желтоватые зубы, и излишне пафосно, на мой вкус, произнес: — Приветствую вас на Леандоре, дети мои! Я — граф Орас Мидр, единственный ныне живущий потомок величайшего архимага всех времен Вигмария Фрея, чьими дочерьми вы на самом деле и являетесь! — Кукушечка устала в тыковке, — констатировала моя копия. Причем, как-то уж очень по родному, потому что мы с интуицией не почувствовали языкового барьера. — Ага, крышечка слегка съехала. Видать, чайник закипел, — ответила я. И мы внимательно пригляделись друг к другу. Нет, внешность, конечно, была другая, но вот знакомые искорки в глазах притягивали взгляд, пробуждая внутри что-то теплое, уютное и вечное. — Израиля Адамовича знаешь? — выпалила я. Где бы я ни оказалась, а имя таки редкое. — Адвокат Леонида, — ответила мне копия. — Светка?!.. — в горле запершило, и вопрос прозвучал почти шепотом. Причем, тихим и каким-то сдавленным. — Ж-женя… — на таких знакомых и родных глазах незнакомки заблестели слезы. Мы обнялись, совершенно не обращая внимания на мужчину, и разрыдались от облегчения, пережитого ужаса, обретения и счастья. Все разом. — Я видела, как ты умерла, — всхлипывала на плече сестры. — И я, — вторила она, вытирая о мой красивый халат не только слезы. Идиллию разрушило вежливое покашливание. — Предлагаю разделить дневную трапезу, а заодно поговорить. Думаю, у вас накопилось немало вопросов, — предложил граф, а точнее, наш новый отец, который на самом деле нам не отец, но точно потомок отца. Да, тут крышечка на пару с кукушечкой поедет у кого хочешь, но только не у нас. Дело в том, что всю сознательную жизнь ближе Светки у меня никого и не было, а она рядом. Главный вопрос решился к всеобщей радости. Все остальное казалось решаемым и незначительным. — Но поесть все же не помешает, — словно прочитав мои мысли, сказала Светка. Она часто словами дополняла то, о чем я думала. Выходит, и после смерти не потеряла этой своей способности. Я кивнула. Еда едой, но хорошо бы узнать, в какой зверинец нас забросило. Почему у старушек крылья есть, а мужчина и мы бескрылые. Может, красноволосым не положено? И магия… Вот бы и мне научиться! Ух, я бы намагичила! — Пройдемте в столовую, дочери мои! — граф собственноручно распахнул перед нами широкие двери и сделал приглашающий жест. Ну что сказать? Графы везде живут неплохо. Несмотря на то, что огромный стол накрыли на три персоны, меню впечатляло. Соусы, паштеты, знакомые и не очень фрукты, а как основное блюдо — кто-то запеченный до румяной корочки. И у этого некто при жизни было целых шесть лапок. Удобно. Прислуживали за столом два крылатых юноши. Симпатичных. И Стас и Влад им в подметки не годились. Слуги игриво на нас посматривали, пока это не заметил Орас. — Свободны! — рыкнул он, и крылатые испарились, даже ни разу не обернувшись. Ничего себе! А ведь и не скажешь, что маг умеет так веско обозначить свою позицию и настоять на ней. Назвать его отцом, как-то пока не поворачивался язык, хотя и антипатии к нему я не испытывала. Интуиция сразу и безоговорочно предлагала принять его помощь, но на нее надежды никакой! В прошлый раз, помнится, она нас со Светкой убила. Эх, придется разбираться самой. — Угощайтесь, — это граф сказал уже нам. Просить дважды не понадобилось. Мы синхронно кивнули и одновременно потянулись к шестиногому зверю. Стало неудобно. Мидр лукаво улыбнулся, сделал загадочные пасы рукой и… Ножки отделились от запеченной тушки, пролетели некоторое расстояние над столом и аккуратно опустились в наши тарелки. Соусница проделала тот же путь, чтобы выплеснуть нужную порцию своего содержимого на мясо, ароматат которого пробуждал просто зверский аппетит. Янтарный напиток Мидр разлил по кубкам собственноручно и первым поднял свой. — За воссоединение семьи и надежду всего Леандора! — произнес он. Конечно, мы последовали его примеру, а потом отпили. Травить нас точно никто не собирался. Когда так искренне встречают, быстро расставаться не планируют. Предложенная жидкость оказалась умеренно сладкой с небольшой кислинкой и малиновым привкусом, от нее прояснялось в голове, а мысли выстраивались в нужном порядке. — Вы ешьте, ешьте, девочки, а я пока вам расскажу самое необходимое. Глава 4 Шестилапый зверь по вкусу напоминал курицу, соус придавал мясу пикантность. И вообще, повара здесь готовили замечательно, но, несмотря на это, аппетит все же испортился. — Как другой мир? — выдохнула Светка. Мне же стало понятно, что ни в рай, ни в ад мы не угодили, а попали в таинственный Леандор. — Книга поспособствовала? — спросила я у Ораса. Граф с каждой минутой располагал к себе все больше. Говорил сдержанно, мало и исключительно по делу, но подмечал изменение в нашем состоянии и всегда находил слова поддержки. Вот как сейчас. — Книга создавалась как портал для переноса кармического слепка вашей души через пространство и время. Всего двенадцать необходимых координат, но сложность заключалась в том, что построить сие творение в не магическом мире из магического весьма затруднительно. Для этого Вигмарию самому пришлось не единожды побывать у вас. Как вы сказали, называется ваш мир? — спросил он. — Земля, — подсказала Светка. Да, говорил Орас настолько непонятно, что поневоле отвлекал от мрачных мыслей, потому что мы очень старались его понять, но не могли. — Верно, — кивнул граф каким-то своим мыслям. — Если предположить, что теория спирали мироздания верна, то Земля и Леандор находятся на двух соседних витках, аккурат напротив друг друга. — Простите, — не выдержала я. — Все ваши научные изыскания, вероятно, интересны людям сведущим, но мы с сестрой абсолютно ничего не смыслим ни в мироздании, ни в витках. Давайте поговорим, используя доступные нам понятия и термины. Итак, мы умерли на Земле, но наши души, будем их называть так, перенеслись в другой мир, который носит название Леандор. Допустим. Книга являлась порталом, причем обладала некой способностью приманить именно нас, поэтому рано или поздно мы бы все равно оказались рядом с нею. Я правильно излагаю? — Правильно, — согласился Орас. — Кроме того, даже если бы вы не попали в опасную ситуацию, то все равно бы умерли, когда открылся портал. — Хорошо, смерть и портал неизбежны, но как мы попали в тела абсолютно взрослых людей? И куда, простите, ушли те души, что обитали в них до нас? — возмущенно спросила Светка. Я была с ней солидарна. — Во-первых, тела вовсе не человеческие. Во-вторых, эти сосуды хоть и естественным путем, но создавались исключительно для вас. То есть тело без души росло, развивалось физически при должном уходе и подходе, но подчинялось лишь инстинктам и позывам организма. Способность к осмыслению и созерцанию находилась в магическом стазисе, — снова очень непонятно пояснил Орас, но кое-что я все же уяснила. И мне… мне едва ли не стало дурно. — Естественным путем? — выдохнула я, захлебнувшись собственным ужасом. — Вовсе не человеческие тела? — переспросила рядом Светка. Вопрос, конечно, актуальный и важный. Тем более, ни одна из нас не смотрела, какие мы без одежды. Возможно, покрываемся чешуей, или при соприкосновении с водой у нас отрастает хвост? Откуда-то же появились крылатые создания! Но сейчас меня больше беспокоил моральный аспект появления тел. Естественный путь — зачатие, которое происходит тем самым древним образом, когда мужчина и женщина занимаются… Ну, вы поняли! А дальше? Дама, как минимум, должна понести и родить. Знала ли она, что вместо детей носит аморфных кукол? Конечно, в каждой избушке свои погремушки, а в каждом мире свои правила, но с точки зрения землянки все это выглядело кощунством! Мы с сестрой переглянулись, и она кивнула, давая понять, что ее тоже волнует этичность момента. Кажется, мой вопрос несколько смутил графа. Он покраснел, отчего шрам стал заметнее и глубже, и потупился. — Вы не поняли, это не происходит спонтанно, и рождение детей без души и магии — это большое горе, но так порой случается на Леандоре. Возможно, магистр Фрей мог предсказать ваше появление, поскольку владел почти полным спектром, и его фиолетовый сегмент был весьма силен… — Если вас не затруднит, можно еще немного проще? — взмолилась Светка. Я же поняла одно, что пустые тела для нового мира не норма, но подобное случалось. Скорее, явление можно сравнить с генетическим или, скажем, магическим заболеванием. И, если верить Орасу, а лично я ему верила, то каждый потомок великого мага ждал и готовился к нашему появлению, а родились мы у графа Мидра. — Да, простите, — извинился он. — Не думал, что так сложно будет объяснить понятные любому леандорцу вещи. Итак, я был женат на чудесной девушке, которая умерла, давая вам жизнь. Тут Орас замолчал и сделал большой глоток из своего кубка. Эх, очевидно, судьба наша такая — не знать своей матери. Только Елена, в силу своих представлений о материнстве, какое-то время пыталась нам ее заменить. — Соболезную, — тихо произнесла я. Граф кивнул и продолжил: — К сожалению, сейчас многие дети рождаются без магии, но то, что у вас нет и души и, как следствие, нет магии, я понял очень быстро, поэтому поручил вас заботам Лойс и Аоры, а сам тщательно изучил труд Фрея, который передавался в нашей семье от посвященного посвященному. Когда-то он предсказал, что три его погибшие дочери вернутся на Леандор и станут его спасением. — Три? — в унисон спросили мы. — Да, старшая и две младшие. Близнецы. Как бы вам радовалась моя Арая, — вздохнул он. — Две девочки! Плоть от плоти нашей! Это ли не чудо? Чудо или нет, ему виднее. Лично мне уже чудес хватило, а они не торопились заканчиваться. — А на мой вопрос вы ответите, милорд? — напомнила Света. — Я бы предпочел, чтобы вы называли меня отцом, но понимаю, что вам необходимо привыкнуть ко мне, принять и понять, что от меня не исходит угрозы. Я понимаю, что нужно время, которого у нас, к сожалению, прискорбно мало, — вздохнул Орас. И Мидр нам рассказал. Оказывается, это на Земле мы были обычными людьми, а здесь — арсы, представительницы древней и могущественной расы крылатых разумных существ. Точнее, могущественной в прошлом, потому что в настоящее время что-то явно пошло не так, и с каждым поколением у этого народа магии все меньше. Люди на Леандоре тоже жили, и крылатые винили именно их во всех своих бедах. Время от времени между людьми и арсами вспыхивали приграничные конфликты. Возможно, и я бы прониклась подобной идеей, если бы не одно но. Магия человечества тоже незримо истощалась, хотя и гораздо медленнее, чем у летунов. Значит, собака порылась где-то в совершенно ином месте. И, что характерно, интуиция, наученная горьким опытом предыдущих событий, благоразумно помалкивала, но я знала, что она полностью разделяет мои выводы. В общем, магически деградирующие современные арсы делились на три группы. Высшие и самые крутые из крылатых были магами, каждому из них подчинялась какая-либо стихия, что подтверждалось еще в раннем детстве. Самое любопытное, что высшими становились не только аристократы. В простой не магической семье мог родиться одаренный «птенец». Слово, конечно, так себе, но именно так назвал новорожденных арсов сам Орас. И наоборот, даже в семье герцога вполне мог родиться «птенец» без магии. Хотя, по какой-то только богам известной причине, магов среди аристократов рождалось гораздо больше, в то время, как среди простых крылатых, их процент стремился к нулю. Высшие выглядели как люди, но в любой момент могли материализовать крылья, состоящие из концентрированной стихийной магии и взлететь. Граф Мидр относился к высшим, легко управлял воздушной стихией и продемонстрировал нам огромные, почти прозрачные крылья. Красиво-о-о-о! Далее следовали стражи. Эти арсы обладали особенной магией, незаметной глазу, поэтому находящейся вне спектра. Из них получались отличные военные и жрецы, хотя с религией на Леандоре тоже творилось нечто странное, но пока я не хотела с этим разбираться. Так вот, стражи-военные красивые и здоровенные фактически являлись оборотнями, и могли вмиг отрастить самые обычные, покрытые темными перьями крылья, из плоти и крови. И так же по желанию могли их убрать. Про стражей Орас знал мало, кроме того, что прадед по линии нашей биологический матери на Леандоре командовал одним из крылатых полков короля, а значит, теоретически, мог передать свою магию потомкам. Ну и третья группа — простые арсы, абсолютно лишенные магии, но наделенные крыльями, которые были при них всегда и никуда не исчезали. То есть, те же люди, но ограниченные в движении на земле, зато способные к свободному полету. Наши одинаковые старушки и юноши слуги как раз и относились к третьей группе. — А отсутствие у нас крыльев говорит о наличии магии? — спокойно, контролируя каждый звук, чтобы заранее не выдать своего ликования, осторожно спросила я. — Тела без души обычно существуют без магии и крыльев, — задумчиво произнес граф. — Но поскольку ваше появление предсказал сам Вигмарий Фрей, полагаю, дар определенно должен быть. Мы со Светкой переглянулись, и я едва не запищала от счастья. Не каждый день узнаешь, что ты без пяти минут фея! — Только… — Мидр окинул нас серьезным взглядом, и стало понятно — есть подвох. — Близнецы у арсов рождаются крайне редко. И, как правило, более сильный забирает всю магию. Хотя, бывают и исключения. Я зажмурилась и мысленно попросила у всех высших сил, чтобы мы со Светой и стали этим самым исключением. Мир странный, незнакомый, нам любой бонус в помощь. Сестра тоже сидела с закрытыми глазами. Эх, как же часто нас посещали одни и те же мысли. — А когда к нам вернется магия? Если, конечно, она нам положена, — поинтересовалась я. — Возможно, сегодня или на днях. Вы почувствуете, потому что дар на время забирает у хозяина все силы, но целитель уже в замке, — ответил Орас, и его слова снова никого из нас не обрадовали. — Милорд, вы уж сразу нам все секреты раскройте. Не хочется негатив цедить дозировано, лучше уж сразу отстрадать, — попросила Света. Да, ампутировать так сразу, ни к чему отрезать больное по кускам — только мучить. — Сложно сказать, что вы сочтете плохими вестями, девочки. Многие благородные арсы гордились бы такой возможностью… — тут граф замялся, и я поняла — нам точно не понравится. Железобетонно! — Говорите, как есть! — После обретения дара вы в течение месяца станете заниматься здесь, в замке, а потом отправитесь в Крылатую академию. Магия — это большая ответственность! — сообщил он. — Звучит вполне логично и разумно, но вы ведь не это хотели нам сказать? — Вы правы, не это, — и Мидр опустил взгляд. — Есть приказ короля Аэрлеи. Самая одаренная из вас станет женой первого советника Его Величества. Имя жениха Таэрт Стев. Как вы понимаете, такие приказы выполняют не обсуждая. Повисла тишина. Спустя минуту, Света спросила: — А что… этот Таэрт моральный урод или страшен, как большая часть моих жизней? — Нет, он вполне привлекателен, богат и магически одарен, — ответил граф, но мы заметили, как он украдкой выдохнул. Ладно, не будем его расстраивать. Нужно сначала посмотреть на этого жениха. Может же наше мнение совпасть с королевским приказом, так ведь? — Будем решать проблемы по мере их поступления, — улыбнулась я и получила в ответ улыбку Ораса. — Тогда позвольте мне показать вам замок, леди! — уже значительно бодрее произнес он. Я встала, но как-то неудачно, потому что голова закружилась, а ноги отказались держать. Пол стремительно приближался. Где-то рядом с тихим стоном упала Света, а темнота поглотила мир. Дежавю. Глава 5 Целителя я не видела. Возможно, он был, пока мы лежали в полной отключке, но когда пришли в себя, то в комнате хлопотала только Лойс. Стоило мне моргнуть, как старушка охнула, зашуршала крыльями и, с умилением, воскликнула: — Птенчик наш, в себя пришла! Вот и хорошо, вот и ладно! А я вам, леди, сейчас бульончика густого принесу с травками. И не возражайте, вам сейчас он ох как нужен! Сам целитель велел! «Целитель» она произнесла с таким уважением, словно говорила о неком божестве, исполняющем все желания. — А моя сестра?.. — попыталась спросить я, улучив момент, когда Лойс сделала вдох и на миг прекратила тараторить. — Леди Слана уже проснулась, откушала бульончика и беседует с милордом Орасом. Но я вас никуда не пущу, пока не поедите! Магия — это вам не шутка! — тут же отчитала меня старушка, увидев мою попытку подняться. Впрочем, обслужили меня быстро, бульон оказался вкусным, и роптать на жизнь не стоило. Переодевшись, минут через десять я вошла в комнату к сестре. Света склонилась над какой-то книгой и с упоением читала графу вслух. Мидр кивал и слегка, одними губами улыбался, словно довольный отец первоклассника, освоившего азбуку. Хотя, ведь почти все так и было на самом деле. Да, отец. И да, читать на арсском нам не доводилось. Чтобы потешить свое любопытство, я присела рядом с сестрой и заглянула в книгу. Большую такую, старинную. Даже в нашей библиотеке не было столь древних фолиантов. Кожаная обложка с тиснением и металлическими уголками. Причем металл очень напоминал золото, слегка отливая розовым блеском. Несмотря на возраст, том сохранился очень хорошо. Символы и знаки складывались в слова, слова в строки, только… Я абсолютно не понимала, что там написано, я не знала этот язык — ни единой буковки! Хотя картинка была чудесной. На ней художник изобразил мужчину-воина, красивого, статного, в великолепных доспехах. И взгляд такой, что аж до мурашек пробирает. А за спиной два абсолютно белых крыла! Сразу видно — аристократ. У всех арсов, что я видела в замке крылья были обычные — коричневые или черные. — Про что здесь написано? — спросила у сестры. — А ты присядь и возьми вот эту штуку в руку, — улыбнулась Светка. — Смелее, сжимай! Мне на ладонь упал небольшой шарик. Теплый. Но стоило ему коснуться кожи, как он стал нагреваться все сильнее и сильнее. Мне казалось, что останется ожог. Хотелось отшвырнуть от себя незнакомую и явно магическую штуковину. — Терпи, Женька. Сейчас станет легче, — подмигнула сестра. — Кстати, именно этот шарик притянул наши с тобой души в тела дочерей Ораса. Его тоже изобрел магистр Фрей. Представляешь, в нем поля… — Светка, заглохни. Без тебя тошно, — скривилась я. Несмотря на ее заверения, боль не проходила, но и не усиливалась, хотя все равно казалось, что кожа горит огнем. — Ты как? — спросила сестра через некоторое время. С удивлением подняла на нее глаза. Оказывается, все это время я рассматривала белокрылого. Шарик остыл, рука не болела. — Великий Адан, разгоняющий тьму, арс первородный, первый король Аэрлеи, — медленно прочитала я, посмотрев с изумлением на графа и сестру. — Первый класс вторая четверть! Я, кажется, освоила местный букварь! — Скажи, хорошенький? — Светка кивнула на синеглазого первородного арса. — Хорош чертяка! Породистый, — усмехнулась я. — Если жених, назначенный королем, также хорош, то можно и замуж, но сначала посмотреть академию! — А знаете, девочки мои, — задумчиво произнес Орас. — Существует легенда, что родоначальником рода Стевов, из которого и происходит Таэрт, был как раз святой Адан. Раньше я не обращал на это внимание, но сейчас вижу некоторое внешнее сходство. — Берем! — заявила Светка. — Заверните два! — закивала я. Мидр неприлично заржал, потом, видимо, вспомнил, что он граф, и виновато улыбнулся. — Двух нет. Боюсь, жених только в одном экземпляре, и достанется он самой одаренной из вас. Давайте проверим уровень вашей магии, девочки. — А давайте, — усмехнулась Светка. — Авось не поссоримся! Орас вышел, но вскоре вернулся. Граф держал в руке еще один шар, и я застонала: — Вы издеваетесь! Что же у вас здесь все с шарами связано?! — Вселенная — шар, планеты шарообразны, даже мужское достоинство поддерживается двумя шарами… хотя, это вам еще рано знать! — спохватился Мидр. — Итак, каждая из вас должна положить руку на шар. По очереди! Света дотронулась до шара первой. Прибор вспыхнул, появилась тоненькая полоска зеленого. Никаких всполохов и прочих чудес, просто ниточка в пустом шаре. Сестра расстроилась. — Получается, во мне совсем нет магии? — спросила она. — Негусто, — вздохнул Орас. Светка недовольно поджала шубы. Эх, я ее понимала. Магия в нашем случае, как конфета, которой сначала поманили малыша, а когда он, хлопая в ладоши, дотопал до угощения, в руках оказался фантик. Если настроилась стать настоящей феей — отступать поздно. Не может же нам обеим не повезти! И я забрала шар, возложив на него ладонь. «Пусть будет магия! Ну пусть она у меня будет! Пусть!» — как мантру про себя шептала я, но поверхность оставалась прозрачной. Вернее, девственно-чистой. — Эх, — вздохнул Орас. И так это у него разочарованно получилось, что в пору расстроиться. Меня только что списали со счетов. Получается, у Светы есть хоть какая-то минимальная магия. Кажется, зеленый — это цвет целителей на Леандоре. А я пустая? Стоп! Откуда мне вообще известно про спектр и его значения? Я нахмурилась и поняла, что об истории магии мне известно все или почти все. А вот этот шар, он не отражает полной реальной картины, потому что не может показать два важных, но редких, практически исчезнувших сегмента: фиолетовый и оранжевый. Наверное, и Света об это догадалась, потому что смотрела на меня с надеждой и радостью. Орас тоже не выглядел огорченным. И тут нечто произошло. Нечто необычное. То, чего граф не ожидал, судя по его вытянувшемуся от удивления лицу. Шар под моей рукой вспыхнул ярко-алым. Красивые язычки пламени облизывали прибор изнутри, не причиняя мне никакого вреда, а потом вихрь смел все красное, изменив пространство на прозрачную зыбь. — Ой… — выдохнула я. — Ничего себе! — восхитилась сестра. — Однако, — покачал головой Орас. — Ну, что там, граф, что? Не томите! — умоляюще посмотрела на нашего «отца» и хозяина замка. — Страж со стихией огня. Необученный, но инициированный, — словно не веря самому себе, произнес Мидр. — А ну-ка, Инния, подумай о том, как бы ты мечтала подняться в воздух! Влететь! — Взлететь? Я? — сердце забилось чаще. Вообще, я отважная девчонка, но не до такой же степени. В воздух! Скажет тоже! — Да я высоты боюсь! — Думай о крыльях! — гнул свою линию Орас. И я не могла о них не подумать! Черные, покрытые перьями, огромные, как у большинства арсов в замке. — Вау-у-у-у-у… — протянула Светка. — Что и требовалось доказать, — подытожил граф. — Что там? Что? — я пыталась заглянуть себе за спину и только потом догадалась подойти к одному из зеркал. Крылья были. Да, большие. Да, темные. Да, с перьями. Только вот концы у них оказались красно-оранжевыми, словно всполохи огня. — Опасные времена наступают, — покачал головой Мидр. — Попрошу прислать из столицы стража для тренировок Инни, а для Сланы — артефакт самого Фрея. Надо же нам разобраться с ее магией. * * * Жизнь потекла своим чередом. Возможно, Орас и не заменил отца, но мы быстро подружились. Его пытливый ум, дотошность сестры и ее жажда постигать все новое, а так же моя тяга к приключениям — это та взрывная смесь, которая сметала все преграды на пути к цели. В данном конкретном случае речь шла об изучении основ магии, базовых заклинаний и прочих полезных умений арса, наделенного даром. Огорчало одно — крылья у Светы так и не появились. Ни с перьями, ни сотканные из стихии. Однако, ее магия в разы превосходила мою. Она отзывалась быстрее, являя результат эффективнее чем мой. Граф ликовал. Каждый раз вскрикивал: — Я же говорил! Есть! Есть дар! Нужно только его найти! Подумать только! У меня две девочки! Такие одаренные и красивые дочки! Страж, наделенный стихией, и высшая арса! Конечно, высшие на иерархической лестнице стояли выше даже самых необычных стражей. И вопрос, кому исполнять волю короля, решился сам собой. Нет, я не ревновала. Скорее, радовалась за нее и немного опасалась, в душе искренне желая счастья. Выходить замуж за совершенно незнакомого мужика — это… Это средневековье какое-то! Светка относилась к этому легко и философски. — Жека, сама подумай, станет ли король подсовывать правнучке крутого архимага подлеца или залежалый товар? В интересах страны улучшить демографию и получить новых крутых магов. Исходя из того, что благородных высших арс не так много, я уверена, мне подобрали красавчика с отличной родословной, с мягким характером, хорошим воспитанием и лояльными к короне убеждениями, — как-то раз ответила она мне. Звучало логично, и я, пожав плечами, больше эту тему не поднимала. Мне было, чем заняться. Вернее, научиться. Точнее, попытаться не покалечиться. Высоты я боялась с детства, но гнала от себя страх и всегда, сколько себя помню, превозмогала его, забираясь на самые высотные строения. Особый кайф я испытывала, подходя к самому краю. Раскинув руки, представляла себя птицей в полете. И, если посмотреть не вниз, а наверх, на небо, действительно казалось, что я лечу. Про сны, вообще, молчу. Земля, поля, леса, озера где-то далеко подо мной — это привычные сюжеты моих сновидений. Но чаще я видела горы — серые, высокие, со снежными шапками и редкой растительностью у подножья. Среди точно таких же гор, в очень глухом месте стоял и замок Мидра. Внутри все выглядело вполне цивилизованно, даже водопровод с канализацией, которые работали, скорее всего, с помощью чего-то магического. А вот снаружи, насколько хватало глаз, вокруг высились лишь снежные пики каменных хребтов и серые голые стены отвесных скал. Жуткое место. О, только не для того, у кого есть крылья! Хотя… И с крыльями все обстояло не так радужно, как виделось в снах и мечтах. К замку пристроили несколько посадочных площадок. Это на Земле они вертолетные, а здесь существуют исключительно для удобства передвижения местных жителей. Конечно, большинство из них такие крошечные, что там уместится лишь один арс. Да и куда больше? Долетел, приземлился, вошел внутрь. Все! Первый-первый, я второй! Прием! Полет окончен! Но то только в том случае, если летать с рождения и виртуозно уметь это делать. Я же напоминала желторотого птенца, которого отцу-орлу, его роль выполнял Орас, подбросила какая-то очень недобрая и коварная кукушка. Первый день, вообще, не заладился и прошел впустую. — Инния, просто шагай вниз и пари, а когда возникнет необходимость, магия возьмет свое и подскажет, когда нужно делать взмах, чтобы добиться нужного результата, — в сотый раз объяснял мне Мидр. Я кивала, решительно подходила к краю, заглядывала в бездну глубиной несколько километров и пятилась обратно. Нет уж! Парите сами! А если ваша магия мне не подскажет? Вон у Светки она вроде бы и есть по факту, а приборы не фиксируют. Вдруг у меня наоборот? Приборы фиксируют, а во время полета ее не дозовешься? Погибать во цвете лет не хотелось. Вдруг Его Величество надумает и демографию стражей поднять, а я не готовая! — Инни, о чем ты думаешь? — который раз спрашивал Орас. Он уже раз двадцать вылетел и вернулся, чтобы показать мне, как это делается, и теперь кутался в куртку, стоя на холодном ветру. — О полете! — соврала я, умолчав о демографии. Так я кому-то и призналась! — Сомневаюсь, — скривился Мидр. — Подходи к краю… На сотом подходе я окончательно продрогла. Даже внутренняя паника уже не согревала и не придавала сил. И когда Орас рыкнул «Прыгай!», развернулась и сбежала в желанное тепло замка. Граф так расстроился, что весь ужин говорил лишь со Светой, полностью игнорируя меня. Ну, что ж, заслужила! Я его понимала, но ничего исправить не могла. Видимо, полеты — не мой конек. Крест на недостраже поставлен, и не стоит перетягивать внимание на себя. Лучше уж не отсвечивать. Из-за этого с тяжким грузом на сердце спать ушла рано, не поговорив с сестрой. А утром Орас разбудил меня. — Вставай, Инния! Вставай! Магия арсов родилась на рассвете- так гласят древние легенды! — шептал он. — А светило Леандора — покровитель огня, твоей основной стихии! Одевайся, я жду тебя в гостиной. Звучало как бред, да и спать хотелось неимоверно. Вряд ли ночь унесла с собой все мои страхи и тревоги, но, если графу будет так хоть капельку легче, то стоит ли отказывать в такой малости арсу, который так тепло к нам отнесся? Это было бы неправильно. Утренний ветер оказался еще более злым и холодным, чем накануне. Небо уже окрасилось в алый. Совсем, как кончики моих новых крыльев, которыми я никак не осмеливалась воспользоваться. — Подойди сюда, Инни, — произнес Орас, стоящий на самом краю смотровой площадки. — Подойди, дочь моя, и скажи, ну разве это не восхитительно?! Я вздохнула. Край уже не пугал, а графу хотелось сделать приятное. Подойдя к нему почти вплотную, я встала рядом и, глядя на занимающийся рассвет, со всей искренностью, на которую была способна в столь ранний час, произнесла: — Это поистине прекра… А-А-А-А-А-а-а-а-а-а-а…. Конец фразы потонул в моем собственном крике, потому что… Потому что я осознала, что лечу в бездну. А враг, гордо именующий себя моим отцом, сам же меня в нее и столкнул! Не прощу! Запомню и отомщу! Если, разумеется, выживу… Внезапность увеличивает страх в геометрической прогрессии. Теперь я в этом убедилась на собственном опыте, потому что такого ужаса не испытывала даже тогда, когда под пулями охранников и бандитов, летела в портал с пожарной лестницы. Оно и понятно, упасть с высоты в несколько метров — это совсем не то, что лететь в бездонную пропасть, созерцая перед глазами лишь отвесные серые скалы. Но крик как-то сразу прекратился, едва со мной поравнялся Орас, тоже находящийся в свободном полете. — Не бойся, детка, моя магия не даст нам разбиться, — прокричал он, потому что скажи он это чуть тише, и я бы его не услышала из-за свистящего в ушах ветра. — Убью! — прошептала в ответ, нисколько не задумываясь, дойдут ли до графа мои слова. Магию он натянул, видите ли! Заботушка! Орел-переросток! Гад крылатый! А эта его «детка»?! Скажите мне, где на почти средневековом Леандоре он такой земной пошлости понабрался? Детка… Пипетка! И чем больше я злилась, тем… меньше боялась. Вниз смотреть, считая секунды до смерти, уже не хотелось. А вверху раскинулось небо! Оно было удивительное — частично лазурное, частично розовое, но непередаваемо прекрасное. Безграничная высь манила, звала, искушала и… Крылья сами расправились, отчего стремительное падение замедлилось. Причем, как-то резко. И когда я все же взмахнула тем, что теперь стало моей неотъемлемой частью, тело устремилось вверх. — Давай, Инни! Давай! Лети, девочка! Я в тебя верю! — орал рядом Мидр. Слова он говорил хорошие, вот только не вовремя. Во-первых, я все еще на него злилась. А во-вторых, так просто, даже пусть бы граф сто раз оказался прав, я его прощать не собиралась! Да. Чтобы оставить позади раздражающий фактор в лице моего местного отца, я замахала крыльями что есть сил и пошла в отрыв. — Куда ты, Инни? Побереги силы! Крылья должны окрепнуть, слышишь? — откуда-то снизу вопил Орас. Но разве меня это трогало? Нисколечко! У меня намечалось интимное свидание: только я и небо, и больше никого. И оно состоялось, но вышло каким-то скомканным и недолгим. Уже через пять минут я устала так, словно весь день мешки с песком таскала с первого этажа на семнадцатый в доме, где лифты не предусмотрены. А мышцы спины, моей бедной многострадальной спины, болели так, что казалось, их вот-вот скрутит судорогой. Тоже мне магия! Летают они тут! Парят! А устаешь, как простая шпалоукладчица после смены! Замок виднелся где-то вдалеке, на уступе одного из самых высоких пиков горного хребта. Мидр же не проявлялся с тех пор, как предупредил меня о последствиях. Ну почему мне всегда так трудно воспринимать советы окружающих?! Причем, добрые советы! Если бы граф промолчал, я, как неразумный птенец держалась бы рядом, но эти его комментарии испортили все, сведя все мои добрые намерения на нет. — А-а-а-а-а-а-а! — заорала я, выплескивая все свое отчаянье, отчетливо осознавая, что во всех бедах и злоключениях виновата сама. И как нарочно, осматривайся — не осматривайся, но вокруг не было ни единого места, куда бы я могла приземлиться, если б конечно умела это делать. Хотя, мне бы даже подошел вариант упасть без глобально тяжелых последствий, потому что я понимала — силы на исходе, а Орас снова оказался прав. Спазм боли прокатился по всему позвоночнику, выдавливая из меня стон. На глаза навернулись слезы и тут же застыли льдинками на ресницах, мешая обзору, а крылья… Они меня предали и просто исчезли! И вот тут шутки кончились. Я падала второй раз за это утро, но сейчас уже без всяких надежды на спасение. Наверное поэтому, ни визга, ни крика больше не было, только тихие молитвы. Если мне не повезло, то пусть хоть у Светки все будет хорошо в этом мире с ее аристократическим красавцем-женихом. — Живи, сестренка. Живи за двоих на полную катушку и хоть иногда вспоминай о своей непутевой Женьке… — прошептала я, прощаясь со всем, что имело для меня хоть какую-то ценность. — Прости меня, Мидр, что я была настолько глупа и не ценила то, что обрела второй раз… Тут меня кто-то подхватил. Я лежала на чем-то теплом и живом, а по бокам мерно двигались потоки воздушной стихии. Крылья Ораса! А я… Я использовала графа, как транспортное средство. Пришел, не бросил, спас! После пережитого ужаса могла испытывать к нему лишь тепло и благодарность. И ему бы промолчать в этот момент, но… — Прощаю, Инни, — произнес он, когда мы подлетели к замку. — На своих глупых поступках учатся все птенцы. Я бы ушла! Вот посмотрела бы в наглые глаза Мидра и ушла! Мы уже стояли на площадке, он придерживал меня за талию и прижимал к себе. Ничего интимного, просто каждый понимал — стоит ему ослабить захват, и я рухну прямо на каменный пол. — Я, по-вашему, глупая? — спросила с обидой в голосе. — Ты импульсивная и очень горячая, Инни. Пока, — ответил граф. — Пока? — я предприняла попытку повернуться к Орасу, но снова застонала от невыносимой боли в спине. — Кажется, у меня сломан позвоночник… — Не выдумывай. Просто натрудила мышцы, а я предупреждал, — добродушно хмыкнул граф. — Ничего, усмиришь стихию, бурлящую в тебе, станешь более терпимой к словам окружающих. Вот почему «слабо» и все его производные стали камнем моего персонального преткновения и так портили жизнь! — Я хочу усмирить эту стихию! Немедленно! Орас хохотнул. — Это вряд ли, Инния. Твой огонь силен, а магия стражей лишь подпитывает его. Готовься к долгому обучению, уступкам и смирению. Иначе никак, девочка. Он сказал об этом так просто, так искренне, что я даже не разозлилась, но по привычке буркнула: — Посмотрим. Возможно, Мидр сказал бы мне что-то еще, но на площадку выбежала Светка. Растрепанная, заплаканная и растерянная. Такую сестру я видела впервые. — Что случилось? — выдохнула я. Глава 6 — Что случилось? — зашипела Светка. — Это я тебя спрашиваю: Что случилось, Инни? Я почувствовала отчаяние и боль! Это были твои чувства! Твои! А вы, Орас… Вы! Я вам ее доверила… И она хотела броситься ко мне на шею, но граф ее вовремя остановил. — Боюсь, Слана, для Инни любые объятья сейчас будут крайне обременительны. Давайте лучше поможем ей добраться до кровати и сытно накормим, — предостерег ее Орас, и я была ему благодарна за это. — Все в порядке, — заверила Светку, когда Мидр подхватил меня на руки и понес в замок. — Спасибо, — шепнула уже ему. — Вижу я, как у тебя все в порядке… — передразнила Светка и предупредила: — Глаз с тебя не спущу! Так и знай! А бывали ли у вас мозоли на лопатках? Я бы у виска покрутила тому, кто спросил бы об этом. Однако, из песни слов не выкинешь, мозоли у меня случились. Причем, крупные, пузырями. Сестра и граф читали нотации, пока добрая Лойс смазывала натертости какой-то мазью. Наутро все прошло, остался только осадочек и желание больше не совершать таких досадных промахов. Два дня мы учились азам магии Леандора. Многое уже получалось. Из элементарного, конечно. Но когда ты сама, практически силой мысли, можешь налить из графина в стакан сок, не пролив ни капли, чувствуешь себя если не всемогущей волшебницей, то как минимум феей. Летали мы дважды в день: на рассвете и через пару часов после обеда. Выходило довольно хорошо, но с посадкой стоило поработать. Мягкой она не получалась. Два раза я приземлилась на пятую точку, а дважды впечаталась в стену. И то, и то неприятно и больно. Хороший летун всегда ищет золотую середину, и я верила, что у меня все получится. Орас специально отстал, чтобы дать мне простор для маневра и не ограничивать мою инициативу. Я, сделав последний круг по ущелью, снизила скорость и стала заходить на посадку. И клянусь самым дорогим, на этот раз у меня бы все получилось, если бы не одно «но» — на площадке кто-то стоял, расправив свои огромные темные крылья. Странно, все в замке знали наше расписание и в это время, когда тренировался недостраж, прятались, чтобы не попасть под крыло и не помешать процессу. Но кто-то об этом явно позабыл… — Отходи… Отходи, тебе говорю!… Отходи, лебедь-переросток!.. Почему лебедь? Может, потому что, несмотря на темные крылья, мужчина был блондином? Это была последняя мысль перед очередной неудачной посадкой, потому что я упала прямо на незнакомца, который, услышав мои вопли, успел лишь повернуться к угрозе лицом. — Поймал… — констатировал он, сжимая меня, лежащую прямо на нем, в непростительно крепких объятьях. Я растерялась, потому что передо мной лежала ожившая картинка из древней книги. Только у древнего святого крылья были белыми, а волосы темными. Но все остальное: лицо, фигура, взгляд серых глаз, в которых хотелось утонуть… — Адан первородный… — выдохнула я, стараясь не думать о своем промахе и интимности момента. — Обычно меня называют страж Лесар, но для тебя, малышка, я смогу побыть даже богом, — прошептал блондин, вызывая у меня смешанные чувства: желание слушать и слушать и желание врезать по наглой физиономии. Побеждало второе. Причем, всухую, до полного нокаута. Тоже мне, бог белобрысый выискался! Божественнее видали! Как он сказал? Страж? Даже не высший… Значит, по статусу нового мира мы с ним примерно равны. — Обойдешься! — ответила я и, вставая, специально со всей силы надавила мужчине на живот. Даже не крякнул, гад! Неужто, мышцы стальные? Натренированный! Это даже по тактильным прикосновениям заметно. И поскольку душу я все же отвела, решила для разнообразия побыть милой и воспитанной. — Позвольте помочь вам подняться, страж Лесар, — я мило улыбнулась и подала ему руку. На красивом лице сменилась череда выражений: от удивления и недовольства до радости и предвкушения. Ну-ну! Мечтай! Мечты в любых мирах бесплатны, средства требуются лишь на их реализацию. А до этого тебе, милый, как до Луны ползком. Мужчина принял мою руку. А поднимаясь, дернул за нее так, что я едва не упала, но чудом удержала равновесие. После полетов меня с непривычки штормило примерно, как после недели на океанском лайнере. — Хочешь поиграть, девочка? — улыбка чуть тронула красивые губы блондина. — Я готов, зная какой приз на кону. — А какой приз? — опешила я. Мне не ответили, потому что на площадке очень изящно и грациозно приземлился Орас. Конечно, не то что неуклюжая я. Наши полеты отличались, как полеты реактивного истребителя и подбитого кукурузника. И, к сожалению, в данном случае, кукурузником была я. Мы со стражем все еще держались за руки. Граф посмотрел на это и тепло улыбнулся. — Приветствую тебя в замке Мидр, дорогой друг! — произнес он. — Вижу, ты уже успел познакомиться с моей дочерью Иннией. — Успел, — усмехнулся страж. — Совсем неожиданно и довольно… близко. Он сделал это специально! Специально сделал паузу, чтобы акцентировать внимание на досадном недоразумении и моем промахе! Кавалер галантный! Для тебя я смогу побыть даже богом… Тьфу на тебя! Тьфу на тебя еще раз! Эх, настоящие мужчины, похоже, перевелись во всех мирах сразу. — Инни, позволь представить тебе моего давнего друга, стража Лесара. Неделю до академии он будет твоим персональным наставником в полетах, магии и во всем, что должен знать и уметь страж, — сообщил граф. Блондин улыбнулся шире, а мне страшно было даже представить степень своего попадания. — Добрый день, страж Лесар, — умело, как мне казалось, разыграв смущение, вежливо ответила я. — Рада знакомству. За время жизни у Ораса я усвоила одну непреложную истину: в этикете главное держать лицо, и, даже если ты не донес до туалета, главное делать вид, что ничего странного не происходит. Наставник так наставник. В конце концов, он же не жених, как Светин советник короля! — Взаимно, — произнес блондин, схватив мою руку. — Весьма польщен столь необычно теплым приемом, леди Инния. И он облобызал мою ладонь. Ну-ну! Я ею только что каменный пол посадочной площадки протирала. И если о вежливости и этикете страж имел отдаленное понятие, то о гигиене, видимо, нет. Возможно, только природный сарказм позволил мне не поддаться обаянию Лесара, которое действовало даже на графа. — Ты в порядке, Инни? — задал дежурный вопрос граф. Обычно, он ждал ответа, но в этот раз его волновало несколько иное, чем моя не самая изящная посадка, событие. Поэтому, не дожидаясь ответа, Орас указал на вход в замок и продолжил, уже обращаясь к гостю: — Прошу! Эх, законы гостеприимства никто не отменял, это ясно. Но все равно почему-то стало неприятно. А вдруг я тут стою на одном упрямстве, а сама тихо умираю от внутреннего кровотечения? И вообще, блондин только что нагло лапал его дочь! А этот — «прошу»! Отец называется! Еще откушать ему предложи! Примерно так я молчаливо исходила злобой, шагая за двумя мужчинами. А гость? Тоже хорош! Язва белобрысая! «Необычно теплым приемом»! Еще бы сказал: «Вас послало мне само небо»! Светка встретила нас в гостиной. Вся такая прекрасная, в алом, расшитом золотом, платье. Красные волосы сестра собрала в высокую прическу, позволяющую оценить привлекательный изгиб шеи. А уж декольте в такой глухомани можно было бы выбрать и поскромнее. Тем более, на улице не май месяц! Сомневаюсь, что на Леандоре вообще есть май. — Мне передали, что у нас гости, милорд, — обратилась она к Орасу. — Да, — улыбнулся граф. — Лесар, позволь тебе представить мою вторую дочь, леди Слану. Слана, перед тобой мой старинный друг, самый искусный страж королевства, Лесар из рода Рацис! — Сражен вашей красотой, леди, — ответил блондин и облизал сестре ручку. И говорил с придыханием, и лизал дольше, и смотрел на Светку так, что даже мне стало горячо. Но больше всего возмущало, что и она проявляла интерес к гостю. Отнюдь не вежливый, а прямой и очень заметный окружающим. — Приятно познакомиться, — прощебетала обычно спокойная Светка. — Надеюсь, вы погостите у нас какое-то время. Мидр хоть и уединенное, но весьма привлекательное место. — О, — выдохнул блондин. — И с каждой минутой это место становится все привлекательней. Руку сестры снова облизали. Она растаяла, а я, в кожаном костюме, которым с утра еще так восхищалась, почувствовала себя байкером на светском рауте. Вроде и пофиг, но одежда и жизненная позиция явно не те. Не думала, что Светка вот так запросто предаст меня ради какого-то мужчины! Стало так одиноко. — Страж Лесар неделю будет курировать Иннию, — пояснил Орас. — Кроме того, он лично доставил нужный нам артефакт Фрея от ректора Крылатой академии Орфеса Агиара. Они беседовали так, словно меня здесь не было, а речь шла о ком-то далеком и вовсе не близком им существе. Света и Лесар не сводили глаз друг с друга. И я почувствовала себя лишней на этом празднике жизни. — Прошу прощения, вынуждена вас покинуть, — произнесла я и пошла к лестнице. На меня обратил внимание лишь граф. — Завтрак через полчаса. Не опаздывай, Инни, — произнес он. Это стало последним гвоздем в крышку моей уверенности в себе и самодостаточности. Даже если я надену одно из тех прекрасных платьев, что подготовил для нас граф, то все равно не стану столь утонченной, изящной и грациозной, как Светка. Нечего и пытаться. Так я размышляла, пока поднималась в свою комнату. Так я размышляла, принимая ванну. Так я размышляла, перебирая наряды. А потом еще Лойс подлила масла в огонь: — Его Светлость просил надеть платье, леди. Я пришла вам помочь, — предупредила старушка. Снова Орас поступил не слишком дальновидно, а мой неукротимый нрав, пусть даже подпитываемый даром огня, снова сыграл с хозяйкой злую шутку. Не была красавицей, нечего и начинать. Все равно с сестрой не сравниться! И тут вдруг просьба Мидра меня отрезвила. Нет, исполнить его просьбу не захотелось, зато мысли построились в логическую и понятную для среднего обывателя цепочку. Стоп… А что я сейчас, собственно, делаю? Платье выбираю? Ничего подобного! Я стою, смотрю на себя в зеркало, сравнивая собственное отражение с сестрой, явно проигрываю и ревную. Я! Ревную! Светку! К белобрысому стражу! Или стража к Светке, что одно и то же, но еще обиднее. Какой позор! Не дождутся! — Лойс, ты иди. Я оденусь сама, — попросила служанку. — Хорошо, леди, — кивнула ничего не подозревающая старушка, положив на кровать очередной наряд. — Только вы уж не опаздывайте. Не подводите меня. — Не опоздаю, — заверила я. Вряд ли мои сборы займут много времени. Как только за Лойс закрылась дверь, я тщательно расчесала волосы и заплела их в две обычные косы. Платья аккуратно убрала обратно в шкаф и надела привычный костюм стража — рубашку, кожаные штаны с курткой и высокие сапоги. Никаких вышивок и бальных туфель! Лучше уж сразу быть собой, чем играть чью-то роль, пытаясь привлечь чье-то внимание. Если блондин так приглянулся сестре, пусть забирает. Я же буду на него смотреть лишь как на источник знаний. В конце концов, если тут даже слуги вполне симпатичные, найти себе предмет обожания не составит труда. В академии наверняка найдется кандидат помоложе, возможно даже из высших. Ох, о чем я только думаю?! Тут летать бы научиться, а я о какой-то любви размечталась. И все из-за стража! Ворвался в мой мир и перевернул все с ног на голову. Хотя… Это я его перевернула. И не на голову, а всего лишь на спину! И не специально! И пусть он кому хочет лапки облизывает, мне по барабану! Терпеть этого хлыща не могу! Бабник! Я еще раз посмотрела в зеркало, кивнула себе и своим мыслям, выдохнула и пошла в столовую, оставляя за спиной очередной этап своей жизни. Да, с появлением Лесара мое существование уже не будет прежним. А вот каким оно будет — болезненным или вполне сносным — зависит только от меня. Никаких эмоций! Никаких, Женька, слышишь? Только отстраненность и холодная вежливость. Если Орасу мой вид и не понравился, то он и вида не подал. Вот что значит высший! Вот что значит граф! Вообще, наш отец в этом мире нравился мне все больше и больше. Света приветливо помахала рукой, а вот страж ехидно улыбнулся и нарочито вежливо кивнул, слово глумился надо мной и каждым своим жестом показывал, что мой досадный промах он будет помнить всю оставшуюся жизнь. А, может быть, еще и внукам расскажет. Хотя, какие там внуки! Такие, как Лесар, умирают от оргазма, вызвавшего сердечный приступ, на очередной влюбленной нимфе. Да, я приняла правильное решение. Только холодная вежливость! Только дистанция! Только отстраненность! И я… Я не улыбнулась, а так же вежливо, едва заметно кивнула стражу в ответ. На завтрак подавали рыбу, что в изобилии водилась в горных ручьях. Ее запекали в листьях какого-то местного растения, которое Мидр выращивал в своей оранжерее, отчего мясо приобретало приятный розовый оттенок и неподражаемый аромат лимона и перечной смеси. Хлеб здесь не пекли, только лепешки с отрубями. Но как же они пахли! А какой имели вкус! На пыльной Земле такого несколько веков не делали. Фрукты, овощи, три сорта острого сыра, молоко и, разумеется, соусы. Повар замка их готовил так, что самый крутой ресторатор Парижа подавился бы всеми тремя звездами «Мишлен» и удавился от зависти. О том, что появление душ в телах дочерей Ораса результат одного древнего и удачного эксперимента, решили молчать. Эта информация предназначалась лишь для семейного пользования. Страж Лесар нам родней не приходился, поэтому для него Светка пересказывала официальную версию. Делала это, надо сказать, с удовольствием и долей девичьего кокетства. Эх, ничему ее жизнь не учит. Нельзя бросаться в омут чувств. Затянет, увязнешь, используют — потом сама же будешь страдать. Нет, чтобы не мучиться от душевной боли, лучше уж использовать самой, мимоходом, продолжая свой путь дальше, не оборачиваясь и не сожалея. С того момента, как Светка почувствовала мое отчаяние, мы честно экспериментировали с передачей эмоций на расстоянии. Но результатов это не принесло. Даже на Земле бытовало мнение, что близнецы чувствуют друг друга на расстоянии. Но то ли расстояние было слишком мало, то ли эмоции — не слишком искренны, но больше сестра так и не смогла ничего почувствовать. А вот сейчас весь завтрак, пока я всем своим видом показывала безразличие к происходящему за столом, она виновато смотрела на меня. Как сердобольный хозяин, утопивший щенков своей собаки, и теперь с тоской наблюдающий за ее апатией перед полной миской разносолов. Неужели, моя ревность оказалась настолько заметной? Вряд ли, иначе Светка бы ни за что не стала так мило улыбаться Лесару. Скорее всего, гость или отец уже успели ей рассказать о моем очередном столь пикантном падении, и теперь она меня жалела, а своим вниманием благодарила стража за мое спасение. Замечательно! Надо признать, что Лесар оказался приятным собеседником. Он не перебивал, внимательно слушал, а отвечал умно и остроумно. Жаль не мне, но я не вступала в диалоги принципиально. Конкретно ко мне никто не обращался, поэтому я могла не торопясь завтракать и подмечать все детали. А они были. Света гостю очень нравилась. Когда страж обращался к ней, его голос приобретал нотки, схожие по звучанию с кошачьим мурлыканьем, а стальной блеск серых глаз становился мягче и теплел. — Вы с сестрой, леди Слана, уникальны и единственны в своем роде, — вещал страж, подливая сестре в чашку горячий напиток. — Любой арс с рождения знает о своей одаренности. Ну а рожденный без души и магии никогда не выздоравливает. Хотя, и они в своем роде уникальны и рождаются крайне редко. А чтобы понять любое явление, его сначала нужно изучить, поговорить с участниками событий, понаблюдать. — Боюсь, из меня совершенно бесполезный участник событий, потому что я абсолютно ничего не помню из прошлой жизни и не перестаю благодарить первородных арсов за то, что дали мне возможность полноценно жить хотя бы с такого возраста, — рассмеялась сестра. — О, леди, — с улыбкой ответил ей страж. — Теперь, когда я знаком с вами, давайте станем благодарить первородных вместе! Шутил, конечно, но меня почему-то раздражали и его слова, и его поведение. — Надеюсь, ты привез то, о чем я просил, дорогой друг? — спросил Мидр. — Разумеется, — кивнул тот. — Агиар лично изъял артефакт из сокровищницы, чтобы передать его законному владельцу. Единственное, что нас весьма озадачило, почему определитель понадобился вам сейчас? Орас помолчал, смущенно хмыкнул, а потом посмотрел на Лесара. — Надеюсь, я тебе могу довериться в этом вопросе, но сначала поклянись, что все услышанное от меня сейчас, так и останется лишь между нами. — Клянусь честью стража! — произнес блондин. От былой расслабленности не осталось и следа, а серый цвет глаз стал более насыщенным и темным. Далее последовал рассказ о том, как у меня появились крылья и магия, а у Светланы нет, хотя общими магическими навыками она владела. По крайней мере, тем, которым нас успел обучить Мидр. — И, как ты понимаешь, выяснить до конца, какой магией наделены девочки, я так и не смог. И с крыльями Сланы нужно что-то решать… — подытожил граф. — Да, без артефакта не обойтись, — согласился Лесар. — Надеюсь, дамы не будут против, если я понаблюдаю за процессом? Вряд ли ему нужен был наш ответ. Я промолчала, а Светка слишком сильно разволновалась, чтобы сейчас говорить. Она и к завтраку едва притронулась. Отсутствие крыльев ее беспокоило, потому что арс без крыльев все равно что человек без ног. И я еще со своей внезапной ревностью! Сейчас, когда каждая из нас столкнулась с первыми проблемами, нужно сплотиться и поддержать друг друга, а злость и недоговорки только разобщают. Испытание проходило в кабинете Ораса. Дверь заперли, чтобы никто из слуг не нарушил чистоту эксперимента. Лесар разместился у письменного стола, небрежно прислонившись к нему, мы же устроились на диване. Древний артефакт оказался точно таким же прозрачным шаром, только меньшего размера. Сходство на этом заканчивалось, ибо было лишь внешним. Шар лежал в деревянной коробке. В ней нам его и протянули. — Мужчинам нельзя к нему прикасаться, — пояснил Мидр. Ага, значит, вариант все же женский. — Нужно его взять в руку? — спросила Светка. — Боюсь, не только. Это фамильная реликвия, созданная лучшим из артефакторов. А такие вещи требуют доказательств, леди, — усмехнулся страж. Нашел время шутить! Мы на Леандоре новички, нам подробная инструкция требуется. Особенно с магией! Лучше, если по дому таблички расклеят: «Не влезай, убьет!», «Осторожно, дама за рулем!», «Лоси на дороге»… Всего не предусмотришь с нашей прытью, но попробовать-то можно?! — Каких еще доказательств? — буркнула я. — Фамильные артефакты требуют крови, чтобы определить вашу родословную, — пояснил граф. Ну, вот! Могут же, когда захотят. Чего? Крови? А донорскую почку им не отдать? Глава 7 Повисла недобрая, гнетущая тишина. Мы-то молчали по понятной причине, потому что кровь артефакту требовалась наша. А вот почему притихли мужчины, было не совсем ясно, от этого тревожно. Чувствовался некий подвох. Но вряд ли кто-то мог бы ответить, где он таится. То ли в древней вещице, то ли в пророчестве Фрея, то ли в нас с сестрой самих. Да, неприятно ощущать себя обезьяной с гранатой. Лучше все выяснить до конца. — А много крови-то ему нужно? — жалобно спросила Светка. Уколов и всяческих игл сестра боялась с детства, хотя о том, что подобная фобия имеет название и зовется трипанофобией, мы узнали уже после школы. Я ей сочувствовала, но помочь ничем не могла. Тут, как говорится, каждый сам за себя. — Не волнуйся, девочка, — тихо сказал Орас, склонившись к Светлане. — Одно мгновение и все закончится. — Больше, чем ему нужно не возьмет. Ну, литр-два, кто э их считает? — невпопад съюморил страж, но заткнулся под моим хмурым, не обещающим ничего хорошего, взглядом. — Я первая, — пришлось брать огонь на себя, потому что кто-то излишне боязливый побледнел и находился в полуобморочном состоянии. — Что нужно делать? — Просто возьми шар в руку, Инни, — произнес Мидр. Маги… Арсы… Первородные их подери! Везде подвох! Никогда ничего не боялась, а тут сердце забилось так, что даже дышать стало трудно. Неизвестность пугает сильнее всего на свете, а я понятия не имела, чего ожидать от древнего артефакта, поэтому робела и уже практически была готова смалодушничать, но… Мой взгляд наткнулся на стража. Лесар ухмылялся. Нет, он откровенно издевался надо мной! Не верил в меня и даже не скрывал этого! Хотя, почему он, собственно, должен верить в какого-то недостража, который даже летать толком не умеет? Женя, Женечка… Наплюй и разотри! Тебе должно быть абсолютно все равно, что там себе думает этот абсолютно чужой, почти незнакомый мужчина! Но проблема в том, что все равно почему-то не было. Наоборот, появилось дикое желание показать ему, что я смелая, решительная, могу горы свернуть и океаны вспахать, если понадобится. Хотя, надеюсь все же, что не придется. — Я готова, — сказала больше себе, чем кому либо, и взяла шар из коробочки. Взяла и взяла… Шар, как шар… У нас на любом стекольном заводе тебе миллионную партию таких выдуют. А все почему? Потому что вот уже почти целую минуту ничего не происходило. Я вопросительно посмотрела на Ораса. Граф примерно так же посмотрел на артефакт и озадаченно почесал красную макушку, хотя вряд ли это соответствовало этикету и являлось аристократическим жестом. — Испортился он, что ли? — озадаченно спросил Мидр… у меня? Я-то откуда могу знать?! «Эй, работать будем или филонить?» — это я уже у шара спросила. Больше же не у кого. Ни на что особо не надеялась, но чудеса случаются. Возможно, артефакт меня услышал, а возможно должно было пройти время, прежде чем он начнет работать, но внутри появились искорки. Вернее, это были крошечные звездочки. Они кружились все быстрее, их становилось больше и больше, а стенки шара в то же время нагревались. Не критично, но ощутимо. И когда я почти расслабилась, завороженная танцем разноцветных огоньков, что-то сильно укололо палец. — Вот же собака сутулая! — ругнулась я на чисто-земном. Артефакт понял, юмор оценил и… издал плотоядный чавкающий звук. «Смотри, несварение будет! Я ядовитая» — предупредила шар. И вообще, работать пора. Время — деньги. Конечно, создатель этой вещи обладал своеобразным чувством юмора — извращенным, но, видимо, и совесть имел, потому что искры исчезли. Сначала я подумала, что все пропало, шар сломался. А точнее, сломали историческую ценность, реликвию вымирающего народа и все такое, и даже знала виновницу, но потом… — Сейчас все будет, — сообщил Орас Светке. От сердца отлегло. Работает, чертяка! Артефакт вспыхнул и сначала внутри закрутились три разноцветных вихря: зеленый, оранжевый и фиолетовый. Они объединились, но не смешались, а переплелись извилистыми лентами и закружились в загадочном танце. В процессе оранжевый и зеленый почти исчезли, а фиолетовый заполнил большую часть шара, но лишь на некоторые мгновения. Вскоре артефакт вновь очистился, чтобы явить прозрачное марево, в котором дрожали алые всполохи. Красиво, но как-то уж очень намешано. — Мда… — многозначительно произнес страж. Молчал бы лучше! — Вот я и говорю… — вздохнул Орас. — Ничего с этими девчонками не понимаю, но мой далекий предок предсказал их появление. — А что тут понимать? — усмехнулся Лесар. — Все предельно понятно. — Неужели? — не выдержала я, а ведь получилось не менее ехидно, чем порой говорил страж. Даже Орас — потомок архимага, высший арс не знает, а блондин все давно понял и разложил по полочкам! Уму непостижимо! — Представьте себе, леди, — вернул той же монетой он. — Лесар, исходя из того, что Инни будет твоей ученицей, я полагаю, что допустимо просто обращение, без титулов и статуса, — заметил граф. В глубине души я была с ним согласна, это действительно упростило бы процесс, но промолчала. Исключительно затем, чтобы блондин много там о себе не думал! И почему я рядом с ним превращаюсь в язву и мелочную стерву? — Ничего страшного, Орас. Меня это нисколько не затруднит, — ухмыльнулся страж. — Мы с леди Иннией найдем общий язык, верно? И так на меня посмотрел, что… В общем, я снова не сдержалась: — Вы не могли бы, страж Лесар, все же снизойти до нас и пояснить суть показаний артефакта? Да, сарказм неприкрытый, но стыдно не было. — Охотно, — и опять фирменная ухмылочка. — Как я понимаю, зеленый, оранжевый, фиолетовый — три цвета магии, которыми обладал твой великий предок, Орас? — Верно, — кивнул граф. — Если бы Инния родилась высшей арсой, то, скорее всего, ограничилась бы набором Фрея, в котором преобладала бы фиолетовая магия. И поскольку современными артефактами этот сегмент спектра не определяется и считается утерянным на Леандоре, ее магию сочли бы слабой, принимая во внимание только небольшое количество зеленой. Но к счастью, вмешалась кровь другого великого вашего предка, и магия стража, к которой примешалась стихия матери девушки. Поэтому леди Инния страж с довольно сильным огнем и отменной интуицией. Набор выше всех похвал, позволяющий рассматривать девушку не только как желанную невесту, но и как перспективного мага, — подытожил страж. О цветах магии мы уже со Светой знали. И не только из книг. Первый артефакт Фрея, который научил нас читать на языке Леандора, дал и общие сведения по истории, физике, обществознанию и магии нового мира. Итак, не родись я арсой, меня бы сочли очень слабеньким целителем. Надо же… Фиолетовая магия — магия интуитов и предсказателей. Я всегда где-то в глубине души подозревала, что обладаю экстрасенсорными способностями, и моя интуиция никогда не ошибалась. Даже тогда, когда вела нас со Светкой на смерть. Потому что так должно было случиться, потому что так предопределено, потому что так правильно. Фиолетовая магия — единственная магия, которую нужно развивать в течении жизни. Она не возрастает сама по себе, не становится насыщеннее с опытом, только личное взаимодействие, постоянный контакт с собой могут помочь такому магу. В идеале, хорошо бы найти учителя. Но если нет сегмента спектра, то откуда взяться специалистам? Эх, все придется постигать самой. В одном из трактатов древности я прочитала о предсказательницах. Почему-то фиолетовой магией обладали в большинстве своем лишь женщины. Фрей был и в этом плане уникальным магом не только своего времени, а пожалуй всех времен существования Леандора после ухода первородных. Так вот, предсказательницы не только могли видеть отрывки будущего и рассчитать его так, чтобы сделать прогноз, они могли общаться с духами умерших. Своего рода некромантика, но без ходячих мертвяков и личей. Бррр… — Примерно к таким выводам я и пришел, — ответил граф. — Но на какое отделение академии определить Иннию? Признаться, я рассчитывал на общее отделение для арсов. — Боюсь, мой друг, выбора нет. Стражи — это карающее крыло Леандора. Нас мало, и если провидение избрало твою дочь, значит, она должна пройти по дороге своей судьбы и закончить корпус стражей, — возразил Лесар. — Но там одни юноши! — возмутился Орас. — Не одни, но большинство, — неохотно пояснил страж. — Всегда есть выбор, Мидр. Например, домашнее обучение. Ты, как состоятельный арс, вполне можешь себе это позволить. — С точки зрения финансов, несомненно, но я не могу так поступить. На то есть свои причины, — вздохнул он. — Девочки едут в академию, и это не обсуждается. Да, именно так гласило назидание Фрея потомкам, то есть, нас со Светкой. Академия — это возможность ближе познакомиться с миром, и мы обе хотели поехать учиться. Корпус стражей меня не пугал. Я еще на Земле привыкла к дисциплине и тяжелым физическим нагрузкам. Судьба сама готовила меня к новым испытаниям, и теперь, находясь на их пороге, я чувствовала уверенность в себе и была спокойна. Волновалась лишь за Светку, потому что ее будущее находилось в тумане, а с магией вообще вышла какая-то путаница. — Инни, передай, пожалуйста, артефакт Слане, — попросил Мидр. Шар давно погас, но я все еще держала его в руке. — Держи, — протянула его Светке. — И ничего не бойся. Что бы ни случилось, я рядом, и мы вместе. — Спасибо, — выдохнула сестра и сжала артефакт в ладони и тут же испуганно вскрикнула: — Ой! Это он… предатель магический! Сразу заработал! Почему артефакты такие вредные? Фрей наверняка был той еще занозой в заднице, вот и передал свой характер созданным им вещам. Хуже него только… Только белобрысый страж! Звезды в шаре разгорались все ярче. Вспыхивали разноцветные вихри, кружились ленты. А потом что-то внутри взорвалось, и все пространство артефакта заполнилось невообразимой мешаниной из всех цветов радуги. Больше всего было оранжевого, но совершенно точно — в наборе присутствовало все: и красный, и синий, и зеленый… — Ух, ты… — я глазам своим не верила. — Невообразимая красота! Как в детском калейдоскопе, картинки в артефакте сменяли одна другую, складываясь в прекрасные узоры, но всегда на оранжевом фоне. Оранжевая магия — магия создателя, способного вдохнуть душу в самый заурядный предмет, магия артефакторов и творцов. Нечто в этом роде я и предполагала. Чем бы Света ни занималась, всегда добивалась значительных результатов. В школе она увлеклась рисованием, так к концу года в изостудию даже комиссия из союза художников приезжала, чтобы отобрать часть картин сестры для выставки. Примерно то же произошло и с ее вышивками, а уж когда у нее руки дошли до механики и создания разных штуковин из старого хлама… Помню, у нас по квартире целый месяц летала крошечная механическая птичка. Причем, казалось, что она живет своей собственной жизнью, и никто не мог объяснить, что приводит вещь в движение, потому что никакого блока питания в ней не было и в помине. А потом пичужка упорхнула в раскрытое окно, а Светка увлеклась созданием роботокошки, но так и не успела ее закончить. Что ж, теперь все понятно. Лично мне. Но мужчины почему-то молчали, хмуро взирая на бледную сестру. — Я умру, да? — дрогнувшим голосом спросила она. — Лет через триста, в окружении внуков и правнуков, леди Слана, — страж поспешил ее успокоить. С ней он был терпеливым и милым. Даже его сарказм приобретал статус заботы. — А почему тогда вы молчите? Хороший вопрос. Меня, кстати, он тоже волновал. — Возможно потому, что никто из нас о подобном даже не слышал, девочка, — произнес Орас. — Да, в вашей многогранности, леди, кроются причины того, что у высшей арсы так и не проявились крылья. Оранжевая магия, которой у вас избыток, не стихия, поэтому и не имеет своего воплощения, все же иные сегменты спектра находятся в столь равных пропорциях, что магия сама озадачена, — пояснил Лесар. — Наверняка, существует способ повлиять на процесс, но пока мне ничего не приходит в голову. — Я никогда не смогу летать? — в голосе Светы было столько грусти, что мне стало ее жаль. Если белобрысый считает, что способ получить крылья у сестры есть, значит, я его отыщу. — Что ты предлагаешь? — уточнил граф. — Следовать напутствию вашего предка. Фрей ерунды не написал бы, — ухмыльнулся страж. — В любом случае, академия — это место, где собраны труды лучших магов Леандора. Будем искать, подключим Агиара… Второй раз за вечер звучала королевская фамилия, но речь ведь шла не о монархе. Тогда о ком? О каком-то королевском родственнике? — Да, ты прав, дорогой друг, в академии будет проще разгадать все загадки и помочь моей девочке стать полноценным арсом, — кивнул Мидр. — Но на общем артефакте проявляется лишь зеленая магия. Целесообразно ли отдать ее в обучение к Теву Арбери? Этот старый пройдоха все еще там? Лесар задумался, почесал подбородок и улыбнулся. — А что? Арса целитель это так же удивительно, как человек с крыльями. — Тогда решено, Инни зачислим в корпус стражей, а Слану на факультет целителей. По крайней мере, пока. Хорошо, что на это есть прямое указание короля, ведь занятия уже месяц, как начались, — подытожил граф. — У нас есть неделя, чтобы твои дочери не отставали в знаниях от адептов первого года обучения. И если со Сланой проблем не возникнет, то с Инни придется поработать, — сообщил страж. И я закатила глаза. Ну, сколько можно напоминать о моих промахах! Я буду стараться так, чтобы у наглой физиономии белобрысого даже повода не возникло скривиться в привычной ухмылке. Хотя… разве ему нужен повод? Не важно, я буду стараться для себя! И остаток дня прошел спокойно. Мы занимались магией, постигали основы основ и слушали двух весьма знающих и очень интересных рассказчиков. Вечером ко мне пришла Светка. — Лойс передала бальзам, чтобы твои ссадины смазать, — она показала баночку и присела на край кровати. С тех пор, как мы оказались на Леандоре, времени друг на друга почти не оставалось. Я так выматывалась на тренировках, что едва доползала до кровати и почти сразу засыпала. Но сейчас Света выглядела как-то странно, словно была в чем-то виновата передо мной и никак не могла подобрать нужные слова, чтобы попросить прощения. — Здесь болит? А здесь? — она смазывала мою спину составом, пахнущим ежевикой и мятой, но я чувствовала, что главная цель ее прихода совсем не в этом, хотя и была ей благодарна. Натруженные лопатки ломило, но уже не так сильно, как в первые пару дней. — Ты мне хочешь что-то сказать? — спросила я, чтобы облегчить Светке задачу. — Тебе ведь понравился этот… страж, так ведь? — ее вопрос заставил напрячься. Впервые мне не хотелось отвечать честно. Вернее, я не задумывалась над подобным ответом. Лесар не мальчик, с которым придется учиться, не просто знакомый. Он преподаватель, а это всегда верное табу на какие-либо отношения. Светке проще, сестра не страж, и ей не придется тесно общаться с блондином. В отличие от меня. — Ну-у-у-у… — протянула я. — Он симпатичный, неглупый и вполне располагающий к себе, а почему ты об этом спросила? — Потому что я обидела тебя, когда слишком радушно встретила гостя. Хочу, чтобы ты знала, что меня об этом попросил Орас. Я только за столом заметила, как ты огорчаешься, когда страж уделяет внимание мне. Прости меня, Жень! И поверь, я никаких видов на него не имею. То есть, он, конечно, приятный мужчина и все такое, но ты же понимаешь, что в новом мире нам придется следовать и подчиняться законам нового мира. И значит, мне придется выйти замуж за того, кого мне выбрал король. До встречи с женихом даже смотреть на других мужчин не хочу, а тебе от всего сердца желаю счастья! — и я, даже не видя сестры, почувствовала, как Светка смущенно улыбнулась. — С кем? С белобрысым стражем? — искренне удивилась ее словам. — Мало того, что я на него грохнулась, фактически размазав по площадке, так он еще и будет моим персональным наставником в ближайшую неделю, а может быть и потом в академии. Знаешь, даже на Земле отношения преподавателя и студентки моветон. Кроме того, он на меня как на девушку и не смотрит! Если с тобой Лесар общается вполне уважительно, то мне только язвит. Ой… В этот момент Светка дошла до самого натруженного места и надавила, втирая бальзам. — Наивная ты, Женька. Во-первых, ты сама ему язвишь, что еще мужчине остается? Во-вторых, ты просто не знаешь, как на тебя смотрит страж, стоит тебе отвернуться. И в-третьих, моветон или нет, но когда и кому это мешало? Подумаешь преподаватель! Светка плюхнула очередную порцию бальзама на мою многострадальную спину. — Ты мне его сватаешь, что ли? — спросила я. — Тебе самой решать… — Самой? Света, Лесар такой же бабник и позер, каким был Стас! — я не любила вспоминать свои промахи, но сейчас все события неудачной первой влюбленности словно стояли перед глазами. — Наступить на те же грабли? Нет уж, увольте! Сестра вздохнула и закрыла баночку. — Жень, нельзя прожить жизнь, закрываясь от чувств, но я хочу, чтобы ты знала — я никогда не встану у тебя на пути и приму любое твое решение. Она прошла к двери и уже дотронулась до ручки, но решила добавить: — И Лесар совсем не похож на Стаса. Тому хлыщу женщины нужны были для самоутверждения, а страж крутой сам по себе. Понимаешь разницу? Ответа Светка не ждала и, кивнув на прощание, просто ушла спать. А я еще долго лежала, вспоминая серые глаза и ехидную улыбку. Такой, не такой… Он мужчина! И этим все сказано! Никогда больше не дам себя использовать! Даже ему. Глава 8 Сны снились яркие, очень крылатые. Я летала то под ясным синим небом, то под затянутым свинцовыми тучами, иногда под дождем, но приземлялась почему-то всегда на стража и смотрела в серые нахальные глаза. — Леди, вставайте! Милорд строго наказал вас до света разбудить, — в очередной полет вклинился громкий шепот Лойс. — Я вам рубашечку свежую принесла, а Янкоф сапожки ваши начистил. Блестят любо дорого посмотреть. Отварчику перед занятиями не желаете? Мне казалось, что я только несколько секунд назад закрыла глаза. Спать хотелось так, что веки казались чем-то неподъемным. — Отварчику не желаю, — пробормотала я, не отрывая головы от подушки. — Страж Лесар еще час назад ушел на площадку, — продолжила старушка. — Заждался вас, наверное. А ведь точно. Орас вчера меня сбагрил стражу. Теперь курировать мои полеты и все то, что необходимо выучить недостражу до академии, будет ехидный блондинчик. Ни днем ни ночью от него покоя нет! Пришлось вставать, умываться и одеваться. И пока Лойс поливала мне на руки из фарфорового кувшина, успела рассказать, какой герой гостит у нас в замке. Я не сразу поняла, что речь о Лесаре. Надо же, он еще и «на машинке вышивать умеет»! — Даже до нашей глуши о нем слухи доходят, — с гордостью в голосе произнесла она. — Сам король очень ценит стража Лесара, а уж королевский брат так вообще его закадычный друг. — Ректор? — уточнила я. Это я вчера успела усвоить из беседы, а сейчас проверяла свои знания. — А то кто же? Орфес Агиар собственной персоной, — кивнула старушка. — Ох, сколько ж дамских сердец разбили эти шалопаи! Непоседы все трое! — Лойс, ты же только что о двух друзьях говорила, — усмехнулась я. — Откуда третий взялся? — Да, стало быть, как все — из матери взялся. Третий их друг — жених вашей сестры, леди, Таэрт Стев. Хмм… Сердца, значит, дамские? Бабники! Хотя… Какое мне дело? Никакого абсолютно! В этом себя убеждала в спальне, и пока шла по коридору, и когда поднималась по лестнице, и даже на площадке, а потом я увидела его. То есть не просто его, а его без рубашки. Страж Лесар изволили тренироваться и по такому случаю оголили торс. Нет, мне, конечно, плевать, но… Девочки, что это был за торс! Одни сплошные мышцы и каждая на своем месте! Хоть анатомическую модель с него пиши. А как он двигался! Казалось, блондин только изредка касается каменного пола ногами, а большую часть проводит в воздухе, совершая немыслимые взмахи светящейся светло-голубым штуковиной. Ну чисто джедай! Да прибудет с тобой сила, брат! И это при том, что за спиной стража не было крыльев. Я невольно залюбовалась. Нет, он меня нисколечко не трогал как мужчина, просто… просто красиво было и вообще… Неудобно мешать челов… арсу. Заметил Лесар меня сам. — Приветствую, Инния, — произнес он, выключив свой «лазерный клинок». Любопытная штуковина. Надо бы подробнее о ней узнать. Вдруг мне тоже такую дадут. А что? Я бы хотела. К моему огорчению страж подошел к лежащей рядом одежде и надел рубашку, а поверх нее еще и куртку. Причудливые застежки соединял мучительно медленно и ухмылялся, наверняка, глядя на сожаление, написанное на моем лице. Эх, покерфейс не мой конек, мне ему еще учиться и учиться. — Доброе утро, страж Лесар, — ответила я, чтобы хоть как-то скрыть неудобную ситуацию. — Полетаем сначала, — ответил он. — А там, глядишь, поймем, доброе утро или не очень. Кажется, мне сейчас заявили, что легко не будет. Вернее, что Женьке Бурмистровой слабо научиться парить аки птица! — Полетаем, — кивнула я. — Дамы вперед, — улыбнулся Лесар. — Прошу, леди! Подначивает! Наверняка какую-то гадость замыслил. Пусть видит, что я не сдаюсь и ни в чем ему не уступаю! Подойдя к самому краю, я раскинула руки и, привычно оттолкнувшись, взмыла в небеса. Красная окантовка оперения сияла на солнце, ветер дул в лицо, а воздух был наполнен снежной свежестью. Мне казалось, что это идеальный полет. А я грациозная, быстрая и смелая птичка. Да-да! Я даже посмотрела вниз, где на площадке все еще стоял страж, и усмехнулась. Пусть… Пусть смотрит, как в самый короткий срок недостраж превратился из подбитого кукурузника в истребителя. Радость переполняла. — Йу-у-у-у-у-уху-у-у-у-у-у! — крикнула я и добавила скорости, интенсивнее замахав крыльями. Гадкий утенок сегодня превратился в прекрасного лебедя. Именно так я считала. Минуту или две… А потом один блондинистый нервомотатель все испортил. Он омрачил и радость полета, и удовлетворение от своих достижений. Он… Он на святое покусился — на лебедя! Фактически одним взмахом крыльев превратив прекрасную птицу снова в гадкого утенка. Страж не подходил к краю и не отталкивался, Лесар без видимых усилий всего раз взмахнул мощными крыльями и свечкой ушел в небо. Всего пара секунд ему понадобилась, чтобы оказаться выше меня. Он смотрел вниз и ухмылялся. Падать с небес на землю обидно до чертиков, скажу я вам! И это… страшно!.. Как только я засмотрелась на глумливую физиономию наставника, тут же забыла, что дополнительными перьевыми конечностями махать надо, и камнем полетела вниз, на дно ущелья утыканного острыми пиками скал. Магия тоже была забыта. Возможно поэтому крылья вообще исчезли, страх сковал тело и, наверное, мозг, потому что думалось с трудом. Вернее, в голове поселилась одна мысль, она пульсировала и не давала сосредоточиться. «Это фиаско, братан!» — прокручивалось и снова прокручивалось, словно заезженная пластинка. Почему фиаско? Что за нелепый братан? Кто он такой? И все это в последние моменты моей жизни! Вот бы потерять сознание… И я почти уговорила себя его потерять. Причем, в рекордное, учитывая скорость падения, время, но тут снова кое-что произошло. — Инни-и-и… — заорал Лесар. И уже через мгновение мы висели между небом и землей, наставник держал меня на руках, прижимая к собственной груди. И могу поклясться, его сердце бухало почти так же испуганно громко, как и мое. — Поставь меня куда-нибудь! — разозлилась я на себя, но выместила злость на спасителе. Так, чисто по-женски поступают все дамы, попавшие в затруднительную ситуацию. Этот факт, он как аксиома, основан на инстинктах, выработанных веками, и никак не зависит от умственной составляющей влипшего в неприятности субъекта. Закон природы, ничего не поделать. Очевидно, Лесар об этом знал. Ну, или чувствовал, потому что ответил: — Не за что, милая. Обращайся, — и улыбнулся так, что внутри все расслабилось и потеплело. — Ругать будешь? — уже без тени страха спросила у стража. — А смысл есть? Я прислушалась к себе, оценила потенциальные риски и ответила со всей искренностью и прямотой: — Неа. — То-то и оно, — вздохнул начальник и лениво замахал крыльями. — Потерпи немного, сейчас найдем место для посадки. Потерпи… И когда это мы успели на «ты» перейти? Место нашлось неподалеку. Вообще-то, это была не площадка, а небольшой уступ, на котором мы оба помещались, только если слипнемся, как два пельменя в дефективной морозилке. Я стояла, прислонившись спиной к скале — единственной опоре в нашем положении, а Лесар… Он прижимался ко мне всем телом, чтобы удержать равновесие, ибо находился на самом краю, чем, признаться, смущал до крайности. А его руки? Его руки крепко сжимали мои бедра, а дыхание стража касалось моих волос, щек, шеи и будоражило, заставляло отвлечься от действительности и окунуться в мир фантазий, грез и иллюзий. И это было бы вполне хорошо, если бы не было так плохо! Какие грезы с бабником? Какие иллюзии? А уж о фривольных фантазиях я и упоминать не хочу! Женька, очнись! Это же почти Стас только с крыльями и красивее! Внутренний диалог помог мало, потому что мне нравилась, да, очень нравилась наша близость, и все же я нашла в себе силы. — Руки убрал! — прошипела я. — Но тогда я упаду и разобьюсь о скалы внизу, — ответил Лесар, при этом состроил такую милую и невинную рожицу, что я действительно почувствовала себя без пяти минут убийцей. — Моя жертва останется на твоей совести. Не на ту напал, ловелас крылатый! — Моя совесть и не такое выдержит! — прищурилась я. — И что-то мне подсказывает, что ты выживешь. Руки убрал, быстро! — Не забудь сконцентрироваться и помни про магию. Всегда, — зачем-то сказал страж. Да, сначала я и правда не поняла зачем, но потом… Страж резко отпустил мои бедра, пошатнулся, нелепо взмахнул руками и свалился вниз. Нет, в первую секунду я решила, что по этому фигляру Станиславский плачет, но крылья за его спиной хоть и появились, да так и не распахнулись. Вот же недоразумение белобрысое на мою голову! — Маши ими! Маши! Вот так! Вот так! — заорала я, для убедительности показывая руками, как надо махать. Но страж то ли не слышал меня, то ли издевался, то ли реально падал. Кто там эту магию разберет? Моя-то отказала в самый неподходящий момент. — Держи-и-и-и-и-ись! — завопила я и рухнула в бездну. Крылья распахнулись сразу, но я их сложила, вспоминая законы физики, и стрелой ушла вниз, чтобы догнать падающего стража. Кажется, он был без сознания. Неужели, испугался? А казался таким отважным… Эх, мужчины! Слабый пол — это вам не гнилые доски, а слабые духом люди. В данном случае арсы. Опасная ситуация — не повод расслабляться и терять сознание, надо действовать! Хотя… я совсем недавно вела себя в точности так же. Тогда, тем более, пришло мое время спасать стража. Догнать падающего Лесара мне удалось, только я понятия не имела, что с ним делать потом. Он огромный, мощный, с кучей мускулов, а я? Цыпленок в сравнении с орлом. Что он там говорил? Помни про магию и концентрируйся? Как же, забудешь тут про нее! Эх, была ни была… Вцепившись в ремень стража, я что есть сил замахала крыльями, пытаясь поднять выше не только себя, но и весьма тяжелый груз. — Что ж ты так отъелся-то?! Зря Орас тебя вчера откармливал… Зря… И вообще, диета и воздержание еще никому не повредили… — пыхтела я, прилагая неимоверные, просто титанические усилия. Падение замедлилось, а потом совсем прекратилось. На какое-то время мы просто зависли между небом и острыми скалами внизу, а потом медленно, очень медленно стали подниматься вверх. Каждый сантиметр такого подъема стоил мне немалых усилий. Но неспешность давала возможность осмотреться, в поисках места, где можно было бы передохнуть и привести Лесара в чувства. Такая площадка нашлась выше на пару метров и чуть левее. Маневры для недостража немыслимые, но от моего умения и, не побоюсь этого слова, мастерства сейчас зависело целых две жизни. — Нам бы только туда добраться. Ты уж потерпи, красавчик, — пыжилась я, махая крыльями, словно бешеная колибри. — А вот не отъел бы такой зад, все было бы гораздо быстрее и менее проблематично. Ты уж, если выживем, больше на жирное не налегай. Вчера за ужином аж три ноги у жареного зверя заточил. Но ты не подумай, я ведь не считала… Пот уже ручьями стекал по шее на спину. Даже ледяной ветер не остужал разгоряченную кровь. — Ну, еще капельку… Еще один рывочек, — выкрикивала я, неизвестно кого уговаривая. — Поднажми, милая… Когда мы добрались до уступа, сил уже не осталось. Представлять, как вечером будет от боли сводить лопатки, а на спине снова вырастут мозоли величиной с кулак, не хотелось. В общем, как только Лесар распластался на камне площадки, я просто рухнула на него сверху и больше не смогла подняться. И поскольку ухо мое прижималось к мощной груди привлекательного стража, то, кроме стука его сердца, я услышала еще кое-что — странные, сдавленные, какие-то хрюкающие звуки, словно кто-то.. Превозмогая слабость от усталости, я поднялась и села на колени. Глаза Лесара были закрыты, но я заметила, как дернулись уголки губ. — Ага… — прищурилась я, хотя, конечно, актер погорелого театра не мог меня слышать. Но в голос добавила все презрение, на которое была способна. — Притворяемся, значит? Пользуемся неопытностью и наивностью? Нет стыдно? Нет? Красивые губы вновь тронула улыбка, которая с каждым моим словом становилась все шире и шире. — Что и требовалось доказать! — так обидно стало и, как на зло, заныла спина. Сейчас улететь не получится. Просто сил не хватит добраться одной до замка. Я отвернулась от наставника и села на самый край, свесив ноги в пропасть. Парадокс, но с появлением крыльев исчезла боязнь высоты. И это всего за пару дней полетов. И, вообще, после смерти к очередной смерти относишься как-то философски, как к новому приключению, что ли. — И что требовалось доказать? — раздалось позади. Я резко развернулась и посмотрела прямо в серые, очень наглые глаза, в которых не было и тени раскаянья. — А то доказать, о чем я догадывалась, но все же надеялась на ошибку! Зря! Совести у тебя нет, Лесар. Как, собственно, стыда и понятия о порядочности! И снова отвернулась, потому что ну их в задницу! Один с площадки в бездну толкает, второй суицид разыгрывает. Арсы недоделанные! Долечу до дома, поставлю перед Светкой вопрос ребром: или мы вместе сматываемся, или я одна! — Но ведь получилось, — страж снова предпринял попытку наладить диалог. Только вот я налаживать ничего не хотела, было желание все крушить и уничтожать. А еще… Еще расцарапать лживую смазливую физиономию! Да, я просекла на раз, что за хрюкающие звуки я слышала из его груди — он ржал! Откровенно надо мной ржал! Нет, не так! Лесар смеялся над лохушкой, которая за него испугалась и кинулась спасать, несмотря ни на что! Ни на отсутствие навыков полета, ни на боязнь высоты, ни на… — А что, собственно, получилось? — будто опомнившись, спросила я, при этом снова повернувшись к стражу. Он уже сидел, сложив по-турецки ноги, но глаза по-прежнему были наглючие и бесстыжие. — Во-первых, в критической ситуации магия тебе не изменила. А во-вторых, ты славно приземлилась сама, даже с тяжелой ношей, — пояснил страж и улыбнулся. Так невинно, словно и не случилось ничего. — Ах, вон, что у нас получилось! — протянула я. — Ну-ну! Сиди и утешай себя тем, что ты великий гуру и владеешь самыми действенными методами дрессировки! Красивое лицо удивленно вытянулось, и Лесар поинтересовался: — И кто такой гуру, позволь спросить? — и он прищурился. Примерно так поступают учителя уличившие нерадивых учеников в чем-то нехорошем. Например, в обмане или сквернословии. Ах, так вот в чем дело! Страж подумал, что я его обозвала чем-то ругательным и, возможно, нецензурным. Признаться, хотелось. Но я все же воспитанная девушка, а на Леандоре еще и леди. Приходится, знаете ли, соответствовать. Иногда. — О чем это ты подумал? — нахмурилась я. А он… Он даже врать не стал, просто ушел от ответа, перевернув ситуацию с ног на голову: — Мыслей у меня много. Тебе озвучить все или нечто конкретное? Если это был ехидный выпад на мой вопрос, то я всегда интересуюсь тем, чего не понимаю, но с чем сталкиваюсь. По-моему, логично интересоваться тем, о чем говорит собеседник. Не так ли, Инния? И ведь не поспоришь, не отпинаешь, не расцарапаешь и даже не оскорбишь! Спина стала болеть еще сильнее, и я поняла — ни час, ни два, ни даже три часа отдыха не помогут мне подняться в замок. — Гуру — мудрый наставник, но ты не обольщайся, к тебе это не относится, — сказала я и вдруг подумала, что, если не гуру, то посыльным страж вполне может стать. — Надеюсь, ты цел и вполне здоров? — Да, и даже весел, — кивнул блондин. — А откуда такое странное слово? — Какое слово? — Гуру. — Ах, ты об этом! — честно говоря, я и думать забыла. Стресс от пережитого спадал вместе с уровнем адреналина в крови, а вот неприятные ощущения во всем теле усиливались с каждой минутой. Признаться, сейчас я даже не представляла, как мне удалось затащить сюда мужика в два раза больше себя. — В книжке вычитала. И раз ты здоров и даже весел, больше не задерживаю! — Что ты имеешь в виду? — о, все веселье стража испарилось. — Ты свободен, как арс в полете. Больше я в услугах гуру не нуждаюсь! — боль нарастала, и каждое слово давалось с трудом. — И да, когда будешь в замке, скажи Орасу, что мне срочно нужен… В ушах зазвенело, а к горлу подкатил неприятный ком, хотя это не я стрескала за ужином добрую половину шестилапого зверька. При воспоминании о жирном мясе затошнило. — Так что тебе нужно? — снова спросил Лесар. А я… Я даже ответить не могла, потому что состояние было полуобморочное. Но лишаться сознания на глазах гуру было ниже моего достоинства. Вот же попала! — Так что? — этот орел присел на корточки совсем близко так, что наши глаза оказались на одном уровне. — Не что, а кого… — прошипела я и зажмурилась. Горячая волна боли прокатилась вдоль позвоночника. Чтобы не застонать, пришлось прикусить губу, отчего во рту появился неприятный металлический привкус крови. — Кого? — новый вопрос стража прозвучал тихо и как-то интимно, а его лицо вдруг приблизилось. С чего бы это? Галлюцинации? — Так кого, Инни? Нет, не галлюцинация. Лесар действительно собирался… Он хотел… О, не-е-е-ет! Из последних сил я выставила руку ладонью вперед и оттолкнула наглого стража. — Мужика! Мне нужно му-жи-ка! Здорового… Сильного… И… — И? — как зачарованный, повторил блондин. — И быстрее! — это я крикнула, и силы… Они закончились. Ну почти полностью, хоть плачь. Но разве этот горе-гуру просек? До него как до жирафа по длинной шее! Страж себе надумал, что я с ним заигрываю, и промурлыкал: — Может быть, я сойду за мужика, Инни? За здорового… Сильного… И вот прямо сейчас, сразу… И он склонился, обнял, притянув меня к себе, и губами накрыл мой рот. А я… Я поняла, что уплываю в темноту с огромным сожалением и так и не узнаю, каков на вкус поцелуй оказывается такого желанного мужчины, несмотря на все предрассудки. Глава 9 Темнота все еще была, но звуки уже появились. Спина болела так, что в пору бы застонать, но вспомнив, что где-то рядом белобрысый, я лишь сжала зубы. В комнате кто-то был. И не один. Двое? Трое? — Как она? Очевидно, Орас только вошел, потому что сразу после вопроса хлопнула дверь. — Ох, думала, что птичка наша первородным душу отдаст, — выдохнула старушка. — Но сейчас лучше. Целитель, как на грех, уехал… Я прониклась к ней глубокой благодарностью. Искренность из слов не выкинешь, действительно переживала за меня. Но не покидало ощущение, что кроме служанки и Мидра, рядом еще кто-то. Светлана? — Хорошо, — ответил граф. — Иди, передохни, я посижу с дочерью. — Но… — она попыталась возразить. — Иди, Лойс! — с нажимом повторил Орас. — У меня со стражем Лесаром будет очень серьезный разговор. — Как вам будет угодно, милорд, — недовольно пробубнила старушка, даже голосом показывая свое отношение к происходящему, но дверь все же снова хлопнула. Так вот кто третий! Страж! И о чем, интересно, хочет с ним поговорить граф? Если бы еще спина так не болела! Лежать неподвижно было сложно и мучительно. Хотелось, чтобы разговор закончился быстрее, но я бы ни за что его не пропустила. — Рассказывай! — приказал Мидр. — Я виноват, — тихо ответил Лесар. Его обычно мурлыкающий голос показался мне глухим и хриплым. — Это, знаешь ли, и воробью понятно. Я желаю знать детали, немедленно! — О каких деталях ты говоришь? Девчонка словно взбесилась. Попыталась оторваться, но не рассчитала ни магии, ни сил, и едва не разбилась, когда посреди полета ее крылья просто исчезли. Тогда, чтобы она поверила в свои силы, я решил создать сложную ситуацию. Сделав вид, что потерял сознание, стал падать. И леди Инния не подвела. Она справилась со своей магией, спасла меня и совершила почти идеальную посадку с тяжелым грузом, но потом… Потом лишилась чувств, и я принес ее в замок. Поверь, Орас, я использовал лишь невинный прием, который применяют при обучении семи-восьмилетних стражей. В любом случае, своей вины не снимаю, но причин не нахожу, — и Лесар тяжело вздохнул. А вот Мидр дышал яростно, быстро и отрывисто. Его переполнял гнев. И даже не видя всей картины, мне казалось, что он вот-вот набросится на стража. — Семи-восьмилетних? — взревел он. — Ее крыльям и магии несколько дней! Она новорожденный птенец, несмотря на то, что внешне молодая привлекательная арса! Я же предупреждал, не скрывал, а ты… Ты подвел меня, Лесар! — Я не думал, что простой трюк приведет к таким последствиям. — Он не думал!.. А о чем ты думал? Да знаешь ли ты, что она еще не владеет магией даже на крошечную частицу от своих возможностей? Она летает, не используя магию, а исключительно на мышечной силе? У девчонки после полетов мозоли по всей спине, ты это знаешь? — кричал на него Мидр. А мне… Мне приятно было, что с отцом повезло, что есть семья и, вообще, белобрысому давно надо было от кого-то получить, выпрашивал же. Жаль не от меня. — Но как же она тогда… — Лесар осекся и, кажется, застонал. — Как же она тогда что? — тут же переспросил Орас. — Как же тогда Инни подняла меня вверх и затащила на тот уступ?.. — Убью… — прошипел граф, но в следующую секунду его голос стал спокойным, холодным, Орас перешел на официальный тон: — Не смею более вас задерживать, лорд Рацис. Род Мидр не нуждается в ваших услугах, можете улетать и приступать к более важным делам. — Нет, — твердо заявил Лесар. — Что-о-о-о? — как-то очень недобро спросил Мидр. — Я. Никуда. Не уйду. — Позволь поинтересоваться почему? — теперь в голосе отца слышался плохо скрываемый сарказм и ехидство. — Именно потому! — ответил ему страж. — Да неужели? О, граф знал, о чем говорил Лесар, или хотя бы догадывался, а вот я, к сожалению, понятия не имела. Но мне нужнее! И вообще, речь обо мне! Значит, я первая должна узнавать обо всем, а не подслушивать чужие разговоры, строя на них жалкие догадки! — Да-а-а, — как-то не очень оптимистично протянул блондин. — Я буду учить твою дочь. И, поверь, ни один волосок не упадет с ее головы. — Тогда… Клянись! — Клянусь защищать леди Иннию Мидр даже ценой собственной жизни до последней капли магии! Повисла тишина. Я боялась даже дышать, чтобы не выдать себя. Наконец, Орас, очевидно в чем-то удостоверившись, произнес: — Верю. А Лесар… Он… — Я бы хотел взглянуть на спину Иннии. Что? А стриптиз ему тут не сбацать? Пора было что-то предпринимать. Я пошевелилась, отчего боль вернулась, поэтому стон вышел вполне правдоподобным и натуральным. — Сейчас, девочка… Сейчас… — как старая наседка с выводком, закудахтал граф. — Надеюсь, ты послал за целителем, — снова вмешался Лесар. Ну кто его просит-то? Все ж хорошо было. — В нем нет необходимости, — отмахнулся от него Орас, и меня перевернули на живот. Новая куртка, а за ней и рубашка были нагло срезаны. Воздух холодил обнаженную кожу, от этого боль притуплялась и становилось легче. Мужчины молчали. Только спустя минуту Лесар что-то произнес, но то ли я не разобрала слов, то ли просто не знала этого языка, смысл сказанного остался тайной. Зато Орас снова на него прикрикнул: — Прошу не выражаться при девочках! Не забывай, что перед тобой благородные леди старинного рода! Лучше подай вон ту склянку с мазью. — Я не хотел… — это я услышала до того, как граф стал смазывать мои практически боевые травмы. И, да, получить их стоило хотя бы ради того, чтобы услышать столько раскаянья из уст язвительного блондина. Подожди, милый, мы так скоро и до самобичевания дойдем! Только без моих травм. — Идем. Ей нужно отдохнуть, — сказал граф. — Я останусь! — Идем, Лесар. Я пришлю к ней Лойс. И дверь снова хлопнула. Не знаю, что местные эскулапы добавляли в мазь, но спалось от нее удивительно сладко. Особенно, осознавая тот факт, что все твои страдания отомщены, ибо нет более мучительных страданий, чем совесть. А она у Лесара была, что тоже не могло не радовать. По комнате витали умопомрачительные ароматы еды, а есть хотелось так, что живот сводило. Волей-неволей принюхиваясь, я втянула в себя воздух, чем, очевидно, выдала себя с головой. — Вставай, трутень! — на родном, почти уже забытом языке велела сестра. Пришлось открыть глаза. Я лежала на животе, руками обнимала подушку и была обнажена. Каким экзотическим образом Лойс в такие моменты удавалось меня раздевать, понятия не имела. Видимо, опыт, приобретенный в течение тех лет, пока старушка ухаживала за бездушным овощем. — Я бы с этим поспорила, — сонно ответила Светке и потянулась. Спина еще болела, но уже не так дико, как до этого. И то хлеб. — Ну! — пристально посмотрела на сестру. — Ты кормить меня пришла или нотации читать? — Одно другому не мешает, — ответила она и поставила перед моим носом поднос. О, там было все, что я успела полюбить в новом мире. Орас заботился о дочери, как… Как самый настоящий отец, которого так и не смог нам заменить Леонид при жизни. Хлеб на Леандоре пекли такой, что в пору слюной захлебнуться. А когда лепешки были еще горячими, их смазывали мягким сыром, тщательно смешенным с местными травами, и маслом, которое таяло и пропитывало пушистый мякиш, наполняя его сказочным ароматом. И одну из шести лапок не пожалел. Знаю я, кто три других слопал. Наверняка, угадала! Ему бы никакая совесть аппетит не испортила. Вон какой тяжелый вымахал! Про десерт Мидр тоже не забыл. Очень мне полюбились местные ягоды. Как поведала Лойс, в теплое время года их собирали мало. Давали время завялиться, а потом подморозиться прямо на кусту. Добывали, разрывая снег, чтобы собрать гроздья темных ягод. На вкус они напоминали нечто среднее между самыми вкусными цукатами и карамелью. В общем, с чаем шли на ура, при этом не отягощая организм лишними калориями. Хотя мне ли о них говорить? Калории тут расходовались, словно патроны из пулеметной ленты. Я скорее похудела, чем набрала, несмотря на то, что питалась как борец сумо в период набора массы. Светка с умилением смотрела, как я лопаю, принесенное ею изобилие. Она сидела на мягком стульчике у зеркала, ласкала любящим взглядом, но ее руки, сложенные на груди, мне не нравились. Неправильная позиция какая-то, тревожная. Не к добру. И правда, стоило закинуть в рот горсть ягод и запить их чаем, как сестра завопила: — Женька, дурища пучеглазая, как ты могла?! Как ты могла, я тебя спрашиваю?! — я едва не поперхнулась, но промолчала, ибо пока меня не спрашивали, а отчитывали. Выговор продолжался: — Козе понятно, что магия, как радиация! С ней нужна абсолютная, тотальная осторожность! Да понимаешь ли ты, о чем я сейчас перед тобой распинаюсь и говорю?! Ты какого лешего в небе фортели выкидывала? А если бы разбилась? А если бы — не дай бог — покалечилась, а? Что со мной бы было? С Орасом, который успел тебя всей душой полюбить?! Ты о нас подумала, эгоистка чертова?! Знаешь, ты в следующий раз не в небе выкобенивайся, а лучше ко мне приди, и я сама тебя собственными руками придушу, чтоб не мучилась… Остапа понесло, и униматься он не собирался. Оставался лишь один действенный способ заткнуть Светку, и перевести беседу в мирное русло, сменив монолог на диалог. Я, словно возмущенная ее словами, дернулась и жалобно застонала. — Ой… — выдохнула сестра. — Женечка, больно? Прости меня ненормальную. Я же испугалась за тебя до чертиков. Ты лежи-лежи, я сейчас мазь достану. Потерпи немножечко. Она засуетилась, а я с чувством выполненного долга закинула в рот еще одну пригоршню цукатов и важно произнесла: — Аоый аить еаюиа э айо! — Что? — замерла Светка, так и не донеся до меня мазь. — Рожденный ходить, говорю, летающего не поймет! — для некоторых повторила я. — Ах ты, зараза пернатая! — мне на спину с неприятным «плюх» шлепнулась мазь. О ласке и заботе речь не шла. Светка стала втирать состав, вкладывая в каждое движение все свое возмущение. — Мало того, что у сестры магическое горе! По меркам нового мира — болезнь! Так она еще и издевается! Хрюшка, а не сестра! Думаешь, я не знаю, перед кем ты там выеживалась? Прекрасно знаю — перед мужиком белобрысым! Запала на него, вот и вела себя, как ненормальная! Я твой плотоядный взгляд еще по Стасу помню! Мне оставалось терпеть, кряхтеть и отрицательно мычать. Хотя, было немного обидно, что Светка меня так быстро раскусила. А ведь я даже себе не могла признаться в том, что этот страж с серыми глазами мне очень нравится, несмотря на то, что бесит. Эх, жаль поцелуй не помню! Наверное, было классно… — Ну все, болезная, хватит с тебя! — сестра перестала терзать мою многострадальную спину. — Можешь продолжать свой завтрак, только дай сначала обещание, что все свои чувства и влажные девичьи грезы будешь оставлять на земле! — Ты не представляешь, какая у него задница! — внезапно даже для самой себя выдохнула я, чем окончательно выдала себя с потрохами. — Задница, как задница, — пожала плечами Светка. — Обычная. — Ты так говоришь, потому что не видела его обнаженного торса… Упс… Леди Слана Мидр развернулась ко мне и прищурилась. О, да, сейчас это была не сеструха, а кто-то яростный, могущественный и аристократический немножко. — А когда это ты, Женечка, успела его торс разглядеть? Да еще и обнаженный?! — ласково, почти нежно спросила она. Но меня этим не обманешь, не проведешь. Именно поэтому вопрос поставил в тупик. Но врать Светке — последнее дело, пришлось признаваться. — Тренировку его видела. Перед полетом. Сестра замолчала, присев на краешек стула, а я снова отпила чай. В горле что-то пересохло. — Значит так, — наконец, сказала она. — Ты доедай и отдыхать до обеда, а я этому тренеру пару ласковых скажу! Сестра поднялась. — Света… — мне хотелось ее остановить, потому что стыдно очень, да и тренировка у Лесара была что надо, со всех точек зрения, но локомотив уже разогнался. — Женя! Есть и спать! Поговорим вечером! Она вышла, дверь хлопнула, а я застонала от предчувствия неизбежного позора и собственного бессилия что-либо изменить. Глава 10 Не знаю, что уж Светка сказала Лесару, но после обеда у нас состоялся урок, на котором наставник предстал передо мной полностью одетым, застегнутым на все пуговицы и даже шею прикрыл платком. При этом, никакого позора я не ощутила, потому что ни обвинений, ни ехидных намеков, ни других казусов от него не последовало. Вот и славненько. С остальным разберемся. — Приношу свои извинения. Я был чрезвычайно недальновиден и глуп, — произнес он, едва пересек порог. На меня он старался не смотреть, и это почему-то задело. Понимаю, что прикрытая полотенцем спина девушку не красит, но другие части организма остались нетронутыми и вполне симпатичными! — А разве это не обычное ваше состояние? — отчетливо осознавая, что нахамила, все же спросила я. — В твоем присутствии я и сам склонен сделать такие выводы, — процедил блондин, и кончики его ушей пикантно покраснели. Я-то заметила, и внутри разлилось тепло удовольствия от крошечной мести. Это только начало, малыш. То ли еще будет! — Славно, что мы пришли к согласию по такому важному вопросу, — продолжила глумиться я. — С чего начнем? Его улыбка мне не понравилась. Она была прежняя. — Не скажу, что с подгузников, но с самых азов, — ответил он. Вот же… Ехидна белобрысая! Ох, какой ответ у меня вертелся в голове… Какой ответ! И он пропал зря, потому что пришел Орас, и я побоялась его озвучивать. — Буду присутствовать, — уведомил нас граф. Сказано было так, что все споры оказались бы бесполезными, но подобное стечение обстоятельств не обрадовало ни меня, ни стража. Про себя я знала, а вот физиономия Лесара осталась беспристрастной, но уголок красивого рта все же дернулся. Сам же Мидр пересек комнату и уселся на стульчике, который обычно занимала Лойс. Повисла тишина, потому что визит графа стал неожиданным и для меня, и для стража. С одной стороны, искры между нами еще тлели, но уже не разгорались. А с другой, жаль, что наша пикировка так бездарно и быстро закончилась. — Продолжайте, — кивнул Орас. — На чем вы закончили? — На азах, — с чистой совестью заложила я наставника. — На азах, — повторил за мной страж, и я отчетливо услышала как скрипнули его зубы. Однако, выражение лица нисколько не изменилось, и он продолжил уверенным, ровным тоном: — Как показали практические занятия, вы, леди Мидр, не только слабо владеете навыком полета, но и абсолютно не можете управлять своей магией в воздухе. Именно из-за этого и сложилась ситуация, в которой пострадали вы, и за которую мне пришлось приносить извинения и вам, и вашей семье. Да, о переходе на «ты» можно было забыть. Ясно, при Орасе только официоз. Кстати, его речь Лесара позабавила. Граф прикрылся книгой и кашлянул, но я точно знала — смеется. — В любом случае, жертва — та сторона, что получила увечья, — буркнула я, и кончики ушей наставника стали малиновыми. — Мне очень жаль, — отчеканил он, давая понять, что тема давно себя исчерпала. — К сожалению, у нас было слишком мало времени, чтобы выяснить все нюансы вашего, прямо скажу, нестандартного и даже единичного случая. Чтобы впредь избежать подобных казусов, пока вы не сможете самостоятельно подняться в небо, мы будем работать над вашей магией стража. Наша цель — довести ее использование до состояния инстинкта. Магия должна предупреждать любое действие, а не исправлять ошибки после. Я ясно излагаю? Взгляд серых глаз впивался в лицо, буравил кожу и смущал. Было в нем нечто такое, что ни к занятию, ни к магии ну совершенно не относилось. А вот ко мне лично — очень. — Более чем, — покорно ответила я, потому что после такого… не могла ему перечить. Сердце-предатель выстукивало что-то романтичное, а кровь просто бурлила в венах, добавляя остроты ощущений. Мистика! Наваждение какое-то! Я зажмурилась и досчитала до десяти. Горячая волна схлынула, и дыхание стало размеренным. Лучше на него не смотреть, а внимательно слушать. Тогда и эффект появится, и с магией разберусь. — Прошу вас, леди, не отвлекайтесь и внимательно смотрите на предмет. Начнем с малого. Перед вами обычное перо. Перестраиваете зрение, как вас учил магистр Орас, а затем, не обращая внимания на линейность и спектр, распыляете магию стража таким образом, чтобы она подняла желаемый предмет. И прошу вас, ни в коем случае не задействуйте силу мышц, — пояснил Лесар. Через час мучений перо стало отрываться от поверхности дамского столика, через два — парить, через три — направляемое потоком моей магии, перемещаться туда, куда я задумала. Это было увлекательно и даже весело. А Лесар объяснял доходчиво, увлеченно острил, но уже не ядовито, а по-доброму. — На сегодня, я думаю, достаточно, — произнес он, когда сто сорок шестой полет пера увенчался успехом. — Продолжим завтра. Всего доброго, леди Мидр. И он направился к двери. Орас пошел за ним, предупредив: — Я пришлю Лойс. А мне… Мне плакать хотелось и кричать. Как достаточно? Как? Мы ведь только начали! Старая служанка накормила ужином. Я молчала, потому что настроение было испорчено. И не только. Дело в том, что мне показались подозрительными перепады в этом самом настроении. Словно я в положении или преддверии критических дней. Успокоила меня Лойс. — Вам кажется, что кто-то управляет вами, миледи, не так ли? Чувства и разум порой живут своей жизнью, а сами вы поступаете наперекор логике, так? — спросила она, когда я легла спать. Спина почти не доставляла неудобства, но старушка еще раз смазала все поврежденные участки кожи. — Да, — осторожно ответила ей. — Это магия, моя девочка. Она, как вторая душа, что живет в вас. Нужно всего лишь открыться ей, впустить в себя и принять, как свою часть, — улыбнулась Лойс. — А откуда вы знаете? Ведь у вас… — У меня, конечно, нет магии, но я арса. Еще два поколения назад почти у всех арсов была магия. Все то, что я рассказала вам, миледи, нам с сестрой когда-то поведала наша бабушка. Она была весьма сильным магом и предсказательницей. А теперь спите, птичка, и пусть новый день будет лучше предыдущего. Утром спина уже не беспокоила. Я даже смогла самостоятельно одеться, сильно удивившись совершенно целой моей когда-то разрезанной Орасом куртке. К завтраку спускалась, опираясь на сестру, но тоже сама. Лесар сиял, словно начищенный медный таз, и пребывал в гармонии с собой и миром. Он улыбнулся нам так, что мне тут же захотелось произнести нечто ядовитое, что испортит ему настроение. Ведь он улыбался не только мне, но и Светке. И ведь знала, что ей по барабану, а все равно злилась. — Прекрасного дня, леди, — произнес страж, отодвинув для меня стул. — Видали и прекраснее, — не удержалась я и села. Для сестры он отодвинул стул тоже. — Благодарю, лорд Рацис, — ответила она, присаживаясь за стол. — Я рада, что мы друг друга поняли. Лесар кивнул. Нет, ну все друг друга понимают! Одна я остаюсь за бортом жизни, хотя страдаю сильнее и чаще! Орас за завтраком был весел и беззаботен. Общался в основном с Лесаром и еще со Сланой, у которой все это время преподавал стихийную магию. У графа с моей сестрой было много общего. Высшие, обладатели спектральной магии, разделяющие общую страсть покопаться внутри каких-нибудь механизмов и артефактов. Одна я выбивалась из общей беседы, хотя отсутствовала всего пару дней. Все, что мне сказал новый отец: — Я рад, что тебе лучше, Инния. Потом про меня забыли, и я просто молча ела, практически не понимая, о чем идет речь. Схемы, линии, чертежи, формулы… Темный лес! Зачем рожденному воевать математика или, не дай бог, черчение? Однако страж нити разговора не терял и иногда произносил такое, что мои родственники едва ему не аплодировали от восторга. Эх… Семейный совет постановил, что летать мне пока рано, и всю оставшуюся часть дня мы с наставником посвятили тренировкам. Мидр уединился со Светкой и за нами приглядывала примостившаяся в уголке Лойс. Занятие началось с пера, но этот трюк я освоила еще вчера, поэтому закрепление пройденного материала прошло быстро и успешно. Далее были задействованы более тяжелые и основательные предметы от миниатюрной статуэтки до кресла, в котором любил по вечерам отдыхать Орас. — Ну, что ж, леди, — подытожил страж. — Уже вполне сносно. Прервемся на ужин, но потом продолжим, ибо перед полетом я должен быть в вас уверен. И знаете, я едва сдержалась, чтобы не показать белобрысому язык. Остановило лишь то, что выглядело бы это глупо и по-детски. «Вполне сносно»… Да я практически профессионал по телекинезу! Мне волю дай, я и замок силой мысли сдвину. И это не потому, что мысли у меня глубокие, а потому что магия сильная, а я сама талантливая и скромная. — Вот и ладно, — оживилась Лойс. — Подкрепиться всегда не помешает. Пойду, попрошу, чтобы накрывали. Она ушла, а мы так и остались стоять и смотреть друг на друга. Он — со свойственным ему скептицизмом, я — с ядовитым сарказмом. Слова вертелись разные, не без этого, но выдержкой обладал не только Лесар, но и недостраж тоже. Ужин прошел быстро, в предчувствии того, что впереди меня ждет нечто эдакое, что обязательно понравится, и чего совсем не ожидаешь. Собственно, так и случилось. Страж вошел в комнату, где мы целый день занимались, и уселся в кресло Ораса. Лойс в этот раз с нами не было, что означало — наставник реабилитирован хозяином замка. Кто я такая, чтобы спорить с отцом? Леди должна подчиняться. Иногда. Когда ей выгодно. — И? — не выдержала я, когда Лесар взял паузу в несколько минут, о чем-то глубоко задумавшись. — Размышляю, Инни, — ответил он. — О чем, если не секрет? — Не секрет, — улыбнулся страж. — О том, не слишком ли сложным окажется для тебя следующее задание. Возможно, ты еще не готова к настоящей магии и просто не справишься. Вот же мерзавец! Знает, как я ведусь на такие недвусмысленные намеки, и все равно искушает! А еще мы, кажется, снова перешли на «ты». Наверняка, из-за того, что находились наедине. И хотя я уже все решила, намеревалась умереть, но выполнить задание наставника, все же ответила довольно флегматично и отстраненно. — Тебе, как опытному учителю, никогда не допускающему ошибок, несомненно, виднее. Но… Не попробуем — не узнаем, так ведь? Лесар завис в пространстве и времени, буквально застыл, переваривая мою вполне невинную, но колкую фразу, а потом расхохотался. — Ты очаровательна, Инни! Никогда не встречал девушку со столь ядовитым язычком! — отсмеявшись, произнес он. — У тебя дурной вкус, если ты считаешь очаровательными ядовитых созданий. Они, как минимум, опасны. Итак, чем мы сейчас займемся? — да, я не оставила ему шанса выкупать меня в своем сарказме и была горда этим. Недолго. Потому что в следующее мгновение Лесар поставил задачу, и она оказалась весьма затруднительной. Не то, чтобы я сомневалась в своих силах, но поначалу точно растерялась. — Подними меня! — приказал он. — Прости, что? — не поверила своим ушам я. — С помощью магии стражей подними меня в воздух вместе с этим креслом, — повторил для особо непонятливых недостражей наставник. Вон он что хочет! Ну, сам напросился! Как говорится, кто не спрятался — я не виновата! — Прошу держаться за поручни и сохранять неподвижность до полной остановки самолета. Командир экипажа желает вам приятного полета, — немного пафосно произнесла я, и пришло время переспрашивать Лесару. — Прости, что? — удивился он. — Держись, говорю! Не вставай, говорю! А то упадешь, говорю! Я доступно излагаю? — все это пришлось сдобрить милой улыбкой. — А-а-а-а… — протянул страж. — А на каком языке? Попала… — Понятия не имею, — смухлевала я. Лучше казаться странной, чем выдать себя с головой. Чтобы пресечь неудобный разговор, я приняла удобную стойку, ее мы отрепетировали еще утром, и направила магию на заданный объект. Мысли покоя не давали, сердце стучало, как сумасшедшее, и, наверное, поэтому никак не удавалось сосредоточиться. В результате кресло немного поерзало на ковре, но от пола так и не оторвалось. И, разумеется, за этим последовала глумливая улыбка наставника. — Что и требовалось доказать! — изрек он. — Для тебя, Инни, это еще слишком сложная задача. Невыполнимая. Хотя, уровень магии весьма приличный. Возможно, дело в отсутствии практики, но, скорее всего, в ненадлежащем усердии и лености. Что? Он меня как назвал? Силы откуда-то взялись. Я протянула руку к несчастному креслу, представила его содержимое одним большим серым, абсолютно неодушевленным и безликим пятном, и магия потоком устремилась к объекту. А почему, собственно, потоком? Вихрем, круто завернутым в спираль! Трудно быть богом, но как же приятно! О, да!!! Сейчас я чувствовала себя, если не всемогущей, то почти сверх-арсом! Первородные где-то в сторонке роняли скупые слезы умиления! Кресло дрогнуло и резко набрало высоту, зависнув под самым потолком. Но этого мне показалось мало, и я пустила его в полет по вольной траектории. Наградой и музыкой, услаждающей мой слух, стали вопли Лесара. — О! О-о-о! О-о-о-о-у-у-у-у-у! — завывал он, мертвой хваткой вцепившись в подлокотники. Да, это было прекрасно, повышало самооценку и бальзамом ложилось на душу. Через пару минут, вдоволь наслушавшись, я решила прекратить измывательства и заставила кресло опуститься, но стремительно и резко. Но перед самой посадкой, не без моего участия, объект заложил крутой вираж, а содержимое объекта выругалось, используя для этого незнакомые, но, уверена, нецензурные слова. Только после этого мебель вновь оказалась на своем месте, едва не рассыпавшись от столкновения с полом. — Ну, как-то так, — произнесла я, весьма довольная собой. Лесар был бледен, что, несомненно, повышало самооценку, но спокоен и молчалив, отчего внутри появилось нехорошее предчувствие, которое добавляло горчинку в сладость моей первой магической победы. Видимо, натура у стража такая, поганая — все портить! Его пальцы по-прежнему сжимали подлокотники, но уже не так яростно. Кожа на костяшках сменила цвет с белого на естественный. И, вообще, он как-то слишком стремительно приходил в себя. Жаль, но ничего не поделаешь. — Над посадкой, определенно, еще нужно поработать, — произнес он. — Приземление тебе дается с трудом, надо признать. Ну-ну! Я прищурилась, и многострадальное кресло снова ушло стремительно вверх, зависнув рядом с люстрой. А затем я, как можно бережнее, опустила его обратно. И на этот раз ножки утонули в пушистом ворсе ковра практически беззвучно. — Тебе нужно поработать над постановкой задач, — небрежно заметила. — Конкретика подкачала. Думаю, на сегодня все. День был утомительным, но плодотворным. Приятных снов, наставник. Его голос настиг меня у самых дверей. — Отдыхай, Инни. На рассвете жду на площадке. Останавливаться не стала, но возликовала. Полет! Ура! Снова полет! Тот, кто никогда не летал, не поймет этой радости. Последующие три дня все расставили по местам. Небо… Оно сближает, заставляя сарказм и язвительность спрятаться в глубину и практически не высовываться. Что мы делали? Летали! Парили! Исполняли немыслимые фигуры и пируэты! Практически танцевали в полете. Первое, чему я научилась, это переносить свое тело с помощью магии, лишь иногда помогая крыльями. А сама магия оказалась теплой, ласковой, словно котенок, жмущийся к маме-кошке. Всего-то и нужно было открыть ей душу, впустить в себя, сделать частью себя, стать ее частью. Непередаваемое чувство свободы и легкости! Правда, в редкие моменты, когда Лесар показывал новый трюк и оказывался слишком близко, дышал мне в ухо, окутывал аурой своей мужественности, внутри что-то надрывно выло и просило… Нет, требовало чего-то большего, но страж, хоть и общался запросто и по-дружески, но границ приличий не переходил. Смотрел зорко, следил тщательно, и не упускал ни единой перемены в моем состоянии. А свободное послеобеденное и вечернее время Орас проводил для нас со Светкой ускоренный курс леандорского этикета. Настоящая леди должна знать, как пристойно отшить навязчивого кавалера, не применяя грубых слов, а вежливо и утонченно смешав любого противника или противницу с фекалиями. В целом, у местной аристократии оказалось меньше условностей, чем на Земле, что не могло не радовать. Ну и если оставались силы, мы с сестрой читали. Конечно, многие данные по истории и магии каждая из нас получила из артефакта Фрея, но проблема заключалась в том, что факты его времени, не совпадали с современными реалиями Леандора. И чтобы не проколоться в академии, нужно было знать оба варианта. И вот однажды, когда никто не ждал подвоха, за ужином Орас объявил: — Его Величество король всех земель арсов, властитель Аэрлеи, Кайо Агиар прислал письмо. Граф так величественно начал, а потом так резко замолчал, что трапезу прервали все. Даже Лесар не доел вторую ножку, а смущенно опустил ее на тарелку. Мы же со Светкой и вовсе не сводили с отца глаз. Однако он держал паузу. — Ну же… — нетерпеливо поторопила я, что противоречило этикету. — Чего пишут-то? Орас усмехнулся и продолжил: — В самое кратчайшее время мы обязаны прибыть в столицу. Вам необходимо быть представленными ко двору, королю и королеве-матери. Слане предстоит знакомство с женихом. Ну и как обещал, вы обе зачислены в Крылатую академию на первый курс обучения. Леди Инния — адепт отделения стражей, леди Слана пока станет адептом целительского факультета. До тех пор, пока не решится вопрос с ее крыльями. И, Инни, тебе придется посещать храм пресветлых. Верховная жрица оповещена о твоей интуиции. Несмотря на то, что фиолетовый сегмент магии давно отсутствует на Леандоре — официально — твой случай ее заинтересовал. Отнесись к этому со всей серьезностью. Я кивнула. И почему Светку считают сдержанной, серьезной и дисциплинированной, а меня легкомысленной? Да я, если задамся целью, самая ответственная в мире! — Когда выезжаем? — спросила сестра. — Завтра утром. Воспользуемся порталом. Столичный особняк Мидров готов к приему хозяев, — ответил граф. Глава 11 — Только самое необходимое… — ворчала Лойс. — Да тут в каждом платочке вся жизнь, как и выбрать… — Бери все и не мучайся, — подмигнула ей я. Спать мы разошлись рано. Я стащила старинную книгу о первородных. Ту самую, откуда на меня смотрел сероглазый брюнет — почти точная белокрылая копия одного вредного блондинистого наставника. — В портал, открытый артефактом, нельзя. Он по массе рассчитывается, — нахмурилась старушка. — Это вам, миледи, любой арс скажет. Вот прибудете в столицу, там магические пути проложены — хотите сами путешествуйте, хотите с поклажей и свитой. Никто и слова не скажет! Если честно, то портал в своей жизни я видела лишь один. И воспоминания о нем были не самыми приятными, ведь в тот миг я впервые умерла. Но завтра смертей не планировалось, а вот волнение присутствовало. — Скажи, Лойс, а как это проходить через портал? — отважилась на мучавший меня вопрос. — Как через дверь, — пожала плечами пожилая служанка, отчего перья на ее крыльях зашуршали. — Постой-ка, а ведь вы с сестрицей ни разу через портал не ходили. Как родились в Мидре, так и не покидали этот край. — Почему это так тебя насторожило? — спросила я. — Поговаривают, что в первый раз может и плохо стать. Особенно, когда магия еще родной не стала. Детки вон срыгивают, — шепотом сообщила мне Лойс. Я улыбнулась. Мы же не дети. Главное — дышать размеренно и глубоко, авось все и обойдется. Сны снились сумбурные. Подняли нас на рассвете. Завтрака не дали, так и вывели горемычных на площадку, но в этот раз не полетать. Орас решил, что портал лучше всего открывать отсюда. Одно нажатие пальцев на сияющую горошину и впереди появилось очень знакомое искажение пространства. Мы со Светкой переглянулись и поежились. В прошлый раз в подобное окно влетели только наши души, а предыдущие тела остались на Земле. Только это было гораздо больше. Сюда, пожалуй, и слон на веревочке влез бы, но стояли только мы вшестером: я, Светка, граф, две пожилые служанки и один не в меру нахальный наставник. — Да поможет нам первородный Адан, — выдохнул Орас. — Лесар, прошу тебя пойти первым. Страж кивнул и шагнул в портал. За ним последовали служанки, и только мы с сестрой, как зачарованные, стояли и смотрели на почти живое марево. Так хотелось дотронуться до дрожащего окна рукой, но никто не решался. — Девочки, — обратился к нам Мидр. — Пока мы одни, хочу предупредить вас: в Аэрлее постарайтесь называть меня все же отцом. Это позволит нам избежать лишних вопросов и косых взглядов. Не все арсы лояльно относятся к пророчествам. Особенно, семейным. И прошу придерживаться общепринятых понятий о магии. — Но почему? — возмутилась Светка. Она как артефактор видела весь спектр, и ее положение дел в столице удручало и выводило из себя. — Возможно, потому что, кроме вас, носителей редкой магии нет. По крайней мере, я о них не знаю. Среди аристократов подобные цвета и ранее встречались весьма редко, а у простых арсов почему-то исчезли всего за два-три поколения, — вздохнул Орас. — Ну, идите, девочки. И пусть ваш первый магический путь будет легким. Путь был легким и коротким. Только шагнули, тут же растворились в пространстве, чтобы через мгновение снова собраться воедино, но уже в новом месте. Площадка была чуть меньше и примыкала к замку, встроенному в гору. Его архитектура отличалась от всего виденного ранее, но мастерство зодчих впечатляло и восхищало. Внизу, насколько хватало глаз, раскинулся город, а ярусом ниже — двор нашего нового дома, где уже вовсю кипела жизнь во всех подсобных постройках. Служанки уже ушли, и встречал нас только страж Лесар. Отчего-то его довольная улыбка раздражала. И вообще, лично меня красоты Аэрлеи не очень впечатлили. Вернее, рассматривая их, я могла думать лишь об одном — как же прекрасно, что нас так предусмотрительно не накормили завтраком. Мутило так, что казалось, и вчерашний ужин был явно лишним. Голова кружилась, а в голове стоял туман, который никак не хотел рассеиваться. Может, мы как-то не полностью собрались при переносе? Интересно, здесь бракованные порталы случаются? И как они собирают недостающие части магически пострадавших? Подул ветер, и я не устояла на ногах. Они вдруг стали непослушными и ватными. Лесар тут же меня придержал, обняв за талию и прислонив к себе. Краем глаза заметила, что Светку подхватил вышедший из портала Орас. — Ничего, Инни, — шепнул страж. — Сейчас пройдет. Организм не стразу привыкает к потокам. Второго раза и не почувствуешь. Он обнимал меня крепче, прижимал теснее, чем того требовала ситуация. И, едва почувствовав себя лучше, чтобы сделать глубокий вдох и унять тошноту, я отстранилась. — Сейчас немного передохнете с дороги, и сядем завтракать, — весело объявил Орас. Портал за его спиной уже исчез, а Светка застонала. Мгновение я не понимала почему, а потом спазмы поднялись из желудка по пищеводу, и в одну секунду мой вчерашний ужин оказался на начищенных до блеска сапогах стража. Он даже не скривился. Просто посмотрел на испорченную обувь, привычная язвительная ухмылка искривила его губы, и Лесар произнес: — Этого много. Простого «спасибо» было бы вполне достаточно. Вряд ли я способна была думать, поэтому ответила на автомате: — Мне не сложно. Обращайтесь. Какой конфуз! Так опозориться могла только Женя Бурмистрова! Светка, к слову, хоть и была бледна, но сдержалась. Чтобы не смотреть никому в глаза, я, пошатываясь, направилась в замок. — Ох, не только младенцы срыгивают… — хлопотала надо мной Лойс. — Рубашечку-то свежую я вам найду, птичка моя, а вот курточку придется чистить. Милорд сказал, что весь гардероб обновит на месте. Я не возражала, потому что говорить совсем не хотелось. Дурнота понемногу отступала, мысли прояснялись, и становилось не на шутку стыдно. Лесар, к моему счастью, на семейный завтрак не остался, что было в общем ожидаемо и понятно. Так я не раскрывала свой внутренний мир ни перед одним мужчиной! Причем, как в прямом, так и в переносном смысле. Орас раздавал последние указания перед нашей столичной жизнью, пользуясь тем, что в столовой не присутствовали даже слуги. — Поскольку я планирую задержаться в столице, а вы время от времени все же будете возвращаться домой из академии, замку потребуется больший штат прислуги. Именно этим я планирую заняться сегодня. Для вас приглашены лучшие портнихи и модистки Аэрлеи. Они уже спешат с образцами и магическими эскизами, ибо шить для дочерей графа Мидр большая честь. Наверное, мы должны были проникнуться важностью момента, но наряды нас всегда интересовали мало, хотя, к чести нашей приемной матери, Елена успела привить нам чувство стиля и умение поддержать светский лоск, имея в наличии лишь минимум средств. — Развлекайтесь, девочки, — усмехнулся Орас, оставляя нас с пятью арсами, две из которых явно были высшими, потому что крыльев за спиной не наблюдалось. То, что хоть одна из них могла быть стражем, я сразу отмела, потому что с некоторых пор едва приметную магию вояк и прорицателей ощущала едва ли не кожей. Например, присутствие Лесара на площадке ощущала еще находясь у себя в спальне. Так сильно я не чувствовала даже сестру. — Прекрасного дня, миледи, — улыбнулись они нам. Очевидно, дамы в ином мире практически ничем не отличались от земных. Страсть к нарядам, флирту, романам и… сплетням. Где еще узнать последние новости, как не в парикмахерской или у портнихи? Конечно, в период интернета, эта функция в сфере услуг почти изжила себя, но на Леандоре социальные сети отсутствовали, а вот социальные пласты общества, наоборот, имели место. И чем выше пласт арса, тем больше о нем говорили все. Как нам объяснили, страж ниже высшего, но только не Лесар. Скорее всего, среди военных и жрецов существовала своя иерархия, так вот мой наставник был фактически королем стражей. Стоило дверям закрыться за графом, как дамы оживились. — Скажите, а это не страж Лесар покидал ваш гостеприимный замок, когда мы прибыли? — спросила одна из них. Я бы промолчала, но Светка — добрая душа снизошла до ответа: — Он наставник моей сестры, поэтому его присутствие в нашем доме более чем оправдано, не находите? Дамы находили, я — напротив, считала, что это абсолютно не их дело. Но неудобный разговор продолжился. — Так вы страж, леди Инния? — спросила одна из высших. И посмотрела на меня так, как случайный прохожий смотрит на дорогу, по которой только что проехал грузовик с плохо укрепленным навозом — с оттенком легкой брезгливости. Однако грань с дочерью графа переходить не решилась. — А вы, леди Слана?.. Сразу стало понятно, о чем именно спрашивала модистка. — А я… — Светка растерялась. Но я-то знала, что дай ей волю, она всю правду матушку выложит этой стервозине. Разве могла я допустить подобный казус? Не дождутся! — А моя сестра… — паузу сделала нарочно, и использовала ее для того, чтобы нарочито внимательно и пристально разглядеть арсу. А ей — что роса в глаза! Ладно, можно и усугубить. Не знаю уж, какая она там высшая, а леди ни в одном мире белошвейками не работают. По крайней мере, открыто. — Так что же ваша сестра, леди? — невинно поинтересовалась пигалица, раскладывая свитки с рисунками. — Простите, милочка, не припомню, чтобы вас мне представили… — и я взглянула на нее точно так же, как минутой ранее она смотрела на меня. — Соблаговолите представиться. И да, изобразить тяжелый взгляд я умела еще на Земле. Видимо, не утратила навык и на Леандоре. Было заметно, как «милочка» зацепила арсуху, но лишь мельком подняв глаза, она больше не отвела их от моего лица и медленно, очень медленно, словно находясь под гипнозом, поднялась. — Ия, миледи… — прошептала модистка. — Громче и четче! — приказала я. — Ия, миледи! — почти выкрикнула она. — Так вот, Ия, моя сестра весьма одаренный маг. Ее магия настолько уникальна, что наш король лично подобрал для нее весьма влиятельного, прекрасного и талантливого жениха. Если, конечно, дамам, настолько далеким от высшего общества, известно обо всех достижениях лорда Таэрта Стева. — Инни… — выдохнула Светка, испуганно прикрыв рот ладошкой. — О-о-о-о-о! — уважительно пронеслось по комнате. Значит, угадала. — Ну, а теперь, когда я удовлетворила ваше любопытство, надеюсь, вы нам покажете хоть что-то стоящее, в чем не будет зазорно предстать пред королевской семьей! И пока по гостиной катилось очередное «о-о-о-о» и шелестел пергамент, ко мне добралась Светка. — Ты в своем уме? Помолвку еще не объявили! — зашептала она. — А если что-то сорвется или пойдет не так? Эти трещотки завтра все разнесут по Аэрлее! — Вот и славно, — я улыбнулась сестре. — Пойдет, не пойдет — это дело десятое. Главное, чтобы была счастлива! — Ох… — покачала головой Светка. Я же прислушалась к себе. Интуиция молчала, но и не возражала, что означало лишь одно — рано или поздно все будет хорошо. А приключения и неприятности? Когда они нас останавливали? — Надеюсь, дамы, всем понятно, что информация секретная, и пределов этой комнаты она покинуть не должна? — спросила я, обведя портних взглядом. — Да! — слаженно ответили арсухи, но по глазам даже не самый проницательный человек сразу бы понял — лгут и не краснеют, мерзавки! — Вот и чудно, — довольно улыбнулась я. — Доставайте наряды, зовите помощниц, мы готовы вам внимать. И… Вообще-то, хотелось попросить Лойс принести чаю, но на меня так смотрели, как жертвы на майского скорпиона, в ожидании, на кого он бросится первым. — И?.. — пискнула самая юная на вид арса. — И поскорее! — рыкнула я, решив не разочаровывать местное население. Мгновение и все вкруг пришло в движение. Полчаса мы честно рассматривали предложенные эскизы, ткани и варианты нарядов, привезенных швеями. Некоторые платья даже рискнули примерить, но осадочек остался странный. Возможно, при дворе принято носить неудобную одежду, весьма щедро сдобренную дорогими пуговицами, инкрустированными золотыми змейками и драгоценными камнями, но мы к такому не привыкли. Даже не зная основных направлений современной моды Леандора, каждая из нас могла бы с уверенностью сказать, что ни один из нарядов нам не подходит, как и туфельки на сплошной подошве, абсолютно лишенной каблуков или подъема. Совсем иначе дело обстояло с тканями. Они были натуральны, приятны на ощупь, и такого качества, о каком на Земле пару веков не слыхали. Расцветки, текстура, рисунки и даже вышивка поражали разнообразием, в отличие от того, что из этого богатства шилось. При желании мы с сестрой справились бы лучше. Светка неплохо рисовала, а для меня бы не составило труда раскроить любую вещь. — Нет, это решительно никуда не годится! — выступила сестра, когда одна из модисток принялась спорить с ней. — Если из предложенной ткани скроить настолько пышную юбку, я буду казаться толстой и необъятной. Силуэт должен быть элегантным, крой — изящным, а платье — радовать глаз. Причем, не только мне, но и всем окружающим. Особенно, королевской семье. Излишнее количество фурнитуры я бы убрала, заменив ее, скажем, кружевом. — Ну, что вы, леди, так никто не носит в Аэрлее и, вообще, столь узкая юбка это моветон и… — Я вашего мнения не спрашивала, — нахмурилась Светка. — Или вы переделываете с учетом моих замечаний, или ваше платье мне не подходит. — Но… Но это означает, что мне нужно переделать абсолютно все!.. — возмутилась швея. — А разве это не ваша прямая обязанность? — поинтересовалась я, за что получила злой, наполненный презрением взгляд, но спорить со мной не решился никто. Другое дело — Светка! — Может быть, у вас в Северных горах так и носят простые арсы, а у нас в столице… Но договорить спорщица не успела, потому что поднялись мы обе. — Вы что-то имеете против Северных гор? — очень тихо спросила сестра, но услышали ее все, ибо возня прекратилась. — А вы разве не простые арсы? Золотые? Или, быть может, белокрылые и метите на место первородных? — продолжила я. — Я… Я… — мямлила модистка. — Я не то хотела сказать! — А вы вместе с подругами сейчас соберете свои манатки и пойдете вон! И я бы на вашем месте переосмыслила свое поведение и поучилась уважительно отвечать дочерям графа и будущей супруге первого королевского помощника, даже если вы должного уважения и не испытываете! — И да, я еле сдерживалась, но под конец все же сорвалась: — Во-о-о-о-он! Гостиная опустела за считанные минуты. На полу остались забытые лоскутки, нитки и даже ножницы. Я опустилась на диванчик и выдохнула. Светка села рядом. Она не испытывала того же облегчения, что владело сейчас мной. — Остались мы без нарядов, и снова создали сложности Орасу. А ведь он к нам добр, Женя. И, кажется, привязан по-настоящему, — произнесла сестра. Эх, о Мидре я как-то не подумала, и мне снова стало совестно. Словно услышав наши мысли, граф вошел в комнату, удивленно обвел взором пустой зал и спросил: — Уже справились? Светка прищурившись посмотрела на меня и покачала головой, словно говоря: «Вот видишь, что ты наделала»! Да, я. Ничего не попишешь. Значит, и признаваться мне. — Э-э-э-э-э… — очень информативно протянула я. — Не совсем. — То есть? — не понял Орас. — А где портнихи? Я выбрал тех, кого рекомендовали. — Пришлось их выгнать, потому что они не испытывали уважения к нашему дому и к его хозяину, а честь для потомков великого Фрея не пустой звук! Не так ли, отец? — и в конце своей тирады я еще невинно хлопнула ресницами. Не знаю уж, отчего поплыл граф: то ли от усвоенных мной знаний родовой истории, то ли от обращения, потому что отцом я назвала его впервые, но он улыбнулся. — Ты не птичка, Инни, — произнес Мидр. — А кто? — Ты лиса! — расхохотался он. — Ничего не поделать, честь для нас действительно не пустой звук, а посему, бегите, собирайтесь. Мы идем в город. Собрались быстро. Заминка возникла лишь у едва заметного стационарного портала, который здесь называли путями. Очень уж свежо было в памяти состояние после путешествия из Мидра. Но граф заверил, что городские трассы безопасны и переносятся даже неокрепшими магическими организмами весьма легко. Мы поверили. Голова первые минуты немного кружилась, но никаких иных неприятных ощущений мы не испытывали. Да и город нам понравился. Чем-то он неуловимо напоминал узкие улочки старой Риги, центр Петербурга и Прагу. Не вписывались лишь высоченные башни, которые примыкали почти к доброй половине всех домов. Оно и понятно, крылатым так удобнее. Лавки я рассматривала с особым интересом. Особенно те, где продавали сладости. С детства питала к ним слабость, но, во избежание раннего кариеса, Елена и Леонид строго меня в этом ограничивали, а сестра отдавала свою порцию. Так мы дошли до аккуратного домика на торговой площади. Вывеска была неброская, но добротная, и красивые цветочки у небольшого окошка мне понравились. — Заходите, девочки, — Орас распахнул перед нами дверь. Внутри было чисто, на полках лежали ткани, в углу стояло огромное зеркало в тяжелой оправе, а в воздухе витали ароматы трав, которыми иногда перекладывают вещи, чтобы в них не завелась моль. Мне все понравилось. Однако, не слишком верилось, что здесь смогут пошить нечто пригодное к визиту во дворец. Дверь за Мидром закрылась, и к нам вышла хозяйка — опрятная, немолодая арса с милой улыбкой и открытым лицом. — Орас! — всплеснула она руками. — Старый ты отшельник! Сколько лет! Я уж думала позабыл о старой Тиде! И они… Э-э-э-э… Обнялись. Глава 12 — Госпожа Тида, как же я рад вас видеть! — аккуратно стискивая старушку, приговаривал Орас. Странно, вот вроде арса даже наперевес со своими мощными крыльями выглядела чуть старше графа, но разница чувствовалась все равно. Или мне просто показалось? — Как вы тут? Как сыновья? Невестки? Внуки? — расспрашивал ее Мидр, пока мы с сестрой скромно топтались у него за спиной. — Да все слава первородным, — ответила старушка. — Сыновья служат Кайо, как и их отец. Внуки в академии, а я тут. То одно поделаю, то другое. Знаешь же, что стражи редко в гнездо возвращаются. Хотя я на судьбу не ропщу, она и так щедро одарила моих мальчиков. Здесь, в столице, благосклонность богов выше к нашей расе, чем в горах, чего и говорить. Ладно обо мне… Пустое! Ты покажи, кто у тебя за спиной прячется! Ну-ка, ну-ка, кто тут у нас? Орас отступил, давая своей знакомой лучше рассмотреть нас. Взгляд у Тиды был такой теплый, словно пуховая шаль в зимний вечер. — Твои, что ли? — улыбнулась она. — Мои, — с гордостью произнес граф. — Слана и Инния. А это госпожа Тида Йари, мать двух моих друзей еще по королевской службе. — Очень приятно, — кивнула Светка. И я кивнула, потому что повторять было глупо. Ясно же, что друзья отца — наши друзья. — Хороши-и-и-и-и… — протянула она и поинтересовалась: — И чем может помочь скромная швея таким изысканным и очаровательным леди? Вот это по-нашему, тут уж мне было, что сказать. — Нескромных сегодня мы уже видели. Я бы сказала — насмотрелись! Тида задорно хихикнула, чем понравилась мне еще больше, а Орас прикрыл ладонью рот, сделав вид, что оглаживает бороду, но я-то знала, что он улыбается. Самое время прояснить некоторые моменты. — Для меня стало неприятным сюрпризом поведение модисток. Какое они имеют право так с нами разговаривать?! — негодование так и рвалось наружу. Этим я еще больше повеселила старушку. — Ну, ну, ну… — хохотнула она. — Это вы в Мидре дочери графа, а здесь, как и всегда, все арсы свободны. Значение имеет лишь магия. — А причем тут магия? — возмутилась я. — Мы никого не заставляли нам в ноги кланяться. Кроме того, законы гостеприимства, элементарные нормы поведения и уважение к собеседнику никто не отменял. И это не говоря о том, что они заинтересованы в наших деньгах, которые мы собирались потратить на их работу! — А вы заинтересованы в их работе, — и Тида хитренько так прищурилась, потом мельком взглянула на Ораса, по-прежнему оглаживающего бороду, и снова вернулась к разговору: — А что, леди Инния, много ли среди модисток было высших арс? Я задумалась. Нет, вовсе не по тому, что испытывала сложности с подсчетом, очень уж вопрос задали неожиданный. В любом случае, не ответишь — не поймешь. — Четыре высших и две с крыльями, как у вас. Но те молчали и в разговоре участия не принимали, а вот другие… — Ох, девочки. Ну идемте, напою вас чаем с осенним медом и дикими ягодами тха. А заодно и поговорим. — Тида повела нас внутрь дома, но на пороге просторной кухни обернулась, чтобы сказать графу: — И ты иди. Мог бы и сам дочерям объяснить, что устроил им проверку на выживаемость, которую, надо полагать, они с честью прошли? — Прошли? — уже открыто рассмеялся Мидр. — Пронеслись, промчались, сметая все на своем пути. Отец направился следом. — Проверка? — ахнула Светка. Лично я о чем-то таком и подозревала, уж очень дурно вели себя приглашенные швеи. — А в чем заключалось испытание? — спросила у Ораса, но ответила за него Тида. — Садись, детка. Садись. Я вот сейчас налью чай и поговорим, — виновато улыбнулась она. — Раньше я проворнее была, а сейчас медлительная. — Ох, — подскочила Светка. — Давайте я вам помогу. Как же вы здесь одна справляетесь? Я осмотрелась и поняла, что Тида справляется хорошо, просто замечательно. Начищенная медная посуда блестела, на полках выставлены разрисованные тарелки и чашки, а полотенца и шоры такой белизны, что и современная хозяйка позавидует. Кроме того, вид у нашей новой знакомой был опрятный, цветущий и невозмутимый. — Привыкла, — улыбнулась она. — Сдала вот недавно, ноги держать отказывались. Вы же знаете, что целители не могут лечить нас, простых арсов… Мы не знали, а Орас кивнул. Надо бы его расспросить, с какой стати такое социальное неравенство у великой расы, где якобы все равны. — Но первородные прислали к моему крыльцу покупательницу. Такую же бойкую, навроде вас. Вот она оказалась целительницей, и за месяц почти возродила меня. Да что там меня! Соседок моих не узнать! Тида села рядом с Орасом. Света разлила чай и, глядя на хозяйку, сказала: — Дамам после шестидесяти уже поберечься нужно. С возрастом не шутят. Мидр, отхлебнувший из чашки, закашлялся. — Какие уж тут шутки, птичка моя, — улыбнулась старушка. — Ты садись, угощайся. Мне уж две седьмицы, как сто четырнадцатый пошел. Настала очередь кашлять Светке. — Вы хотели рассказать о вызывающем поведении модисток, — напомнила я и посмотрела на Тиду. Та отпила чай и стала рассказывать: — Когда-то все арсы были магически одарены и равны по своей сути, хотя и не равны по крови. Аристократы все же выделялись, в том числе и силой своего духа, а потом уж магии. Вы по Мидру знаете, как обстоят дела в провинциях. Я уехала оттуда совсем девочкой, но уже тогда лишь в семье графа родился одаренный наследник. И мне радостно, что у милорда Ораса столь смышленое и одаренное потомство. Я знала вашу бабушку, чудесная была арса, жаль не вынесла смерти мужа и ушла за ним. Хмм… Нам рассказывали в основном о мужской составляющей рода, а вот про женскую — ни словечка. Конечно, кроме того, что у Вигмария Фрея было три дочери — старшая и младшие близнецы. Девочки умерли при загадочных обстоятельствах — просто не проснулись однажды утром. Но странным было то, что сказал их отец: «Они вернутся домой. Вернутся, и на Леандоре наступит золотой век». После этого многие стали считать магистра странным, а некоторые поговаривали, что он еще и детоубийца. Да, о нем мы знали, а о том, как родная бабушка любила деда, понятия не имели. — Так обстоят дела во всех уголках Аэрлеи, удаленных от столицы. Лишь здесь все еще рождаются одаренные арсы. Причем, как среди аристократов, так и среди простых горожан. Мой супруг — королевский страж, и я так молила первородных о милости, так хотела подарить ему детей, наделенных магией, что меня услышали. Наши дети тоже родились стражами, вобрав в себя часть дара отца. А потом и их дети… Мне грех жаловаться, но даже здесь все чаще потомство пустое, неспособное управлять крыльями. — Простите, но какое отношение эта история имеет к обычной бестактности и плохому воспитанию? — спросила Света. — Самое прямое, птенчики мои. Я не зря сказала о благородстве и чести, которая передается с молоком матери. Сейчас число высших среди потомков аристократов и потомков обычных арсов в столице практически сравнялось. И все чаще возникают подобные столкновения, где возвысившиеся пытаются занять место тех, кому оно принадлежит по праву первородства. К сожалению, даже сила магии перестала иметь значение, а вот сила духа, способность даже сильному противнику показать, что ты опаснее, быстрее и умнее, порой решает все. Именно это хотел видеть в вас милорд граф, и вы с честью прошли его небольшое испытание в домашних условиях. Значит, готовы к встрече с более серьезными соперниками. Тида замолчала и вновь взялась за чашку. — Мы ни с кем соперничать не собираемся, — обманчиво спокойно произнесла Светка. — Но если станут ущемлять наши права, наваляем любому! — дополнила ответ сестры я. — Вот теперь я за вас спокоен, — усмехнулся Мидр. — А ты, дитя мое, говоришь как настоящий страж, — подмигнула мне Тида. Я смутилась. — Пока еще не очень настоящий. Но я обязательно выучусь. — Не сомневаюсь! — старушка поднялась и спросила: — Итак, леди, с чего начнем обновлять ваш гардероб? — Начните с формы для академии. Но в целом ограничений нет, — поднимаясь со своего места, сказал Орас. — А я, дамы, с вашего позволения, ненадолго вас покину. Вернусь через час. Ведите себя смирно! И он погрозил нам пальцем так, словно мы со Светкой были мелкими проказницами. От самого жеста веяло теплом и надежностью, которую каждому человеку могут дать лишь родные люди, семья… — С формы, так с формы, — пожала плечами Тида, когда дверь в лавку хлопнула за графом. — Вы пока располагайтесь в примерочной, птички мои, а я принесу все необходимое. Хозяйка вышла, а мы со Светкой уселись на диванчике. — Смотри, и среди арс есть нормальные, — произнесла сестра. — Тида, Лойс, Аора, девушка целительница… Слышала, с какой теплотой о ней отзывалась Тида? Вот бы с ней познакомиться! А что? Нам, в любом случае, нужно обрастать знакомствами и связями в этом мире. И лучше, если это будут приятные лю… арсы. Эй, Женька, да слушаешь ли ты, что я тебе говорю? И она толкнула меня в бок. Больно, между прочим! — А? Что? Надо, разумеется. Слушаю, конечно, — безобидно соврала я, потому что думала совсем об ином. Что-то связывало два важных фактора: место проживания арса и вероятность рождения одаренного потомства. В этом сомнений не было и быть не могло. И если в провинциях с магией туго, то нечто объединяющее нужно искать здесь, в столице. Далее, одаренные, в большей степени, рождаются в аристократических семьях. Практически во всех, за редким исключением. Но и у простых арсов столицы появление младенца, наделенного магией, не такая уж большая редкость. Даже у Тиды получилось произвести на свет двух стражей. И что мы имеем? Да, ничего… Логика от недостатка исходных информационных данных зашла в тупик. Разве что, я могла предположить, что аристократов и простых арсов, родивших магов, тоже что-то связывает. Хмм… — Жень… Жень… — отвлек от мыслей обеспокоенный голос сестры. — А? — Ты какая-то странная сегодня, словно тебя беспокоит что-то? — подозрительно посмотрела на меня Светка. — Ничего не болит? — Я абсолютно здорова! — пришлось улыбнуться, чтобы ее успокоить. Хорошо, что в этот момент вернулась Тида с ворохом одежды в руках, и разговор наш прервался. — Вроде ваш размерчик, — удовлетворенно крякнула она, шелестя крыльями. — А почему еще не раздеты? У старой Тиды помощниц нет, только артефакты, да и те древние. Вот, разбирайте, штанишки, рубашечки, курточки. Да побольше берите, на сменку. Ножки вытяните, я мерку сниму, сосед мой сапожки вам живо справит. Хозяйка, накинув плащ, выскочила, а мы… — Это форма? — с недоверием протянула Светка. И правда, после пышных юбок, богатой фурнитуры, вышивки и оборок, одежда, которую принесла Тида, выглядела привычной, аскетичной и… удобной. Хотя, даже на мой вкус, немного неформальной, что ли? Такое изобилие кожи я видела лишь на рок-концертах и в байкерских пабах. Хлопковые рубашки свободного кроя с широкими рукавами и узкими манжетами навевали воспоминания о романах Дюма, средневековой Франции и мушкетерах. Хотя, откуда там маги? Так… В лучшем случае алхимики-неудачники. Штаны сели идеально, обрисовав то, что даже на Земле не следовало так обрисовывать. Хорошо, что удобный жилет с кучей карманов и застежек хоть немного прикрывал стратегически обтянутое место. — Вот это форма! — восхитилась я. Знаю, что сестра предпочла бы скучную юбку, но она спорить не стала. Тида вернулась с двумя парами высоких сапог, прекрасно дополнивших комплекты. — Покружитесь, птички мои! — попросила она, и осталась весьма довольна нами. — Превосходно! Осталось добавить лишь знаки отличия. Ну, на какой факультет зачислены, дамы? — Пока целительский, — вздохнула Светка. — Почему пока? — живо поинтересовалась старушка, приставив к куртке сестры какую-то странную штучку, которая мигнула в ее руках, и на коже появился знак с зеленой фигуркой внутри. — Никак не могут разобраться с моей магией, — ответила честная сестра. — Главное, что она есть! — доверительным шепотом сообщила ей Тида. — Крылья для арса — это жизнь! А магия — это не просто крылья… Это свобода выбора! На сей раз Светка промолчала, поскольку ее проблему Орас просил держать в строжайшей тайне. Крылья крыльями, но магией она могла пользоваться вполне сносно, хотя и не так легко, как я. Словно что-то сдерживало ее дар и не давало ему проявиться в полной мере. — Моя целительница, она же благословение первородных, тоже учится на целительском факультете. Родственница магистра Арбери. Ее зовут Тэс. Вот бы хорошо, вам подружиться! Есть у вас троих что-то общее, неуловимое, но в то же время, выделяющее из всех… — Тида поставила еще на нескольких вещах знак целителей и обернулась ко мне. — А куда идет другая пташка Мидр? Тоже к целителям? — Корпус стражей, госпожа! — отрапортовала я, щелкнув каблуками новых сапожек. Эх, хороши! На Земле такие если и делали, то за очень большие деньги. — Неужели? — рассмеялась хозяйка, и в уголках ее глаз собрались добрые, похожие на гусиные лапки, морщинки. — Так ведь и мои внуки там! Оба! Ван и Борс Йари! Кузены и отъявленные проказники! Но ребята хорошие. Я им накажу, чтобы тебя опекали на первых порах. — Спасибо вам за заботу, но не нужно, — моментально среагировала я. — Не хватало, чтобы стража кто-то защищал. Так мне никогда ничего не достичь самой! — И то верно, птичка моя, — тут же согласилась добрая женщина. — В наше время арсы стали самостоятельными, это раньше любовь окрыляла сильнее, чем магия. Но друзья тебе все же не помешают. Она что-то переключила на странном приборчике, и на моей куртке появился знак из двух скрещенных световых мечей: голубого и алого. Джедайские, один совсем как у Лесара. А ведь я о противном блондине уже несколько часов не вспоминала. Еще немножечко и вовсе выкину его из головы. — Пшекаи… — с нежностью произнесла Тида. — О таком оружии мечтает каждый страж. Жаль, что мастеров, которые могут создать такое оружие не осталось. А те экземпляры, что хранятся в королевской оружейной, не принимают новых хозяев. За последние века, арсы говорят, только с десяток стражей и обрели собственное оружие. Очень уж мои сыновья о таких мечах мечтали, но родились без стихии, лишь с магией стражей. И на том спасибо великому Адану с его первородными братьями. Старушка так часто поминала местных богов, что у меня мелькнула еще одна мысль, связанная с магией, столицей и прочими проблемами арсов. Но чтобы сделать хоть какие-то выводы, хорошо бы посмотреть хоть какую-то статистику по рождению одаренных, а еще посетить местный храм. Часовня в Мидре ни меня, ни сестру не впечатлила. Для начала же, стоило поделиться своими догадками со Светкой и Орасом. Чем их первородный Адан не шутит? Вдруг мы сюда посланы, чтобы вернуть магию всем крылатым? В любом случае, с каждой проведенной на Леандоре минутой, мир мне нравился все больше и больше. — Итак, леди, осталось выбрать платья для визита во дворец, — объявила Тида. — Начнем с тканей. Для этого придется спуститься в подвал. И пусть все высшие арсы вам завидую! Я же вам не говорила, что еще бабка моего супруга, а за ней и его мать, а потом уж я… Мы все были портнихами. Самыми лучшими в Аэрлее! Но у госпожи Араи Йари был просто уникальный дар, создавать самые прекрасные модели. Короли со всего Леандора одевались у нее! Определимся с расцветками, и я покажу вам ее альбом… Хозяйка болтала, увлекая нас за собой, а я все думала об оружии стражей. Пшекаи… Не знаю как другие соискатели, а мне точно придется отыскать свой меч, потому что это несправедливо, что у наставника есть, а я как дурочка без пшекая… Не дождется! Ну, что сказать? Высшие арсы нам ничего подобного не показывали. Ткани были такими, что глаза разбегались, уж мы-то с сестрой в этом разбирались. Материи поражали разнообразием расцветок, изяществом рисунка, мягкостью, нежностью и еще чем-то таким, что я бы назвала магией. В конце концов, каждый производитель — творец, и почти каждый творец — немного волшебник. Жаль, что волшебников все меньше, а дилетантов все больше. Однако, к тетушке Йари и ее семейству второе никак не относилось. — Юные незамужние арсы должны поразить женихов своим оперением, — поведала Тида. — Конечно, в старые времена, когда магия была доступна всем, поражали крыльями, их размахом, насыщенностью цвета, но сейчас и платье имеет значение. Вот поэтому нам никак нельзя ошибиться. Мне было все равно. Вряд ли кто-то из высших лордов заинтересуется простым стражем, а Светка осторожно выдохнула. В самом-то деле, кто заставит при дворе крылья раскрывать и толкаться? — Поражать нужно цветом, но про это все знаю, а, на мой взгляд, большое значение имеет форма. И скромный силуэт будет выгодно выделяться на фоне тех драпировок, которыми грешат нынешние модистки. Я бы вам предложила выбрать бирюзу, небесную синь или сияние солнца. Это очень редкие оттенки в Аэрлее, но у меня еще есть отрезы, — продолжила рассказ пожилая арса. Но зря… Лично мне было достаточно одного взгляда, чтобы определиться. — Я бы хотела платье вот из этого отреза! — выдохнула и указала на алую, словно молодая кровь, ткань. Шелк ли это был, или на Леандоре подобное называлось иначе, но мне нужно было платье именно из этого материала и ни из какого другого. Я просто это знала, как знала и то, что несомненно подойдет Светке, а впоследствии сыграет решающую роль в ее судьбе. — Для сестры нужно достать вон тот рулон с верхней полки. — Серый? — удивилась Светка, но спорить не стала. — Жемчужный, — кивнула я. — Хмм… — усмехнулась Тида. — Неожиданный выбор. Рисковый и смелый. В толпе точно не затеряетесь. Главное, чтобы у вас отваги хватило, а уж фасоны мы с вами подберем на славу. — Почему рискованный? — насторожилась сестра. — А как же, птички мои? Все знаю, что алый — цвет древних королей Аэрлеи, а белый перламутр — цвет самого Адана первородного. Видно боги вас направляют, а кто такая старая Тида, чтобы вставать у них на пути? Ну, идемте, посмотрим альбом бабушки Араи. То, что когда-то шила родственница госпожи Йари, выгодно отличалось от того, что нам уже предлагали здесь. Модели скорее напоминали работы талантливых дизайнеров одежды с Земли. И крой, и четкость форм и смелость решений… — Неужели, все это носили короли? — спросила Светка. — Не все, — улыбнулась Тида. — На многое не решились бы даже они. Смотрите, вот это платье шили для коронации… Дальше мы почти не слышали, потому что рядом с платьем для коронации было изображено ОНО — то самое платье, к которому идеально подойдет и алый оттенок и жемчужно-серый. Если уж мы родились близнецами даже в этом мире, что само по себе являлось редкостью у арсов, то нашу похожесть не вредно и подчеркнуть лишний раз. Нам и думалось в унисон, потому что Светка тоже не отводила глаз от платья. По фигуре, прямое, тонкие бретели, богатая вышивка на лифе и вдоль глубокого выреза на спине. Да… Белья под такой наряд не надевают, а вот туфли нужны обязательно на каблуке. — Это! — заявили мы хором. — Ну, что ж. Значит, время и до него пришло, — неожиданно обрадовалась Тида. — Знаете, как Арая его назвала? — Как? — Она называла его «Сияние первородных». Если учесть, какие цвета ткани вы выбрали, то… Договаривать и не понадобилось. Даже мы прекрасно все поняли. Старушка пообещала, что платья будут готовы через пару дней, учитывая время на вышивку, а все оставшееся до прихода Ораса время, мы посвятили моделированию обуви, объяснению смысла супинаторов и составу каблуков. С Тидой прощались тепло. — Не забывайте, заходите ко мне, птички. Даже просто так забегайте, — просила она, а мне сказала: — Если Ван или Борс станут пакостничать, скажи мне. Я уши оборву этим негодникам! Ничего она им не оборвет. Даже сейчас в ее голосе слышалась любовь и глубокая привязанность к внукам. — Непременно, — пообещала ей я. Ужинали втроем. Меню расширилось, стало более разнообразным. Может быть, проблема рождения одаренных связана с каким-нибудь редким продуктом, который есть в столице, а в провинции подается лишь на стол аристократов? Это тоже была, своего рода версия. — Итак, аудиенция у королевы матери состоится через несколько дней. Раньше не получится, ибо на восточной границе неспокойно. Снова люди шалят, но продолжают винить в этом арсов, — сообщил нам граф. Мне эти стычки, в которых два соседа обвиняли друг друга, не признавая за собой вины, казались странными. Очень уж напоминало древнюю, как мир, стратегию слабого противника — чтобы выжить самому, столкни лбами двух сильных врагов. Конечно, стратегия не Леандора, а Земли, но кто мог дать гарантию, что и тут до этого никто не додумался? — Вот и хорошо, потому что платья тоже будут готовы через несколько дней, — кивнула Светлана. — Чем займемся? — Тебе, Слана, придется продолжить домашнее обучение, потому что ректор Агиар отбыл на границу, — ответил Мидр. — А вот Инния, несмотря на то, что страж Лесар сегодня тоже покинул столицу, завтра отправится в академию, ибо занятия в корпусе стражей пропускать нельзя. Ей и так придется постараться, чтобы догнать курс… Договорить отец не успел. — Ур-р-р-ра-а-а-а-а! — завопила я, едва ли не танцуя от счастья. Вряд ли Орас знал о древнем боге славян Ра, к которому мечтал попасть каждый воин и подобным кличем призвал его перед тяжелой битвой, но тактично промолчал, пока я изливала свой восторг. На все вопросы отвечал охотно, дал пару советов и напутствий. Куда без них? А вот когда голова уже опустилась на подушку, я поняла, что так и не поделилась с родными тем, о чем думала в доме Тиды. Сейчас, трезво взвесив все за и против, я решила, что расскажу все сразу, как только познакомлюсь со жрицей и посещу местный Храм первородных. Глава 13 Я летела так стремительно, так быстро, а он… Он настигал и практически дышал мне в затылок. На какой-то миг преследователь потерялся из вида. Его темные крылья маскировала сама тьма, и мне не оставалось ничего другого, как следовать своим маршрутом. Но как только волнения улеглись, страж возник передо мной, словно по волшебству, и обнял. Его руки оказались такими горячими, что прикосновения обжигали кожу даже через тонкую блузку. Наша близость смущала меня, но расстояние, что разделяло нас, сокращалось с каждым мгновением. — Инни… Девочка моя огненная… — шепнул он прежде, чем поцеловал. Губы терзали мой рот, распаляли, заводили, обещали и будили такую лавину чувств, что я не выдержала и застонала. Серые глаза смотрели прямо в душу, оставляя там свое отражение навсегда, выжигали клеймо собственника на моем сердце. Лесар был так внимателен, сосредоточен, нежен и мил, что я таяла, отдаваясь поцелую без остатка. Он… Он горел, он хотел сказать то, что любая женщина ждет от своего мужчины, главные слова, вечные, великие… И я сейчас совсем не о «дорогая, пойдем выберем тебе шубку, какую захочешь» или «Милая, вот тебе кредитка без лимита» говорю, а действительно о тех, которые помнят всю жизнь, о которых с гордостью и умилением рассказывают следующим поколениям. В общем, красивый рот дрогнул, и страж произнес: — Миледи, вставайте! Я приготовила вам форму и принесла легкий завтрак, а милорд граф решил лично сопроводить вас в первый день обучения… И да, Лесар, говорящий чуть ворчливым старческим голосом Лойс, лопнул, как мыльный пузырь, потому что ночь кончилась, и начинался новый день. У меня же случилось дежавю. — С вами все в порядке? Вы не заболели? Как вы стонали, моя птичка! — беспокоилась пожилая служанка. Сказала бы я, отчего стонала, но как-то неудобно стало, даже перед самой собой. Ну почему этот блондинистый наставник не оставляет меня в покое даже во сне?! Почему?! Он, конечно, мил, и задница у него зачетная, но мало ли таких задниц на Леандоре? Что ж теперь на каждую западать? Нет, определенно, с этим следовало что-то делать. — Я в душ, — сообщила я Лойс, а потом долгие пять минут кряхтела, вымывая холодной водой все девичьи грезы и похоть к одному не в меру привлекательному стражу. Завтрак был скромным, но питательным. Пара бутербродов из горячих местных лепешек и розовой деревенской ветчины со стаканом молока вполне вернула меня к жизни. Вообще, вкусная и качественная еда почти всегда позволяет выкинуть из головы настораживающие и абсолютно лишние мысли, настраивает на серьезный лад и помогает сосредоточиться на деле. Я вообще любила учиться, а магия всегда мне казалась весьма привлекательным предметом, хоть и недосягаемым на Земле. Я всегда любила схватки, спортивные состязания, драки. А корпус стражей практически воплощал все мои мечты в реальность. Жаль, что знакомыми на Аэрлее пока не обзавелась, но если внуки Тиды так же честны и приятны в общении, как пожилая арса, то мы с ними вполне поладим. — Идем, Инния, — торжественно произнес Орас, встретив меня у магического пути. — Покажу тебе место, где получал знания твой отец! Это так важно прозвучало, а граф так надулся от гордости, что я не выдержала и расхохоталась. — Идем, отец, — подмигнула я, взяв его под локоток, и мы перенеслись в Крылатую академию. * * * Представив меня магистру, очевидно, занимающему здесь должность равноценную декану факультета на Земле, Мидр откланялся. Общий магический путь и способ перемещение в особняк он успел показать по дороге. Главу стражей завали Тьяк Окмор, и в целом он располагал к себе. По крайней мере, таких девиц, как я, которые вроде и девицы, но не в себе, поэтому большие любительницы мальчиковых штучек. Ой… Вот я сейчас совсем не о тех штучках мыслила, а о спаррингах, оружии, боевой магии. Ну, хорошо-хорошо, против штучек я тоже ничего не имела, тем более некоторые блондинистые стражи подавали весьма неплохие надежды. — Значит, девица, — хмуро буркнул страж Окмор. Не-а, он не спрашивал, он констатировал факт и был этим фактом недоволен. Подумаешь! Мало ли кто кого не любит, но ради дела можно и потерпеть, правда? Как говорится, профессионализм превыше всего. А судя по легкой хромоте, белым следам от шрамов на лице и шее, мозолям на руках и продуманному, удобному облачению, Тьяк был профессионалом своего дела, поэтому отвечать решила ему честно и обстоятельно. В принципе, мне скрывать нечего, кроме всей моей прошлой жизни и еще нескольких секретов семьи. — С утра была, — честно ответила я и уточнила: — А что, есть сомнения? Окмор скривился, словно только что целиком съел лимон. — Уже нет, — произнес он. — Шагай за мной. Отстанешь, искать не буду. И главстраж вышел из своего кабинета, оставив открытой дверь. Мне предлагалось идти следом, что я, собственно, и сделала. Поскольку даже со своей хромой ногой двигался магистр довольно бодро, иногда приходилось за ним бежать, но для меня это не составляло большого руда. Когда Тьяк увидел, что юный адепт держится рядом, четко исполняя его приказ, он немного смягчил свою нарочитую суровость и даже снизошел до разговора. — С каждым поколением арсов стражей все меньше, да и среди них настоящих воинов единицы, — отчеканил он. Вряд ли Окмор ждал ответа, но он у меня был, и промолчать я не сумела: — Плохо учите? — Что? — смоляные брови магистра сошлись на переносице, Тьяк остановился и резко развернулся ко мне. Тут любой бы сдрейфил, но только не дочь Ораса Мидра. — Я поинтересовалась, страж Окмор, почему настоящих стражей единицы? Это потому, что их плохо обучают? Не пора ли количество, так сказать, перевести в качество? Ну, а что? У нас на Земле какая-никакая демократия, свобода слова, плюрализм мнений, говорят, иногда встречается. И потом я просто любознательная. Очевидно, глава корпуса так и понял, потому что улыбнулся. Не скажу, что приветливо, даже не обаятельно, а, скорее, предвкушающее. — А это, адепт Мидр, вам предстоит оценить на собственном, так сказать, опыте. Желаю успеха! — он коротко хохотнул и пошел дальше. Я насторожилась, но не испугалась. К тренировкам мой организм привык с раннего детства, только пожелание успеха из уст магистра прозвучало как-то издевательски, что ли, хотя взгляд карих глаз потеплел. Понравилась я ему — чувствовала. Окмор привел меня в зал. Он был бы самым обычным, тренировочным, ибо на полу лежали привычные, обитые кожей маты, а вдоль стен расположились скамейки, если бы не пара отличий. Каменные стены почти полностью закрыли деревянными щитами, на которых развесили разнообразное оружие и элементы защиты. Конечно, большая часть мечей и пик были деревянными, очевидно, использовались для тренировочных боев. Окна были второй странностью этого зала. Они находились почти под потолком и располагались под углом таким образом, что солнце освещало весь зал большую часть дня. Ну и привычные магические светильники, знакомые мне уже по замку Мидр, просто висели над залом на случай вечерней тренировки. Не знаю, кто был архитектор этого помещения, но продумал он все хорошо, если не сказать — гениально. — Пришли, — сказал главстраж мне, а всем остальным крикнул: — Адепты первого года обучения, построились! Остальные — это семнадцать арсов, из которых тринадцать физиономий были юношами, а четверо — почти юношами. Поскольку кроме меня никто из адептов под кожаный жилет рубашку не надевал, то, осмотрев рельефные бицепсы, оценив ширину плеч и толщину мускулистых бедер будущих соучеников, я, признаться, не сразу поняла, что среди них есть четыре девушки. По сравнению с ними, я выглядела как воробей среди отъевшихся голубей. Скорее всего, Тьяк тоже это заметил, потому что глумливая ухмылочка не покидала его губ с того момента, как мы пересекли порог зала. Наверное, скрытый сарказм — это отличительная черта всех стражей. Вот почти точно так же мне недавно еще один улыбался, блондинистый. — Новый адепт в вашей группе, — объявил магистр. И взгляд у него случился такой, что мне стало ясно — сейчас произойдет подстава подстав. И я не ошиблась. — Итак, леди Инния Мидр. Прошу любить, а потом еще раз любить. Послышались смешки. Кто-то особенно смелый переспросил: — Любить? Окмор многозначительно кивнул, а я… Ничему меня жизнь не учит, потому что я предупредила: — Можно просто любить. Без фанатизма. Заржали еще громче. Хорошо. Значит, чувство юмора не чуждо даже стражам первого года обучения. — Страж Лесар отбыл на восточную границу и сегодня вы занимаетесь сами. Лютой за старшего. Приду, проверю. К занятию приступить! И Тьяк ушел, даже не дожидаясь, пока адепты начнут тренировку. Дверь за ним захлопнулась, а я… э-э-э-э… осталась. И судя по комплекции, по всей вероятности, Лютого, на меня сейчас надвигались очень… просто очень крупные неприятности. Хотелось запаниковать. Это продолжалось всего несколько секунд, потом как-то отлегло. В секции, которую я посещала много лет, тоже всех новичков проверяли на стрессоустойчивость и профпригодность. И порой эти проверки были жесткими, даже жестокими. Здоровенный амбал подошел почти вплотную и навис надо мной. — Значит, леди Иния? — спросил он. Двигался Лютой, конечно, неплохо, но грации явно не хватало, а значит в спарринге он будет неповоротлив и быстро выдохнется, если не подпускать его слишком близко. Привычно, несложно, ожидаемо. — Ничего это не значит, — спокойно ответила я и поинтересовалась, добавив в интонации сочувствия: — А ты слышишь плохо? Или соображаешь с трудом? Адепты снова заржали. — Что-о-о-о-о-а? — завопил парень и в ускоренном темпе пошел на меня. Я отступала. Вернее, пятилась. Чтобы такой лоб вволю попрыгал, его завести нужно, взбесить и только потом дать деру. — Все же и плохо слышишь, и туго соображаешь. Сочувствую, — невинно сообщила я, а мой план начал действовать. Светло-голубые глаза адепта налились кровью. — Что-о-о-о-о-а? — снова заорал он и побежал ко мне. — Сочувствую, говорю! — тоже громко прокричала я, и пустилась наутек. Некоторые адепты уже откровенно валялись на матах и тряслись от смеха, но были и такие, кто поддерживал фаворита руководства. Именно они подзадоривали своего товарища выкриками. — Лютой! Надери задницу этой аристократической выскочке! Наподдай ей! Хорошо хоть не толпой набросились. Видимо, привили им правило выходить один на один на бой. И то хлеб. С одним, даже таким огромным, справиться у меня имелись все шансы. Плохо было другое. Я поняла, что аристократов стражи не любят примерно так же, как я высших арсух, а может и сильнее. — И надеру-у-у-у! — взревел Лютой, срывая со стены деревянный меч. Мне он крикнул: — Эй, леди!.. Выбери оружие и встреть. Не гоже стражу встречать смерть с пустыми руками! «Леди» он сказал так, что оно прозвучало, как грязное ругательство. Хорошо, что я этот титул получила сравнительно недавно и еще не сроднилась с ним в полной мере, поэтому все попытки задеть пролетели мимо меня. Что же касается другой части непривычно длинной прежде всего для самого Лютого фразы, тут мне было, что ему ответить… — Эй, верзила! — крикнула я, еще больше нарываясь. Он аж присел от такой наглости, а адепты перестали ржать, что говорило об одном — мне подписали приговор. Возможно даже смертный. Плевать, и не такое видали. — Даже такие неучи, как ты, должны знать, что приходят в мир голыми, такими же и уходят. Я, так и быть, раздеваться не стану… — А чо-о-о-о? — протянул кто-то из адептов, но на него цыкнули, дав мне возможность продолжить. — Ну же, иди сюда, гусь-переросток, и я разделаю тебя под орех голыми руками! — закончила я. Знала, что за этим последует? О, да! И оно последовало… — Смерть тебе, аристократочка! — завопил Лютой и бросился на меня. Хмм… «А-ри-сто-кра-точ-ка»… Как только и выговорил. Может, все же его голова вмещает разом больше одной мысли? Но мускулы у Лютого были классными, правильно и гармонично сформированными, что само по себе говорило, что даже тупой, но сильный арс опасен. Я дождалась у стены и только в самый последний момент, увернувшись, оказалась у него за спиной. Деревянный меч с неприятным звуком «птр-р-р-р-р» шаркнул по каменной стене, а мой пинок, который я отвесила громиле, оказавшись у него за спиной, заставил и Лютого впечататься в древнюю кладку замка. — Оценивай противника не по размеру, гоблин! Урок номер один тебе. И помни мою доброту! — крикнула я и встала в стойку в центре зала. Жаль, что новое тело не помнило отработанных приемов, зато оно исправно подчинялось голове, которая помнила каждый прием до мелочей. Лютой помотал ушибленной головой, развернулся и на этот раз молча бросился в очередную атаку. Может, зря я с ним так? Отобью последние мозги парню, и совсем ничего не останется. Как потом жить-то, без мозгов? Противник вошел в зону досягаемости, и, совершив полет-кувырок, я бросилась ему под ноги, чем сбила Лютого с ног и заставила распластаться на импровизированном татами. Вскочила легко, благо габариты моего тела это позволяли, а вот дезориентированный адепт делал это намного дольше. — Ярость — помеха в любой схватке. Только холодный ум и точный расчет. Хоть ты и не поймешь, но это был урок номер два! — крикнула я. — Ы-ы-ы-ы-ы-ы… — заорал Лютой. Но бежал уже гораздо медленнее. Дозрел голубчик! Теперь я уже не отбегала, а встретила опасность лицом к лицу. Ох, милый, не ожидал от аристократочки такого? Захват, подсечка, бросок через бедро… Выше я его при всем желании бы не бросила. Но пользуясь моментом неожиданности и тем, что противник не умел ни падать, ни группироваться при падении, я все же добилась нужного результата. Лютой упал на спину. Мне же оставалось «собрать взбитые сливки и украсить торт». Я забралась на громилу сверху, практически оседлав его, и коленками сдавила мощную шею. Поза была откровенной, весьма двусмысленной и не вписывающейся ни в один этикет. Что бы сказал Орас, если бы сейчас увидел свою дочь?! Лютой задыхался, хрипел в агонии и хлопал ладонями по матам. Меч он потерял еще после удара о стену. — И урок третий. Последний, — произнесла я. — Никогда не нападай на того, с кем можно запросто подружиться. После этого слезла со своей жертвы и легко вскочила на ноги. Адепты мне аплодировали, и я шутливо раскланялась. Лютой так и лежал, хлопая на меня ошарашенными глазами. Когда-то мой тренер говорил: «Никогда не оставляй за спиной врагов». И его мудрость работала всегда и везде, где я ей следовала. Поэтому я улыбнулась поверженному противнику и сказала: — Ты отлично держался, но немного потренироваться тебе не помешает, — только потом протянула ему руку, чтобы помочь подняться, и спросила: — Мир? Руку он принял, даже сжал терпимо, а не изо всей силы. — Мир, — ответил Лютой и поднялся на ноги. — Но ты нас всех научишь своим приемчикам! — Заметано, — кивнула я. Адепт руки моей так и не выпустил, что, признаться, настораживало. Но в следующий момент, произошло нечто такое, от чего я едва смогла сдержать смех. Лютой поднял кисть на уровень своего рта, отчего мне пришлось привстать на цыпочки, и с противным долгим и слюнявым «чмио-о-о-о-ок» облобызал длань. Уж не стала ему говорить, что мы не в светском салоне, а этой рукой я пару минут назад всю грязь с татами вытерла. Меньше знает, крепче спит. Хотя, у него, наверное, и так сон крепкий. — Вот и договорились, — кивнул он и оскалился. Возможно, такова была его улыбка. Но для адептов именно она послужила спусковым крючком. Все загалдели и бросились меня обнимать. А я… Я тихонько выдохнула. Можно сказать, что вливание в коллектив я прошла. Теперь только от меня будет зависеть насколько спокойной и размеренной станет моя учеба в корпусе стражей, но опыт предыдущей жизни подсказывал, что приключения можно отыскать везде, а в магическом мире особенно. — Командуй, аристократочка, — ухмыльнулся Лютой, когда я со всеми познакомилась. — С чего начнем обучение? Он бы меня еще гуру назвал… Или полной гурой? Гура я и есть! Не было печали, так курс адептов навязали! Эх, ничему меня жизнь не учит! Ни-че-му! — Построились в одну шеренгу! — скомандовала я. — Двадцать кругов по залу! Побежали! Сама пристроилась сбоку и не отставала от соучеников, чтобы потом не говорили, что я особенная. Но, похоже, прозвище «аристократочка» ко мне, с легкой лапищи Лютого, в академии прилипнет. Да и ладно! Не самая плохая кликуха. Кстати, внуки Тиды, Ван и Борс тоже учились здесь и показались мне весьма толковыми. Надо к ним присмотреться. Девицы восприняли мою победу со скепсисом. Поздравить подошли, но вели себя настороженно. Только потом я поняла, что все четыре стражихи — один большой фан-клуб адепта Лютого. Чем он их так покорил? Вряд ли серенадами под балконом. И стихи не его вариант. Может слюнявый «чмо-о-о-о-ок» на Леандоре верх эротизма? Брррр… Надеюсь, что поцелуи Лесара все же более сексуальные и возбуждающие. По крайней мере, во сне… Боже! Когда уже блондин вылетит из моих мыслей?! Это его бестактная навязчивость уже меня раздражала! В общем, все силы, всю энергию, все свои мысли я отдала тренировке, и целый час прошел без Лесара. Даже когда в зал заглянул магистр Окмор, я не сразу его заметила, потому что ходила меж рядами и поправляла стойку адептов. — Борс, отлично. Лютой, очень хорошо. Урилла, лучше всех. Да, переставь руку чуть дальше. Чувствуешь, как работает вот эта мышца? Да, верно. Все молодцы! А теперь качаем задний борцовский мост. Поехали! И раз… И два… И тут мой взгляд встретился с внимательным взглядом главстража. Тьяк кивнул и произнес тихо-тихо: — Я в тебе не ошибся. Занятые адепты не услышали, а я улыбнулась, потому что оправдывать чьи-то надежды на лучшее очень приятно. Урок продолжался, а с ним и моя жизнь в новом мире. Глава 14 В целом, с ребятами я контакт наладила. Наверное, мне повезло, что группа занималась в зале, где использовать магию строжайше запрещено. Даже стены обработаны противомагическим составом. И если борьбой я занималась давно, то в чудесах еще не преуспела. Ректор задерживался, как и королевский прием. Я вот уже три дня активно постигала азы местного образования, а Светлана по-прежнему сидела дома. Правда, там она не скучала, ибо у Ораса в городском особняке оказалась прекрасно оборудованная — по местным, конечно, меркам — лаборатория, она же — мастерская по производству артефактов, она же — наш новый учебный класс. Ко мне не лезли, а сестра там пропадала с утра до вечера. Платья от Тиды доставили. Ну, что сказать, даже на Земле женщина с красивой фигурой произвела бы фурор, выйди в таком в свет. И как старушка успела их сшить? Тут над одной вышивкой взвод мастериц должен был месяц трудиться, не покладая рук. Лифы, инкрустированные камнями, очень напоминающими бриллианты, переливались под магическими светильниками всеми цветами радуги. Вырез на спине был неприлично глубок, а туфли… Сосед крылатой госпожи оказался столь же искусен, как и сама швея. Я лишь примерила, чтобы определить, подходит ли размер, и попросила Лойс наряд убрать, а вот Светка… О, сестра любила подобные вещи, как и светские рауты. Она долго крутилась перед зеркалом и была сногсшибательна в своем жемчужном платье — сияла, словно маленькая звездочка. — Сюда бы подошли ослепительно белые крылья! — выдохнула она. — Такие большие, почти снежные, совсем как на той репродукции в книге о первородных, помнишь? Я помнила, а вот моя Лойс нахмурилась. — Негоже даже говорить такое, миледи! — отчитала она Светку. Одного не знала старушка — если сестре что-то пришло в голову, то ее уже никто не остановит. Она внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале, раскинула в стороны руки, покружилась, а потом перевела взгляд на служанок, стоящих неподалеку со скромно сложенными черными крыльями. — Аора, прости, но я украду у тебя одно перышко! — шепнула она. — Ох… — выдохнула старушка, когда Светка аккуратно выдернула из ее крыла крошечное перо. — Я, кажется, знаю, как вернуть крыльям белый цвет, — подмигнула мне сестра и, быстро переодев платье, унеслась в подвал. — Вот егоза, — улыбнулась ее служанка. Добрая Аора так полюбила Светку, что готова была ей простить все, даже религиозное кощунство и откровенное глумление над памятью о первородных. Мне же было наплевать и на первородных, и на местную религию. Я так уставала, что старалась лечь спать пораньше. Преподавателя нам так и не назначили, поэтому группа попросила продолжать занятия. Мы даже договорились о дополнительных встречах, после лекций, и явка была стопроцентной. За обедом и в перерывах мы болтали на разные темы. Ребята охотно рассказывали о мире и столице, узнав, что я из глухой деревни, по местным меркам. И сами задавали вопросы о незнакомой для них технике боя, которой владела я. — Как так вышло, что ты самого Лютоя завалила? — спросил Ван. Внуки Тиды не отходили от меня ни на шаг. То ли им наказала бабушка, то ли я сильно понравилась. Мне бы хотелось завоевывать симпатию без постороннего вмешательства. — Так эти приемы для того и создавались, чтобы маленький, но юркий соперник смог бы вступить в поединок с более сильным и победить. Разработали их при храмах. В древние времена на храмы, которые находились вдали от городов и деревень, часто нападали… — без задней и в общем-то без передней мысли рассказывала я, но меня перебили. — Ври больше! Нападали на храмы первородных! Вы слышали? — выкрикнул Еджайд. Он был высокий, худой и весьма неглупый. В боевой подготовке не преуспел, зато отлично знал историю Леандора и еще с десяток предметов. Ему бы очки на переносицу и вышел бы завершенный образ «ботаника», что, разумеется, не красило стража, и паренек этого очень стеснялся. Все засмеялись, а я поняла, что бдительность терять не стоит. — Не нападали, конечно, — виновато улыбнулась я. — Еджайд верно подметил. Просто храмы соперничали между собой, поэтому, кроме совершенствования магических приемов, закаляли свое тело и изобретали способы борьбы, которые весьма помогали в любом поединке. — А вот тут я с Инни согласен, — пробасил Лютой. — Я до сих пор помню звездочки в глазах, когда я о стену головой треснулся. А уж как она меня смогла бросить на пол… — Ничего удивительного, — подмигнула я гиганту. — Понимаешь, вот встань, я покажу! Смотрите, его кидают не только мои руки, а вес Лютоя распределяется вдоль всего моего тела. Плюс эффект неожиданности, и противник летит, не ожидая от вас подвоха. И потом, магия ведь может отказать в самый неподходящий момент… Вообще-то, я имела в виду тот случай, когда мы летали с Лесаром, но, очевидно, на Леандоре если уж получил магию в детстве, то она с тобой до самой смерти. Зато мои новые товарищи припомнили другой случай. — Точно! — воскликнул ободренный моей похвалой Еджайд. — Я даже читал о таких случаях, когда магия у ребенка вела себя странно, словно никак не могла определиться, во что трансформироваться. Магический потенциал высокий, а крыльев нет, и никак не появляются. Конечно, этим страдали только высшие, которые обладали магией нескольких сегментов спектра. Меня словно в воздух подбросило. Адепт сейчас описал то, до чего ни Орас, ни Лесар своим умом не дошли, хотя с подобной проблемой и столкнулась моя Светка. — Как любопытно! — улыбнулась я и подсела поближе к Еджайду. — А где ты об этом вычитал? — Да дома у нас в библиотеке, — пожал плечами паренек. — Прадед мой сокровищницу первородных со своим полком охранял и занимал должность ту, которую сейчас занимает наставник Лесар. Вот и любил почитать на досуге о вещах, которые охраняет. Я едва не застонала… И здесь вездесущий блондин! Однако, в данный момент он интересовал меня мало, куда больше занимало другое. — Как связана болезнь и артефакты? — тихонько спросила я. Кажется, уже всем стал интересен наш разговор. — Как-как… — проворчал Еджайд. — В сокровищнице, там же, где хранятся самые лучшие пшекаи, лежит еще один артефакт — перо перворожденного. Если его положить на грудь больного, то к утру магические потоки придут в норму, а сегменты магии к гармонии. Как результат — арс получает крылья и возможность летать. Хотя… это не единственное свойство этого артефакта, но о других я не знаю, потому что в древнем перечне указано «и так далее». Я готова была расцеловать худую физиономию «ботаника». — Как… как можно попасть в сокровищницу? — взмолилась я. — А-а-а-а… Тоже хочешь пшекай первородного? — рассмеялся Лютой, чем отвлек всеобщее внимание от моей личной заинтересованности. Храните боги недалеких арсов! — Конечно, хочу! — тут же заявила я. — Инни, это невозможно, — грустно вздохнул Еджайд. Ему я верила. Если вздыхает, значит, точно — трудно, но в невозможность чего-либо меня бы никто не заставил поверить. — Почему? — Потому что для замка нужна кровь первородного, а она есть только у короля. В общем, никто не знает, где хранится флакон с древней кровью, потому что сокровищницу решили не открывать, поскольку не все артефакты в ней добрые. Многие могут нанести вред всему Леандору, — пояснил мне Еджайд, и адепты закивали. Вот даже как? — Ох, как же ты интересно рассказываешь! — продолжила хвалить «ботаника», усиленно делая вид, что я начисто забыла про сокровищницу и пшекаи. — А чем кровь первородных такая особенная? На меня посмотрели как на… деревенскую дуру! Ну и что! Главное, получить ответ. За спрос физиономию не набьют, а кто и что про меня подумает — ровным счетом наплевать. — Ты что, Ин! — толкнул меня в бок Ван. — Кровь первородных содержит в себе свойства всего магического спектра. — Точно! — закивала я. — Простите, ребята! Я забыла… Придется освежить все в памяти. — Ну что? Идем в зал? — спросил Лютой. — Не могу. Забыла, что обещала отцу быть дома. Вы тренируйтесь, закрепляйте пройденный материал, а я завтра проверю! Попрощавшись, я понеслась к магическому пути. Ничего себе! А ведь ответ почти лежал на поверхности, но вряд ли Лесар или Орас испытывали тягу к изучению списков какого-то там хранилища. Тем более, запертого. Тем более, без возможности его открыть. Но я-то знала одну с недавнего времени арсу, по венам которой текла кровь, несущая в себе все магические составляющие. И я собиралась нацедить с этой арсы флакончик дефицитной жидкости. В конце концов, сестра она мне или нет?! Вообще-то, для нее стараюсь! В гостиной я увидела одну Лойс. Старушка сидела в уголочке и что-то вышивала. — А где все? — поинтересовались я у нее. — Милорд Орас отбыл к королю. Прилетал посыльный с депешей, — доверительным шепотом сообщила служанка. — А миледи Слана с раннего утра из подвалов этих темных не поднималась… Ох, патокой ей там намазано. Уж и не помнит птичка когда и спала нормально. Вы бы уж сходили за ней, а я вам перекусить соберу и водички — умыться. — Ладно, — пожала плечами я и, схватив из вазы на камине сочную грушу, смачно от нее откусила. Лойс покачала головой. Да понятно, что леди рот широко не разевают, куски не хватают и сок с подбородка рукавом не вытирают, но никто же из чужих не видел. А раз так, то несчитово! Мастерскую Ораса я не любила. Она напоминала нечто среднее между камерой пыток и химической лаборатории. А уж ингредиенты для опытов на полках стояли такие, что самая богатая экспонатами кунсткамера казалась бы нищей в сравнении со здешним изобилием. Кроме того, я ровным счетом ничего не понимала, поэтому, если отбросить легкую брезгливость, мне в мастерской было откровенно скучно. А когда ненароком я слегка подвинула какую-то зависшую в воздухе колбу с темно-вишневым булькающим составом, на меня накричали и выставили за дверь. Причем, оба родственника. Нет, ну от графа я еще могла ожидать чего-то подобного, но от Светки… Хотя, если ей и было что-то дороже сестры, то этим бы оказались всякие штуковины, из которых она создавала нечто. И ведь всегда получалось из хлама собрать шедевр! Даже на Земле. Так о чем я? Ага. По своей воле, даже выполняя просьбу Лойс, я бы сюда не пошла даже под дулом пистолета, но очень уж меня захватила идея помочь Светке, тем более для этого всего-то и нужно было посетить древнюю сокровищницу высших всемогущих существ. Если верить картинкам в книге, еще и очень сексуальным! Тяжелая, обитая металлом дверь, и маленьким окошком в центре оказалась не заперта. Стучать я, по понятным соображениям, не стала. А соображения у меня были. Светка, когда чем-то горела, выпадала из реальности напрочь. Она могла вполне адекватно отвечать на вопросы, даже совершать какие-то действия, но потом абсолютно ничего не помнила. И судя по словам служанки, сейчас был именно такой удобный случай стребовать с сестры полстакана крови, при этом не раскрывая своих планов. А то еще увяжется… — Здорово, систр! — выпалила я, едва за мной закрылась дверь. — Здоровей видали… — ответила Светка, даже не подняв головы. Могу сказать, что даже я ее понимала. Перед ней на столе происходило действительно нечто любопытное. По крайней мере, на Земле ничего подобного мне видеть не приходилось. Над столом висело прозрачное стеклянное блюдце, в котором сама по себе перемешивалась странная перламутровая субстанция. К ней с двух концов плыли два небольших туманных облака: одно искристо-белое, а второе нежнейшего розового оттенка. — Жека, я занята, — сказала очевидную вещь Светка. — Тебе что-то нужно? — Да-а-а-а-а… — зловещим шепотом выдохнула я. — Мне нужна твоя кровь, деточка! А-ха-ха-ха-ха! — Я тебе говорила — не смотри кабельные каналы, — даже не поморщившись, отозвалась сестра. — Особенно, всю эту чушь про вампиров и оборотней! Да, на Земле, конечно, говорила, но откуда в замке арсов взять кабельное телевидение? А раз так, то клиент готов. Можно брать! Потом даже не вспомнит, а мне еще и спасибо скажет за то, что помогла ей крыльями обзавестись. — Свет, ну мне правда нужна твоя кровушка! Очень! Ну маленький флакончик! — заканючила я. — Ладно, не ной. Баш на баш! Я тебе пузырек крови, ты мне три пера из своих крыльев! — выдвинула условие сестра. — Только, умоляю, не здесь. Сама выдерни за дверью, а я пока закончу первую фазу эксперимента. Я вышла. Крылья распахнулись за спиной и… Знаете, дергать из себя перья — это как выщипывать брови, только еще больнее. И если кто-то считает, что перья на кровь неравноценный обмен, он ошибается! Когда я зашла снова, туман почти дополз до покачивающегося блюдца. — Смотри-смотри, что сейчас будет… — прошептала Светка. Два тумана плюс перламутровая субстанция, все перемешалось и засияло, как электролампочка. — Магический светильник нового поколения? — полюбопытствовала я. — Сама ты светильник! — оскорбилась сестра. — Это воплощение мечты всех арсов! — Это какой? — напряглась я. На Земле понятно. Практически у всех дам мечта одна: вкусненько есть после шести и ни на грамм не поправляться. О чем мечтали на Леандоре, я понятия не имела. Мне, например, позарез понадобилось попасть в сокровищницу первородных. — Да, что с тобой говорить… Гляди! — и Светка достала с полки коробочку. — Кстати, гони сюда перышки! — Сначала кровь! — заявила я, все еще не веря в свою удачу. — Ой, ну на! Когда я тебя обманывала? Сестра проколола палец какой-то странной похожей на карандаш пикой, а потом к ранке подставила пузырек с узким горлышком. «Чмаф… чмаф-чмаф…» — эти звуки точно издавал флакончик. — Вот и все! — Светка закрутила крышку и передала мне пузырек мне. — Это артефакт-непроливайка. Смотри, не потеряй! Когда кровь понадобится, раскрути крышку, наклони емкость и произнеси нужный объем. Например, одна капля или две. — Спасибо! — восхитилась я и тут же убрала флакон в карман куртки. — Спасибо себе оставь, а мне гони перья! — напомнила сестра. Я протянула три черных пера с алыми кончиками и передала их Светке, а она открыла коробку. А я… У меня дар речи пропал, потому что там лежали перья, все черные, большие, маленькие, средние и, как завершающий штрих, сверху легли и мои. — Ты где столько надергала? — подозрительно нахмурилась я. — И зачем у меня просила, если у тебя их вон сколько?! — Ничего я не дергала! — рассердилась Светка. — Все это добровольно пожертвовали в помощь науке, для исполнения мечты всех арсов, поняла? А что до твоих перьев… Так я, Женя, тебя не спрашиваю, зачем тебе моя кровь понадобилась. И давай Орасу ни о перьях, ни о крови не скажем. Аргументы кончились. Да, мне бы не хотелось, чтобы граф узнал о моих планах. — Ладно, — пожала я плечами. — Но мне-то ты можешь сказать, что у арсов за мечта? — Жень, они все молятся белокрылым, а сами черные. Конечно, они хотят вернуть перворожденных. А я решила помочь им самим достигнуть уровня «бог». — Это как?? — Вот так! — Светка выудила из коробки самое маленькое черное перо и опустила его в поток света, которым было наполнено блюдце. Прошла секунда, и из сияющей полусферы взмыло вверх изумительно белое перо. — Как-то так, — улыбнулась довольная сестра. — А-а-а… — протянула я. — Пообедать не хочешь? А то там старушки волнуются. — Не-а, мне Аора приносила. Ты иди, я к вечеру выйду. Ну, я и пошла. Сейчас без толку объяснять Светке, что цвет не имеет значения. Столько веков могут помнить либо большое зло, любо огромное добро. Наверное, перворожденные были хорошими существами. Вряд ли идеальными, но обязательно хорошими, жившими в гармонии с этим миром. Почему ушли? Потому что баланс нарушился. Значит, пришло нечто кардинально противоположное, что не позволило им остаться. Так всегда исчезают цивилизации. Чтобы разгадать эту загадку, достаточно найти то, что мешало белокрылым арсам жить. Я прислонилась к стене и потерла виски. Придет же такое в голову! Совсем как тогда, в лавке Тиды. Словно мне кто-то подсказывал нужные идеи… Для чего? Пожалуй, нечто толковое я смогла бы сказать после посещения храма. Да, не стоит откладывать визит. Попрошу Ораса отвести меня к жрице сразу… Как только исследую сокровищницу. Возможно, в библиотеке Мидров есть хоть что-нибудь о хранящихся там артефактах? Как-никак а мой предок тоже был стражем. Глава 15 Ужинали мы втроем. Орас был задумчив и немногословен. Он спросил у Светки, чем она занималась днем, и ей пришлось перечислить какие-то несущественные эксперименты, но об окраске перьев сестра умолчала. И правильно. Мидру с нами и так нелегко, а тут еще дочь еретичка. Что если Светку за такие штучки предадут анафеме и забанят в местном храме? Никому от этого легче не станет. Впрочем, со мной граф тоже поговорил. — Тьяк Окмор? — переспросил он, когда я попросила рассказать о главстраже. — Адептам с ним повезло. А тебе следует быть готовой к испытаю, и, боюсь, тут есть моя вина. Мы с Тьяком хоть и учились на разных факультетах, но соперничали во всем, выдумывая проверки друг для друга. Это он первым прозвал меня Счастливчик Мидр, за то, что я выходил победителем из любой ситуации. Боюсь, он может проверить свою теорию на тебе, Инни. Орас рассмеялся, а мне стало понятно поведение начальника корпуса. — Уже проверил, — кивнула я. — А что за теория? — Сначала скажи ты, — подмигнул граф. — Бросил меня на растерзание стражам в немагический зал. — А ты? — А я разозлилась и завалила самого сильного! — да, я знала, что Орас спросит о том, как мне это удалось, и заготовила ответ заранее. — И даже не спрашивай как! Побегать пришлось, а когда здоровый увалень устал, завалить. — Лесара школа, — с гордостью вздохнул Мидр. — Не зря я его упросил с тобой позаниматься. Это большая честь. Кстати, в корпусе стражей в этом году он тоже преподает. Пусть будет Лесар. Главное, чтобы мне реже о нем напоминали! — Так что за теория? — поинтересовалась я. Как-то стражи вообще, а Тьяк в частности, не вязались ни с научными, ни с философскими изысканиями. — Он считал и, очевидно, считает до сих пор, что удача передается потомкам по крови. Вероятно, поэтому он и проверял тебя, Инни. И я очень горд, что ты отстояла честь Мидров, а заодно щелкнула по носу выскочку Окмора. — Мне он показался нормальным, — ответила я. Дальше мы ужинали, почти не разговаривая друг с другом. Светлана первой ушла спать, а я дождалась своего звездного часа. — Скажи, а в библиотеке Мидров есть книги о сокровищнице первородных? — спросила я. — А почему тебя так заинтересовало это место? — Орас прищурился. — Ну… Потому что там, говорят, много разных могущественных штуковин и богатств. Ребята в академии болтали, и мне стало интересно, — почти честно ответила я. Подумаешь, не посвятила в свои планы, так я даже от Светки скрыла! — Инния… — Мидр пристально на меня посмотрел. — А? Что? — и я наивно похлопала ресницами. — Предупреждаю, проникнуть в башню нельзя ни из-под земли, ни с воздуха. Теоретически есть один вход, замок открывает кровь первородного, но даже если ты чудом достанешь ее, то есть еще стражи, несущие дозор. Кстати, командует ими все тот же Лесар, — подробно пояснил Орас, и, сам того не желая, раскрыл мне целый пласт необходимой информации. — У меня и в мыслях не было, отец, — теперь уже откровенно соврала я. — Исключительно ради любопытства! Уверена, в эту секунду граф Мидр смотрел в самые честные глаза в мире. — Ладно, — вздохнул он. — Тягу к любым знаниям поощрять надобно. Идем, посмотрим, что у нас есть. Спустя полчаса, вокруг меня лежали раскрытые на нужных страницах фолианты, а Мидр развел руками, показывая, что больше ничего нет, и ушел. Не знаю, какую я искала информацию. Наверное, хоть какую-то. А ее не было. Поскольку века в помещение не входил никто. Возможно, опись где-то хранилась, но не для общего пользования. И, наверное, по этой же причине придумали байку об опасных артефактах. Самое главное, что я подчеркнула из книг Мидра, это точное расположение башни и площадки, где находился вход. Магические пути туда не вели, а от последнего выхода до сокровищницы оставалось еще минут пятнадцать полета. Схему замка мне тоже удалось раскопать. По сути, это был круглый артефакт, инкрустированный семью самоцветами, расположенными один за другим по спектру. Открывал двери диск лишь тогда, когда кровь первородного касалась камня по цвету совпадающего с основной магией, содержащейся в этой крови. И да, я тоже перечитала эту абракадабру дважды прежде, чем понять — в Светкиной крови преобладал оранжевый цвет артефакторов, значит и капать нужно на оранжевый камень. Отлично. Осталось определиться со временем. Тянуть с вылазкой нельзя, потому что обтяпать дельце стоило до возвращения Лесара. Наверняка, стражи расслабились без командира. Но бдительность и осторожность не помешают. Нет, одной лететь к башне не вариант. Следовало заручиться чьей-то поддержкой. Я выбрала внуков Тиды. Ван и Борс вполне внушали доверие. Тем более, каждый страж поверит в байку о том, что меня привлекают действительно крутые пшекаи. Кому какое дело до пера? На следующий день в академии, сразу, как закончилась тренировка, я отвела внуков Тиды в сторону. — Ну, что у тебя за дело? — спросил Борс. — Ночью полезу в сокровищницу первородных, выбирать пшекай, — шепотом сообщила я и для убедительности пошевелила бровями. — Вы со мной? — Как будто у тебя кровь белокрылых есть, — скептически хмыкнул Ван. — Кого сейчас белокрылыми удивишь… — проворчала я, вспоминая Светкин состав для окраски крыльев. — У меня есть кое-что покруче. И я подмигнула. В общем-то, за три дня учебы какой-никакой, а авторитет у меня появился, как, в целом, и доверие. — А сработает? — без всякого скепсиса уточнил Борс. — Пробовать надо! — авторитетно заявила я. — Мы в деле! — хором заявили оба Йари. И тут… — Хотел я тебе рассказать про некоторые свойства пера перворожденных. Специально вчера полночи сидел в дедовской библиотеке. Так вот, не возьмете меня с собой, не расскажу. А без меня вы все все равно останетесь без пшекаев! Оказывается, все это время у нас был слушатель. Он спрятался за перегородкой со щитами и ни я, ни Йари его не заметили. — Ты давно здесь? — спросила я Еджайда. — С самого начала! — заявил ботаник. — Так что или я с вами… — Ладно. Ты с нами, — поспешно согласилась я. Мы, все четверо, договорились встретиться в полночь на центральной башне столицы. Как я пробиралась мимо Лойс и Ораса, это отдельный рассказ и самое начало моих приключений. Когда луна осветила площадку башни, оказалось, что спутников у меня не трое, а четверо. — Эй, ты кто? — окликнула я незнакомца. Фигура развернулась, и мы все застыли. — Лютой?! — удивленно выдохнул Еджайд. — Ну ты-то откуда здесь взялся? — простонала я. — Хотели без меня пшекаи к рукам прибрать? — зло процедил он. — Не выйдет! Мне бы его проблемы! Хотя, нет. Не дай первородные жить без мозгов! Впрочем, Лютому это абсолютно не мешало и даже в некоторые минуты жизни помогало. Например, как в эти. — Ладно, лети, но чтоб никуда не лез без команды, понял? — предупредила я. — Эй, аристократочка, ты страх потеряла? — криво усмехнулся Лютой. В свете луны его оскал выглядел зловеще. — Можешь, конечно, лезть, о капитан корпуса стражей, только потом никто не станет собирать тебя по кускам, — ответила я. — А чо меня? — пробасил он. — Лютой, сокровищницы любят тишину и минимум резких движений, понял? — объяснил ему популярно ботаник. — Так что, закрой рот и без команды с места не двигайся, иначе… Всем нам конец, понял? — Ладно, — кивнул громила. — Но пшекай я выбираю первый. — Ты тупой? — Ван зачем-то задал ему абсолютно ненужный вопрос, ответ на который знали все, кроме самого Лютого. — Пшекаи сами выбирают, и никак иначе. — Нельзя его брать! — возмутился Борс. — Мы с ним точно на патруль нарвемся. — Пусть летит, — нахмурилась я. — Здесь его оставлять еще опаснее. Присматриваем за ним по очереди. Борс первый! Йари надулся, но не возразил. Мы плавно стартовали, рассекая ночное небо. Над городом было пусто, и только луна одиноко висела среди черных облаков. «Облачность — это хорошо» — подумала я. Если тучи затянут луну, нас станет труднее заметить. Лютой с Борсом летели впереди, за ними Ван и замыкали процессию мы с Ботаником. — Чего ты мне рассказать хотел, — тихо спросила я, когда мы миновали городскую стену. Впереди виднелись высоченные шпили древних башен. Сейчас так уже не строили, но почему-то и прежние не использовали. Кроме того, о первородных даже говорили мало, упоминая их лишь в молитвах. — Про пшекаи хотел рассказать. То оружие, что хранится на королевском оружейном складе, уже было использовано когда-то, а значит, признало своего стража. Даже в книгах о первородных говорится, что пшекаи хранили в семье, ибо после первого хозяина, меч может принять другого только если у него родственная магия, — вещал мне Еджайд. — Это в любом учебнике для стражей написано, — оскорбилась я. Неужели, он так плохо думает о моих умственных способностях? Ответочка за Лютоя? — Ты права, Инни, — ботаник, поглощенный своей собственной мыслью, не обратил на мои слова почти никакого внимания. — А в сокровищнице пшекаи чистые, ты понимаешь, что это значит? И, нет. Ответ ему не требовался, потому что он тут же продолжил: — Это значит, что оружие никого не выбирало, или его само никто не выбирал. Мы первые, казалось бы… Последняя фраза мне совсем не понравилась. — Казалось бы? — Да, там у первородных все непросто. Ни в одном существе нет идентичных магических потоков. Так и в любом артефакте, вектор направленности, интенсивность сигнала, излучение, оттенок сегмента — не похожи друг на друга. — К чему ты клонишь? — нахмурилась я. — К тому, что в сокровищнице должен быть артефакт, который волны предмета приведет в полное соответствие с волнами хозяина. И с тобой у нас есть шансы, что мы все же получим заветные пшекаи! — закончил ботаник. — Со мной-то почему? — я спросила, но, кажется, нужная картинка сама всплыла в голове, благодаря интуиции. — Ох, Инни, почему даже самые умные и приятные в общении дамы, не понимают элементарных вещей?! — взмолился Еджайд. — Самые сильные артефакты древних могли взять в руки только женщины. Теперь понимаешь? Я понимала. Если перо первородных лежит среди пшекаев, значит, для будущих хозяев оружия оно выполняет ту же функцию, что нужна и Светке. Привести в гармонию, сделать правильный выбор. И если мне небходимо взять перо в руки — не вопрос — я это сделаю. — Понимаю, — буркнула я. — Инни, а где ты откопала кровь первородного? — совсем тихо спросил ботаник. — Взяла в мастерской отца. Семейная ценность, между прочим, — ответила я, и, заметьте, не соврала ни словом. — А-а-а-а-а-а… — протянул Еджайд. — Вон она башня. Вроде патрулей нет. — Ван, Борс, — я нагнала ребят. — Берите Лютовя и затаитесь где-нибудь в тени. А ты… — А я с тобой! — ботаник был категоричен. Отвечать я не стала, но кивнула на башню. Мы приземлились напротив дверей. Красивый орнамент, наглухо закрытые створки, соединенные тем самым замком. Сегодня, если не считать внезапного появления Лютова, нам явно фартило. Долетели, на патруль не напоролись, нигде не засветились, еще и луна скрылась за тучами. Хотя, с луной я возможно и погорячилась. — Какой из камней оранжевый? — шепнула я ботанику. — У них еще цвета есть? — удивился Еджайд. — По-моему они сейчас все серые. Тоже мне помощничек! Открыл Вселенную! Все знают, что ночью все кошки серые, но нам-то нужно найти оранжевую, причем, не ошибиться. Во-первых, неизвестно, что случится в случае ошибки, а во-вторых, у моей сестры не так уж много крови. На все замки Леандора точно не хватит. — Жаль нельзя шаром подсветить, — вздохнул ботаник. — Любую магию засекут. — А как же артефакты первородных? — поинтересовалась я. — Понятия не имею, — пожал плечами Еджайд. — Никто до нас и не пытался ограбить сокровищницу. Тоже верно. Замок я видела на картинке, и вряд ли он отличался от оригинала. На рисунке камни располагались по часовой стрелке и соответствовали детской считалочке — каждый охотник желает знать… До фазана мы точно не дойдем. Теоретически камень находился на четверть круга вправо. Интуиция довольно урчала, где-то внутри, и я рискнула: направив на нужный камень раскрытый пузырек, прошептала: — Одна капля… Когда Светкина кровь попала на камень, пространство вокруг замка тускло, но вполне достаточно осветилось для того, чтобы разглядеть цвета спектра. Радовало, что я угадала с цветом, огорчало, что ничего не произошло. Подумаешь, что-то там засветилось, так ведь вход к сокровищам это не открыло. Я чувствовала себя Али-бабой перед пещерой разбойников, который почему-то забыл сказать заветный «сим-сим», «сезам» и прочий «кунжут». — Не сработало, — зачем-то прошептал ботаник, будто я без него не видела. — Кровь фальшивка! — Чего-о-о-о-о? — я развернулась к Еджайду. Не знаю, что он там в темноте разглядел на моем лице, но заткнулся. Заявить Женьке Бурмистровой что ее сестра фальшивка… Это, я вам скажу, надо быть или очень смелым, или весьма неумным! Кстати, к магии это тоже относится. Кровь первородных — это кровь существа, у которого на всей их проверочной ерундистике вспыхивают все цвета спектра. Вот и у Светки имелось все от «каждого» до «фазана», «охотников» было особенно много. Так я и капала на «охотника». Ошибка исключена, если только… Количество не соответствует! — Две капли! — четко проговорила я флакону, и мрак разбавили две вспышки света. — Зря летели, да? Ничего не вышло? — снова влез ботаник. — Еще раз влезешь в процесс, ощиплю, как куренка! — рыкнула я. Сама понимала, что перо первородных проплывает где-то мимо, но сдаваться я не привыкла, а во флаконе все еще булькало. — Три капли, — сурово произнесла я и чуть слышно добавила: — Попробуй только не открыть! И… То ли трех капель оказалось в самый раз, то ли для древней магии еще характер требовался, но… мы едва не попалились! Старинный механизм за столько времени никто не смазывал, а детальки, видимо, имелись. Раздался такой скрежет, что рядом запищал Еджайд: — Патру-у-у-у-у-уль! — Накаркаешь — убью, так и знай! — очень тихо предупредила я, но сердце колотилось так, словно я у соседа, который содержал роту охраны, селекционные яблочки тырила. В детстве мы с сестрой промышляли, и ни разу нас не застукали. Авось и сейчас пронесет. Скрежет стих, и вновь воцарилась тишина. Относительная, конечно. Где-то ухала ночная птица, свистел ветер и, кажется, собирался дождь. — Получилось… — послышался шепот Еджайда. Он шептал все громче и громче: — Получилось… Получилось… ПОЛУЧИЛОСЬ! Наверное, сработала реакция. Пока ботаник не перешел в своем восторге на ультразвук, я прижала его к стеле, схватив за горло. — Еще один писк и… — это было честное предупреждение. Парень отчаянно закивал, и я его отпустила. — Зови остальных. Раньше сядем — раньше выйдем! — Что? — не понял Еджайд. — Зови подельников, пшекаи сами себя не выберут! Стиж-переросток взвился под сгущающиеся тучи и растворился во мгле. Я осталась одна и поежилась. Все же ночью в месте, куда никто несколько поколений не ступала нога ни единого живого существа не то чтобы страшно, но все же неуютно. Примерно, как на кладбище в полнолуние. И все же я вошла. Тускло вспыхнули магические светильники. Возможно, освещение здесь как-то регулировалось, но в нашем положении такое, при котором едва различались предметы вокруг, было идеальным вариантом, поскольку свет, если прикрыть двери, вряд ли заметили бы снаружи. Что я ожидала? Разумеется, несметные богатства, сундуки, набитые драгоценностями, разные штуковины непонятного назначения, скульптуры, ткани, меха и еще кучу всего, что по моему мнению, высоко ценилось на Леандоре. Что оказалось в реальности? Полки и стеллажи вдоль стен, заполненные какими-то странными коробочками. Да и не странными совсем, а просто продолговатыми иногда цилиндрами, иногда параллелепипедами. Прямо геометрия какая-то. В центре зала три пьедестала, с какой-то истлевшей трухой, и несколько скульптур местных псовых по периметру. Кстати, собаки имели по шесть конечностей, что напоминало об ужинах в замке Мидр и об одном наглом блондинистом страже. Эх, Бурмистрова, нашла когда вспоминать! Лесар сейчас не твой наставник, и даже не привлекательный мужчина, которого ты хочешь… Хочешь-хочешь, не возражай! Дело не в этом, а в том, что сейчас страж твой враг! Именно он стоит между тобой и Светкиными крыльями. Я подошла к одному из пьедесталов и внимательно посмотрела на его содержимое. Нечто серое, что сначала мне показалось ветхим тряпьем, оказалось очень, ну просто очень пыльным пером. Нашла… Сердце отчаянно забилось. Рядом лежали еще два практически таких же, а значит, одно вполне можно было умыкнуть. И… Время я терять не стала, тем более Еджайд уверял, что к дамам артефакты древних лояльны. Перо брала двумя пальцами, а когда встряхнула, то в воздух взметнулось такое облако пыли, что я расчихалась. Когда пыль веков осела, пропал и дар речи. Перо первородных, оно было такое… такое… Оно было прекрасным, белоснежным, сияющим, к нему крепись на тонких золотых цепочках девять крошечных, но сияющих, словно звезды, камней. Семь из них дублировали цвета спектра, один был прозрачный, будто бриллиант изящной огранки, а последний — матово черный. Казалось, что вся тьма поселилась в нем, сжавшись до размера крупной фасолины. А еще от артефакта шло едва уловимое тепло. Не физическое, а такое, от которого улучшается настроение, на душе становится светлее и хочется искренне кому-то улыбнуться. Если бы мне кто-то озвучил то, что я чувствовала в ту секунду, не поверила бы! Ни за что и никогда! Но мы с артефактом — я и перо — было одним целым, одним организмом, продолжением друг друга. Оно словно ожидало нашей встречи и теперь радовалось, по-своему давая понять свои чувства, одаривая теплом и радостью. — Привет, пойдешь со мной? Без тебя никак, — прошептала я, и артефакт засиял, а камни на миг вспыхнули. Согласен. Мой. Все, как я почувствовала. Послышался шелест крыльев, и я сунула перо за пазуху. Четыре адепта корпуса стражей вошли в сокровищницу древних. Лица у них были такие… такие… какие у нас с сестрой были бы на Земле, если бы, скажем, к нам на чай, вот так запросто зашел президент. Смесь восхищения, неверия, радости и чего-то еще, что испытываешь, соприкоснувшись с тайной. — Дверь за собой прикройте, — шепнула я. Ван и Борс сомкнули створки. На этот раз обошлось без скрежета. И как только они это сделали, магические светильники вспыхнули сильнее, осветив все вокруг. — Первородный Адан меня побери! — выдохнул Лютой. — Это же неиспользованные пшекаи! — Руками ничего не трогать! — строго наказала я и посмотрела на Еджайда. Если кто и знал, что нам следует дальше делать, так это ботаник. Он, конечно, не в меру болтлив и внезапен, когда это совсем не в тему, но знает много, надо признать и отдать ему должное. Паренек важно вскинул голову, расправил плечи и гордо нас осмотрел, как экскурсовод лучшего в мире музея посетителей-дилетантов. — Мы это сделали! — важно объявил он. Ну, мы, так мы, лично я возражать ему не стала. То зачем мне сюда приспичило лететь, уже приятно грело душу под курткой. — Чтобы не возникло осложнений, хочу напомнить, что это пшекай выбирает себе хозяина и никак иначе, продолжил ботаник. — А что здесь только пшекаи? — озираясь, спросил у него Ван. Признаться, мне тоже стало любопытно. — Я и сам этого не знаю, — смутился Еджайд. — Но если верить записям, то должны быть еще тайные уровни с некоторыми видами оружия и другими артефактами. — А как нам помочь пшекаю с выбором? — поинтересовался Борс. — Можно как-то подтолкнуть его к этому? — Я не знаю, ребята, — еще сильнее занервничал ботаник, и его уши стали пунцовыми. — Может, пройтись вдоль полок? Если ничего не произойдет, будем искать перо первородного? — А чего их искать? — пожала плечами я. — Вон они, на возвышениях. Еджейд подошел к постаментам и заглянул на каждый. Мое сердце пропустило удар, но я подняла взгляд вверх, чтобы сделать вид, что рассматриваю потолок и нисколечко не волнуюсь. Подняла и едва не вскрикнула. Оттуда, с расписанного звездным небом свода на меня смотрела и очень знакомо ухмылялась темноволосая, синеглазая, белокрылая копия стража Лесара… — Адан первородный! — выдохнула я. — Ага, он и есть, — подтвердил Ван. — Самый могущественный страж арсов за всю историю. Глава 16 Ишь ты, самый могущественный, красивейший из красивейших, умнейший из умнейших, благороднейший из благороднейших! И такое сходство я могла объяснить только родством. Как у нас со Светкой, только через поколения. И самое неприятное во всей этой ситуации было то, что абсолютно, ни капельки не хотелось отводить взгляд. Любовалась бы и любовалась волевым подбородком, мощной шеей, строгим классическим профилем, надменной улыбкой. И чем больше смотрела на изображение Адана, тем больше понимала — я соскучилась! Я несколько дней не видела наглого блондинистого стража и места себе не находила. Вот вроде жизнь полная чаша, масса приключений на почти все части тела, а чувство неудовлетворенности растет в геометрической прогрессии. И речь даже не идет о сексе, мне вполне хватило бы наших перепалок, взглядов пробирающих до мурашек, прикосновений, пусть и вынужденных. Главное, чтобы Лесар просто был рядом. Хотя, нет. Вру безбожно, а под ликом святого это как-то неэтично, что ли. Секс с Лесаром приходил мне в голову. Я так и видела его уставшего, сытого, словно кота налопавшегося сметаны, на простынях моей кровати. Ой, Женя… Странная эта башня. Ничего подобного я себе даже не представляла, а тут картинки, яркие, как видения, всплывали в голове одна за другой. — Ван, ты сейчас о чем думаешь? — тихо спросила я. — Думаю, зря я Борсу два года назад не навалял, когда он у меня девчонку на снежном склоне увел, — ответил внук Тиды. — А вообще, пшекай хочется. — Зачем тебе эта арса? Она не особо симпатичная, и отец у нее кузнец Иркоф. Тот, что у герцога Агиара служит. Один раз к скале прижал, и все — жениться заставят, — хохотнул его брат. — Так что, выходит, я тебя спас. — Тоже мне, спасатель выискался! — зло процедил Ван. Лютой не обратил на нас никакого внимания. Он честно слонялся вдоль полок, послушав ботаника. Сам же Еджайд все еще что-то рассматривал… на пустом постаменте! Больше всего пугает неизвестность, и я направилась к ботанику. — Какие-то проблемы? — спросила его. — Здесь до нас явно кто-то побывал, — произнес он. Сердце екнуло и забилось где-то в районе малого таза, а то и ниже. — Да?.. — я хотела спросить еще что-нибудь мудрое и отводящее от меня подозрение, но тут мне в очередной раз за этот вечер повезло. — Смотри, нет артефакта, пыли много, но слой тоньше, чем на тех постаментах, где перья первородных все еще есть. Уверен, кто-то сумел сюда пробраться век или полтора назад, — сообщил мне Еджайд. Я выдохнула. Следопыт из него, прямо скажем, как из болонки цепной сторожевой пес — визгу много, толку мало. — Хорошая версия, — с самым серьезным видом кивнула я. — Знаешь, мне кажется, нам стоит поторапливаться. — Спасибо, что совершенно справедливо указала на одну из проблем, — ответил ботаник. Это что было? Остапа понесло? Возомнил себя руководителем археологической экспедиции? Ну-ну! — Ты, конечно, можешь стоять здесь сколько хочешь, но я сделаю пару кругов по периметру, и если ничего не произойдет, сваливаю, — поставила его в известность. Раз он босс, пусть и решает. — Кроме тебя никто не сможет взять перо! — крикнул Еджайд. — Тогда закрой рот и иди, ищи свой пшекай! — прошипела я. Вообще, ум и занудность порой близнецы-братья, а у ботаника, похоже, еще нереализованные амбиции, которые он во что бы то ни стало решил реализовать сегодня. — Это ко всем относится! Я не хочу попасть патрулю стражей под раздачу! Самое странное, что пока я стояла рядом с пьедесталами, то абсолютно ничего не почувствовала. Пришлось даже протянуть руку, но знакомого тепла или отзыва от двух других перьев не было. Скорее всего, если бы я дотронулась до артефактов, ничего бы страшного не случилось, но и прекрасного тоже. Интуиция подсказывала две вещи. Первое, я сделала верный выбор. И второе, я сделала этот выбор вовремя. И что бы это значило? Единственное, что приходило в голову — кто-то из нашей тесной компании помешал бы мне выбрать перо. Более того, возможно, двум другим артефактам кто-то или что-то затрудняло работу. И одно совсем не исключало другого. Да, дела… О пшекаях я тоже успела кое-что прочитать. Эти световые мечи джедаев были не только оружием стражей, но и оружием света. Собственно, все. Я не понимала, к чему заострили внимание на подобном уточнении, но чувствовала, что это было важно, как элемент мозаики, без которого ни за что не получится картинка. Чем больше я думала о сложившейся ситуации, тем больше запутывалась, словно мушка, попавшая в паутину. По большому счету, логично было бы предположить, что среди нас предатель. Но возникал вопрос: на кого он работает? Где корень зла? Люди? Да бросьте! Видела я в академии местных людей. Они, конечно, разные, но арсам, даже в их нынешнем состоянии, не соперники. Слова ботаника я тоже хорошо запомнила. Он сказал, что перо первородного помогает сделать правильный выбор. Моя интуиция еще никогда не была столь остра. Не зря я заостряла внимание на сотне разных вещей и косвенных причин от влажных девичьих грез до политики государства. Стоп! Это что же получается? Лесар для меня важен и жизненно необходим? Бред! Ну бред же, да? Или нет? Хорошо, о сероглазом страже я подумаю дома, когда запрыгну в кровать, а сейчас… сейчас самое время довериться интуиции. Чего бы мне хотелось? Я задумалась и осмотрелась. Братья Йари о чем-то тихо спорили, показывая на одну из полок. А мне вдруг так сильно захотелось подойти и обнять их. Просто так, по-дружески, за плечи. И я не стала себе отказывать, а именно так и поступила. — О чем спор? — поинтересовалась я, но ответить мне не успели. На той самой полке серебристо-серым засияли два пшекая. Они были цилиндрическими, с начертанными на них похожими рунами, что сомнений не осталось. — Это ваше оружие, — улыбнулась я и подтолкнула ошарашенных братьев, не забыв про напутствие: — Берите только те, что светятся, и не вздумайте прикоснуться к другим. С минуту мы все любовались мечами в руках Вана и Борса, пока Еджайд не прервал тишину: — Теперь моя очередь! — и он схватил меня за руку. Интуиция — это хорошо и здорово, но в ту секунду, когда наши с ботаником ладони соприкоснулись, я увидела свое первое на Леандоре настоящее видение. Короткое. Оно длилось всего пару секунд, но открыло многое. — Инни, что с тобой? — рядом стоял Еджайд и испуганно хлопал глазами. — Мне показалось, что ты сейчас потеряешь сознание. — Я кое-что видела… — прошептала ботанику. — Мой пшекай? — в голосе паренька было столько предвкушения, столько надежды, что мне даже стало жаль его разочаровывать. — Понимаешь, не у всех стражей первородных были пшекаи. Ты ведь знаешь, что наша магия не только дар стражей, но и жрецов. А оружие жреца молитва и заклинание, — вздохнула я и добавила: — Они все были воинами, Еджайд. И порой жрец оказывался ключевой фигурой в бою. Да, это я тоже видела за те секунды. — А с кем они воевали? — чуть не плача, спросил ботаник. Я задумалась, проанализировала и удивленно ответила: — Враги были разные, но они все пришли на Леандор извне. — Пришельцы? — тихо ахнул Еджайд. Подойдя к постаменту, где раньше лежало мое перо, я потерла надпись на орнаменте, и прямо в тумбе, казалось бы высеченной из цельного куска камня, напоминающего мрамор, открылся тайник. Небольшой, вмещающий в себя лишь две книги и еще один тонкий, похожий на толстый фломастер предмет. Я знала, что это моя вещь, а вот книги… Книги передала новому, единственному за многие годы, жрецу стражей. — Если кто с этим разберется, то только ты, — улыбнулась я. Ботаник робко принял у меня фолианты и удивленно поднял глаза. — Я… я понимаю, что написано на обложках… — совсем тихо произнес он. — «Книга Света» и «Книга Тьмы». — Завернул быстро книги в плащ и передал мне! — голос Лютоя был хриплым, низким, незнакомым. Еджайд растерялся, а я понятия не имела, как в моих руках оказался странный предмет. Яркий алый луч прошил пространство. Свяжешься с магическим миром, какой только ерунде не научишься. Впрочем, фехтовать и драться на мечах я не умела, а вот порезать колбасу тонко и ровно могла легко. Не знаю, как мне удалось оказаться впереди ботаника и задвинуть его за спину. — Ван! Борс! — крикнула я, но адепты застыли, словно замороженные. Ну почему все всегда приходится делать самой? — Инни, это же не Лютой, да? Это ведь не он? Что сейчас будет? — шептал где-то позади Еджайд. Парень оказался так напуган, что и заткнуть его было совестно. Болтливый, занудный, несуразный… Если это основные качества жреца, то я понимала, почему первородные проиграли войну, не понимала только с кем. — Книги… Мне нужны книги… — прохрипел Лютой и закашлялся. Его словно что-то душило, или наоборот — он что-то в себе душил. — Что ты такое? — брезгливо спросила я. Кашляющее создание было Лютоем и одновременно не было, а возможно, свое тело здоровяк сейчас делил с кем-то еще. Напасть сейчас — навредить товарищу, не напасть — кто его знает, что может произойти тогда! — Инни, ты же его убьешь? Инни… — истерил новый жрец. — Мне кажется, он с этим сам прекрасно справляется. Успокойся и старайся дышать ровно, — посоветовала ботанику. То, что было Лютоем упало на колени и, держась за горло, задыхалось, хрипело, пыталось что-то сказать. — Проклятые с-с-с-стра-ш-ш-ш-ш-ш-ши-и-и-и-и… — просипел лже-здоровяк. Я ждала любой подлости, поэтому, держа перед собой почти бесполезный пшекай, продолжала закрывать собой Еджайда. Ван и Борс все еще пребывали в странном оцепенении, а Лютой… Он вдруг вскочил на ноги, пошатнулся, но успел наклонить вниз голову ближайшей к нему статуи шестиногой собаки. Только после этого гигант рухнул на пол, а из его рта выползло нечто, очень напоминающее огромного слизня, но бестелесное, словно состоящее из густых жирных хлопьев тьмы. Существо не двигалось, и сначала я решила, что оно сдохло, но оказывается «черная пиявка» вбирала в себя остатки магии, которой были связаны братья Йари. — Ты видишь это? — спросила ботаника, кивнув на нечто. — Что? Там Лютой… Он, наверное, мертв… — заверещал он. — Мы все умрем, Инни! Надо… — Рот закрой, — рыкнула я, понимая, что вообще зря спросила Еджайда об этом. Тварь почти пришла в себя, оставались секунды, чтобы ее прихлопнуть. И поскольку видела существо лишь я, то и почетная миссия по убийству магических слизней выпадала мне. Боялась ли я? Еще как! Но еще больше брезговала. Красный луч моего пшекая с мерзкими звуками «кляк» и «пляк» дробил на куски угревидное тело существа. Каждая отрубленная часть растворялась в воздухе, а я все рубила и рубила, как любительскую колбасу для внезапных гостей, до тех пор, пока от монстра не осталось и следа. — Инни, что ты делаешь? Опомнись! — ко мне подбежали Ван и Борс. — Это же Лютой! — Теперь да, — выдохнула я, каким-то непостижимым образом, убирая огненный луч. Силой мысли? Возможно, но, скорее, моя магия сама знала, когда прийти на помощь, а когда залечь на дно. — Вы тоже не видели монстра, который сидел в Лютое? Йари отрицательно покачали головами, а ботаник всхлипнул: — Если бы я знал, что здесь так страшно, ни за что бы за вами не увязался! — Тебя и не звали, жаловаться не на кого, — нахмурился Ван. Борс склонился над гигантом. — Вроде дышит, — тихо сказал он. — Надеюсь, вы понимаете, что пшекаи, книги и наш визит в сокровищницу нужно держать в секрете? — спросила я. — По крайней мере какое-то время. — Мы себе не враги, — хором ответили братья. — А я вообще хотел бы все забыть! — простонал Еджайд. — Уже не получится. — Я похлопала ботаника по плечу. Интуиция настойчиво шептала, что мы сделали все правильно, и книги попали в нужные руки. — То, что сидело в Лютое, охотилось именно за книгами. Твоя задача прочесть их и разобраться в каждой детали, наше дело тебя защищать. Кроме нас четверых больше никто не знает о книгах. Тварь мертва, а Лютой вряд ли что-то вспомнит. — Хорошо, — кивнул ботаник. — Я сделаю это, Инни. — Давайте принесем магическую клятву… — Борс не успел закончить фразу, потому что в этот момент везение нам изменило. Все шестилапые собаки вдруг подняли вверх оскаленные морды и громко, протяжно завыли. — Призыв стражей! — застонал Ван. — Они будут здесь через минуту. — Что нам делать?.. — взвизгнул ботаник. — Уносить ноги! — ответила я. — Ван, Борс, проводите Еджайда до дома, а я попробую отвлечь патруль. — А Лютой? — кивнул на распластанное тело один из Йари. Я прислушалась к себе и поняла, что озвучила самый приемлемый вариант отхода. — Он останется здесь. Даже если его найдут стражи, Лютой не сможет ничего сказать даже при магическом дознании, — ответила ребятам. У нас просто не было иного выхода. Мальчишки взлетели первыми, но притаились на верхнем ярусе. Я же ждала до того момента, пока вдалеке не появилось четверо стражей из патруля. Хорошо, что тучи все еще закрывали небо, в такой неразберихе и темноте будет проще уйти от преследователей. Собаки выли у меня за спиной, я сорвалась с места и стремительно понеслась прочь, запустив в ночную мглу два серебристых, наполненных магией стражей шара. — Он там! За ним! — раздалось где-то позади. Возможно, патруль вернется, но пока все четверо гнались за мной, а у ребят появилось немного времени, чтобы скрыться незамеченными. Так я чувствовала, однако, некоторые опасения все же были. И как оказалось, касались они исключительно меня. Глава 17 Световые шары проносились мимо. Понятно, что били не на поражение, а хотели рассмотреть жертву. Да-да, именно жертву, ибо преследователи ни на секунду не сомневались в своей силе, ловкости и быстроте. Врете! Не возьмете! Побеждает не тот, кто сильнее, а тот, у кого ум под пакости заточен. Хотя, скажу я вам, страшно было, и сердце екало, как у пойманного зайца. Да и умом особым меня природа не одарила, но пакости я любила, умела и практиковала часто. Главное, что меня напрягало и тревожило в наших ночных салочках, это нестандартное оперение крыльев у одного не в меру догадливого, симпатичного и, будем считать, удачливого недостража. Алая окантовка станет заметна, как только расстояние между мной и патрулем сократится. Луна, как послушная служанка, пока играла на стороне удирающей стороны и не являла свой светлый лик из-за плотных туч. Но все могло измениться. Причем, сразу и внезапно. Вторым и постоянным преимуществом, которое у меня было, а у погони нет, стало перо первородного. Только вылетев из сокровищницы, я поняла, что именно оно усиливает интуицию, направляет и помогает избрать верную дорогу. А сейчас внутренний голос не молчал. Он вопил: «Деру, Жека! Деру! Уноси крылья, пока не наподдали по тому, что существенно ниже, но по которому больно и обидно тоже!». Из особенностей владения древним артефактом, я бы отметила полную и безоговорочную уверенность в том, что работает это перо только в моих руках и ничьих больше. Как блокировка экрана по отпечаткам пальца. Вроде и айфон в руках, а без части владельца внутрь не попадешь. Отсюда следовал вывод: придется спать рядом со Светкой ночь или две. Но я надеялась, что обойдемся посиделками у камина. Тем более, нам с сестрой и поговорить теперь некогда. А так, вроде как суровая необходимость держать Светкину руку в своей и рассказывать, рассказывать, рассказывать… И третье преимущество — меня учил сам Лесар. Хотя… Это, наверное, то еще преимущество. Скорее, недостаток и пробел в образовании. Я же рядом с ним совсем не об учебе думала, особенно, если летела позади. Рядом пролетел световой пульсар и я ускорилась. Еще немного и даже в полной темноте стражи заприметят особенность моих крыльев, а там уж вычислить ничего не стоит. Уже появились первые башни города, а там освещение намного лучше. Неужели, я зря придумала себе столько плюсов, а по факту банально попадусь? Так и представляю глумливую ухмылочку блондинистого наставника, его слова, наполненные под завязку коктейлем из сарказма и яда… Ну уж дудки! Бурмистровы не сдаются! А если сдаются, то ненадолго и потому что так надо. Но сейчас вроде и не нужно совсем. Значит, нужно быстро придумать, как объегорить этих воинственных гусаков. Световая сфера? Ее можно использовать не только для того, чтобы увидеть, но и чтобы ослепить. Простому заклинанию «фонарика», как мы со Светкой его прозвали, нас еще в первый день научил Орас. Чем больше магии вольешь, тем крупнее и ярче выходит световой шар. Жалеть силы сейчас не время, поэтому я плеснула манны от всей своей бездонной души. А когда, сияя и переливаясь, на ладони возникла сфера, направила ее прямиком в преследователей. Конечно, две пары стражей держались на расстоянии друг от друга, но мне бы хотелось надеяться, что ослепли на какое-то время все, потому что вспышка получилась что надо — яркая и мощная. Пока патруль приходил в себя, ждать не стала. Я резко спустилась чуть ниже. На этом уровне попадались не только башни, но и фасады высоких зданий с площадками для приземлений и террасами. Не зря я пару вечеров убила на то, чтобы отработать посадку на крохотном участке. Зависать пока не научилась, но небольшой балкон смог бы вполне стать моим спасением. Лавировать между постройками становилось все сложнее. Но не только мне. Преследователей теперь я совсем не видела, но где-то сверху слышала их ругательства, которые Лесар называл древними словами, не стоящими внимания леди. Снова я о нем… И тут, совсем неподалеку, показался ОН. В меру крупный, гармонично сложенный, вполне изящный, мой идеальный… балкон! Почему я положила на него глаз? Все просто. Хозяева так хотели воплощенной в архитектуре красоты, поэтому украсили перила лепниной так густо, что она свисала по всем сторонам вниз, образуя нечто вроде алькова. Разумеется, без тренировки туда не заберешься. Более того, не зависнешь в позе спящей летучей мыши, но мы всю юность с сестрой отходили на скалодром, и я надеялась, что навыки передались и новому телу. Да и выбора не оставалось. Я прибалконилась, перелезла через перила, и, цепляясь за лепнину, заглянула вниз. Не знаю, кто был первым владельцем этого жилища, но сейчас я бы его расцеловала. Дно балкона напоминало перевернутую коробку с загнутыми краями. Но самое главное, размер этой коробки мне очень гармонично подходил. Если уцепиться руками за каменные выступы, а ноги на них просто положить, то можно продержаться минут десять, а то и больше. Спускаться было бы сложнее, но тут помогут крылья. И я так и сделала. Причем, так удачно и удобно, что смогла бы пролежать в такой позе и дольше запланированного времени. Это означало лишь одно — интуиция меня снова не подвела. Ночное приключение закончилось быстро. Вернее, закончилась его вторая часть. Где-то совсем рядом послышался шелест крыльев и голоса. — Ты его видел? — Мальчишка как сквозь землю провалился. Был и нету. — Обыщите здесь все! На каждую крышу загляните! — вклинился в беседу третий, более грубый голос. — Ты успел его рассмотреть? — Мелкий, тощий, темноволосый. Может, детишки балуются? — Не знаю, не знаю, ищи его теперь всю ночь… И тут где-то вдалеке, второй раз за ночь знакомо завыли собаки Адана. — Бросайте все! Возвращаемся! — снова рыкнул командир патруля. Крылья вновь захлопали, но уже удаляясь. Я еще повисела, чтобы наверняка убедиться в отсутствии погони, и только потом спикировала вниз, раскрывая крылья и набирая высоту. Собаки завыли второй раз. Любопытно, кто-то еще проник в сокровищницу, или это очнулся Лютой? Перед громилой было несколько неловко. Ведь мы по сути его бросили. Но с другой стороны, хуже было бы, если бы влипли все. Что касается ребят, то за них я практически не волновалась. Почему-то была уверена, что они благополучно добрались до дома. Кстати, и особняк Ораса уже показался. Словно помогая дальше, из-за туч показалась луна, чтобы осветить остаток моего пути. Спикировала я прямо на балкон своей спальни. Чего мне только стоило выпроводить Лойс и закрыть за ней дверь. А то с нее станется проверить меня ночью. Но дом спал. Значит, моего отсутствия никто не заметил. Хотелось прыгать, кружиться и вопить: «Получилось! У нас получило-о-о-о-ось!». Но вместо этого я подошла к кровати и, сев на самый краешек, потянулась к сапогу, но не успела его снять. — Так и знал, что без тебя вылазка в сокровищницу не обошлась! Знакомый тихий и очень усталый голос прозвучал, как гром среди ясного неба. Я вздрогнула, а из тьмы на пространство, освещенное лунным светом, выступил страж Лесар. — Ты?! — выдохнула я. — А ты еще кого-то ждала в столь поздний час? Появились мурлыкающие нотки. Значит, дальше по плану — ухмылочка, сарказм и игра «поточи зубы об Женьку». Ничего нового. И что прикажете делать? Столько всего пережить, преодолеть, выстрадать, чтобы на финише так бездарно попасться? Нет! Если не можешь справиться с врагом, сделай его своим союзником. И я продолжила. Не спеша сняла сапоги, расстегнула куртку и медленно, очень медленно подошла к стражу. За все это время он не произнес ни слова, но его взгляд, горячий и волнующий, я чувствовала каждой клеточкой тела. — И что же ты мне скажешь, Инни? — очень тихо спросил Лесар. О, мне было что сказать. Причем, настолько нецензурное, что все древние с их мужскими выражениями и рядом не стояли. Но произнесла я лишь одно единственное слово: — Раздевайся! — В смысле? — хрипло и до предела удивленно спросил страж. Жаль, что лунное освещение не давало оценить выражение холеного лица, но глаза его сияли ярче всех звезд на небосклоне Леандора. Я даже залюбовалась и вдруг со всей отчетливостью поняла, что почти не играю. Нет, ситуацию, конечно, нужно было спасать, и внимание патруля нам ни к чему, но, положа руку на сердце, я соскучилась. Банально соскучилась, и будь у меня чуть меньше приключений на пятую точку, наверное, даже тосковала бы. — В смысле одежды, — выдохнула я, потому что… потому что… потому что говорить могла только на выдохе, а обычные слова, они застревали где-то в горле. Несмотря на то, что кое-какой опыт интимных отношений у меня имелся, волнение давало о себе знать. Ладошки вспотели, и пальцы неприятно скользили по влажной коже. И вообще, все тело слегка потряхивало, как после «американских горок» с мертвой петлей. — Мне не жарко, — произнес Лесар и зачем-то шагнул вперед, став чуточку ближе. «А мне… мне жарко!» — хотела крикнуть я, но почему-то снова выдохнула очередную простоватую глупость: — Жаль… — О чем ты жалеешь, Инни? — он вдруг оказался так близко, что практически навис надо мной. Его дыхание, такое теплое и свежее, коснулось моей кожи, а вот мое… Оно едва не прервалось, потому что на какое-то мгновение я просто забыла, как дышать. — Так о чем ты жалеешь, девочка? О чем я жалею? О, да-а-а-а-а!.. Эротику мне смотреть приходилось, а воображение, и подавно, всегда было отменным. Пожалуй, столько положений голых тел, сколько я живо представила, не видели страницы, ни одной Камасутры. Красный шелк смешивался с серебристо-белым, партнеры сливались в экстазе, а звуки, которые они издавали… О, эти звуки! Они будили внутри что-то дикое и первобытное. Подумать только! Вместо актеров в этом непотребстве участвовала я сама и блондинистый страж. Причем, так вдохновенно и азартно, что сразу захотелось попробовать, несмотря на негативный первый опыт в прошлом. Эх, против природы не попрешь — раздавит! — Я… — снова на выдохе. Соберись, Женька! Режь ему всю правду прямо в красивую физиономию! — Я соскучилась! — Инни… Кто-то тоже говорил на выдохе, но разве это важно? Не-а, потому что меня поцеловали по-настоящему. Так, как пишут в книгах, показывают в кино и воспевают в стихах — умопомрачительно, головокружительно и крышесносно! Жарко, не жарко, а Лесар все же разделся. И я… тоже разделась. А дальше все так закрутилось, что никто из нас наверное и сам не понял как, но ни за что бы не отказался ни от одного мига нашего единения. Не знаю, как это описали бы в книгах, но блондинистый страж умел, любил и, очевидно, практиковал, поэтому мой негативный опыт как-то забылся сам собой, словно лавиной сметенный чистым экстазом. — Инни, — шептал Лесар. — Девочка моя… А я… Я ведь понимала, что не его, что у него таких Инней и прочих ледей за каждым балконом по паре, но почему-то не могла отказаться, отдаваясь без остатка. Заснули на рассвете. Сил не осталось. У меня-то понятно, и до Лесара марафон был, а он… Видимо, старался, не хотел ударить в грязь лицом перед дочерью старого друга. Бред… Извращение какое-то, как в плохих романчиках. Где-то мелькнула мысль, что это перо первородного так на меня подействовало. Разве решилась бы я сама… вот так?.. А потом пришло спокойствие, ведь перо не могло посоветовать плохого. Не для того его изобретали. И привалившись к сильному или сильно потрудившемуся, или то и другое в геометрической прогрессии плечу, я тоже уснула. Что снилось? Не помню, но что-то очень светлое, теплое и жизнеутверждающее, рождающее уверенность, что все обязательно будет хорошо. А утро началось вполне привычно. — Миледи, птичка моя, откройте старой Лойс, уже столько времени стучу, никак не могу достучаться! И кто надоумил-то вас от меня запираться, — услышала я ворчание старой служанки. Просыпаться отчаянно не хотелось. Я видела Лесара, обнимала его, чувствовала под пальцами его теплую гладкую кожу… Кожу?! Стоп… Сон как рукой отвело. — Миледи, опоздаете в академию, отец будет сердиться! — снова крикнула Лойс. А я не ответила, потому что смотрела на безмятежно спящего Лесара. Светлые волосы серебряным облаком разметались по подушке, темные ресницы чуть подрагивали, грудь равномерно вздымалась. Краси-и-ивый! Он даже не слышал, как шумела старая служанка. Совсем я его укатала, бедного! На раздутья времени не осталось. — Леса-а-а-а-а-ар! Подъео-о-о-о-о-ом! Враг атакует! — довольно громко зашептала я ему в ухо. И… мои действия возымели необходимый эффект. Страж вскочил и уже через секунду стоял посреди спальни заспанный, всклокоченный, босой, но в штанах. Когда только успел в них запрыгнуть?! Мастерство приходит с опытом, что и говорить. Видимо, ситуация была Лесару знакома. Из общей картины «застукали» выбивался только бледно-голубой пшекай в руке стража. — Инни… — выдохнул он, спрятал меч и улыбнулся так многообещающе, что внутри потеплело. — Лесар, я… А что, собственно, я? Заманила, соблазнила, а теперь что? Насильно на себе женить свободного парня? Неправильно это как-то, не по-людски. — Инни, девочка моя… — он так мне улыбнулся… так, что я сразу поняла, медлить нельзя. Ни секундочки! Ни мгновения! — Стой! Не подходи! — рыкнула я и, завернувшись в простыню, вихрем прошлась по комнате, чтобы собрать всю мужскую одежду. Последними были сапоги. — На, одевай быстрее! — вручила их стражу. Лесар оказался понятливым, лишних вопросов не задавал, обувь принял и быстро облачился. — Тебе пора, — заявила я, подталкивая его к балкону. Хорошо, когда есть крылья, можно воспарить над любой житейской щекотливой ситуацией. — Инни, постой. Нам нужно поговорить… — Не нужно, Лесар. Все было чудесно, но вчера, а сегодня у меня вон служанка стучится и дел до неба. Хорошего дня, наставник! Я все же вытолкнула его на балкон, отдала куртку стража и закрыла двери. Понимала, что разговор не окончен, ни о чем не жалела, но и быть одной из многих не собиралась. — Миледи… — Иду-иду, Лойс, — крикнула я, однако задержалась. На простыне, словно цветок, горело алое пятно девственной крови. Я застонала. Если жизнь новая, то и невинность тоже. Простыня отправилась в дальний угол гардеробной и только после этого я смогла впустить служанку. — Извини, никак не могла проснуться, — примирительно сказала я. Лойс обвела комнату взглядом, хитро улыбнулась и ответила: — Дело молодое, коли истинное. Глава 18 Я все-таки опоздала. А когда почти кубарем спустилась по лестнице в гостиную, откуда вели стационарные магические пути, меня уже ждали. «Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу!» — подумала я, припоминая старый-старый фильм, но оказалось не все так страшно, как выглядело изначально. — Инни, опаздываешь, — покачал головой Орас. — Ректор сегодня должен вернуться, — улыбнулась сестра. — Я первый раз иду в Крылатую академию. Ура-а-а-а! — Ура-а-а-а-а! — завопила я, и мы со Светкой обнялись. Хорошо, что у меня появилась возможность пообщаться с сестрой. Слишком многое я хотела ей рассказать. А граф… У девочек всегда найдется повод уединиться и кое-что обсудить. Светлана в зеленом платье, с любовь расшитом листьями, перьями и диковинными цветами, сама выглядела как экзотический цветок. Она улыбалась. Надо думать! Это у меня была относительная свобода передвижения, а ее граф держал при себе, пусть и в любимой лаборатории. — Как там твой опыт? — шепотом спросила я. — Состав не стойкий. Держится всего пять минут, — тихо ответила сестра. — Вот, захватила флакончик. Мало ли, вдруг попросят показать, над чем я работала в последнее время. А как у тебя-то дела, Жень? Мы так редко видимся в последнее время. — У меня есть для тебя сюрприз, — подмигнула я Светке. Перо, конечно, осталось дома, но она и без него мне поверит. Больше ничего не успела рассказать, потому что мы шагнули на магический путь, а по ту сторону нас ждали. — Граф Мидр? — спросил очень серьезный адепт с белыми крыльями на эмблеме. Эмблему корпуса стражей он рассмотрел тоже, поэтому сделал вид, что я ему не интересна. А вот Светка привлекла его внимание. Юноша даже позволил себе улыбку, на что сестра фыркнула и отвернулась. — Ректор, Его Светлость герцог Агиар ранен. Вам придется подождать или перенести свой визит, — продолжил паренек. — Ранен? — голос Ораса дрогнул. Он так часто рассказывал нам о ректоре, что было очевидно — отец беспокоился за этого арса, и по какой-то причине для него важна судьба Агиара. — Где он? — Доставили в крыло целителей к магистру Арбери, Ваша Светлость! — тут же отрапортовал адепт. — Веди! — рыкнул Орас. — Нет, постой… Девочки! — граф обратился к нам. — Сможете найти кабинет ректора сами? Я кивнула. Кто из студентов не знает, где находится столовая, спортивный зал и кабинет ректора? Если кому это неизвестно, значит, учеба прошла зря. — Ждите меня в приемной. Я за вами приду! — приказал Мидр и повернулся к юноше: — Веди! Конечно, мне было любопытно посмотреть на то, как на Леандоре работает медицина, но мешать и путаться под ногами, когда кому-то плохо, последнее дело. В следующий раз обязательно напрошусь, а сейчас были дела и поважнее. В ректорскую башню путь неблизкий. Хорошо, что мы опоздали. Занятия уже начались, и коридоры были пусты. Никто не мешал нам пообщаться. — Что за сюрприз? — спросила Светка. А я… Собственно, вывалила на нее все, что сотворила в последние дни, о чем думала и что планировала, начиная с того момента, как услышала о пере первородного, и заканчивая прощальным взглядом Лесара утром на балконе нашего дома. — Ты с ним?.. — конечно, сестра не назвала вещи своими именами, но именно их имела в виду. — Угу, — кивнула я. — И знаешь, в новом мире новая девственность. Светка закатила глаза. — Тебя только это волнует? — зашипела она. — Ты здесь не свободная землянка, а арса из хорошей семьи. Твой поступок может иметь последствия! — Перестань, — отмахнулась я. — Секс — даже не повод для знакомства. И что мне было делать? Отдать ему перо? Нет уж, с него и невинности вполне достаточно, а я… Я вообще замуж не собираюсь! Вроде говорила привычно циничные вещи, а душа болела. — Женька! — ахнула Светка. — Милая моя Женька! Ты же в него влюбилась! Она держала меня за плечи и пристально вглядывалась в лицо, а я краснела, словно школьница после первого поцелуя. Щеки горели и уши тоже. А от осознания того, что сестра права, хотелось провалиться под землю. — Нужно сказать Орасу, он возьмет этого орла за жабры… — У орлов нет жабр, — вздохнула я. — Не имеет значения за что брать! Не отвертится голубчик! Ты все-таки потомок самого этого… важного самого! А там и свадебка, и будет Лесар у тебя в кармашке!.. — ворковала Светка, а во мне даже без пера росло чувство неправильности. — Не смей никому ничего говорить, поняла? Это секрет! — выпалила я и посмотрела на сестру. — Но почему… — она осеклась и погрустнела. — Ладно, как хочешь. Я просто хотела помочь… И мне стало еще горше, потому что невольно я еще и Светку задела своим категоричным отказом. — Я знаю, что ты помочь хотела, — мы крепко обнялись в пустом коридоре. — Только мне так не нужно, по принуждению. Вот если бы он меня тоже любил… И делить его не в моих правилах! Последнюю фразу я произнесла решительно, твердо и бескомпромиссно. Так, что сама поверила собственным словам и сразу почувствовала, что правильно поступила. Светка вдруг хихикнула и лукаво на меня посмотрела: — И что вот так вот выставила, всучив портки? — спросила она. — Штаны, конечно, на нем были…. — скривилась я. — Быстрый, зараза! Знает, что в первую очередь прикрывать надо. Сестра уже хохотала вовсю. — Подъем! Враг атакует! — ржала она, так задорно меня передразнивая, что и я уже через минуту стала смеяться вместе с ней. — Ты бы видела его лицо! — хрюкала я. — Представляю! Он обычно такой невозмутимый… — Светка вдруг снова остановилась. — А знаешь, Женька, мужчины никогда не забывают женщин, способных их удивить. Так что… Придет твой красавчик, прилетит, приползет, а ты еще подумаешь, с каким условием его принять! Я улыбнулась. Услышать такие слова от человека, которому веришь, важно и ценно, на душе сразу стало спокойнее. В разы. — Вот разберемся с твоими крыльями, тогда и подумаю, чем его еще удивить, чтобы уж наверняка, — кивнула сестре. — Думаешь, получится дать мне крылья? — очень тихо, с надеждой спросила Светка. Интуиция молчала, а молчание — знак согласия. — Не сможем мы с пером, обратимся к жрице. У отца вон ректор знакомый есть. Тоже, наверное, не хухры-мухры, а кое-что в магии соображает. Мне нужно Орасу про ту черную штуковину рассказать. Вдруг он где-то читал про таких монстров? Хорошо хоть оно не убило Лютоя, и вдвойне хорошо, что организм сам отторгает захватчика. — Ты права, моя дорогая, — заявила Светка и тут… Нас едва не сбила какая-то адептка. И поскольку мы стояли совсем близко друг от друга, то конечно, стукнулись лбами. А сестре эта наглая девица еще и ногу отдавить умудрилась. — Куда прешь, корова?! — не задумываясь, выпалила я на самом могучем, родном, земном языке. — Зенки свои разуй, курица безголовая! — шипела Светка на нем же, прыгая на одной ножке. — От коровы слышу! — ответила эта очень странная адептка с чем-то зеленым на эмблеме. Целительница и… землячка… Невысокого роста, блондиночка, взгляд решительный, как у хирурга перед операцией. У такой не забалуешь. Мы с сестрой переглянулись и незаметно кивнули друг другу. Незнакомка нам понравилась, надо знакомиться. Но у нее уже были другие планы и неотложные дела. — Из академии ни шагу, поняли? Я найду вас! — крикнула она, срываясь с места. — Без шуток! А мы… Мы еще раз переглянулись и побежали за ней. — Совпадений быть не может, — вынесла вердикт Светка, когда мы свернули за угол. — Белобрысая наша сестра. Вроде ничего так девчонка, понятия правильные. — И в новом мире уже обжилась, — согласилась я. Мы прибавили шаг, прошли несколько сидящих в коридоре женщин. Их что-то объединяло, я это почувствовала сразу. Дело не в социальном положении, все они были из простых арсов, и тяжелые крылья за спиной носили не только с гордостью, но и с усталостью. По себе знала, каково это летать без магии. И все же было кое-что еще… Носили не только крылья… Эти женщины носили в себе новую жизнь. Они беременны — вот что их объединяло! Да, беременность и наша сестра. Даже у Светки не было сомнений, что цель у дочерей Вигмария Фрея может быть только одна — общая. Если арсов становится меньше — это демографическая проблема и улучшать следует условия жизни. Если становится меньше одаренных арсов — это проблема духовная, а тут мало кто поможет. В храм сходить нужно, в грехах покаяться. Еще вариант — психолог, но где же его взять на Леандоре? Кроме того, против магии с пустыми руками не выстоишь. Тут сила необходима. Так что остается только храм. Стоп. Снова храм? Он не единожды всплывал в моих мыслях. Все дороги ведут к жрице. — Они в положении? — шепнула Светка. — Скорее всего, — кивнула я. — Здесь все-таки целители работают. Наверное, пришли на консультацию. — Ага, по интернету записались и полис не забыли, — ехидно добавила сестра. Мы свернули за угол. Коридор упирался в небольшой холл, где сейчас творилось что-то невообразимое. — Собрание архимагов, что ли? — удивилась Светка. — Там не только ученые мужи, но и вольных слушателей навалом, — возразила я, прислушиваясь к обрывкам разговоров. — Как она посмела?… Мне — уважаемому арсу-законнику… — вопил какой-то старикашка в мантии, отороченной побитым молью тушканом. Даже по его виду можно было смело утверждать, что будь на Леандоре нафталин, им пропахла бы не только его одежда, но и мозги. — Распекает кого-то… Ретроград… — тихо резюмировала сестра. — И я даже почти знаю кого. — Думаешь ее? — Уверена, — кивнула я Светке. И тут кое-что случилось, чего точно никто из нас не ожидал. Поскольку стояли мы в небольшом алькове, то ни спорщики впереди, ни беременные арсушки позади нас видеть не могли. И все же голос отчетливо услышали. Причем, обращались явно к нам. — Чего застыли, как нубы перед Йотунхеймом? В вашем возрасте пора втыкать в реальность, а не тормозить там, где требуются действия! Не мудрено, что дальше мы не пошли. Я стояла и озиралась вокруг. Светка, собственно, делала то же самое. Никого в пределах досягаемости не было, но даже в магическом мире ничего не берется из ниоткуда и не уходит в никуда. — О, зашевелились… — продолжил издеваться голос, изливая на нас вполне земной сарказм и лексику. — Ищи вас по всему Леандору! Переживай! А они прохлаждаются. Где вы ходите? — Простите, это вы нам?.. — не выдержала Светка. — Вам-вам, а кому же еще? — тут же отозвался невидимый, но весьма вредный обладатель голоса. На этот раз я слушала внимательно. Звук исходил из-за широкой планки лепного орнамента, разделяющей стены и сводчатый потолок старого замка. Конечно, теоретически места там достаточно, чтобы спрятался хрупкий подросток. Но практически, я не понимала, как он туда залез. Даже у юного арса слишком широкий размах крыльев для столь узкого коридора. И потом, голос все же принадлежал какому-то взрослому, хоть и на редкость противному существу. — А как ты думаешь, дорогая сестренка, нас сильно станут ругать, если мы вот в тот светильник запустим боевым файерболом? — притворно серьезно и очень-очень тихо, но все же так, чтобы незнакомец нас услышал, спросила я. Светка все просекла, незаметно мне подмигнула и уставилась туда, куда я показывала. — Ох, Женечка, огонь — такая непостоянная и своевольная стихия, а ты еще совсем неопытный маг. Думаю, максимально тебе грозит словесный выговор и ворчание Ораса за ужином, — ответила она. — Это я вполне переживу. В моей руке возник алый шар. Небольшой, размером примерно со снежок, которыми кидаются дети зимой, но состоящий из пламени. Самого настоящего. Вообще, когда твоя стихия огонь, и ты держишь пламя, а ожогов нет, поначалу у человека из немагического мира возникает когнитивный диссонанс. Умом ты понимаешь, что должно стать больно, но язычки стихии только легонько щекочат кожу, не причиняя никакого вреда. К этому быстро привыкаешь, но продолжаешь восхищаться происходящим. — Кидаю! — предупредила я неведомого нахала. — За шиворот себе кинь, дитя неразумное! — отозвался ворчливый голос. — Ну никакого воспитания! Ни изящной словесности, ни соблюдения этикета, ни уважения к старшим! Все придется самому… Все самому… Мы со Светкой уже с интересом наблюдали за барельефом. Сначала показалась черная голова с массивным и довольно хищным темным клювом, и только потом на планку с орнаментом взгромоздилась вся черно-алая птица. — Ой, птенчик… — ахнула Светка. — Сама ты — птенчик! Я аррел, причем находящийся на заслуженном отдыхе! — величественно изрек пернатый наглец. — И что ж тебе, Аррел, заслуженно не отдыхается? — спросила я. Разговаривать с птицей — это, как держать пламя в руке, не обжигаясь, странно и непривычно. Есть некая мысль, которая не дает сосредоточиться и заставляет сомневаться в себе. Словно кто-то близкий рядом шепчет: «Эй, Женька, а ты точно не сошла с ума?». И когда ты рьяно отрицаешь нелепое предположение внутреннего голоса, он снова тоненько интересуется: «А сейчас?». И сомнения с неуверенностью растут, ширятся и укореняются. — Ну никакого понимания нового мира и сути вещей! — попугай-переросток всплеснул крыльями, как руками, и решил заняться нашим, а конкретно — моим ликбезом. — Да будет вам известно, что аррел — это есть название магического существа, полезного и необходимого для становления личности великого мага. А имя мое — Лошариус Иштан Секвей! — Как?.. — выдохнула Светка. — Лошарик, говорит… — пожала плечами я. — Нет-нет! Вы не так поняли! — попробовал оправдаться птиц. — Ну что за люди! За что мне такое наказание — возиться с детским садом! — Птичка точно связана с блондинкой, — шепнула сестра, пока с барельефа возмущенно летели пух и перья. Я кивнула. С хамами при первом знакомстве общаться приходится на одной волне. Пока не дашь почувствовать свою силу, диалога не получится. Не то чтобы я любила ругаться, но в прошлой жизни доводилось с разными людьми общаться. — Эй, как там тебя?… Лошарик! А тебе, собственно, чего от нас надо-то? — почти вежливо поинтересовалась я. — И мы не люди, — поддакнула Светка. — Мы теперь арсы! — Ага. Высшие! Могу поклясться, сверху послышалось настоящее птичье рычание. Никогда не думала, что оно существует, однако Лош нас удивил, но в силу опыта и, наверное, возраста, быстро взял себя в… лапы? Или все же крылья? В общем, во что-то он себя точно взял, поэтому спросил совершенно спокойно: — То есть на то, как проводит гениальную операцию ваша сестра, вы посмотреть не хотите? Нет, отвечать мы ему не стали, но птиц был не безнадежен и все понял по выражению наших лиц. — Жмите третий цветок справа. Сразу под большим листком. И идите за мной, — позвал он. Бедный старина Индиана Джонс отдыхает! Открылся потайной ход. Не узкий, не пыльный — гранитные ступени, стены из тонких плит светлого мрамора, освещенные магическими светильниками. Нас с сестрой учили создавать элементарные, но здесь были продуманные, мощные, срабатывающие на движение, даже, скорее, на присутствие живого существа человеческих размеров. — Шевелите клешнями, — подбадривал аррел. Вредная птица летела впереди, но иногда, когда мы пропадали из его поля зрения, как заботливая мамаша-утка, дожидался отбившихся от выводка «утят». Удивительно, что, судя по коридору, в котором бурно дискутировали обиженные блондинкой магистры, расстояние до операционной было плевым — два шага, не больше. А тайным ходом мы бежали уже пару минут. — На месте стой, раз-два! — скомандовал попугай. Лично моим взглядом можно было покалечить, Светка только казалась мягче, но птиц понял, что все в мире относительно, а в отношении сестры — обманчиво, поэтому повинно склонил голову. — Я хотел сказать, что мы пришли, леди, — примирительно произнес он. — А куда? — спросила я, потому что коридор продолжался, а нас окружали все те же стены. Для представителя фауны аррел обладал слишком живой мимикой и выразительным взглядом. И дураку сейчас на моем месте стало бы ясно, что его отматерили, намекнув при этом на умственную несостоятельность и дефекты всех родственников до седьмого колена. — Первое, чему учат юных арсов, менять суть видимого на явное. Примени заклинание и будет тебе счастье, — вздохнул пернатый. — Хотя, нет. Не будет! — Почему? — по инерции спросила я, почти сразу десять тысяч раз пожалев о том, что повелась. — Характер у тебя, Женя, мерзкий, — предельно честно ответил птиц. — Если бы речь шла о Светлане, то я бы ее успокоил и сказал, что еще не все потеряно, но не в твоем случае. Стало как-то обидно. — Поясни, — спокойно попросила я. — Без обид, — заявил наглец и будущий бульон. — Случай безнадежный. Если все еще интересна операция, то стена слева, а магические светильники необходимо погасить. И ушел в тень. — Пожалуй, придется написать книгу о вкусной и здоровой пище «Сто и один рецепт приготовления аррела», — вздохнула я, затушив светильники. — Как думаешь, Светик, станет она пользоваться спросом? — Я в деле, — произнесла сестра и применила простенькое заклинание истинности, которому Орас обучил нас еще в первый вечер. Оно служило для того, чтобы привести в действие магический процесс, если его предусмотрели при создании артефакта. В данном случае артефактом выступала стена, и зодчий явно планировал из этого места подглядывать за теми, кто находился в зале по ту сторону. — Подавитесь, однояйцевые вредины! — прошипели на нас из темноты. Лошарик явно обиделся и теперь дулся. И у кого из нас мерзкий характер? Кто безнадежный случай? Хотя, вредный попугай больше смешил, чем бесил. Но первое, не исключало второго. Стена стала прозрачной, словно между двумя помещениями была не толстая каменная кладка, а аквариум без рыб и растений. В большом зале на столе лежал бледный мужчина. Над ним склонились трое: пожилой лысоватый, но пышущий здоровьем и энергией старичок, симпатичный юноша и наша блондинка. Кстати, пациент был очень симпатичный. Темные волосы, квадратный подбородок, черты лица, на которые хочется смотреть и смотреть, фигура… Эх, даже Лесар ему проигрывал. — Какой красивый мужчина! — восхитилась Светка. Ясно кого она имела в виду. — Интересно, что с ним случилось. Наша землячка водила над больным рукой, и с раскрытой ладони на тело пациента спускалось зеленое свечение. — Будем надеяться, что ничего серьезного, — отозвалась я, но даже сама не верила собственным словам, как и блондинка за стеклом думала иначе. Она хмурилась и с каждой секундой становилась все мрачнее. — Что-то у нее не получается… — Подожди, сейчас разберется. Я в нее верю! — И я. Девушка посмотрела на старичка и юношу, что-то им сказала, а потом в грудь мужчине ударил мощный поток странной магии. В ней смешались мрак и зелень целительства. На ум сразу пришли народные сказки старой Земли, где воскресить могли мертвая и живая воды. Причем, нужны были обе, а тут их просто сочетала в себе магия блондинки. Пациент выгнулся, но сразу обмяк. Девушка ударила снова, на этот раз к ней подключились старик и юноша, которые начали вливать целительную энергию. И третий удар — самый мощный, самый сильный, сокрушительный… И тут я кое-что увидела. Очевидно, магия мужчины была черной. И сначала не получилось разобрать, что к чему. У меня не получилось, а вот блондиночка, видимо, чувствовала лучше и имела больший опыт. Дело в том, что магия пациента была сильна, и сейчас ее центр оказался в груди мага. Черный спрут, который пульсировал и тянул свои щупальца к важным жизненным центрам — сердцу, легким, печени… Что-то смутно знакомое, но в большем масштабе. Где же я это видела? Переплетенная магия блондинки — зелено-черная, у Лютова — прозрачная магия стража, сцепившаяся с черным магическим слизнем и в конечном итоге изгнавшая его из стража и теперь мужчина… С виду, если не знать, просто черный шар, который шевелился, менял форму и даже размеры, но на самом деле… Меня осенило — черная магия арса, точно так же, как ранее прозрачная магия стража, боролась с захватчиком — черными магическими, слизнеподобными созданиями. Но черная магия тварям мрака нравилась больше, чем магия стражей. Она не пугала их, поэтому мужчина проиграл и фактически умер. Сейчас только действия девушки не давали ему уйти за грань. Блондинка видела паразитов и била наверняка, потому что боролась за жизнь. Причем, за жизнь того, кто ей дорог. Я не смогла бы ответить, почему я так решила. Просто почувствовала страх и отчаяние… сестры. — Ты видишь черных магических змей? — тихо спросила у Светки. — Такая сидела внутри у твоего однокурсника? — кивнула она. — Такая, только толще и больше, но, кажется, ей не понравилась магия стражей, — поделилась своими наблюдениями. — А мрак Агиара для этих тварей словно лакомство. Агиар? Только сейчас я посмотрела на тех, кто стоял чуть дальше, в нескольких шагах от стола. Орас наблюдал за всем, что происходило у стола. Графа ведь пригласили к раненому ректору? Значит, Света права, и пациент герцог Агиар, а блондинка? Ну, кроме того, что она наша потерянная сестра? Кто она ему, этому сильному и мужественному мужчине? Любовница? Подруга? Жена? Даже до замка Мидр доходили слухи, что брат короля женился. Правда, держали в тайне личность невесты. Интуиция подсказывала, что для меня это больше не секрет. — Ты права, — ответила Светке. — Очевидно, для темных сущностей не вся магия вкусна и питательна. Даже в темноте я увидела, как в глазах сестры вспыхнул тот самый, исследовательский огонек. — Женя, мне срочно нужен образец этой твари, слышишь? — заявила она. — А еще лучше — несколько образцов! — Кстати, обрати внимание, мы практически одни, кто их видит. А раз так, с образцами могут возникнуть проблемы, — честно поделилась своими мыслями. — Смотри! — Света показывала на стену, за которой… Магия герцога снова текла по венам ровным сильным потоком. И несмотря на то, что Агиар все еще был слаб, он страстно целовал свою спасительницу. Сердце пело. — Мы победили! — воскликнула я и тут же обняла сестру! — Ура! — вопила Светка. — Мда… — произнес в темноте аррел. — Я уже стал забывать, насколько раздражающим характером обладал ваш отец. И ведь умудрился передать вам его по наследству. Причем, всем троим! Выход найдете сами! Послышался шелест крыльев, а в целительском зале все поздравляли невообразимо красивую пару. — Нужно идти туда, — сказала Светка, и выключила стену. Светильники зажглись, а перед нами снова был светлый мрамор. — Иди, — кивнула ей. — А я еще успею на тренировку. Если у блондинки все закончилось благополучно, но о моих подельниках я пока ничего не знала, поэтому волновалась. Тем более, я-то фактически попалась. Точнее сказать, вляпалась. А вернее — влипла. Глава 19 Первая пара прошла не зря, несмотря на то, что занятия я проспала. Черные магические твари не давали покоя. Причем, в прямом и переносном смысле. В прямом — они не давали покоя, вселяясь в знакомых и незнакомых мне арсов. И тут имелись свои нюансы. Самыми опасными являлись спектральные магии не стихийного свойства. Особенно, оранжевый и фиолетовый. Возможно, это происходило потому, что зла все еще было мало, а обладатели теперь уже редкого дара могли их обнаружить и несли в себе опасность. Менее всего рисковали стражи, ибо нашу магию темные не выносили. Тогда, почему слизень вселился в Лютоя? Камикадзе? Смертник пошел на таран? Нет, он влез осознанно, надеясь просидеть ровно столько, чтобы вылезти и унести ноги. Не зря моя интуиция подсказывала не спешить, и продлить время, проведенное в сокровищнице, по максимуму. Разведчик! Разумная магия? Или единый, способный на деление и соединение в последствии, организм? Где есть тактика и стратегия, а действия поддаются определенной логике, там есть и разум. Это бесспорно и несомненно. Вопрос второй — как поймать сущность? Светка права, хочешь изучить врага — разбери его по винтикам. Твари мрака знали о нас больше, чем мы знали о них. К примеру, я знала одно и не поделилась своими наблюдениями ни с сестрой, ни с Орасом. Блондиночка могла знать совершенно иное, а ее ректор — третье. Тем более, в его лице мы имеем жертву нападения. Значит, теоретически, Агиар сможет рассказать о том, где и при каких обстоятельствах он подцепил черную заразу. И третий момент, но не маловажный: мои спутники-стражи и ассистенты девушки-лекаря не видели магических змей. Даже те, кто имеет способность их замечать, не всегда знают об их присутствии. И я тому доказательство. Тварь все время находилась в Лютое, и только когда она сама себя обнаружила, мне удалось ее ликвидировать. А сколько их среди нас? Нет, определенно нужно объединяться! Вот прямо сегодня, здесь и сейчас! Так я думала, шагая по коридору. Так я думала, открывая двери. Так я думала, заходя в зал. А потом мысли кончились, потому что напротив меня стоял ОН. Лесар, привалившись к стене, скучал и наблюдал за тренировкой адептов. Эх, и на вторую пару умудрилась опоздать! Страж поднял глаза, наши взгляды встретились и… он застыл, а я… Я бы и рада застыть, но сердце так отчаянно застучало, что едва не оглушило меня. Волнение набирало обороты, потому что одно дело сказать нечто непоправимо грубое в определенный момент жизни, и совсем другое дело — потом найти нужные слова. Конечно, я предполагала вести себя так, словно ровным счетом ничего не произошло, только кто же мне даст? О, даже внешний вид Лесара намекал на то, чтобы я готовилась… К чему? К любым неожиданностям. А раз так… Я глубоко вдохнула, выдохнула, снова набрала полную грудь воздуха и произнесла: — Разрешите войти? — Вы опоздали, адепт, — лениво произнес страж и, легонько оттолкнувшись от стены, направился ко мне. Адепты замерли, что Лесару очень не понравилось. — В чем дело, милейшие? Мастерство приходит только после долгих и упорных тренировок. Плачем и работаем, господа адепты! Судя по взмокшим от пота волосам, гоняли мой курс интенсивно, потому что само занятие началось совсем недавно. И, похоже, в этом произволе была и моя вина. — Так точно, страж Лесар! — отрапортовала я. — Опоздала! Разрешите приступить к занятию? — Для начала я бы хотел узнать причину вашего опоздания, адепт Мидр. Серые глаза хищно сузились. И это в то время, как расстояние между нами стремительно сокращалось! Мамочки! Интересно, о какой причине он желает услышать? Лишалась вами девственности! Или лишалась с вами девственности! Или лишилась вами девственности! Нет, последнее уже звучит не как причина, а как самое настоящее обвинение. Я же ни обиды, ни раскаяния, ни разочарования не испытывала. Более того, вполне вероятно, не отказалась бы повторить. Не сейчас, конечно, а так… при случае. — Задержалась по семейным обстоятельствам, страж Лесар! — снова по форме доложила я. Причем, ни единым словом не соврала. Какую причину не возьми, она все равно окажется или семейной, или личной. — Ах, по семейным… — протянул страж и… улыбнулся. Очень знакомо так, с предвкушением грозящего. Вернее, грозило все мне, а предвкушал это он. Мамочки дубль два! Кот увидел мышь, но, прежде, чем ее съесть, решил доставить себе удовольствие и поиграть с жертвой. Ну-ну! Иногда перед смертью даже у мушки вырастают клыки и когти. Но лучше не экспериментировать. Лесар почти дошел до меня, и я собрала всю волю в кулак, чтобы позорно не попятиться. — Очевидно, мне стоит пойти и доложить главному стражу, что тренировку я пропустила? — спросила я. Голос дрогнул, а в конце фразы вообще пропал. — Очевидно, вам стоит пройти и приступить к тренировке, — произнес Лесар. — Правда, адепт Лютой сегодня отсутствует, и вашим напарником буду я. Весь курс говорит о ваших навыках ведения немагического ближнего боя, покажете? — Вряд ли мой опыт ближнего боя можно назвать большим, — заметила я. — Тренировки помогут его… — тут страж замялся, подбирая слова, но все же выдал: — Расширить. «И углубить» — дополнил мерзкий внутренний голос, словно мы не занятие обсуждали, а кое-что, произошедшее на рассвете. — Приступим? — спросила я, не отводя взгляда от серых глаз. — Пожалуй, — это сказали мне, а вот всем остальным: — Работаем, господа адепты! Не отвлекаемся! — Могу я вам предложить меч, адепт? — спросил Лесар. В нашем с ним положении слово «меч» прозвучало как-то двусмысленно и аллегорично. Даже щеки опалило жаром. Могу предположить, что и кончики ушей покраснели, и сей факт не остался кое-кем незамеченным. Страж щурился, словно сытый кот, а вот мышке предстояло побегать. — Благодарю вас, обойдусь, — ответила я. — Деревянным мечом при ближнем бое можно только заноз наставить, да и то в лучшем случае. — Ваше право, адепт, — кивнул Лесар. — Прошу на исходную позицию. «Прошу в позицию» — снова пошленько хихикнул голос. За собственные мысли стало стыдно. Лесар это не Лютой, с ним так просто не разделаешься. В нем гармонично сплетались ум, ловкость и быстрота. А тело, в отличие от моего, было тренировано именно тут, на Леандоре. То есть, каждая мышца помнила движение при любом приеме. Получалось, на моей стороне только три преимущества, и два из них условны. Легкий вес может сыграть на руку, а вот внезапность и скорость реакции… Как повезет. Нужно действовать по обстоятельствам. Минуту мы кружили, выискивая слабые стороны в противнике. И если во мне их было хоть отбавляй, то в сосредоточенном Лесаре, сильном, напряженном, как струна, я их вообще не замечала. Но и он медлил. Вполне вероятно, ему в красках пересказали наш поединок с Лютоем, и страж осторожничал, потому что опасался моей непредсказуемости. — Ну что же вы, адепт, нападайте, — произнес он. — Это приказ? — тут же спросила я. — Совет. — С вашим опытом, конечно, виднее, но рисковать-то мне. И снова выходила какая-то двусмысленная чушь, а уж его следующая фраза заставила мое тело задрожать от предвкушения. Замечу, задрожать предательски, неожиданно и в общем-то подло. — Я бы на вашем месте доверился и рискнул, — ответил Лесар, и облизал губы. А я… Я вдруг вспомнила, какие ощущения дарят эти губы, какие тайные страсти способны разбудить, какое блаженство…. И в этом была моя большая ошибка! Мгновение, и я уже лечу на кожаные маты спиной. Еще одно мгновение, и страж бы оказался на мне. Не то чтобы я сильно возражала. Тем более сейчас, когда его неосторожное, такое интимное движение, разбудило дремлющую чувственность, но спарринг есть спарринг. Упор ногой в живот, и теперь летел Лесар, совершенно не ожидавший от меня такой подлянки. Вскочили оба, еще одна короткая схватка, и он снова на матах, но удержать победу я не смогла. Страж увернулся и тут же навис надо мной, удерживая в довольно земном и правильном захвате руку. — Сдаешься? — шепнул он. Где взять сил слабой, неопытной и почти влюбленной девчонке? Была бы моя воля, давно бы сдалась. Но проблема оказалась глубже, а ее решение — сложным, аналитически невозможным. Бой — ерунда, сегодня выиграл он, завтра я потренируюсь и наверстаю, а вот любовь… Моей хватало лишь на одного мужчину, а у Лесара… Адепты восхищались своим куратором, и за время его отсутствия рассказали не только о боевых подвигах блондинистого стража. Любовных побед было гораздо больше. При этом, никаких обид и разборок. Эх, умел, обожал, практиковал. Даже я попалась в его сети, пусть и вынужденно. — Хочешь, чтобы я сдалась? — тоже очень тихо спросила я. Даже в спарринге я проиграла. — Хочу тебя любую… — хрипло ответил он. А я… Я закрыла глаза, чтобы не видеть веселые искорки в его глазах, или, не дай первородные, улыбки. Как же мне хотелось, чтобы это звучало серьезно и шло от души, от сердца, но увы, от Лесара ничего подобного и ждать не стоило. И мне пришлось поступить неспортивно и неожиданно. Страж слишком отвлекся на заигрывания с дамой, оставив самое интимное место незащищенным. И я сейчас совсем не голову, в которой ум, имела в виду. Понимая, что сейчас станет больно, потому что руку Лесар все еще удерживал, я все же резво повернулась на бок, согнув ногу в колене. Именно им и угодила в пах. И, пока куратор хватал ртом воздух, я уже сидела сверху. Так, как совсем недавно на Лютое, сдавливая шею. — Сдаешься? — спросила я. — Тебе всегда… — прошептал страж и улыбнулся. Адепты взревели от восторга, гикали и улюлюкали, а я вскочила, осознав всю интимность нашей позы. «Тебе всегда… Тебе всегда… Хочу тебя любую… Тебе всегда…» — отстукивало сердце. Умеет же гад разбередить душу! Посеять в ней сомнения! Охмурить! Что за чело… арс за такой! Зла не хватает! Стоп! Сейчас, прокручивая детали боя, его движения, обманчивую растерянность, пропущенный удар, я поняла одну непреложную истину — он поддался мне! А значит! Значит, я выиграла нечестно, а Лесар смог бы со мной справиться, как тот самый кот с мышью. И нет, я ничего не сказала стражу, просто посмотрела, а он все понял, и глаза прикрыл, словно это ему сейчас больно, это его обманули, это им попользовались. Что ж, мы в расчете, один, как говорится, один. Больше никто никому и абсолютно ничего не должен. Спасительный сигнал к обеду прозвучал как нельзя кстати. Я развернулась, чтобы уйти, но… — Адепт Мидр, прошу вас остаться, — произнес Лесар. — Это приказ? — Просьба. И я вновь повернулась к нему. — Мы все решили сегодня, не так ли? Он не ответил, я ушла. Его тихое «не так» догнало у двери. Догнало, но не остановило меня. Сказать, что я переживала, это ничего не сказать. Хотелось вернуться и… позорно броситься Лесару на шею. Может даже поплакать? Вполне! Надрывно так, чтобы хоть один раз в жизни пожалели. Ужасно хотелось узнать, каково это быть слабой и прятаться за спиной защитника. Но кони скакали, избы горели, а Леандор находился на грани грандиозного коллапса. Тут не до слабости. Кроме того, в столовую я шла с единственной целью — поговорить с друзьями, ведь на занятиях нам так и не удалось этого сделать. Радовал тот факт, что все трое: Еджайд, Ван и Борс ходили, улыбались и даже шутили. Порой невпопад, как сейчас, например: — Готов поспорить, что нашего Лесара так ни одна кобылка не седлала! — заржал Борс, но натолкнулся на мой взгляд и притих. — Инни! — меня нагнал Ван. — Не слушай его, он не подумал. А вообще, знаешь, слушай! Ты действительно лучше всех! Я остановилась и Йари тоже. — Если бы вы были настолько же внимательны, насколько болтливы, то заметили бы, что куратор Лесар просто мне поддался! — рявкнула я. Окружающие нас адепты сначала остановились, потом поспешно ретировались услышав страшное слово «Лесар». — Видать хотел, чтоб ты его так… О, как вы смотрелись! Между вами только искры не проскакивали! Такой накал! — снова вылез Борс. На этот раз помощь пришла от Еджайда. Он со всей силы ткнул болтливого Йари в бок. — Самосохранение отказало? Если нет интуиции, обратись к разуму! — «ботаник» окинул Борса задумчивым взглядом и продолжил мысль: — Мда… Проблема глубже, чем казалась. До Борса дошло, но не то, чего бы мне хотелось. — Я понял! Наша Инни втрескалась в Лесара и теперь остро реагирует на любую шутку о себе и кураторе! — сообщил он… всем, потому что мы пришли в столовую. — Заткнись! — это произнесли трое: я, Ван и, как ни странно, Еджайд. Думаете, он заткнулся? Очевидно, я чем-то прогневала местных первородных. Возможно, им не понравилось, что мы залезли в их сокровищницу, потому что Борса было не остановить. — Значит, точно! Я угадал! — сообщил он. Даже те, кто до этого не обращал на нас внимания, теперь прислушивались к каждому слову. — Мои отношения со стражем Лесаром никак тебя не касаются! — прошипела я. — Ну, вот! Есть отношения! Есть! — Борс погрозил пальцем. — Не обращай внимания, — шепнул Ван. — Его сегодня девушка бросила, теперь все женщины Леандора его враги и предательницы. — А я думала мы друзья, — вздохнула я. Разговаривать перехотелось. — Рада, что с вами все хорошо. Еджайд вернулся с подносом и поставил его передо мной. — Ешь, — просто сказал он. — Если хочешь, чтобы я тебе рассказал о том, что в книгах. — А ты их уже?.. — я только сейчас ощутила, как голодна, и набрала полную ложку каши с ароматными овощами и мясом. — Теоретически нет, но я до утра сверял древние алфавиты Леандора. Уверен, через пару дней разберусь. — Хорошо, — кивнула я. — И еще, Инни, там есть схемы, будто что-то большое и ценное разделили на мелкие части. Одна из них находится в столичном храме Первородных. Но, чтобы узнать подробнее, нужно, конечно, читать. Сейчас с уверенностью могу сказать только, что первая книга — это летописи, а вторая — сборник заклинаний, созданный стражами для стражей, а вот для борьбы с кем, не понял. Может, с той тварью, которую ты видела, а мы — нет? Ну, той, что жила в Лютое? Еджайд уставился на меня с такой надеждой на ответ, что я себя почти мессией почувствовала. Кстати, почти также смотрели на меня и Ван с Борсом. По умолчанию, меня избрали лидером, вожаком, что ли. Нашли гуру! С такой гурой каши-то не сваришь, сама в трех соснах заблудилась. Одно поняла наверняка, что шутки Борса были обычными, свойственными для любых студентов и вообще молодых людей. Дружеские подколки — не более. И это мои проблемы, что я реагирую на них столь остро, проецирую на себя, переживаю. Все оттого, что Борс невольно попал в цель и, несмотря на то, что шутил, говорил, в сущности, правду про меня, Лесара и наши отношения. Вздохнув, отпустила все обиды и спросила: — Не знаете, что произошло с Лютоем? Ведь мы его фактически бросили… — Инни, ты прости… — громко зашептал Борс. — В общем, пошутил я неудачно, а Лютоя никто не бросал, хотя бы потому, что его никто не брал на дело. Да ты и сама знаешь — не он это был. — Мы проводили Еджайда до замка его отца и разлетелись по домам, — кивнул Ван. — Посчитали, что возвращаться к башне первородных опасно. Но утром, первым делом, я расспросил одного знакомого целителя. Он, конечно, человек, но парень вроде неплохой. Так вот он рассказал, что патруль стражей принес одного адепта из стражей. Им не показали, но это Лютой, больше некому. А потом привезли раненого ректора, и всем стало не до Лютоя… — Ректора исцелили, — ответила я. — Сама видела, поэтому и на тренировку опоздала. Сегодня в академии мой отец и сестра, нам предстоит встреча с Агиаром и той девушкой, которая его исцелила. Возможно, мне удастся что-нибудь узнать о Лютое. — Тэс Арбери, — произнес Ван. — Прости, что ты сказал? — не поняла я. — Ее зовут Тэс Арбери, она один из лучших целителей Леандора, а Аэрлеи так точно, — пояснил Йари. Вернулся Еджайд. Хотя я и не заметила, как он отходил, чтобы побеседовать… с незнакомым угрюмым долговязым мужчиной. Мы вопросительно на него уставились. — Что? — опешил «ботаник». — Это мой отец. Сегодня многие королевские служащие здесь. А имя у целительницы, чтоб вы знали, другое! Ее зовут леди Тасия Агиар, и она супруга нашего ректора! Вот так поворот! Моя блондинистая старшая сестра жена герцога? Ох, и непростая семейка у нас вырисовывается! У Светки без пяти минут жених первый королевский помощник, у белобрысой Тэс муж вообще брат короля. Кто же тогда мне полагается? Сам король? Он вроде женат, и королева уже беременна, говорят. Но разве в этом мире можно быть в чем-то уверенной полностью? Только в том, что лично я замуж без любви и доверия не пойду даже за самого главного бога, не то что там короля или герцога. И плевать, что тут у них принято. — Мне понравилась ее решительность и умение принимать решение в сложных ситуациях, — ответила я. — Эх, жаль, что я все пропустил! — вздохнул Борс. — Кстати, Джоан с факультета высших меня вовсе не бортанула, потому что никогда не была моей девушкой, ясно? Он строго посмотрел на брата, а Ван расплылся в похабной ухмылочке. — Ага-ага! Никогда… Ах, Джан! Она такая милая, такая нежная, с такими, словно сотканными из крошечных песчинок крыльями!.. Один Йари передразнил другого. Вышло так потешно, что мы невольно все рассмеялись. — Она и правда неплохая девчонка, — немного смутился Борс. — И со стражем из патруля не встречается. Тот сам за ней ухлестывает, а сегодня именно он приволок к целителям Лютоя. Кстати, ее хахаль рассказал, что весь патруль полночи гонялся за каким-то юным стражем, который пытался проникнуть в сокровищницу первородных, но ему удалось всех провести и скрыться. Не знаете, кто это был? Все снова посмотрели на меня, а я переспросила: — Не проник, а пытался проникнуть? И да, от ответа на этот простой вопрос зависело многое. Лютой оставался внутри, хоть и почти у выхода. Либо он выполз сам, и двери закрылись. Либо его кто-то вынес. — Так и сказал! — повторил Борс. — Сокровищница была заперта, а тело Лютоя лежало на площадке. Видимых повреждений на теле адепта не обнаружили, парень дышал, и приняли решение перенести его к целителям. А вот его напарнику по ночной вылазке удалось сбежать. — Кстати, Инни, расскажешь, как ему это удалось? — хохотнул Ван. — Я бы тоже послушал, — поддержал Еджайд. Пришлось рассказать и про световые шары, и про балкон. Умолчала я только о Лесаре. Почему-то шестое чувство подсказывало, что именно он вынес Лютоя из сокровищницы и позволил дверям закрыться. Почему он это сделал? Если бы узнали, что кто-то побывал в башне, искали бы тщательнее. Инцидент точно не списали бы на шалости юных. Почему, зная, что я причастна, не сдал, а пришел ко мне? Может, стоило его все же выслушать? Стоило. Это я и без интуиции знала. Проблема заключалась не в нем, а во мне. Не с Лесаром я боролась, а со своими чувствами к нему. Возможно, он тоже это знал, поэтому и дал мне возможность уложить себя на лопатки, чтобы показать, насколько он безопасен. И все же, что-то меня удерживало от ответного шага. — Инни, ты герой! — заявили оба Йари. Еджайд был с ними полностью согласен. — Жаль, что пшекаи пока никому не показать, — вздохнул Ван. — И хорошо бы научиться владеть ими. Тут только страж Лесар помочь может… — вторил ему Борс. А я едва не застонала. Снова этот Лесар! Да будет когда-нибудь передышка?! — Нам пока опасно даже упоминать о нашей вылазке, — прошептала я. — По крайней мере, пока не поймем, что за темные сущности вселяются в арсов и охотятся за книгами Еджайда. Хорошо бы их прочесть поскорее. — Согласен, — без энтузиазма кивнул Борс, за ним и Ван. А вот «ботаник» задумался. — Сегодня я, конечно, еще поработаю над этим, — изрек он. — Но завтра точно не смогу. Герцог вернулся, исцелился, обрел жену, и на завтра назначили бал, который долгое время переносили. Кстати, Инни, ты вроде леди? Он так резко менял темы, что я едва за ним поспевала, а последний вопрос вообще поставил в тупик. Наверное, поэтому я и ответила на автомате: — Вроде леди, а что? — Пойдешь на бал со мной? — выпалил Еджайд, и его уши покраснели. Вот так поворот! И пока я, словно рыба на берегу, хлопала жабрами и открывала рот, не в силах определиться с ответом, кое-что произошло. — Не пойдет. — Очень знакомый голос прозвучал вот прямо совсем рядом. Примерно… Над нами! — Леди Инния Мидр уже приглашена на королевский бал. Мной. А я посмотрела на Лесара и онемела окончательно. Не утро, а просто засада какая-то! Глава 20 — Вы меня поняли, Еджайд? — невинно поинтересовался главный кошмар моей жизни в новом мире, но ботаник напрягся. — Да, страж Лесар! — вскочил парень. Эх, а я его еще про «нечто ценное, разобранное на части» расспросить хотела. Как раз Светкина тема. Любит сестра поковыряться в детальках и механизмах, разобраться, усовершенствовать, собрать. — Йари, вас это тоже касается. Двоих! — А че мы? — оскорбился Борс. — Нас вообще на бал не звали! — справедливо заметил Ван. — Чай не лорды. К слову сказать, меня тоже никто не предупреждал. Очевидно, сейчас шла речь о том самом торжестве, на котором Светке должны были представить жениха. Пока я размышляла, наглый страж сделал ребятам знак удалиться, а сам сел напротив, на место Еджайда. Да на здоровье! Я уже достаточно пришла в себя, чтобы делать вид, что вокруг ничего… вот абсолютно ничегошеньки странного не происходит. И адепты на нас не обращают внимания, и преподаватели не косятся, и девицы не пожирают плотоядным взглядом одного не в меру привлекательного стража. Все же насколько разная бывает хищность! Ибо мне тоже доставались плотоядные взгляды от тех же самых девиц, но они не имели ничего общего с той томной сексуальностью, что доставалась Лесару. В отличие от него, меня просто хотели съесть живьем без соли и перца или прикопать в тихом глухом месте, где даже первородные не найдут. Не на ту напали, ласточки! Поскольку, несмотря на то, что мы сидели у всех на виду, наш разговор имел намек на интимность, а я понятия не имела, что из нашего с ребятами разговора Лесар успел услышать, пришлось действовать так, как подсказывала интуиция. А она, зараза такая, с придыханием шептала: «Он твой… Возьми его… Присвой… Заяви на него права…». Ну не бред ли? Конечно… не бред! Иначе, зачем я смерила потенциальных соперниц таким взглядом, что они моментально решили отвернуться и больше не смотреть в нашу сторону? Правильно! В любом бою побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто сможет убедить соперника в своем превосходстве. Нет, ласточками здесь и не пахло. Не стоило обижать смелых вольных птичек таким сравнением. Не ласточки они, а утки. Никакой самостоятельности, смелости и, вероятно, гордости тоже. Самая легкая победа! Жаль с Лесаром так не прокатит… Сейчас начнутся вопросы, наставления, внушения… Впрочем, в моем арсенале все еще оставалась внезапность. Я загадочно улыбнувшись, накрыла его руку своей. И поскольку убрать со стола страж ее не успел, то пикантный нюанс из нашей жизни успели заметить все. Плевать. Он первый начал! Пусть или отказывается от своих слов, или объявляет их шуткой и все равно отказывается! — Значит, на бал? — томно, почти шепотом спросила я. — На бал, — кивнул страж. Причем, вел он себя так спокойно, словно мой спектакль на него вообще не действовал. — Со мной? — зачем-то уточнила я. — С тобой, Инни. С тобой! И он… Он переплел наши пальцы, а все смотрели, а мне… У меня щеки полыхали и уши тоже, но я не позволила себе даже отвести взгляд. Да, переиграть блондина будет трудно. Однако, исход боя чаще всего зависит от полноты разведданных. Иными словами, кто владеет информацией — владеет и страж… миром! — А отец позволил? — сладким голоском пропела я. Даже самой противно стало, А он ничего, крепкий оказался. — Сначала принято разговаривать с невестой и уж потом, заручившись ее согласием, с отцом, — сообщил Лесар таким будничным тоном, словно у него невесты за каждым столиком сидят. Я же едва не закашлялась, потому что меня угораздило в этот момент отхлебнуть остывшего чая. Невеста! Вот же придумал еще на мою голову! Тут такие дела творятся, а он со своими шуточками! Хорошо, что нас никто не слышал, потому что разговаривали мы тихо. — Заручайся! — позволила я. Наверное, Лесар готовился к приступу или долгим уговорам, на быструю капитуляцию точно не рассчитывал, поэтому несколько растерял свою невозмутимость, сменив ее на легкое удивление. Хоть что-то! А то сидит весь, как мороженный минтай… — Так ты согласна? — очень тихо спросил он. — Нет! — со всей честностью ответила я. — У тебя ко мне все? Или есть еще вопросы? Вопросы были, по глазам видела, но в наш диалог вмешался случай. Точнее, недоразумение. А вернее, весьма неприятная пожилая дама. Она морщила нос так старательно и усердно, будто ей под ним намазали собачьим дерьмом. Брови нахмурены, глаза злые. И ходила старушка, будто маршировала на плацу. Ведьмообразное создание, чеканя шаг, приблизилось к нашему столику и визгливо завопило: — Потрудитесь объяснить ваше недопустимое поведение, лорд Рацис! Я вопросительно посмотрела на нее, потом на него. Еще одна невеста? Иначе на каком, простите, основании, она требовала отчета? Ректор тут мужчина и вообще… — А вы, милочка, потрудитесь вставать, когда к вам обращается уважаемый магистр! — взвизгнула она. Ну вот, и мне досталось. Но неожиданная встреча открыла глаза. Я сейчас смотрела в злые и несчастные глаза своего будущего. Оно обязательно наступит, если не дать шанс, не открыть для счастья дверь. Лучше попробовать и оплакать неудачу, чем не попробовать и жалеть об этом всю жизнь, превращаясь в злую грымзу, похожую на визгливую даму. Возможно, мне стоило промолчать. Лесар сам бы уладил возникшую неловкость, но я не смогла отказать себе в удовольствии и позлить непрошенную гостью, вторгшуюся в наше личное пространство. — Прошу меня простить! — воскликнула я, подскакивая со стула и осматривая все помещение. Первая часть моего выступления явно пришлась по вкусу даме, но я продолжила: — А где он? — Кто? — скривилась старуха. — О ком вы говорите, милочка? — Где же уважаемый магистр, перед которым я должна потрудиться и встать? — с улыбкой поинтересовалась я. Дама покраснела, потом побелела, затем позеленела и снова стала бледной. — Да как ты смеешь, мерзавка?! — зашипела она и занесла руку… Чтобы ударить меня? Конечно, я бы смогла увернуться, но дверь для счастья приоткрылась сама. И пусть пока совсем немного, но эффект, определенно, был. Костлявую руку с крючковатыми пальцам и хищными длинными ногтями перехватил Лесар. — Полагаю, вы сейчас раскаиваетесь, госпожа Лигель, и просто горите справедливым желанием принести свои искренние извинения леди Мидр, — тихо произнес он и так посмотрел на старуху, что я бы сделала все так, как меня только что попросили. Однако, эта местная госпожа оказалась куда крепче меня, и злее, и мстительнее тоже. — Я раскаиваюсь? — завизжала она. — Я? У меня, в отличии от вас, лорд Рацис, есть глубоко укорененные в крови, магии и разуме понятия чести и дружбы! И отпустите руку, Лесар. Старуху обидеть нетрудно. Мой блондин так опешил от ее наглости, что действительно выпустил руку Лигель. Я же понять не могла, с какой такой стати она вообще к нам привязалась? Даже если Лесар ходок и меняет дам, как перчатки, то это вовсе не означает, что он всех вот так запросто называет своими невестами, да еще и публично. Кроме того, я пока никаких согласий и авансов не давала. Даже на бал он меня пригласил странно. Ультимативно, что ли. Страж выглядел таким растерянным, что я испытала навязчивую необходимость его защитить. — Женщина, миленькая, вам от нас чего нужно-то? Толком объясните, — пришлось попросить мне. — Вы вот все о каком-то уважении толкуете, а сами беспардонно вмешались в чужой разговор, оскорбили лорда, меня пытались ударить. Как не стыдно! Пожилой человек, а ведете себя… И я покачала головой. В общем-то в зале было тихо с того самого момента, как к нашему столику подошел Лесар, но сейчас… Сейчас тишина воцарилась гробовая. Все, кто к этому моменту не успел слинять из столовой, усиленно старались не отсвечивать и мимикрировали под окружающий нас дизайн. Что меня действительно напрягло, так это то, что страж зажмурился, словно только что съел лимон. Предвкушал грядущий апокалипсис, что ли? Я оказалась права. Затишье наступило только потому, что старушенция приходила в себя и набирала в грудь побольше воздуха. — Пожилая женщина? Я могла бы закрыть глаза на полное отсутствие у вас воспитания, милочка, учитывая факт вашего проживания в полнейшем захолустье, если бы речь не шла о вашем вступлении в великий род Стев. Даже то, что вашу помолвку одобрил сам король, не дает вам право постыдно себя вести на глазах у всей академии. А вы, Лесар! — о! Как она на него смотрела! Как через увеличительное стекло под солнцем — того и гляди, вспыхнет мужик! А с ним еще жить и жить, в принципе. — Вы, Лесар, предали лучшего друга! О чем она говорит? Я ничего не понимала! Какой род? Куда я должна войти? И о каком друге идет речь? Может быть, у Ораса просили моей руки, а он так закрутился, что просто забыл мне сказать? — Бабушка, давайте сейчас успокоимся, сядем за стол и, наконец, решим кто в чью семью входит! — до глубины души оскорбилась я. Скажите пожалуйста! Захолустье ей мое не нравится! До нее никто не жаловался! Кто-то из зазевавшихся слабенько охнул и затих. Ситуация выходила из-под контроля, поведение старушки, признаться, тоже, и я дополнила свое предложение: — Может быть, вам целителя пригласить? — Бабушка?.. — прошипела Лигель. — Целителя?.. И в меня полетел стакан с моим же недопитым чаем. Чтобы не быть облитой, я отскочила и увернулась. Ни в чем неповинная посуда вдребезги разбилась о стену. — Свидетелем будете! — крикнула я какому-то старичку в мантии. — Бешенство амбулаторно не лечится! — Первородные помилуйте! — воскликнул старичок и, словно жук-навозник, зарылся в толпу, которая сосредоточилась в районе выхода, но в зал войти опасалась. «Трус!» — хотелось крикнуть мне. И ведь одна борюсь за счастье! Практически вырываю его из крючковатых, цепких пальцев судьбы, а Лесар никак мне не помогает. Наоборот, прикрыл лицо руками и то ли страдает по утерянной мне, то ли ржет. Я склонялась ко второму варианту. — Ты опозорила моего племянника! — орала бабка и, придерживая длинную юбку, носилась за мной вокруг стола. — Я вашего племянника знать не знаю!.. — Врешь!.. — Больно надо! Даже если бы знала, сейчас об этом жалела бы, сильно сочувствуя парню! — Себя пожалей, клуша провинциальная! — От клуши слышу! — Дамы, стоять! — рыкнул Лесар и сам встал между нами, прикрыв меня собой. — А что здесь, собственно, происходит? — ворвался в столовую граф Мидр. За ним бежала сестра. Светка, узрев мою изрядно потрепанную, но не сломленную персону, бросилась ко мне. — Инни, ты как? — Держите меня, первородные! Их две! Одинаковых! — выкрикнула противная старушка и лишилась чувств, метко спикировав на стул. Актриса из нее, честно признаться, плохенькая. Ресницы дрожали, глаз дергался, но разоблачать пожилую арсу, сделавшую неправильные выводы, я не стала. — Я хочу знать, что тут произошло, Лесар?! — повторил свой справедливый вопрос Орас. — Я как раз делал леди Иннии предложение, когда ворвалась госпожа Гмыра и стала негодовать, очевидно перепутав Иннию с сестрой… Лучше б не пояснял! Честное слово! Я застонала! В душе, разумеется. Лигель приоткрыла один глаз. У меня даже злость вся испарилась. Гмыра… Как она вообще с таким именем живет?! Теперь понятно, почему у нее такой характер отвратительный. — Предложение? — нахмурился граф. — Тебя поздравлять или начинать сочувствовать? — шепнула сестра. — Себе посочувствуй, — предупредила Светку. — Эта старушенция близкая родственница твоего красавца-жениха. — У нее есть один весомый и очевидный плюс, — философски заметила сестра. — Да. Бегает она быстро. — Нет, Инни. Бег здесь не причем. Она души не чает в своем племяннике. А я настолько растерялась, что ничего не сказала. — И что дочь тебе ответила? — еще сильнее насупился Орас и посмотрел на Лесара. Страж улыбался. На мой вкус, чересчур счастливо, а повода у него не было. — Поговорим об этом дома, — все же нашла в себе силы ответить я. Неприятно, когда половина академии в курсе твоей личной жизни. — С вашего позволения, провожу госпожу Лигель. Нам следует обсудить с ней важность конфиденциальности в воспитательном процессе юных стражей, не так ли, Гмыра? — произнес страж. Старушке пришлось прекратить свой спектакль. Тем более, ничего интересного здесь уже не могло произойти. Она довольно легко поднялась и скомандовала: — Идемте! — Жду тебя к ужину! — строго предупредил Лесара граф и получил ответ: — Ни за что его не пропущу. Будь уверен. И вот вроде все успокоилось. Гмыра позорно ретировалась, Лесар со своим бредом отстал, но тучи сгущались. Под взглядами сестры и отца я чувствовала себя, как нагадивший щенок, которого вот-вот тыкнут носом во что-то весьма неприятное. Столовая опустела, но граф не сдвинулся с места. Так и стоял, сложив руки на груди. А Светка-то, Светка! Руки в боки! Она в жизни так себя со мной не вела. И вообще, я ради ее же крыльев старалась! Да, не рассказала. Да, утаила. Да, попалась, как дура. Да, наломала дров! Но ведь не со зла, не корысти ради, а по зову сердца, между прочим! И я вскинула голову, чтобы посмотреть в глаза тем, кого считала и считаю семьей. — Что? — спросила у Ораса. — Инни, — покачал он головой. — Какое предложение? О чем говорил Лесар? — На колено не вставал, в любви не признавался, — совершенно искренне ответила я. — Но на бал, правда, звал. Королевский. Завтра. — И? — чуть мягче, но все равно строго протянул граф. — И я ему сказала, что без позволения отца не могу никуда ходить с вообще-то совершенно посторонними мужчинами! А в чем, собственно, дело? Мы это можем обсудить дома? — спросила я и, наблюдая, как разглаживаются хмурые морщинки на лице Мидра, на всякий случай еще пару раз хлопнула ресницами. Конечно, я понимала, что от провала меня отделяют даже не дни, но хотелось бы получить все причитающееся без свидетелей. — Хорошо, позже, — согласился Орас. — Идемте, нас ждут Агиар и его прелестная супруга. * * * — Тэсси, моя Тэсс… — шептал невозможный арс. Мы целовались уже долго, запершись от всех в кабинете, и никак не могли оторваться друг от друга. Сейчас, когда жизни Ори уже ничто не угрожало, можно было выдохнуть и расслабиться, но никак не получалось, потому что… Потому что я чувствовала себя виноватой. У мужа больше не было тайн от меня, от своего народа. Все оказалось проще простого, его связывала магическая клятва, о которой он никому не мог сказать, а я же навыдумывала такого, что сама поверила и огорчилась, взрастив в себе чувство недоверия. А ведь у меня тайн больше. Гораздо больше! — Хватит… Для больного вы слишком активны, Ваша Светлость! — прошептала я, предпринимая попытку увернуться. — Я полон сил, бодр и свеж, птичка моя! — прозвучало в ответ таким тоном, что все пропало… мурашки проснулись и пошли маршем по всему телу. — Я соскучился! А я? Да я умереть за него готова! И вместо того, чтобы радоваться его возвращению, я никак не могла успокоиться. Черные магические существа, почти неразличимые в магии Ори. Если бы мне не удалось их расшевелить, что тогда? — Тэс, милая, что с тобой? Ты побледнела… — Ори подскочил, чтобы проводить меня к диванчику. — Воды? Чая? Может быть, ты есть хочешь? А я на него смотрела и не верила, что все обошлось. О следующем разе и думать не хотелось. Конечно, перед отъездом я многое рассказала ему о себе. Но все равно чувствовала себя предательницей. Если бы мы вместе попытались разобраться во всем, если бы я раньше рассказала, возможно, муж был бы более осторожен и не попал бы в ловушку. Хотя, нет, попал. К сожалению, черные поступали мудро и хитро, уничтожая в зародыше тех, кто мог их обнаружить. Ори, мой Ори! В родных глазах было столько любви и тепла, что я выпалила: — Ты хоть знаешь, что с тобой было? На диван муж сел сам, а потом, не глядя на меня, усадил к себе на колени. Смотрел же Ори при этом в окно с таким сосредоточенным выражением лица, словно вспоминал детали поединка. Заговорил Агиар неожиданно и глухо: — Мы получили данные разведки, что отряд людей перешел границу. Такое случается в последнее время часто, но, как правило, достаточно хорошенько испугать, чтобы вояки из горных деревушек пустились наутек. Никто из них потом и не помнил, как вдруг очутился у наших границ, а командиров и зачинщиков взять не удавалось никогда. То же самое происходит и с нашей стороны, когда королевские магические патрули натыкаются на отряды арсов. Что странно, неодаренных, простых тружеников. И они тоже потом ничего не могут сказать. — Но не в этот раз, да? — я положила руки на плечи мужа и посмотрела прямо ему в глаза. — Что там произошло, Ори? — Сначала все шло как обычно. Мы увидели людей, метнули пару магических снарядов, они побежали. И тут на выступе я увидел человека, одетого намного изящнее и дороже, чем та горстка, что пыталась пересечь границу. Он был один, и я рассудил, что вполне справлюсь. Помню, как долетел, а дальше провал в памяти. Очнулся от боли, когда Лесар нашел меня там же, на уступе. Тела солдат… Вернее, то, что от них оставили стервятники, лежали внизу вместе с человеческими останками. Так что со мной было, Тэсс? Я уже слышал голоса первородных, когда позвала меня обратно… — И ты пошел… — Я пойду за тобой везде, моя птичка. Только ничего не скрывай, — хрипло прошептал Ори и снова меня поцеловал. Мурашки затаились. Они выбрали букмекера и теперь делали ставки. Большинство ставило на то, что мне не хватит смелости. Врете! Утаить, в моем случае, означает солгать! А лгать Агиару я не буду. — Я не стану больше ничего от тебя скрывать. — Тогда расскажи. — Многое я уже рассказала тебе перед отъездом, но сейчас все равно начну с самого начала. — Слушаю тебя, Тэсси. Я вздохнула и начала свой рассказ: — Однажды под Новый год — праздник, когда сбываются самые немыслимые, но заветные желания, я загадала тебя, Ори… — И что же было потом, любимая? — В ту ночь я умерла в своем мире, но очнулась здесь в то самое мгновение, когда хозяйка тела едва не покончила с собой, а ты меня спас. Потом появился магистр Арбери, вы были так добры ко мне… Ори смотрел на меня с такой нежностью, что сердце невольно защемило. — Тэсс словно и не жила до моего появления, она не умела ни читать, ни писать, ни думать. И совершенно точно сама бы не бросилась со скалы, не имея крыльев. Ей кто-то помог, кто-то влиял на нее, шептал, звал, и она шла. Даже я не смогла остановить этот процесс. Теперь мне понятно, что это были они, Ори! Одна из темных тварей сидела в ней, но покинула тело, когда ты меня спас, понимаешь? — Понимаю, родная, — кивнул Агиар. — Продолжай. И я рассказывала о дневнике Фрея, об арреле и наших перепалках, о беременных арсах и проблемах с магией у еще не родившихся младенцев. Муж слушал, не перебивал и с каждым моим словом становился все серьезнее. — А сегодня я их встретила, — почти закончила свой рассказ я. — Кого? — Моих сестер. Они арсы, близнецы и дочери кого-то из дворян. — Красноволосые! — нет, супруг не спрашивал, он знал. — Их отца зовут граф Орас Мидр. И что-то мне подсказывает, что ты с минуты на минуту с ними познакомишься. — Ура! — выдохнула я и крепко обняла Агиара за шею. Глава 21 Нас ждали. Стоило войти в кабинет, как опустился полог тишины. Он был густой и вязкий, такой не пробьет даже сильная магия. Та самая привлекательная блондинка сидела у ректора на коленях и что-то вдохновенно шептала, водя изящным пальчиком по мощной груди. Картина вырисовывалась столь пикантная и возбуждающая, что даже граф деликатно кашлянул, чтобы отвлечь влюбленных друг от друга. Получилось. Целительница охнула, подскочила с теплого насиженного местечка и, минуя ошалевшего Ораса, обняла нас со Светкой. — Как же я рада, что вы нашлись! — выдохнула она, продолжая прижимать нас к себе. — Это же чудо какое-то, когда всю жизнь одна и вдруг узнаешь, что у тебя есть сестры! Целых две! И пусть не по крови, а только их перекочевавшие в новые тела души, но разве это что-то меняет? Говорила она так пылко и правильно, что нам оставалось лишь синхронно кивнуть ей в ответ. — Не меняет! — заявила Светка. Захват ослаб, и дышать стало легче. — Я Настасья, можно Настя, но здесь меня все зовут Тэсс, — на родном языке представилась новоявленная сестра и перешла на местный диалект: — Это мой супруг, герцог и ректор Крылатой академии Орфес Агиар. Любить не прошу, ревную жутко, а ваше уважение он и сам вполне способен заслужить. — А я Светлана, но на Леандоре — леди Слана Мидр. — Женя, можно Инни, — кивнула блондинке. — Мы наблюдали за твоей операцией и, честно признаться, я все еще под впечатлением. Ни за что бы не смогла ударить, пусть и магией, человека, которого люблю. — Ты просто еще не любила по-настоящему, Женька, — улыбнулась Тэсс. — Иногда не так страшно потерять, чем обрести нечто иное, что появится на месте любимого человека. А порой причинишь любую боль, ради того, чтобы просто вновь посмотреть в любимые глаза. И почему я сразу про стража белобрысого подумала? Уж его-то я бы точно жалеть не стала. Но Настасья продолжила: — Значит, темных сущностей вы видите, как и я. Мы кивнули. Я, если честно, с неохотой, потому что примерно представляла, что за этим последует, но рассказывать все, не подготовив перед этим родственников, не собиралась. — Полагаю, каждая из нас знает о темных сущностях нечто такое, о чем не догадываются другие. И если сложить всю информацию, то мы придем к чему-то новому, неожиданному и, надеюсь, эффективному в борьбе со странной для Леандора магией, — предположила целительница. Она мне нравилась, но я все еще не могла осознать тот факт, что Настасья тоже моя сестра, такая же родная, как Светка. — Так, может, у нас? За ужином? — предложил Орас. — Если, конечно, еще один гость не помешает. Страж Лесар. Мне показалось, что граф знает нечто такое, о чем мы со Светкой понятия не имели. И, судя по реакции четы Агиаров, я угадала. — Не думаю, что Лесар нам помешает! — сразу согласилась Настасья. — Тем более, он спас жизнь моему мужу! Вот какой секрет знал граф! Конечно, чета Агиаров поддержат блондина! — Лесар — мой друг и лучший из стражей. Я в любом случае планировал просить его помощи, — поддержал супругу герцог. — Я не возражаю против его присутствия. Ну, это, товарищи, уже просто ни в какие ворота!.. Такое сказочное единодушие! Еще и сестра хитренько посматривает. — Я против! Категорически! — это, кажется, заявила я, хотя и не осознала. Все произошло спонтанно. — Инни, ты отказываешь в гостеприимстве брату короля и своей сестре? — прищурился Орас. Тоже, между прочим, хитренько. — Нет, отец! — и, да, я знала, как ему нравится это слово. И, да, это был нечестный прием, но что мне оставалось? — Я против стража Лесара, и вам известно по какой причине! — А позволено ли мне, как новому члену семьи, будет узнать причину? — поинтересовался Агиар еще хитрее, чем сестра и граф вместе взятые. Дальше случилось хоровое исполнение. Незапланированное. Любительское, поэтому вполне выразительное и искреннее. — О, да, — ответил Орас. — О, нет! — на полном серьезе возмутилась я. Светка просто ржала, а глядя на нее, посмеивалась и Настасья. — Ну, что там у вас за секреты? — с улыбкой спросила она. — Не предложение же Лесар ей придет делать! Повисла неловкая тишина, а я… Я покраснела! Просто почувствовала, как горят щеки, скулы, уши и даже лоб! — Не может быть! — первым отмер герцог. — Лесар? Предложение? Девице? Ни за что такое не пропущу! Инни, я заранее обожаю всех сестер моей жены, но не принять приглашение твоего отца просто не могу. Это выше моих сил! Ты со мной, дорогая? Он ласково, очень трогательно посмотрел на Тэсс. — Вне всяких сомнений, родной, — ответила целительница. Предательница! Я обвела всех собравшихся суровым взглядом и демонстративно сложила на груди руки. — Надеюсь, вы отпустите дочь с оставшихся занятий? — не слишком тактично намекнул Мидр. — Сначала я должен выяснить у адепта один немаловажный момент, — совершенно серьезно произнес ректор, но когда посмотрел на меня, его глаза смеялись. — Позвольте узнать, леди, а вы намерены принять предложение или отказать стражу Лесару? Если до этого момента брат короля казался мне положительным мужчиной, то сейчас я в этом засомневалась. — А вас бы какой вариант больше устроил? — понимаю, что отвечать вопросом на вопрос некрасиво, но у меня тоже есть любопытство, и речь идет о моей судьбе. — Знаете, леди, меня бы устроили оба варианта, но второй дольше, поэтому интереснее. В любом случае, я бы поставил на своего друга, — медленно, неприятно, но вполне доходчиво пояснил ректор. То есть, у него даже сомнений не возникает? Обидно, если честно. Конечно, Лесар и мне нравится, но если подпустить его слишком близко, потом больно будет. Лучше уж как есть — тайны, сущности, магия и никаких стражей! — А вот я верю в Инни! — заявила Светка. Вот это я понимаю, сестра! Не то что эти Агиары! — И, хотя я считаю их с Лесаром прекрасной парой, думаю, что вашему приятелю придется несладко! Эх… Родная кровь и та на стороне врага! — Мне бы хотелось до вечера уяснить несколько моментов… — произнес граф и шагнул к столу. Светка взяла меня под локоток и прошептала: — Идем! Покажешь мне тут все! — В каком смысле все? — осторожно поинтересовалась я. — Инни, прекращай думать о Лесаре, возвращайся в реальность и покажи мне, где здесь все для девочек! — настаивала Светка. — Ах, для девочек?! — на этот раз правильно поняла я. От Агиаров отвертеться не удалось, я это понимала и Света — тоже. Отец остался в кабинете ректора, мы же направились туда, куда срочно понадобилось сестре. О чем я мечтала в тот момент? О прозаическом — встретить Лесара и лично попросить его, чтобы не приходил к нам на ужин. Дело было даже не в совершенно лишнем предложении, а в ситуации. Если каждый из присутствующих станет делиться информацией, то… В общем, про сокровищницу тоже придется рассказать, и про побег, и про Лютоя, и про утреннюю встречу со стражем. А после этого никакого выбора у меня не останется. Больше скажу — не останется даже намека на выбор. — Это здесь, — показала я Светке дверь. — На, держи! — и сестра вложила мне в руки склянку. — Жаль, отцу не успела показать. Ну ничего, вечером зрителей будет больше. Она подмигнула мне и скрылась за дверью, я же со скучающим видом принялась изучать каменную кладку здания и флакон с изобретением Светки. Надо же, выдумала игрушку! И вообще, какое она может иметь полезное действие? Кому, скажите на милость, нужны белые крылья на время? Мне показалось, что скрипнула дверь. Я развернулась, ожидая увидеть сестру, и, по закону подлости, налетела… на Лесара. Но судьбе этого было мало! Крышка из пузырька выскочила вместе с волшебным Светкиным составом и, разумеется, все магической средство выплеснулось на волосы, плечи и грудь стража. Он стоял… Злой, наверное, потому что глаза сверкали, и желваки ходили, и губы плотно сжал… Вообще, даже я понимала, что это уже перебор одной маленькой землянки в жизни гордого могучего воина. Бить может и не будут, если повезет, но обязательно выскажут немало ядовитых эпитетов в мой адрес. Хотела ли я все это слушать? Однозначно, нет! — Ой… — взвизгнула я и рванула со всей скорости к ближайшей площадке для тренировочных полетов. И да, Лесар бежал за мной. Хорошо, что расстояние оказалось небольшим. Один поворот, пробежка, толчок — и вот уже в воздухе распахнулись мои необычные, черные с алой окантовкой крылья. На всех площадках и балконах собрался народ. Они махали руками, вопили и улюлюкали. Мне? Не-а! Над Леандором, над Священной землей — Аэрлеей, впервые за огромное количество лет парил арс с белоснежными крыльями!.. Это было прекрасно! Нет, не так! Это было бы прекрасно, если бы разъяренный страж не настигал меня. Догнал. Быстро. А вот потом, схватив за плечи, прошипел: — Теперь ты просто обязана выйти за меня замуж, противная девчонка! — За что-о-о? — возмутилась я. — Это случайность, ясно тебе? Отпихнуть наглого, излишне шаловливого стража мне не удалось. А потом случился он… Ну поцелуй, конечно, начисто лишающий меня воли, разума и способности бороться. Наверное, поэтому я обняла невозможного Лесара за шею, и мы закружились в вихре… страсти? Фигушки! В воздушном вихре! Дело-то в небе происходило, но зрение у арсов было отличным. Именно поэтому улюлюканье, гиканье, свисты и крики усилились в разы. Академическую братию даже белые крылья первородных так не вдохновили, как интимные внебрачные отношения лордов и леди, между прочим, тоже. «Клубничка» в любом мире такая «клубничка». Любит народ горяченькое, свеженькое и пошленькое. Хотя… Лично с моей стороны ничего пошлого не было и в помине! Я испытывала светлые чувства и безусловно подарила бы их все без остатка Лесару, если бы была в нем уверена. Вряд ли я бы ответила на вопрос, зачем посмотрела вниз, но ведь посмотрела! И да, арсы обладали отменным зрением, которое прилагалось к крыльям. Даже с огромной высоты я могла видеть, что происходило на земле. А если сфокусировать магическое зрение, то всплывали весьма странные подробности, ибо мне показалось… Нет, не показалось! Я точно видела сущностей. Черных, зловещих и… сияющих, словно бенгальские новогодние огни. — Значит, брак со мной для тебя наказание, Инни? — прошипел страж и снова полез целоваться. — Да погоди ты со своими поцелуями! Успеется! — отмахнулась я. В целом, искреннее удивление на лице Лесара стало чем-то обыденным и больше не забавляло так сильно, как в первый раз. Тем более, сейчас я могла наблюдать кое-что гораздо любопытнее и, кажется, догадывалась почему. — Обними меня крепче! — наигранно томно прошептала я. Страж криво ухмыльнулся, но не ослушался. Бенгальский блеск редких сущностей стал заметнее. Собственно, темные были повсюду. Вряд ли они рассредоточились огромным количеством, но равномерно. Они затаились, как в арсах, так и вне тел — под крышами, балконами, у колодца, на фонарях. Только в одном месте я не увидела ни единой искры — в величественном дворце, высеченном прямо в огромной скале. Впрочем, на Леандоре многие старинные замки имели примерно схожее архитектурное решение. — Что находится там? Понимаю, что показывать на интересующий объект некрасиво, но все же я протянула руку в сторону замка. — А говорила, что замуж не хочешь, — неуклюже пошутил Лесар. — Храм это, девочка. Главный храм Аэрлеи. Летим? — Непременно, — почти серьезно кивнула я. — Только перышки начищу и сразу полетим. А пока руки свои убери! — Что? — улыбка на физиономии лорда выключилась, словно лампочка. У меня даже где-то внутри шевельнулся червячок раскаяния, но чистоту эксперимента требовалось соблюсти. — Руки с меня убери. Все. Совсем. Немедленно, — вполне доходчиво, хоть и грубо пояснила я. Он послушался, хотя парил рядом. Стало прохладно. Я же не смотрела на стража, а озиралась по сторонам. Сущностей, так же, как секундами ранее улыбку Лесара, словно выключили. Чтобы закрепить результаты, а точнее — удостовериться и подтвердить их, я посмотрела в серые глаза несчастного лорда и томно прошептала: — А теперь обними же меня, мой страстный орел! — и это… губы облизала. Да-да, как в кино. Но что-то пошло не так. То ли актриса из меня вышла никудышная, то ли стража в принципе не возбуждали подобные штучки, но он заржал, хотя и обнял, возвращая утерянное тепло. Сущности зажглись. — Отпускай! — исчезли. — Обнимай! — зажглись. — Отпускай! — исчезли. — Обнимай! — зажглись… Мы отлетели уже на довольно приличное расстояние от академии. Даже зрение арсов не помогло бы проследить за нами. Разумеется, без всяких магических штучек. Но я была уверена, что даже внимательный наблюдатель не понял бы, чем мы, собственно, тут занимаемся. А я понимала. Очень хорошо понимала и осознавала, что изобретение сестры уникально. Светка, сама того не подозревая, сделала оружие, которое способно помочь в борьбе с невидимым врагом — оно позволяло обнаружить темных. Причем, на значительном расстоянии! — Инни, я терпелив, но это вовсе не означает, что мне не потребуются ответы. И с утра их количество возросло, — совершенно спокойно произнес Лесар, будто мы говорили о чем-то прозаическом. — Знаю, все знаю! — счастливо улыбнулась я и прижалась к стражу всем телом, наблюдая, как ярко вспыхнули черные слизни. Вспыхнули и… погасли, несмотря на то, что мы самозабвенно продолжали прижиматься друг к другу. Да что там, я прилипла к стражу, как свежая жвачка к деревянной столешнице и никак не желала отлипать. Меня даже окончание волшебства не смутило, потому что оно вполне логично объяснялось тем, что крылья Лесара перестали быть белоснежными и вновь приобрели свой изначальный темный оттенок. — Ты… Ты понимаешь, что сейчас произошло? — прошептала я прямо в ухо отчего-то дрожащему стражу. — Понимаю, девочка… — очень тихо, очень хрипло и как-то сдавленно ответил он. — И что же? — не унималась я. Возможно, зря, потому что Лесар ответил. Думаю, честно. — Произошло то, моя девочка, что у меня полностью, совершенно, до донышка кончилось абсолютно все терпение. И… Наши руки соединились… Нет! Он схватил меня за руку и куда-то потащил. Быстро и стремительно. Я так разволновалась, что фактически не разбирала дороги. Осознавала лишь, что находимся в старом городе, вокруг нас дома важных арсов, внизу прохожие, мимо проносятся башни… Закончилось все так же неожиданно и быстро, как, собственно, и началось. Мы спустились на широкую террасу, которая, не будь на ней ограждения, по своему размеру вполне бы сошла за тренировочную площадку. Дом выглядел внушительным, монументальным и, несмотря на древность, привлекательным. Широкие двери, легкие, колышущиеся на ветру занавеси мы миновали фактически не заметив, чтобы оказаться в тепле и уюте огромной спальни. Мужской. Об этом кричало все: от сдержанных тонов в декоре до массивной мебели и коллекции оружия на одной из стен. В углу жарко полыхал камин, потрескивали дрова, а я… — Ты куда меня… Но мои слова утонули в сладости очередного поцелуя. Какая разница, чем отмечать небольшую победу: шампанским или великолепным сексом? О, да-а-а-а… Я была совсем не против повторить утренний марафон. Просто, не ожидала, что он случится так скоро. А раз возражать не собиралась, то льнула к Лесару всем телом, с упоением отвечая на каждую ласку. Мы так увлеклись, что, очевидно, не услышали стука. Зато голос вошедшего арса несколько отрезвил и заставил меня отпрянуть. — Лорд Рацис, рад вашему возвращению, хоть и не слышал его, — произнес слуга. Он был стар. Очень-очень стар. Даже перья на концах его темных крыльев поседели. Вероятно, именно из-за почтенного возраста арс не сразу рассмотрел, что, кроме хозяина, в спальне нахожусь еще растрепанная, красная и неровно дышащая я. — О, у вас дама! — смутился старый слуга. — Прошу меня простить. Он, конечно, практически сразу вышел. Более того, я была полностью уверена в том, что арс не рассмотрел гостью. Но разве дело в этом? Его ни капельки не удивило присутствие дамы в спальне лорда. Какая разница, какой именно? Все верно, никакой. — Мне нужно домой… — выпалила я. — Ты уже дома, Инни, — ответил Лесар. — Ты забыл добавить, что я у тебя дома, — мягко поправила стража. Я понимала, что птичка в клетке, и, пока не расскажу все, что интересует хозяина, меня не выпустят. Проблема состояла в том, что рассказывать пришлось бы многое. — Ты не можешь отрицать того, что нас тянет друг к другу, — вполне резонно заметил лорд. Он стоял у окна, и свет путался в его светлых волосах, делая Лесара еще привлекательнее. Если, конечно, такое возможно. Странная штука жизнь. Мне всегда нравились брюнеты. В крайнем случае — шатены. А теряю волю и растекаюсь сладкой лужицей от взгляда одного сероглазого блондина. Как он это делает? Ума не приложу. — Я и не отрицаю. Тянет. Наверное, арс не рассчитывал на столь быстрое согласие и заготовил немало убойных аргументов, но сейчас все они теряли смысл. Повисла неприятная, гнетущая обоих тишина. Нужно было срочно что-то делать, как-то действовать. В идеале, секс помог бы сгладить углы и избежать неловкостей. Хотя, возможно, сделал бы их еще острее. Жаль, что мой мизерный опыт в таких делах никуда не годился, а полагаться на Лесара я бы не стала ни за что. На него и так слишком многие, судя по реакции слуги, полагались. — Послушай, в том, что твои крылья стали белыми, как у первородных, моей вины нет. Это Слана изобрела состав, а я лишь держала его в руках. — Да, я все же решилась на переговоры. — Это ничего не значит, Инни, — тихо ответил он, чем стал раздражать… — Как это не значит? — нахмурилась я. — Очень даже значит! Ты просто не понимаешь, насколько важно для будущего Леандора изобретение моей сестры! Ты просто не видел!.. — Я видел, девочка моя. Видел, пока парил на белых крыльях первородных. Возможно, я пока не все понимаю, но картина даже без твоих подробных рассказов уже приобретает очертания. И все же, Инни, ни твоя ночная вылазка в сокровищницу, ни то, что произошло в академии, ничего не меняют для нас, — гнул свою линию страж. Вот же баран упертый! — Меняют, Лесарчик! Еще как меняют! Родина в опасности! Враг у стен наших, а ты говоришь о каких-то глупостях! — съязвила я. — Повтори, — неожиданно попросил он. — Родина в опасности?.. — проблеяла я. — Не это. — Враг у стен наших?.. — признаться, немного растерялась. — Нет, Инни. Я хочу слышать, как ты произносишь мое имя. Как… Как… С сарказмом и издевательством, а хотелось бы с нежностью и лаской. И пока я вела сама с собой мысленный диалог, страж оказался так близко, и снова смотрел на меня так, что внутри все леденело, а потом таяло и едва не закипало. — Назови меня по имени, моя Инни, — прошептал он. — Лесар… — вряд ли это можно было засчитать, потому что вышел скорее стон, чем полноценное имя, но блондину понравилось. Он был так близко, его губы… такие знакомые и манящие почти касались моих. Ох, как же я ждала поцелуя, но время шло, ожидание затягивалось, растекаясь сладкой патокой внизу живота, и ничего… абсолютно ничего не происходило. И кто он после этого? Гад! — Чего ты хочешь? — не выдержав заминки, спросила я. — Тебя, моя Инни. — И какие проблемы? — искренне удивилась я. Что за детский сад? Ведет себя так, словно ему кто-то в чем-то отказывает! Да я даже если хотела бы, не смогла отвертеться. Он действовал на меня странным, возмутительным, совершенно недопустимым образом. Словно гипнотизировал. Лесар просто смотрел, а я готова была ужом изворачиваться, лишь бы эти руки прикоснулись ко мне. Я хотела, чтобы он целовал меня также горячо, как утром, шептал «моя девочка» и никогда-никогда не уходил. Глупо? Ну, конечно, глупо. Мне вдруг стало невыносимо стыдно за себя и свое поведение. Стою тут и фактически предлагаю себя. Сколько таких дурочек он видел за свою жизнь? Сколько глупышек шептали его имя по первому щелчку пальцев? Наверное, не мало. Эх, Женька Бурмистрова! До чего ж ты, подружка, докатилась! Встала в длинную очередь, чтобы вымолить себе толику ласки и тепла… Противно, позорно и гадко. — Так и запишем — отказался, — натянуто улыбнулась я. — Увидимся за ужином и все такое? — Нет. — Лесар, не глупи. Мне пора, и отец станет волноваться. Я понимаю, что скомпрометировала себя, но ведь можно перевести все в шутку. Никто не узнает, если мне не придется выходить замуж. Звучало, честно признаться, жалко. Словно я о чем-то бесконечно просила его, канючила и молила. Докатилась! И тем обиднее показались слова стража. — Честь — это не шутка, Инни, а Орас мой друг. Поэтому в храм мы идем. Вместе, — фактически поставил перед фактом он. Если дикого зверя загнать в угол, то даже безобидный олень или, скажем, ежик дадут отпор. А уж я точно себя уважала. И было за что! С малых лет я формировала характер, невзирая ни на что, и только сестра была рядом и видела, насколько это трудно. Дождь, снег, цунами, смерчи — ничто не являлось достаточной причиной, чтобы отменить ранний подъем и пробежку. Да я смерть пережила и какому-то стражу унижать себя не позволю. И я улыбнулась. Просто улыбнулась светло и искренне. — Знаешь, Лес, я всего лишь провинциальная девчонка и плохо знакома с обычаями и правилами. Для меня честь не пустой звук, но в твоем стремлении мало той самой чести, потому что единственное, чего желаешь ты — это прикрыть собственную слабость. Почему я должна платить за твои ошибки собой, своей жизнью, своим телом? Почему, Лес? Да, нас действительно тянет друг к другу. Сложно не признать это фактом. Но семья — это, прежде всего, доверие, уважение и любовь. Я тебе не доверяю, ты меня не уважаешь, между нами нет любви! Ты привык к всеобщему восхищению, к обществу дам и их обожанию, мне же все это вряд ли будет приятно. Возможно, когда-нибудь я встречу обычного арса, которому смогу доверять, для которого я стану смыслом жизни, и он не станет меня принуждать к тому, чего не желаю я, и не хочет сам. Ты волен просить у отца моей руки, но я отвечу отказом. Ни граф, ни король, ни даже все первородные арсы не заставят меня сказать тебе да! И… — я судорожно вздохнула, потому что… потому что, несмотря на все мои слова, страж мне нравился. Очень. Я знала, что никакого другого арса не будет. Откуда? Просто знала и все. Отчетливо понимала, если не Лесар, то никто. — И? — повторил он. — И прости меня, за то, что вела себя глупо, бесчестно и недостойно леди из уважаемой семьи. Извини, что тебе приходится переступать через свои желания. Я не хочу лишать тебя свободы и привычного образа жизни. Надеюсь, мы останемся друзьями, и сможем просто общаться, не возвращаясь к прошлым ошибкам. И, Лес, будь счастлив. Пока я все это говорила, пятилась и пятилась к выходу. Двери на террасу были по-прежнему распахнуты. Мне оставалось всего лишь расправить крылья и взлететь. Конечно, последуй страж за мной, он бы догнал. У меня не было ни шанса. Но Лесар стоял в проеме и просто смотрел мне вслед. Вот, собственно, и все. Не вышло у Женьки долгого счастья. Оно получилось скомканным и малопривлекательным. Впрочем, как и вся предыдущая жизнь. Как говорил мой местный предок Фрей, рожденный сражаться, любить не умеет. Видимо, это про меня. Хорошо, что Тэсс счастлива со своим ректором. Хоть кому-то из нас повезло. И я улыбнулась, несмотря на наворачивающиеся слезы, и подставила лицо ветру. Пока есть сестры, небо и свобода, жизнь не такая уж плохая штука. Эх, хотя с Лесаром она была бы куда приятнее. Глава 22 До ужина меня никто не беспокоил. Даже Лойс не заходила в комнату. В кои-то веки я могла наслаждаться одиночеством и слезами. Вообще, на Леандоре я ревела непростительно много. Нужно было что-то менять: либо жизнь, либо отношение к жизни. А что делает женщина, когда решает начать жить с чистого листа? Садится на диету! Хмм, это не про меня. Заводит любовника! Тоже мимо. Пытается изменить себя: стиль, одежду, прическу… Нет, пожалуй, менять прическу — это слишком радикально, а вот все остальное вполне можно попробовать изменить. Я перебирала платья в гардеробе и незаметно уснула. Так меня и нашла Лойс, позорно лежащую прямо на ковре. — Леди Инния, — воскликнула моя старушка. — Его светлость сказал, что вас нет дома, и вернетесь вы со стражем Лесаром. Снова тренировки? Врать доброй женщине, которая принимала меня любой, переживала, беспокоилась, я не могла. Но и правда звучала как-то непривычно и странно. — Лорд Рацис делал мне предложение, — честно призналась я. — Светлые боги! — всплеснула руками Лойс. — Представляю, как это было романтично — эйрисы, афесы в подарок, любящий взгляд, признание… А что? Страж Лесар вполне смог бы добыть своей женщине слезы первородных! Ах, это прекрасно! Старушка промокнула глаза уголком передника. Я не стала спрашивать, что за эйрисы с афесами. Да и зачем? Мне даже обычных цветов не дарили… — Ты расстроена, детка? — встрепенулась Лойс. — Он что, паразит, обидел тебя? Я ведь не посмотрю, что лорд, так тряпкой отхожу… У служанки был такой воинственный вид, что я невольно печально улыбнулась. — Он считает, что скомпрометировал меня. И, чтобы не ссориться с отцом, сделал мне предложение, — рассказала я. Как же хорошо, что у меня была Лойс. Мне просто необходимо было хоть с кем-то поделиться. — Предложение? — переспросила старушка. — Угу, — кивнула я. — Без любви? — покачала головой служанка. — Без нее, — горько вздохнула в ответ. — Не может быть! — тут же заявила Лойс. — Как не может-то?! — почти рассердилась я. Не на старушку, конечно, а на ситуацию в целом. — Говорю тебе, причина в том… — Да знаю уж, в чем причина, — улыбнулась добрая женщина. — Сама кровать перестилала, да простынку твою, стало быть, с первой кровью женщины, припрятала. Так стало стыдно, не передать! Щеки опалило жаром, а кончики ушей горели, хоть костер разводи. — Эх… — вздохнула я. — Птичка моя легкокрылая, высших арс на всех не хватает. А среди стражей девочки рождаются ре-е-е-едко. А если и рождаются, ты наверняка в академии видела, какие они? — и Лойс хитро прищурилась. А я задумалась. И, правда, какие? — Ну-у-у-у… — протянула я. — Они сильные… Выносливые… Мощные такие… — Именно, что мощные. Бой-баба только в эпосе хороша, и в каменоломнях, а мужчины во все времена любили изящных женщин. Одаренность играет немаловажную роль. Ты подарок для любого лорда, помни об этом! А невинность… Что невинность? Времена изменились. Сейчас любая арса до брака не одного перепробует, прежде чем выбрать подходящего. Конечно, тайно. Но это происходит так часто, что уже никого не удивляет, а уж Лесару это известно как никому! Ну и о какой чести он мне втирал? Я трижды себя виноватой почувствовала! Тоже мне жених выискался! — Вот, — улыбнулась Лойс. — Выражение лица поменялось, слезки высохли, узнаю свою девочку. — А почему Лесару это известно как никому? — все же решилась уточнить я. — Ох, птичка моя, ты ведь и сама видишь, насколько он обаятелен и хорош собой. Да что там, даже у меня, у старой, сердце заходится, когда страж взглянет. А уж от улыбки любая волю теряет. Сколько дам его соблазнить пыталось — у-у-у-у, не сосчитать! Больший комплект, пожалуй, только брат короля собрал. И отношения разные, поверь, у Лесара были. Ежели бы хотел, давно женатым летал. И что это значит? Лукавая улыбка заставила добрые морщинки вокруг глаз стать глубже и приметнее. — Что? — тут же спросила я, испытывая необходимость получить ответ незамедлительно, словно от него зависела вся дальнейшая жизнь. Впрочем, может, так оно и было? Если не жизнь, то стратегия моего дальнейшего поведения со стражем зависела точно. — Что не хотел он, вот что! Не тронула ни одна арса сердце гордого воина. Чресла, тела и даже разум тронула, а сердце осталось целехоньким, — сделала вывод моя старушка. И, знаете, сразу так легко стало, что даже все проблемы как-то отошли на задний план. Но оставались еще моменты, которые меня волновали и тревожили. — Тогда… почему так? — спросила я и с надеждой посмотрела на Лойс. Умела служанка так прояснить ситуацию, что сразу в голове рождался план дальнейших действий. — Это он не подумал. Я давно приметила, как наш блондинчик на тебя посматривает. Даже в тот первый его визит в замок Мид восхищался он сестрой твоею, а взгляды томные только на тебя и бросал. Я уж подумала, дыру в тебе прожжет. А вот что не расстелился перед тобой, да поухаживать не потрудился, тут только его вина. Уж не ревность ли тому виной? Наверняка, вокруг ребята вьются стайками! — испытующий взгляд нянюшки заставил потупиться. Я ведь действительно не одна за столиком сидела, и на ночную вылазку летала вместе с друзьями. Впрочем, ответ моей старушке и не требовался, она сама все прекрасно поняла. — Не горюй, моя птичка! Поверь старой Лойс, коли он все для себя решил, то нужна ты ему сильно. Не отступится. А помучить жениха не грех — больше ценить будет то, что трудом досталось. Ну, вставай, одеваться будем, да в порядок тебя приводить. Гости уж скоро съедутся. Есть пожелания? Служанка помогла мне подняться. Ее слова глубоко запали в душу, настроение улучшилось, и даже мир показался менее враждебным, несмотря на притаившееся в каждой щелке зло. Хорошо хоть для стражей сущности не представляли опасности. Возможно, пока, ибо каждая болезнь имеет свойство мутировать и приспосабливаться. Я посмотрела на вешалки и пожала плечами. — Платье хочется. Красивое, — улыбнулась я Лойс. — Рекомендую зеленое с золотой вышивкой и туфельки к нему. Страж точно не устоит! — Согласна! — рассмеялась я, и мы отправились собирать меня к ужину. Я смотрела на себя в зеркало и… любовалась! Правда-правда! Никогда я не выглядела лучше. И платье сидело, как влитое, и цвет мне удивительно шел, и прическа из алых кос удалась, но было что-то еще. То, что отличало меня прошлую от меня настоящей. Возможно, сияющие предвкушением глаза и румянец, который не покидал щек с утра. Слова Лойс меня обнадежили, успокоили и вдохновили. Значит, и на Леандоре принято ухаживать за девушками. Тем более, высшие арсухи, как оказалось, дефицит в местном обществе. А я со своей природной хрупкостью и изяществом, имея крылья и статус стража, вообще, если верить нянюшке, превращалась в эксклюзив. А ей я верила! Наверное, я и сама бы пришла к подобным выводам, когда подучила бы историю, узнала местные обычаи и перестала обижаться и дуться, как мышь на крупу. Лесар не мальчик. Ясное дело — в переделки попадал всякие, но ведь не женился. А со мной, видите ли, честь у него какая-то избирательная! Ну уж нет, дружок! Пока ты мне все положенные эйрисы с афесами не выложишь, никаких тебе браков! Впрочем, ругаться, отдаляться, комплексовать и ограничивать общение с белобрысым стражем я больше не собиралась. — Вы прекрасны, птичка моя золотая! — улыбнулась старушка. — Будьте решительны, легки и изворотливы, как ваша покойница-матушка. Для нее не было не решаемых задач и недостижимых целей! Я в вас верю! — Спасибо, Лойс! — ответила я, ощущая, как предательские слезы наворачиваются на глаза, и поцеловала старушку в щеку. Нет, плакать я больше не буду! Не знаю, какой была моя местная матушка, но в том, что еще один мой предок Вигмарий Фрей был тем еще затейником, сомнений не было. Никаких! Столько загадок загадал, что всему миру не разгадать. А все почему? Потому что данные разрознены, у каждого своя часть пазла. Придется их соединить. Страх перед помолвкой с Лесаром отступил, и с его исчезновением пришла уверенность в собственных силах, решительность, отвага, наверное, тоже. В общем, я больше не боялась и собиралась рассказать почти все, что знаю о темных сущностях. — Бегите, птичка моя, — кивнула старушка, ее глаза подозрительно блестели, и она утирала их уголком фартука. Я же всегда считала слабостью склонность к сентиментальности, поэтому, махнув Лойс рукой, покинула комнату и остолбенела. На перилах прямо напротив дверей сидел тот самый дерзкий попугай, за которым мы со Светкой все утро бегали по пыльным тайным ходам академии. — А тебя кто звал? — я прекрасно запомнила, что отношения с птицей как-то не заладились, поэтому особой радости не испытала. — С гостями прибыл? — Аррелы — существа свободные и гордые, между прочим! — заявил пернатый. — Никогда не слышала о том, чтобы у свободного существа был хозяин, — пожала плечами я. Не знаю, на какую реакцию я рассчитывала. Все же с птицей имела дело, по попугай погрустнел, склонил на бок голову и с тяжким вздохом произнес: — Умыла. Сразу как-то жалко его стало. Но интуиция подсказывала, что показывать свою слабость не стоит, потом наплачусь. — Ладно, сиди тут со своей гордостью, свободное существо, а я пошла ужинать. Внизу слышались голоса, я уже стояла у ступеней, когда сварливый голос птицы заставил остановиться. — А ты для кого так расфуфырилась? Влюбилась, что ли? И почему я сейчас себя почувствовала так, будто меня на чем-то преступном поймали? Щекам снова стало жарко, а уши горели так, словно меня ругалии все, кого я знала. — Тебе-то какое дело? — чтобы сгладить возникшую неловкость, мне пришлось огрызнуться. — Может, я помочь хотел? Бескорыстно! — отозвался аррел. И главное, выглядел ни разу не подозрительно, и глаза такие честные. — Ты? Бескорыстно? — усмехнулась я. — Слабо верится! — Если сестры счастливы, так и хозяйке хлопот меньше, а они с ректором только обрели друг друга, — нехотя признался Лошариус. И кто ему такое дурацкое имечко придумал? Явно не уроженец Земли. — Зная Тэсс, она сразу бросится решать чужие проблемы, начисто позабыв о своих, а этого допускать нельзя. Ты, как ее сестра, должна быть со мной солидарна. Кроме того, я неплохо знаю мир, обычаи Аэрлеи и отлично разбираюсь в мужской психологии. Я задумалась, а попугай добавил еще один аргумент: — Фактически я даже разболтать твоему возлюбленному ничего не могу. Меня слышит только хозяйка и те, у кого родственная магия. То есть, при любом раскладе Лесар ничего не узнает от аррела. Что ж, это несколько меняло дело, тем более сестрам версию «лайт» я все же намеревалась сообщить. — Ну, помогай, — согласилась я и, на всякий случай, добавила: — Бескорыстно. Птичка оживилась, но ответила привычным бурчанием: — Все вы Фреи меркантильные, алчные и жадные. — Зато с нами интересно, — пожала плечами я. — Всегда в центре событий. — Этого не отнять, — кивнула птица. — Проклял, наверное, кто. Ну, рассказывай, в кого втрескалась? — В стража, — призналась я, и стало даже легче на душе, словно призналась не только Лошарику но и самой себе. — А-а-а-а… — протянула птица. — Всего лишь в стража! И в кого угораздило? — В лорда Лесара. Крылья попугая поникли. — Что? — настойчиво поинтересовалась я. — Советов не будет? Кончились? — У меня советов на десять твоих жизней хватит, просто я честная птица и искренне желаю тебе счастья. А Лесар… Мужик, конечно, хороший, но с ним еще сложнее, чем с герцогом будет, — предельно честно ответил Лошариус. — Но Тэсс ведь справилась… — Ну, Тэсс… А что ей оставалось? Она же в тело жены попала перед брачной ночью. Тут или мучиться всю жизнь, или отношения налаживать. Вот она и старалась. Может, перевлюбишься, пока не поздно? Я покачала головой. Конечно, до жены мне еще далеко, но сердцу не прикажешь. — Мы не ищем легких путей? — с сочувствием спросил Лош. — Не ищем, — подтвердила я. — Тогда так, ты вот на Земле своей в парке бывала? На аттракционах каталась? — неожиданно уточнил он. Спрашивать, откуда он знает про Землю, постеснялась. Может, Настасья рассказывала, а может, еще где узнал. В любом случае, к нашему делу это ровным счетом не имело никакого отношения. — Допустим. — Вспомни горки разные, вагонетка несется вверх, потом падает вниз. Народ визжит, получая порцию адреналина и острых ощущений, — продолжил аррел. — К чему ты клонишь? — Лесар твой, хотя… пока еще не твой, но будешь меня слушать, никуда он от нас не денется! Так вот, он любитель этих самых горок. Нет горок, заскучает и потеряет интерес. Поэтому вот что я тебе скажу, не подпускай близко, но и не гони, удивляй, шокируй и на пике убегай прочь. Стань хитрой добычей для хищника, поняла? Только с ревностью не переборщи. Лорд Рацис не Агиар, привыкший решать все дипломатично. А нам лишних смертей не надо? Мне показалось, что птица не на меня смотрит, а глубже. Гораздо глубже. Прямо в душу. — Не надо, — покачала я головой и улыбнулась. Да, улыбнулась, вспомнив все случаи, произошедшие со мной, наблюдателем и участником стал Лесар. Горки? Какие горки? Любой, даже самый опасный аттракцион, отдыхает в сторонке. Уж скучать ему со мной не пришлось. Запоздалый совет Лошарика я давно, часто и методично воплощала в жизнь. — Хорошая реакция, — похвалила птица. — Правильная. И я стала спускаться. — Нет! Совершенно нет! — смеялась сестра, о чем-то рассказывая ректору. — Я, ровным счетом, ничего не успела, потому что практически не выходила из замка. Это Инни училась в академии, вела наблюдения и… О, вот и она! Ректорская чета, Светка и Орас обернулись ко мне. — Ты не просто успела, дорогая моя! Ты преуспела, понимаешь? — широко улыбнулась я. — Твой состав, перекрашивающий крылья, не просто игрушка, он… он… В общем, сейчас я вам все расскажу! — Предлагаю, дождаться еще одного гостя, установить полог и тогда уже обменяться информацией, — предложил граф. Не хватало только Лесара, и я сморщилась, предчувствуя напряженный вечер. Собственно, напряжение возникло. Почти сразу, потому что двери распахнулись и крылатый слуга произнес: — Лорд Рацис. Страж вошел. Сияющий, красивый, одетый с иголочки, если, конечно, сделать скидку на мир и эпоху. Начищенные сапоги я оценила, а вот жиденький букет из фиолетовых цветочков оценил ректор. — Друг мой! — воскликнул он, поднимаясь с кресла и делая шаг навстречу гостю. — Позволь, наконец, поблагодарить тебя за мое спасение! — Меньше пафоса, Ори, — усмехнулся Лесар. — Допустим, спасал тебя не я, а леди Агиар. Кстати, приношу вам свои соболезнования, Тэсс. Жизнь с герцогом вряд ли будет усыпана лепестками прекрасных цветов. Блондиночка встала рядом с мужем, и я невольно залюбовалась их парой. Очень гармонично они выглядели, идеально подходили друг другу. Про таких говорят — если не он, то никто. Примерно так я чувствовала, и радость сияющим и теплым потоком разливалась по всему телу до тех пор, пока мой взгляд не пересекся с пристальным взглядом серых глаз. — Со своей Тэсс я и за восемь жизней не расплачусь, — с нежностью произнес ректор и обнял жену. — А эйрисы ты кому принес? Уж не мне ли? Если что, дружище, то мое сердце занято окончательно и бесповоротно! Граф и герцог рассмеялись, Лесар остался серьезен. — Обойдешься, — на мой взгляд, слишком резко ответил другу страж. — Ради тебя я планомерно обшаривал пограничные скалы, Ори, а поднимался к пикам исключительно ради леди Иннии. И мне протянули букет. — Значит, все же предложение! — улыбнулся Орас. — Как-то так, — Лесар был, как всегда, романтичен, многословен и не скупился на комплименты и проявления любви. Я же растерялась. Буквально недавно Лойс рассказала мне об эйрисах, об их значении в ухаживании и вообще… Вообще, осталось дождаться каких-то особых украшений и все, признание Лесара, можно сказать, в кармане. Но достаточно ли мне этого? Нет. Уверенность в партнере приходит с его поступками, а не с цветочками и драгоценностями. — В воду поставить надо, — сказала я, изучая хрупкие пурпурные звездочки соцветий. — Не надо, — улыбнулась Тэсс. — Чем сильнее любовь арса, тем дольше живут сорванные эйрисы. Мои до сих пор выглядят так, словно их только вчера собрали. «Эх, значит, мои все же нужно поставить в воду, потому что страж Лесар и какая-то там мифическая любовь несовместимы!» — подумала я. У него может быть чувство долга, желание продлить род, стремление поступить правильно и справедливо, но только не любовь. Отчего-то я вбила себе это в голову, и мысль не давала мне покоя. — Это можно считать официальным предложением? — тихо спросила у Тэсс. — Не знаю, — виновато улыбнулась она. — Я ведь и сама в этом мире недавно, а Ори за мной не ухаживал до свадьбы. Так уж вышло, что мы познакомились, будучи уже женатыми. Думаю, украшение с афесами будет тем самым… предложением. — Эйрисы? — усмехнулся граф. — Дружище, я совсем не возражаю против такого зятя, как ты, но, поскольку политика Аэрлеи здесь не замешана, буду руководствоваться согласием дочери. Что касается ухаживаний, даю на это полное свое дозволение. Лесар кивнул, ректор установил магический полог, не пропускающий не только слова и магию, но даже мысли собравшихся. — Прошу к столу, — любезно пригласил Орфес. Слова отца мне определенно пришлись по вкусу. Значит, наши отношения зависят от моего согласия? Что ж, будем считать, что страж его уже получил, а вот озвучивать пока не стану. За столом мы сидели рядом. Признаться, столь близкое соседство Лесара заставляло меня волноваться, а кровь в венах бежать быстрее. Мы обсудили проблемы распространения темных, их методы уничтожения магии. Тэсс очень подробно рассказала о своих наблюдениях, методах лечения беременных на ранних стадиях, случаях спасения. Поистине то, о чем она говорила, вполне вписывалось в ту картину, которую уже нарисовала я. Пришло время для покаяния. Придется рассказать о своих шалостях, проступках и догадках. Особенно, это касалось башни первородных. Правда, некоторые детали я планировала опустить. Например, чтобы не подставлять ребят, их участие в вылазке я опустила в своем рассказе, сосредоточившись на описании, методе открытия врат и хитростью выманенной у сестры крови. Правда, о темном, вселившемся в Лютоя, пришлось сказать. Громиле все равно, его подобрал патруль, и значит, участие было почти доказано. Наличие магического паразита в теле прощало почти все грехи. — И ты не знаешь, что нужно темным в башне? — спросил ректор. Я знала. Темные боялись оружия, которым когда-то владел Леандор, в башне хранились сведения, способные починить древние артефакты, разобраться в них и воссоздать былую мощь мира, но рассказать об этом — означало бы выдать Еджайда, сейчас изучающего фолианты. — Темные боятся чего-то. И это что-то находится в башне, — сообщила я. — Меня привело туда желание обрести истинное оружие стража… — Обрела? — очень живо и хитро поинтересовался Агиар. Что мне оставалось делать? Чтобы скрыть спрятанное под плащом, придется сказать, что плащ украден. — Да, — потупилась я. — Напомню, инициированный пшекай обмену и возврату не подлежит, а победителей не судят, — вступился за меня Лесар. И его горячая, почти обжигающая рука легла поверх моей. Разумеется, этот неосознанный… жест сразу заметили. Допрос прекратился, но вынести двусмысленные улыбки близких было гораздо сложнее. И я малодушно одернула ладонь. — В зале три постамента. Пшекай я нашла в одном из них, потому что древний столб среагировал на мою магию. Думаю, два других тоже открываются, но на определенный дар. Уверена, Аэрлее пригодилось бы то, что находится в оставшихся тайниках, — сообщила я. Более того, я не сомневалась, что два оставшихся тайника смогли бы открыть мои сестры, но заострять на этом внимание не стала. — Подытожим, — изрек герцог. — У нас есть ключ от башни первородных, если, конечно, леди Слана пожелает поделиться им. У нас есть сведения о примерной численности темных и их пока ограниченных возможностях. Жаль, что увидеть темных могут лишь потомки Вигмария Фрея, но… Мы можем создать средство, сделающее врага видимым для армии Аэрлеи. Не так ли? Орфес продолжал смотреть на Светку. — Завтра же приступлю к изготовлению эликсира, — пообещала она. — Послезавтра, — уточнила Тэсс. — Завтра бал, а любая девушка на балу захочет блистать не хуже королевы. Лично я ее побаиваюсь… — Не бойся, птичка моя, — улыбнулся ректор. — Поверь, моя матушка давно приняла тебя всем сердцем, ведь для нее ты бесценное сокровище, потому что держишь в своих маленьких ладошках сердце ее сына. — Да ну тебя, Ори, — отмахнулась блондинка. — Волнение девушки перед балом так же естественно, как и волнение перед встречей со свекровью, а у меня два в одном. И не забывай, что леди Слана завтра впервые увидит своего жениха! — Таэрт нравится всем без исключения женщинам! — выпалил Агиар, но потупился под укоризненным взглядом супруги. — Это-то и настораживает, дорогой, — тихо произнесла она. Да, земных женщин понять нелегко, но необходимо, если мужчина желает искренних отношений. — Хорошо, — вздохнул Орфес. — Завтра подготовка к балу и сам бал. Мы обсудили все, что касается темных? — Нет, не все, — покачала я головой. — Есть что-то еще? — пристально посмотрел на меня Агиар. Ну и взгляд! Герцогу не захочешь, а все расскажешь. Кроме того, сейчас на меня смотрели все. И Лесар тоже… Эх… — Скорее догадки, основанные на некоторых подмеченных мною фактах, — предельно честно ответила я. Пришлось рассказать о нашем разговоре с портнихой, о том, что в столице одаренных рождается больше, чем в провинции, и о том, что матери этих одаренных посещали центральный храм белокрылых. — Вот я и подумала, что именно там может находиться нечто полезное, которое мы потом сможем использовать для борьбы против магических захватчиков, — закончила я. — Да, храм тебе посетить нужно, Инни, — кивнул отец. — Жрица давно о тебе спрашивала. — Позвольте, граф, я составлю компанию вашей дочери при посещении храма, — неожиданно предложил Лесар. Но не это меня насторожило, а то, как ловко он перешел с дружеского общения на официальный тон. Мидр тоже это заметил, но лишь лукаво улыбнулся. — Думаю, это пойдет вам обоим на пользу, — хитро ответил он. Я поняла лишь одно: и страж, и отец знали что-то такое, о чем я понятия не имела. — Если речь идет об артефакте, я бы тоже хотела его осмотреть, — заинтересовалась Светка. — Не в этот раз, милая, — ответил ей граф. — Итак, после бала я готов буду вас сопровождать в храм, леди, — изрек Лесар и поцеловал мне руку. Меня же хватило лишь на то, чтобы просто кивнуть ему. Что-то разволновалась я не на шутку, да и день был слишком тяжел. Расходились все чрезвычайно довольные друг другом и полученной информацией. Несмотря на усталость, я задержалась в библиотеке, выискивая сведения о традициях арсав, эйрисах, афесах и прочих атрибутах ухаживания у крылатых. Картинка складывалась. Можно было со всей ответственностью заявить — я попала! И страж попал тоже! И я с чистой совестью отправилась спать, наивно полагая, что трудный день уже закончен, но все только начиналось… Глава 23 Лойс я встретила на лестнице. — Отнесла вам молочка на ночь. Вы уж, птенчик наш, так не засиживайтесь, — попросила меня старая женщина. У меня же было настолько замечательное настроение, что я просто обняла добрую нянюшку и понеслась дальше. Хорошо, когда у тебя море родственников. Это может оценить только тот, у кого за всю жизнь, кроме сестры, больше никого не было. А сейчас… Это же страшно подумать! Граф, герцог… И, если Тэсс жена ректора, то мы со Светкой — родня самого короля и вдовствующей королевы! С ума сойти! Немного сбивало с толку странное поведение Лесара. Он больше не рвался поговорить, не искал личной встречи, а просто плыл на волне, заручившись поддержкой Мидра. Разумная, конечно, позиция. Тем более, я бы ни за что сейчас с ним не стала говорить, но не покидало смутное предчувствие чего-то неминуемого, словно страж что-то задумал. Но, если у меня есть личные планы, то почему их не может быть у него? Лойс предусмотрительно оставила зажженным один магический шар. Он тускло освещал комнату, отбрасывая на стены неясные длинные тени от мебели. Молока решительно не хотелось, и я с разбегу упала на кровать. Более того, я бы даже застонала от удовольствия вытянуть уставшие за день руки и ноги, но… Рядом совершенно точно кто-то лежал, потому что сопение мне не померещилось. Стало страшно и одновременно любопытно. — Э-э-эй… — позвала я с краю кровати, куда пришлось переползти в целях самосохранения. Мало ли какие сюрпризы поджидают в опочивальнях на Леандоре молодых наивных арсушек. Сопение усилилось, и я отважилась на решительные меры — потыкала объект моего волнения пальцем. — Уи… уэ… мня… мня… мня… — прозвучало в ответ. Язык был незнаком. Более того, невнятен. — Что вы сказали? — спросила я, но ответа не последовало. Почти всегда осторожность отступает перед стойким желанием узнать, постичь и увидеть. Лично мне ужасно хотелось посмотреть на того, кто залез ко мне в кровать, да еще притаился в ней так, что не отвечал на все ультиматумы хозяйки. Сначала мысль о Лесаре меня посетила, но я ее тут же отбросила за ненадобностью. В самом деле, не мог страж, ожидая даму, позорно уснуть. Он все же мужчина и воин, в конце-то концов. Значит, тепленькое местечко рядом занял кто-то иной. И, судя по беспечности, не настроенный ко мне враждебно. — А если я сейчас ка-а-а-а-ак шандарахну магией? — точно ни к кому не обращаясь, нарочито громко спросила я. — Не надо! — произнес очень знакомый голос, но ответ потонул в смачном зевке, и на тусклый свет магического шара выбрался полностью одетый Еджайд. Он не потрудился стянуть с себя даже сапоги… Впрочем, сапог на нем не было. Ботаник щеголял в сиреневом бархатном халате и меховых пушистых тапочках без задников. Вообще, у меня сразу возник вопрос: почему его не заметила Лойс? Но спросила я то, что и без нянюшки вертелось на языке: — Что ты здесь делаешь, да еще в таком виде?! Однако, мне не ответили. Еджайд снова зарылся в подушки и копошился там, пока не нашел пухлую тетрадь. Вместо ответа он на меня еще и наехал: — Инни, где ты ходишь? Битый час тебя жду! Пришлось использовать магическую формулу для отвода глаз, чтобы прислуга меня не заметила. Особенно настойчивой была пожилая арса в зеленом платье! Вот почему Лойс его не обнаружила! Магия. Ну, хоть что-то вставало на свои места. Но спускать ботанику упреки я не собиралась. — Так ждал, что заснул и успел выспаться, — покачала головой я. — Тоже мне страж в засаде! — Погоди кипятиться, — нахмурился Еджайд. — Я, между прочим, в домашней одежде ночью по городу не летаю. А раз я здесь, могла бы давно смекнуть, что дело серьезное. Голову тренировать нужно точно так же, как любую часть тела, Инни. Может даже больше! И закончил назиданием! Мне даже стыдно на пару мгновений стало, потому что доля истины, как и рациональное зерно, в словах ботаника имелись. — Молока хочешь? — примирительно спросила я. — Давно бы так! — гордо вскинул голову недостраж и покинул мою кровать, принимая из моих рук стакан и залпом его осушая. — Что за дело? Я не могла отвести взгляд от тетради в руках ботаника. Предчувствие того, что сейчас откроется какая-то древняя страшная тайна, переполняло меня. — Смотри, это я из книги срисовал, а еще перевел и составил словарь, — плюхнулся рядом Еджайд, но тут же протянул руку и сплел кокон тишины. — На всякий случай, — пояснил он. В чертежах я всегда разбиралась скверно, а уж когда пояснения написаны на незнакомом языке, состоящем из рунических символов, они совсем становятся непонятными. — А проще объяснить можешь? Для тех, кто не тренирует голову ежедневно? — прямо спросила я. — Могу, но хотел, чтобы ты восхитилась проделанной мной работой, — признался ботаник. — Я восхищена, — не очень искренно ответила я и с нетерпением добавила: — Объясняй! — Когда-то при первородных существовал один мощный артефакт, защищающий Леандор от темных. Он вполне справлялся до определенного момента. Потом с ним что-то случилось, в книге об этом не пишется, и первые «пожиратели магии» хлынули в наш мир. Тогда магический совет решил разделить ядро артефакта. Получилось семь частей — две огромные и пять маленьких. Небольшие части распределили по храмам провинции, а две большие… — Еджайд тяжело вздохнул. А я… Я, кажется, знала, где находятся не только две большие части, но и каждая маленькая. Второе видение, посетившее меня, было четче, дольше и… страшнее. — Одна из больших частей находится здесь, в Аэрлее, в храме первородных. Вторую белокрылым удалось установить над Вратами миров. Они все погибли, сдерживая натиск «пожирателей», когда устанавливали кристалл. И, к сожалению, его мощи не хватает для того, чтобы не пустить зло. Темные пусть медленно, но проникают на Леандор, — произнесла я, глядя прямо в ошарашенные глаза ботаника. — Инни… — прошептал он. — Ты же жрица! Настоящая, истинная жрица! Жрица или нет, а лучше бы я не видела того сражения. Алая кровь на сияющих белых перьях, спокойные, прекрасные лица арсов, осознающих, что пришли они сюда умирать, и огромные клубы темных сущностей, бьющие во врата, как таран…. — Рассказывай дальше, — попросила Еджайда. — Так вот, глобальную катастрофу они предотвратили, но сохранить расу арсов в первозданном виде не смогли. В каждом последующем поколении магии оставалось все меньше, а крылья становились все темнее. Так вот, однажды летописи стражей попали к великому Вигмарию Фрею. Он-то и придумал, как восстановить древний артефакт, сделать его вновь мощным, чтобы вернуть Леандору магию и надежду на будущее. — А почему он сам этого не сделал? — спросила я. — Почему-почему… — передразнил меня ботаник. — Я, знаешь ли, простой страж и не на артефактора учусь. Совету бы записи показать, но дед говорит, что там странные веяния, словно есть среди великих магов предатель. Я сразу представила Гмыру и некоторых других преподавателей, которых видела в целительском крыле. Да, веяния не то слово. Бардак у них в Совете творится. Сплошной непрофессионализм! Свергнуть бы их нафиг и все дела. — Слушай, Инни, а может, ректору покажем? Он вроде мужик неглупый… Еджайд смотрел на меня с такой надеждой, словно я решала жить Леандору или умереть. — Неглупый, — согласилась я. — А что показывать-то будем? Если у самого Вигмария не получилось восстановить артефакт, возникают закономерные сомнения в его методе. Вдруг он не работает? — Работает, — упрямо повторил Еджайд. — Спать хочется, вот мысли и путаются. Короче, он бы восстановил, но не обладал нужными силами, хоть и был великим магом. Зато Фрей подробно описал, как собрать артефакт, и как провести обряд, чтобы он снова вошел в силу. Там, в общем-то, все доступно для талантливого артефактора. Я только не понял момент про души, которые прошли через врата миров. Наверное, это что-то иносказательное. А я, в отличие от него, прекрасно знала о душах, которые прошли через эти самые врата. Причем, знала целых три души, а вот все остальное… — Не переживай, Инни. Смотри, я скопировал чертежи с помощью магии, поэтому могу гарантировать их точность. Главное, найти артефактора, и собрать все части, что тоже весьма сложно. В хрониках говорится, что «пожирателей» много в горах, где им совсем не могут сопротивляться. Магов посылать нельзя… — Магов посылать нельзя, — словно эхо отозвалась я и… очнулась от мыслей. — Магов посылать нельзя! Нужно посылать стражей, потому что только нашу магию не выносят «пожиратели». А еще важно, чтобы хоть кто-то из отряда видел темных, понимаешь? — Понимаю, — кивнул Еджайд. — Но где таких взять? Вспомни башню первородных. Никто, кроме тебя, Инни, не видел той твари, что сидела внутри Лютоя. — Значит, должна ехать я. И никаких проблем! — Но ты же девушка! — И что с того? Я, между прочим, девушка страж, если ты забыл. — Ладно, допустим, в тебя я верю, и миссия привезет все части древнего артефакта, — согласился ботаник. — Но где взять артефактора, равного самому Вигмарию Фрею? Хмм… Знала я одного такого умельца. Вернее, умелицу. Если Светка сумела перекрасить арсам крылья, да так, что у них проявилось истинное магическое зрение, а быть может и другие свойства первородных, то собрать какой-то там артефакт для нее даже труда не составит. — Есть! — воскликнула я и закружилась по комнате, обнимая совершенно сбитого с толку Еджайда. — Кто? — допытывался он. — Артефактор есть! Талантливый, понимаешь? Что хочешь, соберет! Что желаешь, работать заставит! — кричала я. — Есть! Есть! — повторял ботаник и кружился вместе со мной. Оказывается, радость тоже бывает заразной. Особенно в такие моменты, когда от усталости себя почти не контролируешь. Так мы и обнимались, пока неведомая сила не отшвырнула от меня бедного недостража. Вместо вытянутого лица Еджайда я увидела перекошенную злобой физиономию Лесара. Я так привыкла к его странному поведению, что удивило меня совсем не проявление эмоций, а сам факт присутствия белобрысого стража. — А ты что здесь делаешь? — спросила я. Злость сменило удивление. Как же я любила стремительные трансформации чувств, ни у кого таких не видела! Темпераментного мужчину сразу видно, даже до того, как ощутишь в полной мере этот самый… ну, темперамент. — Я? — подозрительно спокойно спросил Лесар. — Это я что здесь делаю? Подозревала, что ответ ему без надобности, поэтому осторожно кивнула. Зря. Лорда Рациса и это взбесило. Он скрипнул зубами и заорал: — Это он что здесь делает, Инни? Что, темные боги побери, этот сосунок делает в твоей спальне ночью? Вы бы что ответили разъяренному мужчине в такой ситуации? То-то и оно — правду, только правду и ничего, кроме правды. Вот и я обмануть Лесара не посмела. Посмотрела в серые глаза, вздохнула и тихо… очень тихо призналась: — Мир спасает… — Что-о-о-о?!! — прогрохотало надо мной. Да, тучи давно сгустились, а теперь, стало быть, прорвало. — Мир спасает, говорю же, — чуть громче произнесла я, но моему блондину все равно ответ не понравился. Странно даже. Родина в опасности, а он капризничает! — В столовой сегодня, когда этот адепт приглашал тебя на королевский бал, он тоже спасал мир? — едва сдерживая ярость, и поэтому довольно холодно поинтересовался Лесар. — Нет, в столовой Еджайд только готовился спасать, — со всей откровенностью и прямотой призналась я. — Не понимаю, к чему этот допрос посреди ночи? — Давай я его просто сейчас убью, и больше никто никого ни в чьей спальне по ночам спасать не будет? — предложил лорд Рацис. — Н-не надо, — взмолился ботаник и отскочил от меня так резво, словно я была не я, а змея ядовитая. Предатель! Меня же до крайности возмутило поведение стража Лесара. То, что он является моим куратором, не дает ему право врываться ко мне вот так и убивать моих гостей! И я… я посмотрела на блондина грозно, но испугался только Еджайд. Причем, за себя. — Я, пожалуй, пойду, — промямлил он. — Поздно уже, что-то засиделся… — Иди-иди, — нарочито ласково произнесла я, не отрывая взгляда от лица Лесара. Как уходил ботаник, не видела. Слышала лишь, как с тихим шелестом распахнулись его крылья. — Инни, я тетрадь на тумбочке оставил! — крикнул самоубийца. Встретимся на балу! Я подождала еще немного и, когда все стихло, решила высказать Лесару все, что накопилось в душе. Очевидно, у стража тоже накопилось немало. Наши фразы прозвучали практически одновременно: — Как же ты меня достал! — Всю душу ты мне вымотала! Его слова неприятно резанули по… живому. Я даже какое-то время просто учащенно дышала, подбирая самые страшные и самые обидные слова для ответа. А потом… — Я вымотала? — Ты, Инни. Ты, — устало отмахнулся Лесар и бесцеремонно уселся на мою кровать. — Ты невыносима! Расходуешь бездумно резерв и потом едва не разбиваешься о скалы, влезаешь в башню первородных, сбегаешь от патруля, нарываешься и вызываешь на бой самого сильного парня отделения стражей и, что удивительно, побеждаешь! Ты втираешься в доверие, заставляешь окружающих ценить тебя, считаться с твоим мнением… любить!.. — И что в этом плохого? — с вызовом спросила я. — Все! Все это отвратительно, Инни! — выпалил Лесар, поднимаясь на ноги. — Особенно то, что я с ума схожу от ревности! Я, воин с тренированной выдержкой, едва не убил сейчас этого мальчишку только за то, что ты его обнимала! И знаешь, что я тебе скажу, девочка? — Ч-что? — голос предательски дрогнул, потому что… потому что он был так близко, его глаза так сияли, а сердце так билось… — Ты выйдешь за меня замуж, Инни! Темные боги тебя побери! — выпалил страж. — Выйду, — ответила я. Совсем неожиданно для себя самой. — Ч-что? — теперь, кажется, голос дрогнул у Лесара. — Я выйду за тебя замуж, хотя бы затем, чтобы портить тебе жизнь на совершенно законных основаниях! — заявила я. А он улыбнулся, и приблизился, и склонился к самым губам, а потом выдохнул: — Порти, Инни. И поцеловал. Мир не был спасен в эту ночь, но я ни о чем не жалела. Утром Лесар ушел, пока я еще спала. День обещал стать тяжелым, ибо нам предстояла подготовка к королевскому балу и помолвке сестры. Глава 24 Непослушный луч скакал по подушке, так и норовя попасть мне то в глаз, то в нос, отчего спать дальше не представлялось возможным. Я жмурилась, отворачивалась, но все мои попытки были безуспешны. Пришлось открывать глаза. Да, дела ждать не станут, а до вечера, если так разобраться, оставалось не так уж много времени. А вот когда я глаза открыла… То не поверила им. Рядом на подушке, на которой еще совсем недавно мирно спал страж, теперь лежала шкатулка. Красивая, разрисованная мастером. На верхней крышке — над горами парил белокрылый арс, а по боковинкам шел орнамент из геометрических фигур, напоминающий один из вариантов огранки драгоценных камней. Почему Лесар сам не отдал мне подарок, а оставил его вот так — почти сюрпризом? Стало безумно интересно, что находится внутри, и я подняла крышку. Внутри, на черной бархатной обивке лежали бусы… Или точнее их можно было бы назвать ожерельем из молочно-белых сияющих камней. Афесы — так, кажется, их называли в Аэрлее? Они символизировали вечную любовь, неразлучность, единение. Дождалась. Так стало тепло и хорошо на душе, что захотелось весь мир сделать таким же немного сумасшедшим от счастья. Не успела, потому что пришла Лойс. На этот раз служанка постучала. — Хорошего утра, птенчик, — поздоровалась добрая старушка. Она улыбалась и посматривала на меня как-то лукаво. — Что гость-то ночной, давно ли ушел? Хотелось бы мне спросить, который из гостей, но это было бы за гранью. Я и без того нарушила все правила приличия, хотя… — Сбежал, — смущенно улыбнулась я и кивнула на коробочку. — Вот, оставил. — Хорошие афесы, редкие. Нужно по-особенному относиться к девушке, чтобы достать такие. Однако, не вчерашний гость тебе их принес. Тот был совсем юный, меня приметил и дышал испуганно, как загнанный хищником зверек. Значит, не о Лесаре шла речь. Это и обнадеживало, и смущало одновременно. Как быстро я себя выдала! Конечно, это Лойс, а не кто-то чужой, но факт оставался фактом — расколоть меня легко. Нужно быть осторожнее. — С чего ты взяла, что в комнате кто-то был? У тебя же нет магии, — спросила я. — Магии может и нет, но есть нюх, интуиция, и слышу я хорошо, — по-доброму рассмеялась служанка. — А вдруг это бы оказался враг? — Враг? — удивилась старушка. — От врага не может пахнуть молоком и печеньем. Кроме того, ваш отец поставил немало магических оповестителей. Их еще ваш предок, магистр Фрей создавал. Логика железная. Выходит, простые арсы, потерявшие магию, компенсируют ее другими чувствами. Как у слепых обостряется слух, так и у арсов, лишенных магии, повышается интуиция. Это вполне логично, если учесть спектры магии, обладатели которой пострадали первыми. Лойс верно подметила все нюансы и точно описала Еджайда. Я успокоилась и поднялась с кровати. Со шкатулкой расставаться не хотелось, а ожерелье не только радовало глаз, но и согревало душу. — Довольно. Положите украшение на стол, оденете его на бал, птенчик мой. Наверняка лорд Рацис там объявит о вашей помолвке. Я хоть и не одобряю отношений до брака, но на ваши тайные встречи глаза закрывала, — по-доброму пожурила меня служанка. Стало стыдно. Я почувствовала, как горят уши, и щекам стало невыносимо жарко. — Какие же они тайные, если тебе о них известно, — пробубнила я, глядя в пол, потому что поднять глаза на Лойс в этот момент просто не могла. — Птичка моя, — хохотнула она. — Я ведь вас с младенчества нянчила, да молочком выкармливала. Если что и проходит мимо меня, так я потом остаточки сердцем чувствую. Сами потом узнаете, когда свои детки пойдут. Ох, и красивые у вас со стражем Лесаром детки получатся! Дали бы первородные мне дожить да хоть одним глазком взглянуть на них! На смену стыду пришло смущение. Лойс так просто рассуждала о сложных для меня вещах. Дети… Я сама еще не совсем повзрослела… — А что характер у вас беспокойный, ничего. Спокойствия лорда на двоих хватит. Может и к лучшему, что вам достался такой рассудительный, умный мужчина, обладающий железной волей, — продолжила расхваливать жениха нянюшка. Мне он, конечно, нравился, но, слушая ее, я отчетливо понимала, что мы говорим о каких-то двух разных мужчинах. Нет, с наличием ума и сообразительности я полностью согласна, но что касается железной воли, а тем более спокойствия… Тут можно поспорить! Лично я его знала, как несдержанного, вспыхивающего, словно сухое сено от костра, мужчину. И все же к нему тянуло с неимоверной силой, несмотря ни на что… — Умывайтесь и спускайтесь к завтраку, скоро придет мастер причесок, — прервала мои размышления Лойс. Я была не голодна, но очень хотела поговорить с сестрой без свидетелей. Чертежи, принесенные ботаником, не давали покоя. Светку нашла в лаборатории. Судя по ее виду, спать сестра не ложилась, а на столе перед ней уже ползали и соединялись воедино новые тучки. Вот это работоспособность! С такими темпами половину стражей Аэрлеи можно будет снабдить ее эликсиром. А видящие врага воины — это сила, способная оказать достойное сопротивление. — Доброе утро! — радостно поздоровалась я. Все же счастливая женщина видит мир в красках и искренне недоумевает, если этого не видят другие. Света моей радости не разделяла… — Добрее видали, — буркнула она, не отрываясь от своих монстров. Ее ответ мне совсем не понравился. Я же пришла с миром и со сведениями, которые, как считала, должны быть важны и интересны всем, кому дорог Леандор. А сестре он дорог, потому что у нас нет альтернативы выбора. Вопрос стоит ребром: или тут, или нигде. Жить по соседству с «пожирателями магии» так себе перспективка. Местные безмятежно спят только потому, что не догадываются о том, кто притаился рядом и уже плодится и размножается. — Загоняй своих сущностей в колбы, и давай поговорим, пока не позвали завтракать. Потом времени не будет, — предупредила я и даже руку протянула. Облачка поежились и сдвинулись. — Хорошо, — грустно вздохнула Светка и неожиданно спросила: — Ну как, приходил Лесар? Сделал еще одно предложение? Вот это дом! Вот это семейка! А Лойс еще про какие-то тайные свидания говорила. Все всё знают! — Не успел, — предельно честно ответила я и, заметив вопросительный взгляд сестры, призналась: — Я его опередила. Обидно будет, если какая-нибудь местная арсушка его захомутает. Я уже стала к нему привыкать… — Скажи лучше, что втрескалась без памяти, — ехидно усмехнулась Светка. — Так заметно? — Да, — кивнула она. — Всем, кроме самого Лесара. Иначе бы он так не дергался, потому что тоже в тебя влюблен. В таких вопросах сестра не стала бы врать. В общем, я тоже так думала, поэтому мне было немного неловко за свое счастье, потому что Светке предстояло обручиться пусть и с красивым, но с совершенно незнакомым мужчиной. Я тоже его не знала, но он мне уже заведомо не нравился. И тому было как минимум две причины. Во-первых, лорд Таэрт Стэв не нашел ни одного свободного вечера, чтобы навестить свою невесту и познакомиться с ее семьей, хотя наверняка знал, что мы живем практически у него под боком. И, во-вторых, Настасья — наша новая сестра в красках описала его ближайшую родственницу, ее скверных характер и нетерпимость. Если Гмыра гордость рода Стэвов, то… В общем, от осинки не родятся апельсинки, даже если использовать современные методы прививок плодовых деревьев. — Так о чем ты хотела со мной поговорить, Женя? — Светка фактически вырвала меня из пучины тягостных раздумий, и я вздохнула с облегчением. — О древних тайнах… Я знала, что заставит Светку оторваться от своих мыслей и сконцентрировать все свое внимание на мне. Слова «древние» и «тайны» сработали, подействовав на сестру, как сыр на голодную мышь. Она решительно сдвинула в сторону колбы и повернулась ко мне. — Рассказывай! — приказала Светка. А чего рассказывать? Тут показывать нужно! — Есть артефакт, некогда разобранный на семь далеко неравных частей. Есть необходимость отыскать все эти части и собрать раритет воедино. И, если со сбором частей и даже с их сборкой я бы справилась, то заставить древний магический механизм заработать — это за гранью моих возможностей, — затараторила я. — Так, — тут же включилась сестра. — Что от меня требуется? На него можно посмотреть или прочитать описание? — Одна из частей находится здесь, в Аэрлее, в храме первородных. Я собираюсь посмотреть на нее завтра, потому что сегодня бал и твоя помолвка… — Помолвка, — вздохнула Светка. — Как думаешь, если жених мне совсем-совсем, вот ни капельки не понравится, Орас станет меня принуждать к браку? Это ведь приказ короля, а граф его… как это раньше называлось? Ммм… Вассал своего сюзерена! Вот! Я присела рядом и просто обняла сестру. Разве были у меня ответы на ее вопросы? Их не было. — Любовь, если она настоящая — это всегда большие сомнения. Вот у меня, вроде все гладко, а я… дрожит внутри все так, словно я над пропастью стою, и только один шаг в нужную сторону решает: жить или умереть. Понимаешь? Когда ты увидишь своего Таэрта, то сердце обязательно подскажет твой это арс или нет. Главное, разум не слушай. Я слушала и чуть не потеряла Лесара. — Значит, ты и Лесар?.. — Светка загадочно улыбнулась, а я просто кивнула и снова смутилась, словно не замуж собиралась, а совершить нечто запрещенное или вообще преступно-предосудительное. — Ладно, выкладывай, что принесла. Ведь принесла? Я опять кивнула. Сестра видела меня насквозь и понимала порой лучше, чем я саму себя. — Принесла, — и, вздохнув, выложила чертежи, которые Еджайд скопировал из древнего фолианта. Несколько минут Светка тщательно их изучала. Надписи ботаник перевел, но я и в переведенном варианте ничего не понимала, в отличие от сестры. Она внимательно рассматривала каждый чертеж, читала, иногда проговаривала шепотом какие-то странные слова. — Ты понимаешь, что это? — наконец, спросила Света. — Теоретически, прибор, который не пускал в мир зло, — пожала плечами я. Что к этому еще добавить, понятия не имела. — Это универсальный страж, способный распознать злой умысел еще до того, как он сформировался в чьем-то организме. Это практически бог, Женя! — сестра вытаращила на меня глаза. — И тот, кто его когда-то разобрал, совершил преступление, понимаешь? Он предал своих! — Такое решение принял совет… Этих… Белокрылых… Первородных… — прошептала я, а перед глазами стояло видение. То самое, недавно виденное мною — алая кровь на снегу и белых перьях. Голова закружилась, в ушах зазвенело… — Совет, — усмехнулась Светка. — Вот откуда ноги растут. Я читала, что за все время с момента исчезновения первородных в совете не всплыло ни одного нового имени, ни один новый род не занял поста. Их всех нужно проверить… Женя? Ты… Что с тобой, Женя?.. Очнулась я на полу. Сестра трясла меня и легонько била по щекам. Рядом стоял взволнованный Орас. — Ох, и напугала ты меня, — выдохнула Светка. — Я попросил леди Тэсс прибыть к нам, — сказал отец. — Давай-ка, Инни, я перенесу тебя на кровать, а Лойс подаст что-нибудь горячее и успокоительное. Что у вас произошло, девочки? — Все х-хорошо… уже, — заверила я и даже сама поднялась, опираясь на руку сестры, но ноги отчаянно дрожали. — Мы просто сидели и разговаривали. Наверное, просто устала. — Все равно, мне будет спокойнее, если леди Агиар тебя осмотрит, — произнес граф. — Прикажу подать завтрак в твою комнату. — Нет, я вполне способна дойти до стола, — улыбнулась Орасу, чувствуя, как нахлынувшая слабость отступает. — Спасибо. Дай нам пять минут, и мы придем. — Хорошо. Жду вас за столом. Но, ради первородных, будьте аккуратны, девочки, и как следует отдохните перед балом, — попросил отец и вышел из лаборатории. Я не могла рассказать сестре о том, что видела. Просто не могла и все. Даже вздрогнула, когда она обратилась ко мне с вопросом: — С тобой точно все в порядке? Я прислушалась и на этот раз ответила вполне честно: — Да. — Ты когда, говоришь, в храм собралась? — Завтра. Лесар обещал сопровождать… — Я, конечно, не хочу быть третьей ногой или пятым колесом в телеге, и понимаю, что вам хотелось бы помурлыкать наедине, но все же напрошусь и составлю вам компанию, — смущенно сказала Светка. — Очень уж мне хочется посмотреть, а если повезет, то и потрогать ту часть артефакта, которая находится в Аэрлее. — Ты разве мне когда-то мешала? — улыбнулась я. — Мешала, — ответила Светка. — Я помню, как в самом начале ты даже ревновала меня к Лесару, хотя даже слепой бы понял, что этот мужчина с первого взгляда из двух практически одинаковых сестер выбрал тебя. Я желаю вам счастья, Женька. Мне только немного грустно, что мы стали общаться реже с тех пор, как попали на Леандор. — Нужно срочно исправлять эту оплошность, — горячо поддержала я. Нет, о видении я помалкивала, ибо понимала, что помешать этому сестра не сможет, а я рискну, когда придет время. Сейчас же наступил момент для других признаний, которые тоже пока оставались для Светы тайной. — У меня для тебя кое-что есть. — Сюрприз? — оживилась она. — Ты знаешь, я их не очень люблю, но от тебя приму что угодно. — Не сюрприз и не подарок. Скорее, насущная суровая необходимость, — ответила я. — Заинтриговала. И что это такое? — Перо перворожденного! Это такой артефакт, который… Ты будешь смеяться!.. — Не буду! Я с этими арсами в любые чудеса уже готова поверить! — воскликнула Светка, но, несмотря на видимую радость и явную заинтересованность, в уголке глаз притаилась грусть. — В общем, я об этом артефакте вычитала в одной старой книге. Вернее, даже не я, а мой друг-ботаник из корпуса стражей, — затараторила я. — И это тоже все неважно, а важно, что это перо направляет судьбу по нужному руслу. Понимаешь? — Не-а, — помотала головой Светка. — Желания что ли исполняет? — Не совсем. Оно меняет жизнь к лучшему, — я вздохнула. — не понимаю, как это объяснить, но… Попробую! Вот простой пример: узнав про перо, я сразу подумала, что оно сможет дать тебе крылья, и, разумеется, полезла в сокровищницу первородных… — Ты полезла в сокровищницу?!.. — ахнула Светка. — Ради меня?.. — Я бы ради тебя Луну с неба достала, а тут какое-то, пусть и волшебное перо. Не перебивай, сама собьюсь. Так вот, полезла туда я не одна, а с тремя приятелями. Мы же не знали, что и у древних, если не соблюдать осторожность, бывает сигнализация. В общем, напоролись и бросились в рассыпную. По всем показателям меня должен был задержать патруль, но… Вуаля! Со мной было перо, и я благополучно долетела до нашего замка! — радостно сообщила я. Сестра сидела какая-то притихшая и ошарашенная. — Не поняла… А что случилось? — нахмурилась я. — Женя, ты же совершила преступление! — прошептала она, глядя на меня округлившимися глазами. — Ты выкрала экспонат музея из хранилища! Надо пойти и сознаться, слышишь? Покаяться, заручиться поддержкой отца… В конце концов, ты дочь графа, и тебя помилуют! — Кто-о-о? — скривилась я. — Потомки тех, кто свой мир предал? Светка, пойми одно — нас сюда затем и прислали, чтобы мы вселенскую справедливость восстановили. Тебя, меня и Настасью! Мы все винтики одного механизма! Очнись и прекрати истерить! Кроме того, это перо нам Фрей оставил, а это тоже кое-что значит. Оно не работает, если меня нет поблизости. Чтобы дать тебе крылья, я должна буду переночевать в твоей спальне, в одной с тобой кровати, понимаешь?! Нет, ответа я не ждала, но злилась сильно. Я из-за нее… Я ради нее… А она… Она… Эх! — Может, ты и права… — шепотом произнесла Светка. — Еще как права! — улыбнулась я. Сестра всегда сомневалась, когда бралась за что-то масштабное и грандиозное, но в результате всегда добивалась успеха. — Просто так в другие миры перебрасывать не стали бы… — продолжила свою мысль она. — А перо точно без тебя не работает? — Клянусь! Проверено! — И крылья появятся? — Это я не знаю, Свет, — виновато потупилась я. — Кто ж поймет эти древние артефакты? Может быть, нужно еще какое-то условие. Но если не попробовать, то ничего не будет точно. Возможно, в случае неудачи, ты сама сможешь разобраться в чем ее причина. — Ты права. Под лежачий камень вода не течет, — улыбнулась сестра. — Попробуем сегодня, после бала? — Конечно, — согласилась я. — Жаль, что на сам бал нельзя его взять… — Это еще почему? — Не до меня тебе там будет, — улыбнулась Светка, потом вздохнула. — А мне не до себя. Идем лучше завтракать? Глава 25 Настасья принеслась сразу после завтрака, когда мы ждали мастера по прическам. — Кому тут требуется скорая сестринская помощь? — с порога спросила она. — Нам! — ответили мы хором. Довольно слаженно вышло. — Инни, что случилось? Орас был сам не свой, когда просил тебя осмотреть. — Герцогиня присела рядом, расправив пышное платье, хотя по академии рассекала в привычной форме, обтягивающей зад. Тэсс робко улыбнулась и, словно оправдываясь за свой костюм, сказала: — Муж любит, когда я в платье. Что-то ты действительно бледная. Ложись, я тебя посмотрю. — Все в порядке, — вяло начала сопротивляться я, но на помощь старшей сестре пришла Светка. — Ложись, Женька! Доктору виднее, когда в морг, а пока, может быть, еще немного полетаешь! — изрекла она, и даже Настасья уважительно на нее посмотрела. — Тебе надо было в медицинский поступать. Шутки, как у нашего ведущего хирурга, — улыбнулась она, ни на секунду не забывая обо мне. — Не нужно ничего поднимать, Инни. Я все увижу и через платье. Главное, ровно лежать и по возможности не двигаться. От ее ладони шел неяркий зеленый свет, я чувствовала тепло и умиротворение, что ли, словно нечто родное касалось меня. Хотя, почему «словно»? Настя и была родной, а ее магия — родственной, родовой, семейной… Нашей… Общей… мысль так поразила, что я послушно замерла, давая возможность себя осмотреть. Общей… В этом что-то было. Не зря Фрей миссию на троих спланировал, а он ничего не делал просто так. Просто многие моменты его грандиозного плана пока оставались непонятными нам, но интуиция подсказывала, что двигаемся мы в нужном направлении. — Вот как… — улыбнулась Тэсс, когда ее ладонь была над моим животом. — Что там? — и да, я, разумеется, нахмурилась, потому что беременность сроком в пару дней даже на Земле с помощью современных методов диагностики определить невозможно, а тут… магия. — Искра там. Магическая. Большей частью фиолетовая, с вкраплениями зеленого, оранжевого и… магии стражей. Угадай, что это может быть? Настасья улыбалась, Светка восторженно смотрела на мой живот, а я… не то, чтобы догадывалась, я точно знала, чьими перьями набью подушку! Снайпер недоделанный! С первого раза! Нет, у меня, конечно, были долго-идущие планы, типа семьи и детей, только вот слово «долго» в этих планах казалось ключевым. Убью! Честное слово! Мне мир спасать, а тут такое… — Чего испугалась, мамочка? Радоваться надо! Через недельку скажу пол, но, судя по набору магии, девка будет. Меня даже дар стражей не смущает, — Тэсс убрала руку, и сразу стало зябко и одиноко. — Афесы уже дарил? — И эйрисы, — угрюмо кивнула я. — Полный комплект, надо брать. Тем более, девочки чаще внешность папаши наследуют. Представляю эту блондиночку-сердцеедку! Вот где Лесару отомстишь, когда он замучается от нее женихов отгонять, — подмигнула мне сестра. Я хихикнула, а потом и вовсе рассмеялась, представляя лицо жениха. Стоп… Да он же мне ни за что не даст полететь собирать части артефакта, даже если сам будет сопровождать. — Уже взяла… — выдохнула я. — Ты чего вдруг так испугалась? — с беспокойством в голосе спросила она. — Ничего я не испугалась. Дети, так дети! Только… — я скорчила умоляющую физиономию. — Тэсс, миленькая, ты только пока ему не говори, а? Я сама скажу. Скоро, но не сегодня. — Не скажу, — улыбнулась она. — Сама только недавно призналась, хотя моей беременности уже недели две. Так и обомлела, когда вдруг почувствовала на днях. Посмотреть на плод у самой себя совсем непросто. Я протянула ладонь к ее плоскому животу и почувствовала, а потом и увидела крохотную черно-зеленую звездочку. Она сияла ровно и спокойно. — Наследника ждем, — шепотом сообщила Тэсс. — Ори горд и взволнован, как мальчишка. Он мне, представляете, всю ночь на древнем языке стихи читал, когда я ему сказала. — Стихи? — хохотнула Светка. — И стихи тоже! Мы рассмеялись и обнялись, но идиллию испортила Лойс. — К вам господин Фуэрт, мастер причесок, — сообщила нянюшка, словно пришел кто-то нежелательный. — Как жаль, что нам придется отвлечься от такой увлекательной темы, — простонала Светка. — Ничего страшного. Тему мы сменим, мне принесут чай, и я еще побуду с вами, понаблюдаю, как из хорошеньких девушек делают ослепительных красавиц, — сообщила Тэсс тоном, нетерпящим возражений. — Слава первородным, — облегченно выдохнула служанка. — Уж вы-то, леди, присмотрите за ними, как надо. А чай я вам сейчас принесу, с пирожными. Ах, какие удачные пирожные получились у нашего повара сегодня… Она все еще болтала, даже когда за нею закрылась дверь. Правда, сразу же открылась, чтобы пропустить… О-о-о! Если бы Элвис Пресли реинкарнировал в арса, то мастер Фуэрт был бы его астральным продолжением. Один начес смоляных волос чего стоил! Или стоял… В общем, стоил и стоял. Это напрягало, и не прибавляло доверия к приглашенному профессионалу. — И портфолио у него наверняка нет, — констатировала прискорбный факт Светка. — Может, он сначала на кошечках потренируется? — взмолилась я. Вошедший смерил нас скептическим взглядом и изрек: — Добрый день, дамы… — вышло бы чарующе, но его хохолок трясся при каждом слове и полностью убивал всю романтику. — Не хочу никого обидеть, но вижу, что у меня просто бездна работы. Итак, кто из вас первая? Из серебряного сундучка он извлек расчески, ножницы, щипцы для завивки и кучу разных флакончиков. Все это Фуэрт разложил у зеркала. — М-мне нужно чая и поговорить с Тэсс, — трусливо заявила я, присаживаясь рядышком. Лойс уже вернулась. Хорошо, что чашек она захватила больше, очевидно, рассчитывая на всех, включая мастера. — Эх, что с вас взять, — махнула на нас рукой Светка и отважно села на банкетку перед парикмахером. — Я первая. — О! — восхитился тот. — Немного вызывающий оттенок волос, слишком вульгарная длина… — Длину не трогать! — рыкнула со своего места я. — А то мне тоже придется стать мастером чьей-то прически! — Ну, хорошо… Будем работать с тем, что в наличии, — скривился Фуэрт и, наконец, занялся делом. Лойс вышла, и Тэсс спросила: — О чем ты хотела со мной поговорить? — Понимаешь, у тебя есть Ори, у меня — Лесар, и я… — Дай-ка угадаю, — улыбнулась старшая сестра. — Тебя смущает собственное счастье, потому что у Светланы его пока нет. — И это тоже, — кивнула я, восхитившись точностью формулировки. — Но не только. Все же своего стража я выбирала сама, пусть и не долго. Светина помолвка с лордом Таэртом — приказ короля. Она волнуется и переживает, а ее жених не нашел времени, чтобы посетить нас до бала. Вот я и подумала, может, ты мне расскажешь о нем? — Я его плохо знаю. Видела пару раз, — ответила Настасья, потом задумалась и поставила на стол чашку. — Однозначно, он красавец. Даже сладкоголосый Лесар и мой супруг ему внешне проигрывают. Есть в нем что-то авантюрно-опасное, что ли. Такое, ощущение, что с этим мужчиной будешь ходить по острию бритвы, что никогда не будет скучно. В общем, он нравится женщинам, но мало обращает на них внимание. Серьезен, карьерист, всегда в делах. У меня сложилось впечатление, что даже когда спит, он думает о работе. Все же первый помощник короля в его годы — это большое достижение. Скорее всего, он не посетил ваш дом из-за своей занятости и большой загруженности. Чем больше она рассказывала о женихе Светки, тем больше что-то неуловимое меня настораживало. И, наконец, прозвучал апогей: — Знаешь, при всей привлекательности Таэрта, я ведь так и не сложила о нем определенного мнения, хотя Лесар мне понравился с первой встречи. Открытый, честный и… наглый, — улыбнулась Тэсс. — Представляешь, он даже пытался за мной в шутку приударить, чтобы расколоть Ори. Муж никогда от Лесара ничего не скрывал, и того обидело, что друг не назвал имени невесты. Постой… А вот с Таэртом супруг делился своими мыслями и планами гораздо реже. И спас его… Лесар! Нужно мне подробнее его расспросить про Таэрта. Я еще успею сделать это перед балом, а потом подробно тебе обо всем расскажу, идет? — Вполне, — согласилась я, хотя сердце забилось отчаянно. — Ты как-то говорила о неприятной родственнице лорда, а о других представителях рода Стэв что-то известно? — Ты, наверное, имеешь в виду Гмыру Лигель. Она ведет у меня одну из дисциплин. Неприятная старушенция. Очень сокрушается, что вышла замуж за купца и потеряла право именоваться леди. Видимо, всю жизнь ненавидела мужа за это, вот мужик и не выдержал. Но, говорят, она весьма сильный маг, высшая арса и член магического совета. Ох уж этот совет! Такое ощущение, что это не прогрессивный орган управления магией, а сборище старых маразматиков и ретроградов! Даже супруг, которому по должности положено присутствовать на многих заседаниях, приходит оттуда хмурым. Часами молчит и злится. — У меня сложилось примерно такое же мнение о совете, хотя я читала только их законы, указы и планы заседаний, — улыбнулась я. — Про остальных Стэвов ничего не знаю. Их мало, но тоже могу спросить у мужа. А почему это тебя так волнует? Ведь не только из-за Светланы тебя так совет магов заинтересовал, правда? Нет, врать ей я не могла. Честно поделилась мыслью: — А ты не смотрела на членов совета магическим зрением? — поймала вопросительный взгляд Настасьи и продолжила: — Когда читаешь их скрижали, невольно задаешься мыслью, что все это происходит по чьей-то указке. — Близко не просматривала, но у меня и мысли такой не возникало, — нахмурилась Тэсс. — Сначала я никак не могла принять свой дар, а когда начала видеть магию других, включая редкие сектора и темных, то работы навалилось столько… — Понимаю… — Нет, не понимаешь! — уставилась на меня сестра. — Это важно, Женя. Это очень-очень важно! Темных видим лишь мы втроем, еще те, кто на себе испытает зелье твоей сестры, но пока его слишком мало. Членов совета, многих придворных, короля и королеву мать стоит просмотреть! К слову, я сама их сегодня увижу впервые. Видимо, им не слишком хотелось встречаться с человечкой, хотя пару подарков из дворца мне передали. — Тогда… Давай это сделаем! — На балу! — На балу, — кивнула я. — Думаю, и Света нам не откажется помочь. Мы так увлеклись беседой, что почти не обращали внимания на мастера и сестру, которая принесла себя в жертву искусству. Зато сейчас разом обернулись. — Готово, леди! Фуэрт свою работу знает! — с гордостью сообщили нам. А вот гордиться ему было и нечем. Совсем нечем. Работа мастера вызывала стойкое ощущение жалости… к Светке. На нас смотрел тускло-рыжий пудель с высоким начесом на макушке и длинными свисающими ушами по бокам, которые успешно заменяли пучки завитых локонов. Красивый сочный цвет запудрили до неузнаваемости, волосы приобрели оттенок кирпича на стройке, испачканного строительными смесями и пылью. Грустное лицо сестры добавляло комичности картине. — Это что? — тихо… очень тихо спросила я, ощущая, как зверею. — Женечка, не надо! — пискнула Светка. — А я его не больно убью… — И быстро! — вклинилась в разговор Настасья, вставая рядом. — Можно было бы с пытками, но гуманность наше всё! На лице Фуэрта эмоции менялись, как картинки в телевизоре, когда быстро переключаешь каналы. Он хлопал ртом, но по факту ничего не произносил. — Я, кажется, у вас спросила, что случилось с потрясающими, прекрасными волосами моей сестры? — отчеканила я. Светка всхлипнула и закрыла лицо руками. Видимо, увидела свое отражение в зеркале. — Отвечайте, мастер, отвечайте, — спокойно произнесла Тэсс и сделала глоток из своей чашки. — Заодно расскажите, кто из врагов Аэрлеи подослал вас, чтобы перед помолвкой испортить настроение невесте первого королевского помощника своей вопиюще отвратительной бездарной работой? Надеюсь, вы понимаете, что остаток жизни проведете в рудниках, принося хоть там какую-то пользу королевству арсов. Она поставила чашку и разгладила на юбке несуществующие складки. Зато мастер… Его кожа приобрела белоснежный оттенок, он дрожал, потел, хлопал глазами, а потом бухнулся на колени и пополз по ковру к Тэсс. — Клянусь, меня никто не подсылал… Клянусь… Такова мода… Просто оттенок волос у леди редкий и стиль прически к нему подходит плохо, но я старался… Клянусь… — Знаешь, с кем разговариваешь? — прищурилась Тэсс. — Знаю, Великая герцогиня Агиар, и молю пощадить… — всхлипывал он. Я же осматривала Светкину голову. Ничего критичного, если вымыть и просушить волосы. А прически мы часто сами себе делали. — Что-то мне убивать перехотелось. Отпусти его, ради всех перворожденных, — попросила я сестру. — Сами без него разберемся. Не похоже, что мастер сотворил свое чудо со зла. Да и мелькало в академии что-то похожее. Правда, не казалось таким вульгарным. А уж о политическом заговоре и речи не шло. Никто в своем уме не связался бы с таким трусом. — Пошел вон! — рыкнула на мастера Тэсс. — И чтобы я тебя больше никогда не видела! Фуэрт выскочил на балкон, и через секунду хлопнули крылья. Я посмотрела ему вслед. Из высших. За спиной мастера были крылья, сотканные из магии неприятного темно-песочного цвета. — Маг земли, — прокомментировала Настасья. Она незаметно подошла и встала за моей спиной, рядом, очень близко. — Для арсов магия довольно редкая, учитывая, что ее цвет находится спектрально близко к рыжему. — И все же цвет отвратительный, как и сам хозяин, — подытожила я и развернулась к девчонкам. — Итак, леди, придется нам самим о себе позаботиться, но сначала займемся Светой, как самой пострадавшей. — Согласна! — ответила Тэсс, а на ухо мне шепнула: — У Таэрта Стэва магия бледно-голубая. Светлее оттенки только у короля и… у Лесара, но он страж и не имеет права претендовать на престол. Хмм… Это говорило о многом, и я снова задумалась. Настасья отправилась домой за час до бала и то потому, что за ней явился муж. Впрочем, увидев довольную новой прической супругу, грозный герцог оттаял. Новый стиль очень пришелся Тэсс по вкусу, а главное, укладка делала ее еще привлекательнее. Старшая сестра оставалась до тех пор, пока мы полностью не собрались, и пришла в полный восторг от бальных нарядов. — Для Аэрлеи это, конечно, радикальные наряды, но выглядите вы в них, как вкусные конфеты, с которых так и хочется снять фантик и попробовать, — засмеялась она. — Сомнительный комплимент, — наигранно поморщилась я. — Это не комплимент, а истинная правда! Вы затмите всех, так и знайте! Даже я, благодаря вашей прическе, произведу фурор, несмотря на то, что в этом мире всего лишь человечка. Многие придворные будут смотреть на меня, как на вошь в своем парике с брезгливостью и отвращением. Даже социальный статус супруга не поможет, сплетницы все равно будут болтать про меня гадости в каждом углу бального зала… — выпалила она. Тэсс волновалась. Сильно. — Ну и дуры, — пожала плечами Светка. — И вообще! — я обняла обеих сестер. — Какая нам разница, что про нас говорят какие-то там арсушки? Мы есть друг у друга, а это уже немало. — Как я без вас жила, девчонки… — Настасья, кажется, собралась реветь. Признаться, у меня тоже глаза были на мокром месте, а вот Светка, как стойкий оловянный солдатик, крепилась. Неужели, на таком маленьком сроке беременности я уже стала излишне сентиментальной и эмоциональной? Если так, то хитрый Лесар это сразу приметит, а мне бы хотелось сохранить секрет до тех пор, пока Леандор окажется вне опасности. Перемещаться во дворец мы планировали по магическому пути. У всех, кому королевская канцелярия прислала приглашения, имелся доступ. С отцом договорились встретиться за пятнадцать минут до приема. Так случилось, что в гостиную я спустилась первая, застав графа в гордом одиночестве. — Добрый вечер, — улыбнулась я, шагнув к нему навстречу. — Действительно, добрый, — улыбнулся мужчина. — У меня две самые прекрасные дочери в Аэрлее. Боюсь, не отобьюсь от поклонников. В каждой шутке есть доля правды. Мне представился очень удобный случай поговорить с Орасом без свидетелей и непосредственно перед балом. — Да, поклонники… — вздохнула я, набираясь храбрости и подбирая нужные слова. — Отец, мне необходимо кое-что сказать вам. — Я тебя слушаю, Инни. — Я сказала Лесару да. — О! — граф подошел и обнял. — Я так рад, девочка моя. Лесар хороший друг, настоящий мужчина, интересный собеседник. Конечно, это не те качества, которые нужны женщине, но я уверен, он никогда тебя не подведет, от многого убережет и защитит. Желаю тебе счастья, дочка! На миг мне показалось, что глаза Ораса подозрительно заблестели, но он сразу отвернулся, а повернулся ко мне уже прежний собранный и серьезный Мидр. — Спасибо, — поблагодарила я. — И еще, не давите на Светлану. Она волнуется, потому что еще не видела жениха. Попробуйте потянуть время и отложить помолвку. Так будет лучше. Для всех. Граф помолчал, а потом коротко кивнул. — Я услышал тебя, Инни, — произнес он, когда по ступеням спускалась Светка. Бежевое, почти белое платье оттеняло ее яркие локоны. Глаза сияли, словно звезды. Выглядела она, как королева. — Прекрасное ожерелье, — улыбнулась сестра. — Особенные камни от Лесара? Я кивнула. Чего уж скрывать. И так все знают. — Нам пора. Опаздываем, — напомнил Орас, и мы дружно встали на магический путь. Глава 26 — Граф Мидр с дочерьми! — объявил церемониймейстер, и перед нами распахнули огромные, белые с золотым орнаментом двери. Зал, заполненный народом, замер, жадно вглядываясь, ловя каждое наше движение, обращая внимание на каждый шаг или деталь гардероба. Возможно, так встречали любого вошедшего, но мне показалось иначе. Да и по логике вещей, будущая невеста первого королевского помощника — это все же не просто дочка провинциального графа. Мы подошли к трону в полной тишине. Нам со Светкой предстояло сделать заученный и многократно отрепетированный реверанс, только синхронно не вышло, я засмотрелась на облеченных властью. Королева-мать выглядела вполне человечной. Думаю, Настасья найдет с ней общий язык, силы воли, целеустремленности и ума не занимать обеим. Король мне понравился намного меньше. Возможно, потому что арс на троне совсем не был похож на герцога Агиара. Скорее, там сидела его бледная светловолосая копия. Мягкие черты лица монарха против резких, волевых и мужественных — Ораса. Да, эффект оказался смазанным. Королева, как и положено супруге, находилась слева от монарха. Красивая по меркам Аэрлеи, но никакая. Если кто и мог управлять страной, то только королева-мать. К сожалению, сын и невестка не обладали качествами лидеров. Неподалеку стояли Настасья и ректор. Очевидно, новую герцогиню Агиар уже представили, и, судя по улыбке Тэсс, приняли ее весьма благосклонно. Да, главное — семья, а остальным зубоскалам мы со Светкой горло за нее перегрызем. Я запоздало присела в реверансе, что не осталось незамеченным. Придворные зашушукались, а король Кайо улыбнулся. — Поздравляю, граф, — произнес он. Голос Кайо был мелодичным, нежным и обволакивающим. Лично я бы посчитала это минусом для короля, но, видимо, его приближенные думали иначе. — Ваши дочери одно из самых выдающихся достояний Мидра. Они станут настоящим украшением моего двора. — Благодарю, Ваше Величество, — поклонился Орас. — Я вижу афесы на шее… э-э-э… если не ошибаюсь, леди Иннии? — Не ошибаетесь, Ваше Величество, — произнес граф. — Моей дочери сделал предложение лорд Рацис, и она ответила согласием. — Лорд Рацис? Вот как, — удивился король. — Что ж, я одобряю и уважаю ваш выбор, леди. — Благодарю вас, сир, — и я снова присела в ненавистном реверансе. Ну что за привычка приседать когда надо и не надо!. — Лорд Рацис, поздравляю вас с отличным выбором. Многие достойные арсы сейчас жалеют, что не успели даже поухаживать за таким сокровищем. Секунда, и мою руку уже держал Лесар. С ним как-то стало все иначе. Я почувствовала себя защищенной, спокойной и… очень нужной. — У них не было ни шанса, мой король, — ответил страж. — Однако, — ответ монарху явно пришелся по вкусу. — Позволяю вам с невестой занять места среди моих придворных и даю свое благословение. Мне снова пришлось приседать, но потом меня увлекли в сторону. Мы встали как раз за герцогом и Настасьей. Наступила Светкина очередь мучиться. Она была бледна, и я очень за нее переживала. — А это ваша вторая дочь, леди Слана, не так ли? — спросил король. — Да, Ваше Величество, — ответила ему Светка и не присела. Монарх сдвинул брови, но не возмутился, а довольно ровно продолжил излагать свою мысль: — Я повелел, леди, чтобы вы стали супругой одного из самых достойных арсов Аэрлеи, моего первого помощника, лорда Стэва. Вам это известно? — Да, Ваше Величество! — и снова вздернутый подбородок и ответ, глядя в глаза короля. — И вы согласны объявить о вашей помолвке? Светка чуть замешкалась, но, заметив это, Орас вышел вперед. — Прошу прощения, Ваше Величество, — произнес граф. — Дело в том, что лорд Стэв не изыскал возможности навестить будущую невесту, служа стране и вам. Фактически они еще незнакомы. Моя дочь, конечно, исполнит свой долг, но не правильнее ли будет дать молодым немного времени, чтобы узнать друг друга? Глаза короля заледенели. Я думала, что все… Всех Мидров выкосят, как неугодную ветвь, но вмешалась королева-мать. — В словах вашего верного слуги, сын мой, много мудрости и смысла. Думаю, лорд Стэв своей преданностью и усердием заслужил честь ухаживать за столь красивой девушкой, — обратилась она к Кайо. На королевском лике отчетливо читалось несогласие. Он бы с удовольствием сделал все по-своему, наперекор, но монарх сделал глубокий вдох и изрек: — Давайте спросим самого лорда Стэва, — процедил он. На открытый конфликт с матерью не пошел. — Что вы скажете, Таэрт? Вам необходимо время для знакомства? Я краем глаза заметила, как у герцога сжались в кулаки руки. Лесар тоже застыл, словно мраморное изваяние. Вперед вышел мужчина. Мне, конечно, Настасья говорила, что жених Светки красавец, но она не смогла бы передать какой… Это был самый красивый из всех красавцев мужчина! По дружному стону придворных дам я поняла, что многие разделяют мое мнение. — Я приму любое ваше решение, мой король, — ответил он. — Но девушки столь прекрасные и робкие существа, им просто необходимо время для того, чтобы просто привыкнуть к новой обстановке, а к изменению статуса и появлению рядом мужчины — тем более. Его слова понравились монарху больше, потому что с ним соглашались, выставляя беспомощной и нуждающейся мою сестру. В этом случае король не шел на поводу у матери, а якобы поступал гуманно и милосердно. Но даже здесь он облажался, поступив бесчестно. Нет, время он дал. Вопрос в другом: сколько он дал этого времени? — Вы правы, мой друг, — усмехнулся король. — Невинной девице действительно необходимо время, чтобы привыкнуть к настоящему мужчине. О вашей помолвке мы объявим через пять дней. В честь этого события мы даже устроим прием. Не правда ли, матушка? Он посмотрел на королеву-мать. Дама прекрасно держала лицо, ни единым движением не показав присутствующим, насколько ее разочаровало поведение сына. Мне даже стало жаль ее, но я прониклась симпатией и глубоким уважением. Но основное чувство, которое в эту секунду я испытывала, была жалость к Светке. Друг такого монарха мой враг, и он, несмотря на свою красоту, совершенно не подходит сестренке. — Обязательно, сын мой, — ответила королева-мать. — Таэрт, позволяю вам удалиться, чтобы развлечь вашу очаровательную будущую невесту! Видимо, король изволил шутить, потому что он сам хохотнул, а за ним засмеялись и многие придворные. — Это точно ваш брат, Орфес? — тихо спросила я. — Я верю матери, леди, а она в этом полностью уверена, — тихо ответил герцог. Он был раздосадован и зол. Настасья прижалась к мужу, чтобы хоть как-то успокоить, и Агиар ценил это. — Музыку! Почему не играют?! — воскликнул король, и тотчас зазвучала мелодия. Кайо схватил жену за руку, просто приказав ей: — Дорогая, танцевать! Ну, кто же откажет такому галантному кавалеру? Вот и королева не устояла, хотя на ее лице я не увидела недовольства. Странные отношения. Видимо, король и его королева были идеальной парой, с полуслова понимающей друг друга. Танцевать монарх умел, любил и делал это легко и изысканно. Партнершу вел уверенно, словно они составляли единое целое. А танец… Он же как маленькая жизнь. Мужчина, неспособный принимать решения, никогда не научится вести свою пару. Было в Кайо какое-то несоответствие. Я даже внимательно осмотрела и короля, и королеву магическим зрением. — Чисто, — озвучила мои мысли Настасья. Когда только подойти успела? — Вижу, — печально вздохнула я, потому что смотрела в этот момент не на монарха, а на Свету с ее женихом. Зал заполнили танцующие пары, и Таэрт пригласил сестру. Он тоже был чист, а еще красив и находчив. Да, мне не понравилось, что он не вступился за Светлану. Я была уверена, что Лесар не стал бы так юлить, высказывая двусмысленности в мой адрес. Но лорд Стэв не воин, а придворный. Тем более, первый помощник короля, у которого настроение меняется чаще, чем у беременной дамочки. Мог ли он поступить иначе? Наверное, не мог. Иначе просто лишился бы карьеры. Разумом я понимала поступок жениха сестры, а сердцем принять его никак не удавалось. По лицу сестры я ничего не могла понять. Она словно застыла, даже сияющие глаза потускнели. Света двигалась, дежурно улыбалась, отвечала на какие-то вопросы, но это была не моя Светка, из нее словно ушла жизнь, остался лишь заведенный механизм. Странно, а ведь Таэрт друг и Лесару, и герцогу. Что же с ним не так? — Не понимаю, что не так с Таэртом, — шепнула Настасья. — Кроме Гмыры, в роду Стэвов есть еще арсы. Почти все занимают государственные посты, ни в чем предосудительном не замечены. Супруг утверждает, что во время нападения на него, Таэрт находился совсем на другом краю Аэрлеи по поручению монарха. И членов совета я посмотрела. Темных нет. Я ничего не понимаю… — Я пока тоже ничего не понимаю. Возможно, на этот раз интуиция меня подвела. — А возможно, мы с тобой осуждаем то, что здесь считается непредосудительным, — заметила Настасья. — Мне показалось, что Светлана не слишком счастлива. Я посмотрела на графа Мидра. Он был хмур и сосредоточен, отец о чем-то беседовал с королевой-матерью. Наверняка, о предстоящей помолвке. Что ж, король сам назвал срок. — У нас есть пять дней, чтобы распутать клубок заговора или вывести на чистую воду Таэрта. Если он неприятен сестре, то лорд Стэв ее не получит, — заверила я Настасью. — Так и будет, Инни. Так и будет, — ответила она. — В любом случае, сегодня мы уже вряд ли узнаем что-то полезное. — Зато вполне можете насладиться обществом своих мужчин, — вклинился в нашу беседу герцог. Мне он улыбнулся, а потом сообщил: — Платья с открытой спиной произвели неизгладимое впечатление на дам Аэрлеи. Уверен, в ближайшие дни у портних прибавится работы. — Чем больше у них работы, тем меньше времени собирать сплетни, — ответила я, вспоминая свой негативный опыт общения с местными модистками. — Это касается всех, леди Инния, — и Агиар галантно поцеловал мне руку. Но почти сразу рядом возник Лесар. — Это моя дама, дружище, — вроде и шутя, но как-то очень серьезно произнес страж. Герцог не возражал. Зачем? У него уже была своя женщина и своя любовь. Настоящая. Я же постаралась хоть на время выкинуть из головы все мысли о темных, завоевании мира и надвигающемся конце света, полностью отдалась на волю музыки, сильных рук, ласкового голоса и самых серых глаз. В этот вечер я была по-настоящему счастлива, но жизнь уже готовила новые сюрпризы. Сразу, как удалилась королевская чета, мы отправились домой. Граф скупо попрощался и ушел в свой кабинет, на Светку он не посмел поднять глаза. Она и не просила, никого не упрекала, но я видела — страдает. Нельзя разговаривать с человеком, чья скорбь свежа. Нужно иметь уважение и дать ему, а в моем случае — ей, выстрадаться. Поэтому я, приглушив вопли совести, ушла в свою комнату. Там не спеша переоделась, приняла ванну, выпила молоко, принесенное Лойс, а потом, взяв перо, решительно направилась к сестре. Постучала. — Заходи, раз пришла, — вяло откликнулась она. Светка всегда меня чувствовала. Я зашла. Села рядом. Сестра тоже успела раздеться и теперь с философским выражением лица монотонно расчесывала волосы. Пять минут мы молчали. Я не знала с чего начать разговор, Светка, очевидно, не желала его начинать. Но… Кто ж ей даст! Это не дело — запираться в себе, как ракушка в домике. У негатива должен быть выход, а у человека — поддержка и надежда. И все это я вполне могла дать моему близкому, родному человеку. — Знаешь что!.. — начала я. — Что? — спросила она и посмотрела на меня так, что нужные и правильные слова как-то вмиг растерялись. — Он тебе совсем не понравился? — спросила я, хотя с самого начала решила, что о женихе не скажу ни слова. — Таэрт очень красивый и обходительный, — пожала плечами Светка. — Но!.. — настаивала я. Она отложила расческу и снова на меня посмотрела. — Ты тоже это «но» почувствовала? — спросила сестра. Кажется, начала оттаивать, что само по себе не могло не радовать. — Интуитивно, но не смогла бы сформулировать, что в нем не так, — призналась я. — Вот и я не могу, — вздохнула Светка. — Но, когда с ним танцуешь, кажется, что рядом не живой человек, а механическая кукла. Он улыбается, говорит приятные слова, вроде живо интересуется тобой, а в глазах пустота, и тепла от него нет… Нет, то есть, он, конечно, теплый… Я имею в виду душевное тепло, эмоции, заинтересованность в собеседнике, понимаешь? — Понимаю, — кивнула я. А в голове вертелись слова сестры «механическая кукла». Я ведь тоже так подумала, только про нее, когда смотрела на их танец. Зачем Светке быть живой и душевной рядом с неодушевленным кавалером? Вряд ли я стала бы расточать улыбки, находясь рядом с манекеном. И король мне показался странным. Временами. Нет, пора завязывать с такими мыслями! Так я неизвестно до чего додумаюсь, а это невозможно! Или возможно?.. Хорошо-хорошо! Даже если это возможно, то я пока не знаю, как проверить, поэтому, стоит ли озвучивать свои догадки? Тем более, Светке сейчас совсем не до этого. — Замуж за него ты не хочешь, — подытожила я все Светкины слова и взгляды. — У меня нет выбора, Жень, — грустно улыбнулась она. — Выбор есть всегда, и, поверь, мы с Орасом примем любое твое решение, даже если нам потом придется жить до конца жизни в горах и ото всех скрываться. И, вообще, надо собрать артефакт, разогнать «пожирателей магии» и освободить Леандор. А победителей не судят! — горячо прошептала я. Сестра еще раз тяжело вздохнула, обняла меня и сказала куда-то в макушку: — Какая же ты хорошая, Женька! Проблема в том, что большинство людей и арсов даже не догадываются, что их нужно спасать. — Ничего. Догадаются, когда своими глазами увидят. Ты, главное, побольше своего эликсира сотвори, а дальше разберемся, — ответила ей и добавила: — Не смей опускать руки, слышишь? И не переставай мечтать. Думай о том, чего бы тебе хотелось больше всего. Особенно сегодня! Светка даже на какое-то мгновение дышать перестала и ее хватка ослабла. Я смогла отстраниться, а она… — Ты что… его принесла? — шепотом, вытаращив свои и без того большие глаза, спросила сестра. — Угу, — с улыбкой кивнула я и похлопала себя по халату, который накинула поверх пижамы, и под которым прятала перо первородных. — Так о чем ты мечтаешь, моя дорогая леди Слана? — Не знаю… — растерялась она. — Чтобы вы все были здоровы: и ты, и Орас, и Настасья, и ее герцог с твоим Лесаром… — Ну, нет, — нахмурилась я. — Это так не работает. Чего бы ты хотела только для себя? Светка задумалась, а потом ее лицо просияло. — Любви, наверное… Как все девушки. Только настоящей, как у вас, — немного виновато улыбнулась она. Вот тебе и раз! Я тут из кожи вон лезу, ночами не сплю, пытаюсь ей магию вернуть, а Светке любовь подавай! Нет, все-таки мы женщины капельку ненормальные! Причем, все. И, наверное, это прекрасно, хоть и кажется нелогичным бредом. — А магия? Крылья тебе не нужны? — я попыталась направить мысли сестры в нужное русло. — Любовь и есть крылья, Женька. Только существо, наполненное любовью, способно творить и создавать. Хотя, ты права, мне бы хотелось ничем не отличаться от представителей своей расы, так что… Крылья мне действительно нужны, но только как продолжение магии, — ответила она. — А я про что говорю? Конечно, как продолжение! Ты же высшая арса! Главное, думай о крыльях. Представляй, как отрываешься от поверхности и летишь… паришь, ощущая свободу и ветер в лицо! — Свободу… — скептически ухмыльнулась Светка. — Какая уж свобода у птички в клетке из долга и обязательств. Прости. Я постараюсь не думать о грустном и надеяться на лучшее. Если ты говоришь, что нужно думать о крыльях, то буду думать о них. Покажешь перо? — Покажу, — улыбнулась я и достала артефакт. — Какое великолепие… — прошептала сестра и протянула руку, чтобы кончиками пальцев дотронуться до пера. На удивление, оно позволило ей это сделать, хотя я и чувствовала его некое сопротивление. Вот что значит персональный артефакт! Видимо, перо действительно настроено лишь на меня. В сокровищнице первородных остались еще два, нетронутых нами возвышения. Конечно, нетронутых, потому что они предназначены не мне, а Свете и Настасье. Вот только добраться в запретную башню, не имея собственных крыльев, не смогут ни одна, ни вторая. Не мужчин же просить. Они продвинутые для арсов, но все же местные, и для них влезть в сокровищницу все равно, что ограбить банк — преступление. Эх, сколько же у нас еще работы! На самом деле, моя интуиция не вопила, а помалкивала. Значит, время для тайных сокровищ еще не пришло. Ничего, начнем с малого, а там и большое придет. — Перо должно находиться у меня, чтобы процесс пошел, так что я сегодня у тебя ночую, — предупредила сестру. — Да поняла уже. Залазь! — Светка подвинулась. На ее огромной кровати таких, как мы, пятеро бы поместилось. Я легла с края и закрыла глаза. Последние дни прошли в суматохе. Пришлось держаться едва ли не на одном адреналине. Если прибавить сюда несколько фактически бессонных ночей, переутомление налицо. Неудивительно, что засыпать я начала сразу, как сомкнулись веки. — Же-е-е-ень! Женя-я-я-я-а! — позвала Светка. — Чего тебе? — лениво спросила я. — Твое дело сейчас лежать и думать о самом нужном. — Думаю я, думаю! — ответила сестра. — Скажи, а судьба исправляется сразу, или чуда нужно долго ждать? — Это от мечты зависит, — немного подумав, сказала я. — У меня совсем простые просьбы были, а у тебя глобальные. На всю жизнь. Может, нужно будет немного подождать или вообще повторить эксперимент. Я снова почти заснула. — Же-е-ень! — снова почти разбудила Светка. — Что? — А как мы узнаем, что подействовало? — Сердце подскажет. Спи уже! Последней была мысль о Лесаре. Интересно, он сегодня прилетал ко мне? А что подумал, когда не застал меня в комнате? В общем, заснула я почти мгновенно и, наверное, с улыбкой. Утро наступило быстро и как-то внезапно. — Жень… Женя… — жалобно стонала сестра. — Они не появились! Я открыла глаза и зевнула, пока слабо понимая, что происходит. — Кто не появился? — Крылья! — Свет, крылья — это магия. Возможно, чего-то нам не хватило для ритуала, — постаралась ее успокоить. — Мы забрали из сокровищницы, где нашли перо, еще книги стражей. Кстати, чертежи артефакта тоже магически скопированы из них. Мой друг изучает фолианты. Уверена, он разберется и в самое ближайшее время расскажет, в чем дело. А возможно, твое желание исполнится, но чуть позже. Главное, верить, — пояснила я. — Ладно. Прости, Жень, что разбудила в такую рань. Сама-то я не смогла глаз сомкнуть, — виновато вздохнула Света. Мне даже стало ее жаль, но себя я жалела больше. За окном только рассвело, еще даже не взошло солнце. Можно было бы еще спать и спать. — Ничего. Я пока, пожалуй, к себе пойду, а ты не смей вешать нос! Встретимся за завтраком. — Я чертежи посмотрю, прикину, может пойму, как собирать части. Партию эликсира доделаю, новую поставлю. Не переживай, Жень, все со мной будет в порядке. К походу в храм совсем в себя приду. Ты же знаешь, работа меня лечит. Я знала, что в лаборатории Светка забывает про все, поэтому сильно не волновалась. А вот предчувствие было… Судьба сестры изменилась, я точно это знала. Но только это были другие изменения, хотя и тесно связанные с магией Светы. По крайней мере, сердце не екало, и значит, можно было пока расслабиться. Я поднялась, сунула перо за пазуху и пошла к двери. Второй раз засыпала уже в своей кровати. Точнее, я не собиралась этого делать, а просто легла отдохнуть, но, очевидно, организму надоело бодрствовать, и он просто на время выключился. И вот второе пробуждение было гораздо приятнее первого, потому что будили меня поцелуем. Глава 27 Это было тепло, немного щекотно и безумно приятно. А когда поцелуй завершился, последовал вопрос. Ожидаемый. — Где ты была, Инни? А я… Я улыбалась, потому что он… прилетал. И, судя по всему, не один раз. — Инни! — какая строгость! Она забавляла еще больше, но, поставив себя на его место, я решила сознаться. — Я ночевала в комнате сестры. Лесар расслабился и лег рядом. Он выглядел, как кот, перед которым поставили миску сметаны. — Даже не думай! — предупредила я. — Не думаю… — тихо ответил он. — И не мечтай! — Не мечтаю… — И трогать не смей! — Не смею… — заверили меня, хотя чьи-то руки уже путешествовали по ноге под рубашкой. Ну, как по ноге?.. Вообще-то, она там уже в принципе заканчивалась и начиналось, собственно, самое любопытное. — Лесар! — взмолилась я. — Я рядом, Инни. И стоит только попросить, стану еще ближе… — это он выдохнул уже в губы. Время остановилось. Попросить я не успела, но поняла одно — будущий муж только притворяется покладистым и понимающим, на самом же деле это наглец, каких поискать, обманщик и манипулятор. И… О, да! Мне все в нем чертовски нравилось. Лойс пришла пригласить к завтраку как раз тогда, когда мы уже оделись и мирно обсуждали артефакт первородных и мою идею со сбором его частей. Как она чувствовала нужные моменты и ни разу не помешала пикантной ситуации, оставалось за гранью. Наверняка, когда-то нянюшку лишили именно фиолетовой магии — магии предсказаний и интуиции. — Итак, храм? — спросил граф. Завтракали мы вполне мирно, и даже Светка выглядела спокойной и отдохнувшей. Она поддерживала беседу, предлагая вполне логичные и разумные дополнения к планам, что само по себе уже говорило о том, что с отцом они успели поговорить и примириться с ситуацией. — В храм, — излишне спокойно произнес Лесар, но нож в руке сжимал крепче обычного. Я же второй раз поймала себя на мысли о том, что в храме есть нечто, о чем они оба знают, а я понятия не имею. Но при этом никто меня просвещать не спешил. Было немного обидно, но желание увидеть артефакт с каждым мгновением становилось все сильнее. Оно уже практически достигло стадии нетерпимости. Сестра тоже собиралась составить нам компанию. Ее сиреневый костюм смотрелся мило, в нем Светка казалась беззащитной и робкой. Я же предпочла удобство, надев привычное облачение стража. — Желаю удачи, — произнес Орас. Лесар кивнул, а я никак не могла взять в толк, кому Мидр пожелал. Пусть будет — стражу, ему со мной удача потребуется, а еще вагон нервов и много-много терпения. Было заметно, что он почему-то волновался, словно нас в храме враги поджидали. Я намеревалась встретиться с главной жрицей Аэрлее и побеседовать с ней наедине, Света планировала осмотреть основную часть артефакта. Тем более, отец накануне отправил в храм письмо, и наш визит был согласован. Для чего же Лесару так резко приспичило нас сопровождать, я понятия не имела, но и не противилась. Поскольку сестра не умела летать, а магический путь вел лишь в город, пришлось им воспользоваться. На центральной площади было довольно оживленно. Лавочки уже открыли, а разносчики кричали, предлагая товар, как на земле, так и в воздухе. К храму вела одна дорога, и желающих туда попасть было много. Особенно, беременных. С тех пор, как я обратила внимание на загадочную связь артефакта и количества рожденных в Аэрлеи одаренных, Настасья стала рекомендовать своим многочисленным пациенткам ежедневные посещения святого места. Центральный зал больше напоминал пещеру, посредине которой возвышалась над всеми огромная статуя крылатого мужчины. Скорее всего, того самого темноволосого из сокровищницы, но в камне не было видно какого цвета у него волосы, и он меньше был похож на Лесара. — Адан первородный… Адан… Адан… — слышались шепотки со всех сторон. Каков бы ни был мир, какова бы ни была раса разумного существа, ему все равно чего-то не хватит для счастья. А раз не хватит, то появится стойкая потребность попросить. Для этого, наверное, и нужны высшие силы и вера. Трансформируясь, все мольбы превращаются в собственные душевые силы и веру в себя, для достижения желаемого. — Лорд Рацис, дорого дня вам и вашим спутницам, — произнес арс… вернее страж, но… наверное, все же не страж, а кто-то иной. — Приветствую тебя, Бармор, — кивнул Лесар. Мужчины совершенно точно были знакомы. Почему, собственно, и нет? Оба местные, оба проживают в столице, примерно одного возраста. Да, так я себя уговаривала, но думала иначе. Их связывало что-то другое. — Жрица ждет вас, — сообщил нам служитель храма. Или не нам, а только ему? Смотрел он лишь на Лесара. И когда Бармор прошел вперед, а за ни направилась Светка, я притормозила стража. — Это кто-о-о-о? — нахмурилась я, глядя прямо в насмешливые серые глаза своего блондинчика. — Инни-Инни, — покачал он головой. — Историю Леандора нужно читать с чувством, толком… — Расстановкой, — закончила фразу я. — Вот видишь, сама все знаешь. Впрочем, я никогда не сомневался, что ты умница… — И красавица! — вставила я. — Несомненно, моя Инни, — улыбнулся Лесар. — Но, возвращаясь к истории, хочу вам напомнить, адепт, что прозрачной магией исторически обладают не только стражи… — Но и жрецы! — вспомнила я, снова перебив его, на что Лесар только улыбнулся. Ну и выдержка у него! — Мне казалось, что это практиковалось раньше, а сейчас только некоторые женщины служат при храмах жрицами. — Да, сейчас жрец — не самоя популярное занятие, но когда-то в храмах свершались ритуалы, свершались предсказания, давались благословения на любое значимое событие в жизни. Надеюсь, когда-нибудь ситуация изменится. Я интуитивно почувствовала, что его гнетет подобное положение дел, поэтому посчитала своим долгом поддержать Лесара: — Даже не сомневайся! Не изменится само, мы поможем ему измениться! — Идем уже, Инни. Поговорим про это позже. Позже, так позже. В конце концов, меня ждет главная жрица. Многие арсы утверждают, что дар женщины довольно сильный. Даже Орас настаивал на нашей встрече. А жрица ждала… Но меня ли? В этом состоял большой-большой вопрос! Женщиной предсказательница была красивой, яркой, фигуристой. Да, не молода, но все еще привлекательна. А главное, она словно светилась изнутри. И я понимала почему. Рядом с ней стоял любящий мужчина, это каждый мог бы увидеть невооруженным взглядом. Кого-то мне жрица напоминала. Блондинка, серые глаза и улыбка ангела, сошедшего на землю. Хмм… — Мама, отец, позвольте вам представить дочерей графа Мидр, — произнес Лесар. — Леди Слана, а это… — меня чуть продвинули вперед и поставили аккурат напротив прекрасной пары. — Это моя Инни. Мама… папа… В голове не укладывалось! Вот же жук! Негодование росло. Ух, сейчас кому-то досталось бы, но прорицательница обладала удивительной интуицией и обладала быстротой реакции. Кивнув Светке, она шагнула ко мне и заключила в объятья. — Как же я рада, дорогая, что наш вздорный мальчишка, наконец-то определился, — прошептала она. — Дай-ка я тебя хорошенько рассмотрю! Дальше пара арсов меня бесцеремонно вертела, крутила, восхищенно охала и, вообще, вела со мной себя так, словно перед ними обезьянка в балетной пачке. — А я говорила тебе, что подождать стоило, милый. Я чувствовала, что Лесика ждет нечто особенное! — восклицала дама. — А ты ему все женись и женись… — Признаю, был неправ, — соглашался с ней неотразимый мужчина. Очевидно, за годы жизни с жрицей он набрался терпения, смирения и умения управлять ситуацией. — Мы забыли представиться, любимая. — Ты, как всегда, прав. Во всем прав, — пропела арса и… снова меня обняла. Я даже не сопротивлялась. Ладно Лесик, но Мидр!.. Как он посмел от меня скрыть?! Почему не сказал?! Мне, между прочим, уже пару дней, как волноваться противопоказано. Мама… папа… Надо же! — Леди, позвольте представиться, — произнес мужчина. — Лорд Джанек Рацис. Моя супруга, жрица храма пресветлых, леди Хорилайн Рацис. Мы, как вы уже поняли, родители жениха леди Иннии. Прошу простить нашу суетливость, слишком долго мы ждали, когда наш мальчик встретит свою женщину. «Мальчик» стоял рядом и всем своим видом показывал, что жизнь удалась. Так и тянуло устроить скандал, но присутствие его матери и отца, которых у меня никогда, по сути, не было, останавливало. — Мог бы и сказать, — шепнула я. — Зачем? — искренне улыбнулся Лесар. — Мы будем жить отдельно от них. Логика железная! Если живут отдельно, то родственные связи не считаются? Лично я ценила и берегла то, что дали нам на Леандоре. Пусть пока наша крошечная с сестрой семья пополнилась лишь графом, но мы успели полюбить его всем сердцем. Тут же просто не будет. Что касается Светки, она полностью разделяла мое мнение и смотрела на стража с укором. — Может быть, отобедаем? — предложила Хорилайн. — Хочется познакомиться с вами ближе, девочки. — Спасибо, но давайте для начала осмотрим артефакт, — предложила я. Если леди Рацис и знала какие-нибудь секреты, то делиться ими не спешила. Впрочем, в ней преобладала воздушная стихия, а фиолетовой — основной для предсказателя было крайне мало. Сначала я тонкие нити фиолетовой магии, вплетенные в ее ауру, даже не заметила. Вряд ли с таким количеством нужного дара леди посещали необходимые видения. Но оставалась еще библиотека. — Что ж, пойдемте. Он в главном зале, — произнесла леди и двинулась так, что я поняла — нужно держаться рядом. — Не возражаете, девочки, если я буду называть вас просто по именам, как это принято в храме, без лишних политесов? А первородные нравились мне все больше. — Не возражаем, — ответила за меня сестра. — А как вы стали жрицей? — спросила я. Конечно, местное духовенство не давало обета безбрачия и выглядело счастливым и довольным жизнью, но меня волновали слова отца, брошенные когда-то неосторожно, а может специально. Но с тех самых пор я ничего не слышала о прорицательнице. Неужели я должна была занять ее место? — Как стала? Как обычно, прошла тесты, подготовленные жрицами, и оказалась наиболее подходящей для этой должности. Очень долгое время фиолетовой магии не существовало. Приходилось как-то приспосабливаться, — пожала плечами красавица и улыбнулась мне. — Но она у вас есть, — сообщила я. — Ты ее видишь? — с интересом спросила она. — Да, но ее очень мало. В основном, в вас сияет воздух. — Воздух, — печально вздохнула Хорилайн. Мужчины отстали, и можно было говорить, не боясь быть услышанной. — Немного воздуха я передала своему мальчику, но увы… основной его дар — это магия стражей. — Не расстраивайтесь, — поддержала ее я. — Мир меняется. Сейчас стражи незаслуженно обделены, но раньше… — А что было раньше? — похоже, мне удалось заинтересовать и сестру. — Например, Адан первородный был стражем. Очень сильным магом. — Сам Адан? — ахнула жрица. А Света поинтересовалась: — Я считала, что в первородных сочетается весь спектр, разве не так? — Так, но в Адене было больше магии стража. — Мы пришли. — Хорилайн кивнула на крылатую статую. Вернее, на оружие. В рукоятке пшекая сиял камень. И как я его не заметила сразу? Если учесть величину скульптуры, то осколок артефакта был небольшим. Величиной с кулак. Значит, другие части еще меньше и разыскать их не составит труда. Вот только возникала одна проблема. Прежде, чем собирать части, нужно быть точно уверенным, что артефакт заработает, потому что на какое-то время врата останутся совсем беззащитными. «Пожиратели магии» — это не бестелесные сущности. Я помнила, на что они способны. Последнее видение было достаточно реалистичным, и тех сцен боли, крови и смерти мне просто не забыть. — Что скажешь, Света? — спросила я у притихшей сестры. — Я уверена, что смогу, но нужно посоветоваться с Эривардом Ги, — ответила она. Про архимага нам рассказала Настасья. Не знаю, кем был Вигмарий Фрей на самом деле, но для каждой из нас он запланировал встречу с тем, кто обязательно поможет, подскажет и направит. У Настасьи была птица, Светлану ждал маг Ги, а мне… предстояло общаться со жрицей. Чем же она может мне помочь? — Библиотеку посмотришь? — попросила я Светку. — Конечно, — откликнулась она. Ее занимал артефакт, все остальное меркло в сиянии его важности. Мужчины не вмешивались. Они просто стояли рядом и беседовали. Мне это показалось странным и я подняла а Хорилайн вопросительный взгляд. Интуиция у нее была. Причем, отменная. — Не важно, насколько одарены мужчины, Инния, в храме первородных главной всегда будет женщина, — сказала жрица. — Мой Джанек был начальником королевской охраны, но, когда я получила должность, ушел со мной. Так поступил бы каждый арс. И Лесар пойдет за тобой, когда мое место станет твоим. Мой мальчик добился таких высот… Ни один страж так высоко не поднимался многие годы. Мне даже стало стыдно за то, чего я в сущности, еще не совершила не планировала совершать, но я нашла в себе силы посмотреть в знакомые, сияющие серебром глаза жрицы: — Что вы должны мне показать? — Должна… — почти шепотом ответила Хорилайн. — А ты готова увидеть? Для чего и люди, и арсы все усложняют? Как бы не откладывали действие, а его все равно придется совершить. — Понятия не имею, — пожала плечами я. — Она придет, и жрица покажет ей комнату тайн… Так написал Вигмарий Фрей в своем труде, который хранится в библиотеке храма. Я его уже приготовила, чтобы отдать тебе, — произнесла леди Рацис. — Так вы покажете мне комнату тайн? — Покажу, — согласилась Хорилайн. — Но я там абсолютно ничего и никогда не видела. Не рассчитывай на много, девочка. Я кивнула и пошла за леди Рацис. Мы поднялись по неприметной лестнице, выдолбленной прямо в породе на самый верх, под купол пещеры. Оказывается, над ним была еще одна комната. Совсем небольшая, с темными, почти черными стенами и естественным освещением, потому что вместо потолка зияла дыра. — Так положено? — удивилась я. — Наверное. Над храмом первородных запрещены полеты, а своим ходом сюда никто не добирается, поэтому уединение гарантировано. Моя предшественница считала, что здесь к жрице приходят предсказания, а сама за всю жизнь лишь один раз грозу на перевале предсказала, да и то, я думаю, случайно, — грустно улыбнулась будущая свекровь. — Будущее хотят знать все: и люди, и арсы. Когда почетную миссию поручили мне, я едва ли не сутками сидела здесь в ожидании озарения… — И как? — очень уж интриговало название — комната тайн. Чьих тайн? Личных? Паломников, посещающих храм? Сильных мира или самого мира? Чем больше жаждущих, тем больше у них тайн. И все же, чем-то меня притягивала комната, цепляла, будоражила. — Никак. Ничего не произошло, по лицам я читаю намного лучше, а душ совсем не чувствую, — вежливо и предельно честно. — Вы позволите мне здесь остаться на какое-то время? — спросила я. — Разумеется, — кивнула леди Рацис и… не сдвинулась с места. — Одной, — не слишком тонко намекнула я. — Ах, да, — опомнилась жрица. — Мы так долго мечтали о том, что наш сын женится, а теперь в это и поверить страшно. Мне кажется, если я отвернусь и хоть на секунду упущу тебя из виду, ты растаешь, как дымка в утреннем лесу. — Не растаю, — пообещала я. Слова матери Лесара тронули едва ли не до слез. — Ты береги его, Инни, — вдруг попросила эта гордая женщина. — Он сильный, одаренный, умный, но перед тобой и некоторыми жизненными обстоятельствами беспомощен. Не ожидала он нее. Мне Хорилайн изначально показалась не такой глубокой, какой она, несомненно, была на самом деле. И она единственная во всех мирах любила Лесара так же, как я, а может и больше. Хотя, больше не бывает. — Я за него жизнь отдам, — ответила я, а она… — Не нужно отдавать, просто сбереги то, что уже есть. Леди Рацис покинула странную комнату. Если ни она, ни ее предшественница здесь ничего странного не чувствовали, то зачем Фрей хотел, чтобы я суда пришла? Возможно, для видения нужен более сильный дар? Попробовать стоило. Я вышла в центр помещения, встала под дыру в потолке, закрыла глаза и представила над собой звездное небо. Точное такое же, каким его изобразили первородные арсы над величественной статуей Адана. Ничего не произошло. Потом опять ничего не произошло. И опять ничего не произошло. Через пять минут я почувствовала себя глупо. Чудес не бывает, всему есть логическое объяснение. С чего я решила, что увижу что-то важное, если до этого меня преследовали лишь неясные картинки прошлого? Кроме, конечно, последнего раза, но про него я предпочитала не вспоминать, потому что такого просто не могло случиться. Если жрицы Леандора провели время в этой комнате напрасно, то почему я должна извлечь какую-то пользу? Ну и самомнение у меня! Не желая больше заниматься самокопанием, я уже собиралась уйти и даже открыла глаза… И сразу их закрыла, а потом снова открыла и потрясла головой, чтобы отмести вариант галлюцинаций. День кончился. Вокруг царила ночь, а надо мной сияли те самые звезды. Причем, так ярко, словно были совсем рядом. И не только звезды были рядом… Я видела странные тени и слышала шелестящие, неживые голоса. Разобрать что-то конкретное было практически нереально. Все равно, что подпевать ветру или разговаривать по душам с морем. Что бы не шептало рядом, оно находилось вне реальности уже, или никогда не существовало вовсе. Об этом я знала. Не знаю, откуда. Просто знала и все. Дверь за моей спиной, через которую мы вошли, и в которую вышла леди Рацис, пропала. Фактически, я оказалась запертой в каменном мешке. Где-то на дне души шевельнулся страх, но я сразу прогнала все негативные мысли и попыталась построить логические цепочки. Выходило скверно, но вполне позитивно. Во-первых, если я сюда как-то добралась, значит и выбраться есть возможность, хоть и не очевидная. Во-вторых, если тени шелестят, значит, пытаются со мной разговаривать. Очевидно, им есть, что мне сказать. В-третьих, если с другими жрицами говорить не стали, то ждали именно меня. Из этих трех выводов следовали другие, более конкретные. Мне нужно выйти, им необходимо поговорить. Вывод: придется договариваться. Глава 28 Глава 28 К сожалению, способность к языкам у меня всегда была так себе… Средняя, скажем, способность. Я могла говорить на леандорском, ставшим родным в этом мире, и на паре языков из прошлого. Один из которых и со словарем знала посредственно. Кроме «май нейм из Женя, ай эм файф еа стьюдент…» больше ничего и на ум не приходило. Впрочем, приходило — ай лав Лесар… Представляю, как он сейчас волнуется! Снова я пропала, а его предупредить не успела. Но у меня уважительная причина есть — долг перед новой родиной. Это страж еще про мое положение не знает, иначе… О том, как я ему скажу, и что будет, когда тайное станет явным, даже думать было страшно. И, наверное, осознание именно этого факта заставило меня действовать. — Хотите магии? Забирайте, но взамен мне хотелось бы получить некоторые ответы, потому что так честно! — крикнула я шелестящим теням, а потом отпустила магию, как учил отец — не всю сразу, а легкими толчками. Шум усилился, но теперь в общей какофонии я могла различить отдельные слова и даже фразы. «Она», «это она», «пришла узнать», «артефакт», «белые крылья», «тройной полет»… — Я все еще не понимаю вас, — предупредила тени. — А мне выйти хочется… уже сильно надо! Слышите? «Она не понимает», «магия вкусная», «надо предупредить», «очень-очень вкусная магия», «у нее вкусная магия»… Вот так вот, алчность и меркантильность свойственна не только живущим, но и витающим за гранью. — Хотите предупредить — вперед! Я готова выслушать и услышать. «Смотри-и-и-и-и-и»… — прошелестело где-то рядом и одновременно далеко. Звезды, заглядывающие в зияющую в потолке дыру, вмиг стали ярче. Их сияние осветило каменную стену, напротив которой я стояла. В самом центре темнело нечто, очертанием напоминающее нераскрытый бутон. — Это цветок? — спросила я. «Ц-с-свето-о-о-ок… только принц-с-си-и-ип…» — ответили мне, чем запутали еще больше. Принцип цветка? Хмм… Что имеется в виду? Растет, распускается, плодоносит, умирает? Словно в ответ на мои мысли бутон на стене стал медленно распускаться. Лепесток за лепестком, лепесток за лепестком… Медленно, красиво. Вскоре изображение уже стало напоминать распустившуюся хризантему. Через мгновения лепестки скрутились и превратились в жгуты. Темными змейками, друг за другом они стали покидать цветок, пока не осталась пустая стена. И что бы это значило? «Пустоты не бывает», «все где-нибудь начинается и заканчивается», «кто ищет — находит» — любезно подсказали мне. А последний голос вообще наглым оказался. «Лесар чемпион» — скандировал беспардонный шелест. — Без тебя знаю, — буркнула в ответ. — Если это все, что вы хотели сказать, то отправляйте меня домой. Я замерзла. «Закрой глаза и мир изменится», «у мира должна быть та, что видит», «любовь дарит крылья», «береги Лесара»… Разумеется, про Лесара шелестел все тот же дух. Береги! Легко ему тут шептать, а я стража, между прочим, сама не так часто вижу. Теперь еще о плохом думать буду, а мне нервничать нельзя, как оказалось. Глаза я закрыла послушно, а вот когда открыла, зажмурилась, потому что из дыры в потолке светило яркое солнце, дверь в тайную комнату была настежь распахнута, а надо мной склонились страж и моя будущая свекровь. И если Лесар был бледен, то Хорилайн раскраснелась от переживаний. — Я же просил, мама, без самодеятельности. — Прости, сын, — всхлипывала леди Рацис. — А что случилось? — вклинилась, приподнимаясь на локти. Все-таки каменный пол холодный, что ни говори. — Инни! — воскликнула Хорилайн. Улыбка преобразила ее лицо, сделав его еще более прекрасным. — Инни! — рыкнул Лесар. — Я же просил тебя… — Я только на минуточку. Одним глазком, — попыталась оправдаться, но вышло неубедительно. — С этой минуты будешь под моим личным присмотром, и только я буду нести за тебя ответственность! — заявил страж. — В смысле? — ничего не поняла. Может, страж о каких-то редких местных обычаях говорил? В любом случае стоило уточнить. — В смысле — выйдешь из храма только после обряда бракосочетания, моей законной женой, — еще больше рассердился Лесар. Я его, конечно, понимала. Вот если бы он сгинул в странной комнате, то я не только его мужем бы сделала, но и цепью к себе приковала. Навечно. — Согласна, — зачем-то кивнула я. — Но с одним условием. — Превосходно! Обряд немедленно, а все условия после! — возликовал страж. Бледность сошла с его лица, и на щеках заиграл легкий румянец. Серые глаза блестели азартом. И я успокоилась. Если любимый мужчина счастлив, то и у женщины на душе радостно. Хочет свадьбу — будет ему свадьба. — Мама, несите браслеты! — заявил он. У леди Рацис округлились глаза, она охнула и, подняв пышные юбки, ретировалась из комнаты. Мне же страж предложил руку, помогая подняться. Признаться, принимала я ее с осторожностью, размышляя о том, не слишком ли скоро и опрометчиво дала согласие? И что это за браслеты такие? Наручники? Лорд понимает толк в ролевых играх? У нас и времени не было попробовать что-то новенькое в постели. Все игры заканчивались пусть и чувственным, но вполне ожидаемым сексом с использованием скучных традиционных поз. Впрочем, никто не был разочарован. И все же… — Возможно, мы слишком торопимся… — вяло прозвучала моя жалкая попытка достучаться до жениха. — Не думаю, — отчеканил Лесар. Он вел меня за руку по лестнице. Причем, точно знал, куда мы направляемся. — А что если поговорить с отцом, посоветоваться, спланировать… — Поздно, Инни. Поздно. Волнение нарастало. — Может быть, мы могли бы… — Не могли! Он остановился и резко развернулся, а я от неожиданности впечаталась в его грудь. Серые глаза испепеляли, будоражили, возбуждали. Я дрожала, словно лист на ветру, но взгляда отвести не могла. — Трусишь? — прищурился Лесар. — Еще как, — честно призналась я, потому что… потому что в таких вопросах откровенность — это главное правило. Иначе ничего не получится. — Сейчас не время бояться, девочка моя, — хрипло, томно и чувственно в своей манере успокоил меня жених. Ну и ладно. Лучше Лессара мужчины нет, а хуже мне не нужно. — Тогда… пошли? — спросила я. Он кивнул величественно и немного манерно. В зал со статуей Адана мы входили, как пара, рука об руку. Обряд практически ничем не отличался от наших. Тех, что проходят повсеместно в ЗАГСах. Только вместо дородной дамы, читающей зычным голосом положенный текст, выступала мать жениха. Что касается браслетов… Это были никакие не наручники, а тонкие золотые ободки, которые бесследно исчезли, впитались в руку, как только соприкоснулись с кожей, оставив вместо себя едва заметные следы. Вопросы типовые. Их, наверное, во всех мирах под копирку пишут. Но, стоило мне сказать «да», как я услышала: «Да», «да, вы слышите», «она согласилась», «он наш». Я даже вздрогнула, потому что такой подставы никак не ожидала. А вот на счет «он наш» оставались сомнения. Подразумевалось, что муж у меня один, и я у него тоже единственная. Никакие голоса, глаза, уши и прочие запчасти к таинству не прилагаются. Духи настолько говорливые и непонятные, что с ума сведут любого, не говоря уж о том, что в первую нашу ночь советами достанут. — Поздравляю, дети мои! — Хорилайн распахнула объятья и ринулась на нас, как экскаватор на старинные особнячки, которые вознамерился во что бы то ни стало снести. Ее примеру последовали мой свекр и сестра. Светка улыбалась, но ее глаза оставались грустными. Я знала, что это не из-за меня, но все равно расстроилась. Хотелось поделиться с ней своим счастьем, чтобы она подставила ладони, а я отсыпала ей смеха и радости столько, сколько потребуется. — Так держать, Женька, — шепнула она. Я лишь улыбнулась в ответ, но про себя поклялась, что сделаю все для Светкиного счастья. Хочу, чтобы рядом с мужчиной, которого она однажды выберет, сестре было теплее и светлее. Кстати, в храме действительно стало светлее. Часть звездного неба растворилась. В образовавшемся окне неспешно плыли облака. Ветер колыхал развешенные вдоль стен гобелены с вытканными на них гербами и знаками родов. Арсы взирали на происходящее, как на чудо, и только мы с сестрой ничего не понимали. — Полет! Полет! — закричала леди Рацис. Призыв подхватил ее супруг, а потом и все, кто в этот час находился в храме. — Летим, перышко мое легкое? — улыбнулся мне Лесар, подавая руку. — Летим… — ответила я. Выходит, если на Земле кричат «Горько!», то здесь его заменили на «Полет!»? В этот момент я посмотрела на огромную скульптуру Адана, и мне показалось… что темноволосая копия супруга, выполненная из лучших образцов местной каменной породы, мне подмигнула. Дурдом на выезде! Нет, тут у кого хочешь, вода под крышечкой закипит, но не до такой же степени! Мне, знаете ли, и голосов хватило. С тихим шелестом за спиной распахнулись крылья. Мы, словно две искры костра, подхваченные ветром, взмыли вверх. А потом Лесар подхватил и закружил совсем как в танце. Посетители храма галдели, кричали, хлопали. Посторонние звуки постепенно стихали, оставляя лишь свист ветра и шелест крыльев. — Значит, полет? — спросила я у мужа. — Да, моя Инни… — выдохнул он и закружил еще сильнее, закричав: — Поле-е-е-е-ет! Ну, как мальчишка! А еще страж. Его радость была настолько заразительной, что я невольно стала улыбаться, повторять за ним движения, пируэты и кульбиты, и вскоре мы смеялись, выдумывая под облаками свой собственный танец. — Знаешь, а ведь Небеса Леандора не открывались уже много лет. Последний раз это произошло на свадьбе Себриэна Агиара и королевы Кларис, но я тогда еще не родился, — рассказал Лесар. Небеса Леандора… Я сразу поняла, что речь идет о потолке в виде звездного неба. — Это что-то значит? — Что именно, перышко мое? — Что Небеса Леандора открылись… — Конечно, — Лесор улыбнулся, но больше ничего не сказал. Я летала и ждала, ждала и летала, а он молчал. Значимости себе добавлял, что ли? Не стоило так напрягаться. Со значимостью у нас полный порядок. Не знаю, как обстоят дела у арсов, а с чисто человеческой точки зрения — стесняться совершенно нечего, значимость значительно выше средних показателей. Не хочешь рассказывать, сама прочитаю. А вот мне предстояло ему кое-что сказать. — Я твое желание выполнила, теперь твоя очередь выполнять мое условие! — И что же ты хочешь? — спросил он. Шальная улыбка все еще освещала красивое лицо супруга. Мы поднялись к самым облакам. Стало зябко и сыро. Как-то срочно захотелось вниз, чашечку чая, плед, камин и прочих согревающих душу и тело радостей. — Инни, я открыт для твоих желаний. Он так искренне об этом сказал, что я невольно смутилась. Наверное, у нормальных арсух и желания нормальные, арсушьи. А у меня… — У меня только одно желание, — выпалила я, поравнявшись со стражем. — Ну же, Инни, смелей! Не то чтобы я робела. Скорее, жалела. Его. — Помоги мне собрать артефакт первородных, — честно призналась я. Лесар пропустил взмах крыльями, потом еще один, и начал падать. Пикировать я уже умела довольно сносно, поэтому догнала мужа у самого купола храма. — И не вздумай отмазаться! Ты обещал! — заявила я, поравнявшись. — И прекрати падать, когда я с тобой разговариваю на серьезные темы! Он прекратил. Мы зависли напротив друг друга, и начались гляделки. — Надеюсь, ты пошутила, милая, — спокойно произнес страж, сложив на груди руки. Другая бы приняла его уравновешенность за чистую монету, но только не я — в серых глазах искры как раз перешли к канкану. — И не думала, драгоценный мой, — ответила я. — Так каков будет твой положительный ответ? — Нет, Инни, — ответил Лесар и добавил для таких сообразительных особ, как я: — Нет и еще раз нет! — Так я и думала, — кивнула я и полетела вниз. — Ты куда? — донеслось сверху. — За сестрой, а потом домой, — с предельной честностью отчиталась я перед мужем. — Инни, сладость моя небесная, ты теперь замужняя арса, — любезно напомнил супруг, словно я могла забыть о таком пустяке. — К закату буду в постели, дорогой, а сейчас, извини, у меня еще масса дел. Больше на него я не смотрела. Лететь, как ни крути, надо. Без поддержки стража будет сложно и… страшно, но я справлюсь, как всегда справлялась. А винить Лесара не за что, потому что он не обязан и вообще… Кому я вру? Вообще было обидно, потому что я на него рассчитывала, надеялась, а он отказал мне в помощи. Ничего, время лечит. С четой Рацис попрощались быстро, и мы с сестрой покинули храм, под их удивленными и озадаченными взглядами. Супруг за мной с небес так спуститься и не соизволил. — Женя, что у вас произошло, — шепотом спросила Света. Я пожала плечами и улыбнулась: — Семейная жизнь началась. Простая семейная жизнь. Лучше расскажи мне про артефакт. Ты его видела? Глава 29 Лесар всегда опережал меня на шаг и оказывался в самых неожиданных местах. Признаться, я рассчитывала встретить его в замке графа. Мы специально не спешили, а прошлись по лавочкам и магазинчикам, прежде чем вступили на магический путь. Но к сожалению, Орас встретил нас в гордом одиночестве. — Что произошло? — будничным тоном спросил он. — Даже до нас дошли слухи, что над храмом видели сияние. Ваших рук дело? — Честное слово, не наших! — заверила отца Светка. — Они сами открылись! Мы тут совершенно ни при чем! — подтвердила я. — Открылись? — вопросительно посмотрел на меня Мидр. — Или разверзлись… — пожала плечами я, но уже понимала — придется договаривать. — Что разверзлось? — граф бывал настойчивым, когда хотел получить ответ. — Небеса Леандора, — тихо призналась я. — Вот как? По какому случаю? Светка успела первой: — Там Женька случайно замуж вышла, а потолок в сторону отъехал. Арсы собрались, радовались, пока она с мужем летала под облаками. — И где мой зять Лесар? Где Великая жрица с супругом? — прищурился Мидр. — Полагаю, поскольку обряд произошел спонтанно, все решили отпраздновать событие позже. Да, это, конечно, была неправда, потому что гостей, как и жениха, никто не звал, но должна же я была хоть что-то сказать графу. Орас отличался умом и сообразительностью. Он не настаивал на ответе, не давил. Но продолжал смотреть тем самым взглядом, под которым даже если не хочешь, то все равно все выложишь. — Инни, — покачал он головой. — Да, мы поссорились. И все из-за артефакта, — призналась я. — Лойс, прикажи подать обед. Нам с девочками предстоит серьезный разговор, — попросил Мидр служанку. И пока арсы суетились, мы втроем удобно расположились в гостиной. Поскольку многие разговоры велись без присутствия кого-либо из близких, то для начала необходимо было воссоздать общую картину. О многих моих приключениях Орас был осведомлен, но про схему артефакта, я ему рассказать еще не успела, равно как и о том, что собирать по Аэрлее его разбросанные части должны стражи, как менее уязвимая для «пожирателей магии» каста арсов. Говорила я и о необходимости своего полета, поскольку вижу тварей, и о Светкином эликсире, который сама попросила ее изготовить. Да что толку? С Лесаром я тоже поделилась планами, и он, казалось бы, горячо его поддержал, пока не встал вопрос о моем личном участии в походе. — Его действительно можно собрать? — граф пристальльно посмотрел на Светлану. — Я внимательно изучила чертежи, а сегодня еще осмотрела основную часть древней реликвии, находящуюся в пшекае святого Адана. Теоретически, никаких препятствий нет, но как пойдет сам процесс, предполагать сложно. Я планировала обратиться за советом и помощью к вам, отец, и еще к архимагу Эриварду Ги, — сообщила сестра. Орас посмотрел в окно и задумчиво почесал подбородок. — Все, что придумала Женя, она делает для меня! — не выдержала Светка. — Для того, чтобы у меня была свобода выбора, чтобы я обрела настоящую любовь, и не связывала свою жизнь с тем, кого навязал мне король. — Боги светлые! Слана! — воскликнул граф. — У тебя есть такой выбор. Всегда был, понимаешь? Даже если после него на нас станут охотиться все воины Аэрлеи. — А я тебя очень люблю, Света. И для тебя готова совершить невозможное, но артефакт важен для всего Леандора. От него зависит — будет ли у наших потомков магия, останется ли этот мир живым или станет техногенным, как наш прошлый дом, — ответила я. — Инни, твой муж в своем праве. Лично я тоже против твоего участия. Это не женское дело, и Вигмарий знал об этом, — произнес Мидр и потупился. — Отец! — воскликнула я. Как же сложно с крылатыми мужчинами! — Чтобы бороться с врагом, нужно его видеть. Чем больше времени проходит, тем сложнее будет нам одержать победу! — Инни… — Отец! И Орас дрогнул. Он коротко мне кивнул и перевел взгляд на Свету. — Сколько эликсира готово? — Сегодня будут готовы еще две дозы моего эликсира, — сообщила сестра. — Итого три, — сосчитала я. — Негусто. — Инни, собрать древний артефакт, из-за которого, возможно, сложили головы все первородные, непростая задача. К этому походу нужно подготовиться тщательнее, все рассчитать, продумать, — вздохнул Мидр. — Давай не будем спешить? Я кивнула. И я соврала. Потому что спешить было необходимо, пока не узнал Лесар, пока крошечная жизнь во мне еще никак не давала о себе знать, пока Светке не навязали нелюбимого мужа и… И до королевского бала оставалось всего четыре дня. Мне необходимо было спешить, и стоило подготовиться основательно. И тайно. Обед прошел почти в полной тишине. Кроме «передай мне» и «обратите внимание на блюдо» ничего особенного и не звучало, словно до этого мы не общались на важную тему. Лесар так и не появился. Сама виновата, но все равно было чуточку жаль, капельку обидно и совсем немножечко хотелось устроить скандал. После обеда родственники спустились в лабораторию, а я оказалась предоставлена сама себе. Самое время пополнить запас провизии и собрать в дорогу некоторые незаменимые артефакты. Все же в горах холодно, а меня теперь двое. Наверное, Лойс все понимала, потому что в кладовой самые нужные вещи от магической зажигалки до теплых носков оказались на самых доступных местах. Тяжести носить не хотелось, поэтому я обошлась минимумом. Надежда была на мой пшекай, именно его я избрала основным своим оружием, перо первородных, приносящее удачу в любом начинании, и карта, показывающая, где искать части артефакта. Небольшую сумку я спрятала в спальне. До ужина успела принять ванну, переодеться, а потом долго-долго расчесывала свои красные волосы перед зеркалом. За стол мы снова сели втроем. Конечно, отсутствие Лесара меня беспокоило, но я упорно делала вид, что мне все равно. И да, я обещала ждать его в постели. Но ведь не уточняла в чьей. Моя для него была привычной, а его для меня — чужой. Выбор казался мне очевидным. Когда я непотребно одетая или непростительно раздетая под одобрительную улыбку Лойс накрывалась одеялом, мужа не было. Он не пришел и когда взошла луна. Ему же хуже! Потому что потом уснула я и спала, пока меня не разбудили. — Инни, перышко мое легкое, — шептал страж, пробираясь руками туда, где и без того одежды было мало, а от прикосновений становилось горячо, и тепло разливалось по всему телу. — Ты опоздал, и я сплю! — больше для порядка шипела на него я, и прижималась к Лесару. Больше мы не говорили, за нас общались наши тела, губы, руки… Дыхание и стоны сливались, рождая что-то волшебное, вечное и правильное. Если предыдущие две ночи мы привыкали друг к другу, изучали, наблюдали, то сейчас — словно сошли с ума, сорвавшись с тормозов. Быстрый старт, дикий темп… На Земле бы сказали: «Укатали Сивку крутые горки». Спустя час мы безмятежно спали. А на рассвете я тихонько выскользнула из-под одеяла. Натянула на себя походный костюм и, выйдя на балкон, бесшумно распахнула крылья. Позавтракать решила в таверне небольшого городка по дороге. Пару раз поднимала голову совесть, напоминая, что приличные жены не оставляют мужей в постели после брачной ночи одних. Я вздохнула и созналась самой себе, что у Лесара неприличная жена. Придется с этим смириться ему и принять мне. После этого мысленного диалога стало несколько легче. До селения добралась часа через три. Несмотря на то, что для полета в большей степени использовала магию, а не мышцы, все равно устала. Кроме того, последние часы я чувствовала на себе чей-то взгляд. За мною следили. Причем, пристально, но ни разу… ни разу преследователь не был мною обнаружен! Поздним утром в таверне было пусто. В небольшие окна пробивался серый свет. И пока работники занимались делом, дородный арс с огромными черными крыльями откровенно скучал за стойкой. Он смерил меня взглядом, остановил его на пшекае, расплылся в щербатой улыбке и пробасил: — Чего изволит леди? А леди изволила. Я так оголодала, что сейчас вполне могла бы осилить плохо прожаренную половину слона. Хорошенько подумав, я продиктовала заказ: — Молочную кашу, сдобренную маслом, соленую рыбу, свежий хлеб, острый сыр и горячее сладкое питье! А когда глаза трактирщика округлились, добавила: — Питья большую-пребольшую кружку пожалуйста! Ошарашенный арс все же решил уточнить: — Вы уверены, леди, что осилите такое количество съестного? Я хотела кивнуть или как-то утвердительно ответить, как раз подыскивала нужные слова, но меня опередили. — Неси все, что велели! — произнесли очень… ну просто очень знакомым голосом. Я обернулась и невольно залюбовалась и чертами красивого лица, и грозным взглядом, и гордой выправкой. — Лесар… ты как здесь? — Решил, если моя жена что-то хочет, нужно ей это дать. Иначе она возьмет сама, — все еще сурово ответил он, но потом сдался и распахнул объятья. А я… Я этим воспользовалась. — Спасибо, что не бросил, — искренне поблагодарила мужа. — Нам пришлось вылететь чуть позже. Ждали, когда проснется леди Слана, чтобы взять три готовых флакона эликсира первородных, — сообщил Лесар. — Потом нагоняли тебя. — Нам? — удивилась я. Но вопрос не нуждался в ответе — почти сразу в таверну вошли два огромных стража. Они заказали похлебку и горячий мед. По количеству блюд меня никто не переплюнул. Муж странно смотрел на меня, наблюдая как я с аппетитом поглощаю в общем-то слабо сочетающиеся блюда, но не сказал ни слова. Два дня выдались довольно напряженными, но весьма результативными. В трех провинциях нам удалось обнаружить три части бывшего защитного артефакта первородных. Исходя из того, что ими никто не пользовался и никто не охранял, сами по себе они не имели абсолютно никакой ценности. Просто осколки некогда значимой штуковины. Но сил и времени на их поиски ушло немало даже с учетом того, что у нас на руках была готовая карта жреца первородных стражей. Повезло только с первым осколком. Его мы нашли в пещере, неподалеку от таверны, в которой нас так обильно и вкусно накормили. Я гордилась тем, что во всех трех миссиях мое присутствие, мой дар, моя интуиция оказались незаменимы и помогли. Второй осколок мы нашли за водопадом. Старый храм разрушили лавины и сели, срывающиеся с гор, но часть артефакта притаилась в широкой размоине, находящейся за потоком воды, обрушивающимся с уступа. Третий храм хоть и был полуразрушен, но дожил до наших дней, только кристалла там не было. Его мы нашли в одной крестьянской семье арсов, которые передавали реликвию по наследству, считая, что ведут свой род от самого Адана. Может и в этом была доля истины, но на мой взгляд — вряд ли. Прилетая домой, мы ели, падали в кровать и с наслаждением, упоением и великим желанием… спали, чтобы утром отправиться за новой частью головоломки. Наша встреча со Светкой произошла на четвертый день, когда до королевского бала оставались сутки. Эта была все та же моя Светка, но что-то в ней неуловимо изменилось. Глаза блестели, нежная улыбка цвела на губах. Сестра как-то расслабилась, успокоилась, и это вовсе не означало, что она смирилась. Наоборот, передо мной стоял человек… вернее, арс, который знал, что такое счастье, любовь, нежность и собирался за это бороться. — Я сделала еще несколько флаконов эликсира, — сказала она. — Делать его совсем непросто, и я тут подумала, что должно быть что-то еще, понимаешь? Мы что-то упустили. — Ты уже разговаривала с архимагом? — Он в отъезде, но примет меня после бала. Настасья обещала составить компанию. — Я бы тоже составила, — слабо улыбнулась я. — Женя, ты и так для меня слишком много делаешь… — Мы не успеем собрать все части, Света. — Лукавить я не стала. — В лучшем случае еще один элемент, но… — Это ничего. — Казалось, она ни грамма не расстроилась. — Помолвка — еще не свадьба. Соглашусь на время побыть невестой Таэрта, и будем тянуть время. Я кивнула, сил говорить уже почти не осталось. Хотелось поскорее оказаться в кровати и забыться сном, но Светка… Нет, я не могла уйти просто так. — У тебя кто-то есть, — нет, это был не вопрос. Она кивнула, а щеки залил румянец. — Это не лорд Стэв. Снова кивок. — И как его имя? — О, у него самое прекрасное имя на свете — Кит. Его зовут Кит, Инни. — Просто Кит и все? — я позволила себе улыбку. — Не просто, — отозвалась Светка. — Очень-очень непросто. Я ушла, с горечью осознав, что мои видения сбываются, и повлиять на них невозможно. Чего бы мне ни стоило, но на балу я окажусь рядом. Всего-то осталось — прожить один день. Прожить и выжить. Вылетали мы на рассвете. За нами следовали стражи Улос и Тюри. Мужчины предпочитали не вступать в разговор и, вообще, были немногословны. Держались на расстоянии, тактично давая возможность супружеской чете побыть вдвоем. Конечно, на этом никто не настаивал, но, так уж вышло, что три полета прошли легко и успешно, оставляя время на поцелуи украдкой, нежные прикосновения, милые словечки, которых Лесар знал немало. Он шептал, а я робко краснела, млея от его близости. Перо первородных всегда было при мне. Я считала, что оно приносит удачу и служит талисманом. За два дня Света сделала еще два флакона эликсира, хотя мы еще не использовали старые. Повод не представился. Новое путешествие началось как обычно, но уже через пару часов полета я почувствовала тревогу, о чем тут же сказала мужу. Если мы одна семья, то и все проблемы у нас общие, и решать их необходимо сообща. Два сопровождающих подлетели ближе, но с пути не свернули. Чем ближе мы приближались к заброшенному храму, тем неспокойнее я себя чувствовала. А еще через какое-то время под курткой нагрелось перо. Сначала оно стало едва теплым, потом теплее, еще теплее и еще… Расстояние уменьшалось, а жар нарастал. — Привал! — выдохнула я, когда увидела удобный уступ, способный вместить трех крупных мужчин и одну девушку. Я прижалась спиной к камню и закрыла глаза, пытаясь хоть что-то услышать. За последние дни несколько раз мне слышались те самые шелестящие голоса из храма, но в этот раз они почему-то молчали. — Что ты почувствовала, Инни? — тихо спросил Лесар. — Опасность, — ответила я. — Обычно мне удается указать направление, но не в этот раз. Как будто нам угрожают со всех сторон, и мы окружены. До храма еще далеко? — Если верить схемам Еджайда, мы почти на месте. Лесар сохранял спокойствие, но я видела его напряженный взгляд. Стражи ловили каждое его движение и хмурились все больше. А я… Я чувствовала ответственность за жизнь мужчин, ведь по сути мы сейчас исполняли пункты моего плана. — Что бы ни находилось в храме, это охраняют, — произнесла я. — Значит, пятый осколок не пустышка и важен для «пожирателей». Хотя, для того, чтобы собрать древний артефакт, важна каждая его часть. — Говори, не останавливайся, — попросил Лесар. — Все, что считаешь хоть немного важным. Озвучь, и мы вместе подумаем, что с этим делать. Урос и Тюри согласно склонили головы. Мыслей у меня было так много, что я никак не могла решить, какая из них пригодится именно сейчас. Ладно! Хотят разбираться сами — пусть. И я стала говорить… — Эликсир лучше выпить. Без него никто из вас не увидит врага. Муж кивнул, тут же в руке каждого из мужчин появилось по флакону. — Я еще слишком неопытный страж, но знаю, как прозрачная магия воинов Леандора действует на врагов. Чтобы отразить атаку «пожирателей», мы должны стать единым центом, рассыпающим вокруг себя такую магию. Причем всегда, пока будем находиться в опасной зоне. Лесар, ведь есть какое-то плетение, которое увеличивает площадь воздействия магии? — Есть, — подтвердил он. — Не отвлекайся на нас, Инни. Думай! И я думала, но все равно упускала что-то очень важное. Если когда-то здесь стоял храм, значит, здесь жили арсы, для безопасности которых и перевезли осколок артефакта. Допустим, «пожиратели» добрались до этого места, но тогда, по логике вещей, горы должны населять низшие неодаренные крылатые. Но пока мы добирались, не видели ни хижины, ни пещеры, ни гнезда. Конечно, можно предположить, что оставшиеся арсы мигрировали. Например, в столицу. Но история Аэрлеи умалчивала о подобных фактах массовых перемещений. Местные арсы погибли, пытаясь защитить свою территорию и то, что осталось от артефакта. В это я верила больше. Вывод — кроме пожирателей смерти, был еще враг. Коварный, опасный, невидимый. «Враг… враг… невидимый враг…» — оживились шелестящие голоса. Да, а невидимое не покажешь. Я вздохнула. «Покажешь… покажешь…» — загалдели мои подсказчики из тайной комнаты храма. — Покажите, пожалуйста, — попросила я. И… На стене появился знакомый бутон, лепестки раскрылись, змейки расползлись, и осталась снова стена. Только… Только не растут лепестки из пустоты. Что мне говорили голоса? «Пустоты не бывает»! Вот он коварный невидимый враг, вот сосредоточенье «пожирателей магии». То, что мы не видим, но оно влияет на нас, управляет, убивает, когда ему удобно. И как его обнаружить? «Пшекай… цвета, как у пшекай…» — снова услышала голос. Пшекай — ритуальное оружие стража, продолжение магии хозяина. И в моем видении успешно сражались только те первородные, чьи пшекаи были яркими, цветными. Почему? Все очень просто — проникая в тело невидимого врага, магия пшекая делала его видимым. Особенно заметными становились те твари, кого коснулась магия редких сегментов спектра — фиолетового, оранжевого и зеленого. И дело вовсе не во вкусовых предпочтениях «пожирателей магии», а в безопасности и воле их хозяина. Мир закружился, и ко мне вновь пришло видение. Пожалуй, самое страшное из тех, что я видела на Леондоре. Над бездной, ограниченной по периметру скалами, парили четыре стража, а снизу к ним тянулись огромные черные щупальца. Их были сотни, тысячи, десятки тысяч… Воинов же — всего четверо, и одна из них необученная девчонка. Четверка казалась яркой искрой в пасти огромного змея. И не было надежды, и не было пути спасения, но… Я вздрогнула и распахнула глаза, увидев перед собой Лесара. — Инни?.. — Нам еще здесь не место. Еще слишком рано, мы не готовы. Но кое-что у нас все же уже есть… — прошептала я. — Что у нас есть, Инни? — тихо, очень тихо спросил супруг. — У нас есть вера… и… любовь! А сейчас нам нужно уходить. Немедленно. Разве ты не слышишь? — Что я должен услышать, мое перышко? — Как дрожат горы… Это идет смерть, и лишь осколок артефакта не дает ей покинуть горы. — Лететь сможешь? — спросил Лесар. — Смогу. — Урос, Тюри, мы отступаем. Держим квадрат, прикрываем Инни, — скомандовал он. И это снова было неправильно. — Нет, Лесар! Нет! — возразила я. — Это мы должны прикрывать их, потому что только пшекай оружие возмездия, все иное бесполезно. — Прикрываем Инни! — упрямо повторил муж, и оба мужчины с ним согласились. Я же едва не расплакалась, понимая, чем может обернуться такой выбор. Через пару секунд мы взмыли в небо, но не успели… не успели на пару секунд. На том месте, где совсем недавно еще были горы, зияла огромная, бездонная пропасть, из глубин которой неумолимо и уверено поднималось древнее зло. Стражи успели выпить эликсир, и теперь меня окружало трое белокрылых. Теперь они сами видели черные щупальца, тянущиеся к ним. Но страшнее было прозрачное тело, из которого росли шевелящиеся «пожиратели», потому что, в отличие от исполнителей, оно обладало разумом и способностью думать за каждую свою часть. — Вливаем силу в плетение, держим темп, уносим ноги! — приказал Лесар. Действовали мы слаженно настолько, что нам даже удалось выиграть некоторое количество времени. Силовое плетение помогало задержать «пожирателей», но их было так много, что остановить не смогла бы никакая магия, кроме пшекаев, которых в нашем распоряжении было всего два — мой и Лесара. Еще несколько десятков метров, и вспыхнула надежда на то, что из ловушки выберемся все. Я честно подпитывала контур и молилась. Кому? Да всем, но особенно — Адану, как две капли воды похожему на моего супруга. — Еще немного, поднажмем! — крикнул Лесар. В это мгновение нечто черное, толстое мощное ударило в нас, разбив четверку. Муж успел меня подхватить и притянуть к себе, а стражи… Без нас у них не оставалось ни шанса. Мы видели, как черные щупальца треплют их тела, бьют об скалы, но помочь уже ничем не могли. А наши белокрылые спутники… Да, их я видела так же отчетливо, как и первородных воинов древности. Смерть, поражение, алая кровь на белоснежных перьях. Они ушли с гордостью, они ушли с честью, они ушли, как настоящие мужчины, до последнего вздоха защищая свой мир и жизнь. — Инни, за спину! — рыкнул супруг. И я не спорила, на лету выхватывая и раскрывая свой пшекай. Его, сияющий голубым, клинок уже крошил врага. Сколько продолжалась битва, я не запомнила, мы действовали, как одно целое, как гармоничное существо, состоящее из двух, идеально подходящих друг другу, половинок. — Оно устает… — прошептала я, потому что сил ни у меня, ни у Лесара тоже уже не было. — Позволь мне кое-что проверить… — Инни… — голос мужа тоже был сиплым. — Лесар… Я желала увидеть своего врага. Я желала поверить в то, что его можно увидеть. Собрав остатки магии, я ударила туда, откуда тянулись щупальца. И сработало. Бездна вспыхнула цветами моей магии. Сила стража пробила дорогу, чтобы раскрасить врага в спектральные цвета воина. — Видишь его? — прошептала я. — Вижу, — ответил Лесар. — Бей. Он не стал спорить. Его воздух, словно кинжал, разрезал тело «пожирателя». Над бездной раздался стон, а потом черные щупальца исчезли. Крылья не держали. Мы фактически рухнули на ближайший уступ, распластавшись на голом камне. Я пришла в себя, когда на небе уже загорелись первые звезды. Лесар развел костер и что-то жарил над огнем. Стоило мне открыть глаза, как он почувствовал. — Голодная? — спросил муж. О еде даже думать не хотелось. — Пить очень хочется, — призналась я, и страж тут же передал мне флягу. — Я перенес их тела, нужно заложить камнями, чтобы хищные птицы не потревожили их вечный покой, — произнес Лесар. — Я помогу. Он не возражал. И мы снова работали, поднимая камни, укладывая глыбы на тела наших почивших товарищей. Действия эликсира давно закончилось, а Уросс и Тюри так и остались белокрылыми, словно остановив время. Мы молчали над их последним ложем. Слез не было, но была грусть. Чистая, как слеза ребенка. — Не сговариваясь, мы взялись за руки и взмыли в небо. Еще рано собирать артефакт, но пора взять то, что нам оставили древние, — сказала я мужу. — Ты хочешь открыть башню первородных? — догадался муж. — И вооружить стражей. Лесар кивнул. До самого замка Мидр мы больше не проронили ни слова. На протяжении всего пути я вспоминала бал и наши с Настасьей попытки рассмотреть предателей. Теперь мне было понятно, почему ни она, ни я ничего не нашли. Что ж, время еще есть. Придумаем новый способ, изменим стратегию, тактику и обязательно вычислим всех, но сначала поддержим Светлану. Дом встретил тишиной, теплом, уютом. Лойс оставила два стакана молока и тарелку сдобного печенья, чему особенно обрадовался Лесар. Горячая вода смыла все тяготы путешествия, не оставляя сожалений, несмотря на то, что цели мы не достигли. Мягкая кровать примирила с действительностью, а поцелуи мужа… Поцелуи мужа дарили радость. Томные ласки, сладкие стоны, единение тел, душ и сердец… И тем неожиданнее прозвучал вопрос Лесара: — Не сбежишь? — Не сегодня, — ответила я. А он… Он закрыл глаза и… уснул. Я понимала, что усталость берет свое, что путешествие оказалось труднее, чем мы думали, но все равно обижалась. Вернее, огорчалась. Ведь именно сегодня, когда между нами не осталось тайн, когда мы оба столько пережили вместе, когда слились воедино и в бою, и в любви, я ждала тех самых слов… нужных каждой женщине, волшебных, вечных. Я отвернулась, чтобы не беспокоить Лесара, и, уткнувшись в подушку, тихо всхлипнула. Почти сразу горячая ладонь легла на талию. Муж обнял и притянул меня к себе. — Что случилось, мое легкое перышко? — хрипло спросил он. — Ничего, — ответила я, потому что ничего, что я ждала, действительно не случилось. — Инни, девочка моя бесценная, я люблю тебя так сильно, что просто с ума схожу, когда ты отворачиваешься от меня и плачешь. Мужчины… А начать с этого нельзя было? — Я не плачу, — прошептала я, поворачиваясь к Лесару. — Я тоже тебя люблю. Мини-эпилог День бала — испытание для всех. Мужчины самоустраняются, чтобы не путаться под ногами, а женщины… Женщины проводят ритуалы, совершают обряды и просто колдуют над своей внешностью, ибо на выходе должна получиться такая красотка, которая с легкостью затмит любую соперницу. Я тоже когда-то так думала, но сегодня проспала до обеда, потом неспешно поела, не вылезая из кровати, обменялась новостями с Лойс и только потом соизволила встать. А куда спешить? Стилистов и парикмахеров в этот раз не звали, новых платьев не заказывали, да и очаровывать никого, кроме собственного супруга, я не планировала. Весь день хотела поговорить с сестрой, расспросить ее о Ките, предупредить о видении. Но мы так и не встретились до самого бала. Она будто специально пряталась от меня, не желая делиться личным. Было немного обидно, потому что в прежнем мире мы доверяли друг другу все секреты. Увы, когда в жизнь женщины врывается любовь, все иные родственные связи отходят на второй план. Нет, я не винила за это Светлану, желала ей счастья и планировала весь вечер не выпускать ее из вида. Граф Мидр сегодня сопровождал на бал всего одну дочь, потому что меня ждал Лесар. Как бы я ни любила Ораса, но общество мужа было для меня желаннее. Украшений я не надевала специально, а открытый верх платья позволял любому желающему разглядеть золотую вязь, появившуюся после обряда, на моей руке. Такой рисунок появлялся только в том случае, если над парой разверзлись Небеса Леандора. Я забывала спросить у Лесара о том, что это значит, но сегодня мне об этом любезно рассказала Лойс. Это означало, что Светлые боги благословили нас и возлагают на пару особые надежды. Пусть надеются, на то они и боги, а простые смертные должны поступать по совести и во имя любви. Сегодня все магические пути столицы вели в королевский дворец, который выглядел еще торжественнее и параднее. — Ты самая прекрасная женщина, мое легкое перышко, — шепнул муж, и я не удержалась от вопроса. — Почему ты так меня называешь? — Потому что легкие — это маленькие и пушистые, с ними тепло и удивительно уютно, — ответил Лесар. Впрочем, я вскоре замолчала надолго, потому что мы подходили к трону, а с женщинами король Кайо вел разговоры крайне редко. На мой взгляд, зря. Например, его мать — королева Кларис Агиар производила благоприятное впечатление, мне она показалась мудрой и уравновешенной женщиной. — Лорд Рацис, — улыбнулся король моему супругу. — Поздравляю с приятным приобретением. Слышал, ваш обряд в храме стал сенсацией. Я видела, как на слове «приобретение» гневно вспыхнули серые глаза супруга. Чем больше я наблюдала за монархом, тем больше склонялась к тому, что мы с Настасьей неправильно выявляли паразитов. «Кто ищет, тот находит» — говорили мои духи. Главное, знать, где искать, и иметь хотя бы примерное представление о том, что ты ищешь. Своими мыслями я поделилась со старшей сестрой, когда король любезно позволил нам отойти в сторону. Герцог и Лесар стояли рядом, впитывая каждое мое слово. — А ведь я читал об одном артефакте, который носил название «око» и служил одновременно заводным ключом к защите врат, — нахмурился Ори. — Буквально недавно, еще лет двадцать назад он хранился в сокровищнице Стэвов, а исчез при странных обстоятельствах. — Дорогой, ты мог бы расспросить об этом своего друга Таэрта, — нежно улыбнулась супругу герцогиня. — Стэв не любит вспоминать о тех временах. Они причиняют ему много горя. В один из тех дней погибли его дядя и тетя — основная ветвь рода, лорд и леди Стэв, а их сын — брат Таэрта, сбежал. Было проведено расследование, все улики указывали, что сын убил своих родителей, хотя был еще совсем подростком, — поделился с нами ректор. Лесар кивнул, подтверждая слова друга. — Я его помню. В роду Стэвов редко рождались стражи, но паренек проходил обучение в корпусе, — произнес он. — После побега его предали забвению, теперь он проклятый страж. Мы с Настасьей переглянулись. Если у кого и была прямая выгода завладеть титулом, устранив родственников, так это у самого Таэрта. Вот только голословно обвинять никого нельзя, а доказательств вины у нас не было. — И что будет с проклятым стражем, если его поймают? — как бы между прочим поинтересовалась Настя. — Ему отрубят крылья и сбросят со скалы, — нехотя признался Лесар и притянул меня к себе поближе. Внутри все похолодело. Что за видения такие, которые сбываются с крейсерской скоростью! В одном из них, где рыдала сестра, молодому мужчине отрубили черные крылья стража. Ни отца, ни Светку король сегодня не донимал своими вопросами, лишь напомнил, что в конце вечера объявят о помолвке лорда Стэва и леди Сланы Мидр. Бал монарх открывал лично, ведя под руку не королеву, а одну из ее фрейлин. Я же так устала в течение недели, что с удовольствием присела рядом с Настасьей и продолжила разговор. Вообще, смотрели мы на ситуацию как-то подозрительно одинаково, а на Светку… Каждая заметила улыбку, сияющие глаза. Каждая горела желанием помочь. — Ты чем-то обеспокоена, Жень, — шепнула Настя. И я впервые рассказала кому-то одно из своих видений еще до того, как все случилось. Герцог присутствовал, и даже кивнул, когда жена посмотрела на него многозначительно, я же поднялась и встала рядом со Светкой. Меня не покидало предчувствие, что вскоре все мои страшные сны воплотятся в реальность. — Я тебя искала весь день, но тебя не было, — шепнула я сестре. — Хотелось увидеть Кита, но он так и не пришел, — ответила она и побледнела еще больше. Я сжала ее дрожащую ладонь, давая понять, что рядом, и не брошу ни за что. С другого конца зала за нами наблюдал Таэрт. Он уже совсем собрался подойти к нам и завести беседу, но тут в зал кто-то вбежал и крикнул: — Проклятого Стэва поймали! Король предвкушающе улыбнулся, прервал танец и направился к трону. Рядом шла королева Кларис и что-то говорила сыну, но он решительно не хотел ее слушать. В зал ввели мужчину, красивее которого мне не приходилось видеть. Даже обаятельная ухмылка моего Лесара блекла рядом с чистым сиянием его синих глаз. Света оперлась на меня дрожащей рукой. — Это Кит… — выдохнула она. — Держи ее, Инни, а не то она у нас в обморок грохнется, — шепнула мне Настасья. Сама же она уже водила ладонью вдоль тела Светы, проверяя ее физическое и эмоциональное состояние. Я дернула мужа и прищурилась, показав глазами на Светку. Лесар и Ори что-то оживленно обсуждали. Нашли время, честное слово! Супруг кивнул, но отвлекаться не стал. Ничего, дома поговорим, сейчас главное помочь сестре. Что касается прекрасного стража, то хотелось бы услышать доказательства его вины до того, как его накажут. Король думал иначе. Он уже давно приговорил синеглазого, но решил напоследок поиграть с ним, как кот с мышью. — Долго же тебе удавалось скрываться от королевского правосудия, Китрэн Стэв, бывший лорд, бывший сын тобою убитых родителей, — излишне мягко произнес Кайо. — Королевского правосудия? — усмехнулся мужчина, обнажив верхний ряд ровных белых зубов. — Я не убивал лорда и леди Стэв! Я любил их и являлся прямым наследником своих родителей. Вам это известно не хуже, чем мне! Но по странному стечению обстоятельств вы упорно верите лживым уликам. — Я не собираюсь выслушивать все это по-новому кругу, — лениво отозвался король. — Зовите палача! Кларис, сидящая рядом с сыном, закрыла лицо руками. Королева не верила в справедливость обвинения, но доказать королю ничего не могла. Да и кто бы смог по прошествии стольких лет? Светку трясло, из глаз одна за одной на щеки скатывались слезинки, но сестра ни разу не отвела взгляд от проклятого стража, ни разу не моргнула. А когда Китрэн увидел Светлану, то тоже больше не смог отвести взгляд. Тяжелой поступью в зал вошел грузный арс из низших. Его массивные крылья плащом лежали за спиной, а голову скрывал темный колпак с прорезями для глаз. В руках он держал массивную секиру. — Итак, — произнес король. Все происходящее его забавляло. — По древнему закону проливший кровь арсов своего рода должен заплатить своей магией и жизнью. Китрэн Стэв приговаривается к лишению крыльев путем их отсечения и к пожизненному заключению в башне смерти. Если у кого-то остались добрые слова для преступника, говорите, или замолчите навсегда. Кайо сделал длинную театральную паузу. Настасья обернулась к герцогу и прошипела, как разъяренная кошка: — Ори, сделай что-нибудь! Немедленно! Иначе у бедной Светы сейчас сердце разорвется, и мы получим труп еще до казни! — Любимая, ты самая умная женщина Леандора, — просиял ректор и обратился к Светке: — Леди Слана, вы девственны? — Что-о-о? — выдохнула сестра, но быстро поняла, что для возмущений сейчас не время и не место и просто кивнула в ответ. — В этом мире, несомненно. — Отлично. А смогли бы вы здесь и сейчас назвать Китрэна Стэва своим супругом? — снова спросил Орфес. — Если он не возражает… — замялась сестра. — У него просто нет иного выхода, — сказал герцог. — Итак, последний вопрос: желаете ли вы, леди, спасти стоящего перед вами мужчину от уготовленной участи? — Желаю, — твердо ответила Светка. — Идемте со мной. Ректор Агиар взял нашу сестру за руку и вывел вперед. — В чем дело, дорогой брат? — зло прищурился король. — Дело в том, брат мой, — лениво ответил ему герцог, — что у этой девушки найдется немало добрых слов для стража, которого королевский суд уже назначил преступником. — О чем ты толкуешь, Орфес? Атмосфера накалялась. — О древнем законе арсов — если невинная девушка пожелает взять преступника в мужья, то все его преступления прощаются, — спокойно напомнил ему ректор. — И кто готов взять в мужья проклятого стража? — король был зол, но Светку это не напугало. — Я, Ваше Величество, — ответила она. — Я, леди Слана Мидр беру Китрэна Стэва в мужья! — Вот как… — у Кайо от огорчения едва не заскрипели зубы, но потом вдруг взгляд прояснился. — Но вы не можете его избрать в супруги! — Почему? — искренне удивилась сестра. — Потому что вы являетесь невестой другого члена рода! — Не являюсь, Ваше Величество. — Хорошо, — как-то быстро смягчился и даже улыбнулся монарх. — Осталось лишь доказать факт наличия у вас… — король сделал паузу, зал затих и приготовился слушать. — Этой самой девственности. Светка покраснела до кончиков волос и пошатнулась. Вперед тут же выступила Настасья. — Я, как целитель Аэрлеи, которому доверяют абсолютно все королевские службы, могу засвидетельствовать и подтвердить, что леди Слана Мидр чиста и невинна. — Брат… — коротко, вложив в тон все свое осуждение, произнес герцог. И король сдался. — Хорошо. Да будет так. Все слышали, как леди Слана предпочла проклятого стража и отвергла лорда, королевского помощника? — обвел он глазами зал. Нет, его не интересовало чужое мнение. Плевать он хотел. Просто отыгрывался на Светке за то, что она не подчинилась его воле. — А вы, леди Слана, понимаете, какую ошибку совершили и сколь быстро вы о ней пожалеете? — Кайо посмотрел на Светку и… О, светлые боги! Я поняла, почему король так хотел, чтобы сестра постоянно была где-то рядом, пусть и с одним из его чиновников. Кайо сам хотел Светку, но внимание к возникшей пикантной проблеме старался не привлекать. — Благодарю вас, Ваше Величество, за то, что позволили сделать мне свой выбор, — произнесла сестра и присела в неглубоком реверансе. — Да будет так, — скривился монарх. — С сегодняшнего дня вы, моя дорогая, тоже лишаетесь всех титулов. Не далее, чем утром вам с супругом надлежит покинуть столицу. Лорд Таэрт, прошу следовать за королем! На этом все! Кайо вышел из зала, но остальные… О, никто расходиться не собирался. Мы первые ступили на магический путь и оказались в замке Мидр. Подобная свадьба не упрочила нашего положения в обществе, зато сплотила семью. Война только началась, предстояли сражения за каждого арса, и одно — самое первое — мы, кажется, выиграли. — Слана не пожалеет? — тихо спросил Лесар. А я улыбнулась, глядя в безупречно-серые глаза мужа, и сказала то, что он знал и без меня: — Разве жалеют о настоящей любви? Лично я — ни капельки. КОНЕЦ ВТОРОГО ТОМА