В эти дни, возвращаясь из Судака, Асан рассказывал отцу, что видел и слышал в городе:

– Отец, идут расстрелы тех, кто боролся против красных и помогал белогвардейцам. Хорошо, что Осман давно ушёл с военной службы и работает со мной на виноградниках.

– Насилие, сынок, порождает насилие. Что кровью началось, то кровью и закончится, – отвечал ему Бекир.

После распада Российской империи покой народов, населявших Крым, то и дело нарушался захватами полуострова и экспансией. Переход власти сопровождался многочисленными жертвами, разрухой и обнищанием населения. Люди метались от одной власти к другой. Они подчинялись и сопротивлялись, чтобы выжить и не потерять то, что у них есть. Но зверства и кровопролитие не оправдывают тех, кто ценой жизни других людей, с той или другой стороны власти, добивался установления своих порядков и законов. Перешагивая через кровь, одни устанавливали свою власть силой, другие боролись за независимость. С обеих сторон лились реки крови. Распри наполняли землю Крыма горем, слёзами и отчаянием.

Асан не хотел втягиваться в братоубийственную войну. Он не убийца и не сторонник силы, ведь насилием не объединить народы, в унижении не рождается преданность, от мщения не появится понимание и не наступит мир. Он вспомнил слова из Корана о красоте мира: «Аллах Всевышний создал мир прекрасным и сделал человека наивысшим существом, предоставив ему все, в чем он нуждается. Весь мир создан Аллахом как место поклонения, место созерцания и размышления над величием, красотой и всемогуществом Аллаха». «Почему люди считают себя вправе что-то менять, менять мироустройство, созданное не ими?» – задумывался Асан. Его мучили мысли о том, что он не мог определиться, как быть дальше, смириться или бежать в Турцию к брату? Спустя время он решил: остаться на своей родной земле и работать на ней, несмотря ни на какую власть. Заповеди Корана всегда были для него путеводителем в жизни. Он помнил его суры очень хорошо. В одном из айатов Корана Всевышний Аллах предупреждает верующих, что те, кто разжигает войны на земле, – безбожники, ведь Аллах не одобряет войну: «Если же они остановят войну, то и вы остановите … ведь Аллах – Прощающий, Милосердный!»

С приходом Советской власти Асан понимал, что не за горами тот день, когда к ним придут забирать последнее и самое главное – землю. И вскоре этот день настал. В декабре 1920 года в их дом нагрянул отряд красноармейцев из Судакского ревкома с винтовками.

Комиссар в кожаной куртке был достаточно вежливым и спокойно объявил семье:

– Граждане эксплуататоры! Ваше имущество будет описано и изъято, в том числе земельные владения. Теперь всё принадлежит народу и государству. Вы имеете право работать на этой земле на равных с другими гражданами и приносить пользу Советской стране. В случае несогласия вы будете арестованы, а в случае сопротивления расстреляны. Я понятно излагаю, господа хорошие? – спросил присутствующих членов семьи комиссар.

Асан кивнул головой в знак согласия. Бекир молчал. Он старался не смотреть в сторону пришедших представителей власти, чтобы удержать себя в руках.

– Приступайте, товарищи! – дал команду красноармейцам комиссар.

Ревкомовцы устроили в доме погром, обыскали всё. Забрали документы на землю и ценные вещи: картины, ковры, посуду и другую дорогую утварь. Увели почти всех лошадей и домашний скот. Наряду с экспроприацией ревком занимался выявлением лиц, сотрудничавших с белогвардейцами. Поэтому все в доме были опрошены и составлен протокол допроса. Женщины сидели в углу комнаты и тихо плакали. На руках у Эмине сидел испуганный Усеин. Медине прижималась к матери. Когда они ушли, Асан принялся успокаивать домочадцев:

– Ничего, мы справимся, будем работать, нам будут платить, ничего, выживем.

Выдавив из себя эти слова, он затих, опустил голову и задумался. В голове крутились вопросы: «В разрушении нет счастья. Куда дорога выведет эту революцию? Ну почему путь к свободе, равноправию и благополучию должен лежать через смерти, хаос и унижение? Как не потеряться в этом круговороте и что надо сделать, чтобы воронка революции не затянула нас и не довела до гибели? Зачем нужна война за идеи, если она сопровождается кровью и смертью? Неужели, чтобы быть счастливыми, люди должны сначала всё потерять, чтобы обрести лучшее?»

Бекир тяжело перенёс эту утрату, ведь он получил землю по наследству от отца. «Что теперь я оставлю детям? – думал Бекир. – Слава Аллаху, что они уже взрослые, смогут сами о себе позаботиться. Что мог, я для них сделал». От переживаний у него разболелась голова. Он позвал Гульсум и попросил дать отвар от головной боли. А Гульсум успокоили слова сына. Она ещё в силах работать и тоже будет трудиться. Главное – все живы и здоровы, что матери ещё надо?

В доме погас свет. Вместе с ним погасли их благополучное прошлое и уверенность в завтрашнем дне. Всю ночь Асан не мог уснуть, мысли о происходящем не давали покоя, но ведь он принял для себя решение остаться на родине, поэтому на следующее утро встал с уверенностью, что принимает этот удар и это время. «Такова судьба, надо думать о семье. Столько уже лет без определённости с кем мы. Где, в какой стране живём? Это не может продолжаться вечно. В любом случае мы на своей земле, и она нам дорога», – так думал Асан в это судьбоносное время.

Все эти дни по крестьянским дворам разъезжались вооружённые отряды ревкомов для изъятия продовольствия. Это сопровождалось насилием, конфискацией имущества и расстрелами. Жители находились под постоянным страхом погромов и смерти. Кроме реквизиций, людям угрожала другая опасность: толпы голодных банд слонялись по деревням в поисках еды. Асану с отцом не раз приходилось обороняться от налётчиков. Защищая семью и дом, они давали им достойный отпор.

Позднее, в 1936 году, повзрослевший сын Асана – Усеин – прочтёт в журнале стихотворение автора М. В. Помренинга, посвященное этому неспокойному времени:

С Перчема задувает. Прорвало?

Морская даль, как пенистая чаша.

В тачанках – осень, шашки наголо,

И рубятся в садах у Таракташа.

И звездная тропа уже узка

Над изумрудной лампой маяка…

Родина! С тобою вместе я