Вообще-то, несмотря на то, что Предзонье в любое время года было местом мрачным и, как бы, затаившимся в ожидании неизвестно чего, днем, в относительно солнечную – насколько это здесь было возможно – погоду, хуторок Дяди Серёжи выглядел весьма жизнерадостно и даже как-то по-дачному. Да и сам Дядя Серёжа был мужиком, попросту говоря, нормальным – не жадничал, любил пошутить, сам не быковал, а быкующих жёстко наказывал. Сталкеры Дядю Серёжу любили, и желающих получить пусть и временный кров в одном из его домиков было предостаточно.

Хлыщ уже давно снимал комнату в просторной избе, находящейся сразу за баром-резиденцией хозяина.

Дорога проходила мимо жилища Хлыща, и исчезала за перелеском, с другой стороны которого начиналось болото. Тянущееся к Периметру, а за ним превращающееся в самое настоящее болотище, раскинувшееся на многие километры вширь и вглубь.

Собственно, начало этого болота было хорошо видно из окна съёмной комнаты – уже за подгнившим штакетником, ограждающим угодья дяди Серёжи, начинались заросли осоки и каких-то чахлых кустиков, а прямо от задней калитки вела сквозь пока ещё не слишком топкую местность неприметная тропка, которой пользовались бродяги, чтобы добраться до периметра в обход КПП – те самые пять километров по прямой. Между задней стеной дома и забором под сенью стареньких, отживающих свой век яблонь, было сооружено место для попоек-посиделок – стол, две скамейки и ржавый мангал – где сейчас обосновались мешающие Хлыщу спать Барсук и Захар.

– Кстати, ты в курсе, Захар, что Зона – это не те пятьдесят километров в диаметре, как все считают? – продолжал наседать Барсук на «туриста», – Зона – она бесконечна. Там, за АЭС, и начинается самое интересное….

– Да ну? – абсолютно пьяным голосом и абсолютно невпопад к такому важному заявлению пробубнил Захар. Похоже, клиент уже мало чего соображал, и Барсук этим умело пользовался, продолжал рассказывать о серьёзных вещах, понимая, что оппонент на утро о них вряд ли вспомнит.

– Вот тебе и «да ну»! Стакан-то пустой!

Хлыщ наконец-таки уснул. Снилась ему какая-то череда образов и событий, в которой постоянно присутствовала некая личность, похожая одновременно на Барсука и Захара. Усами, наверное. Как всегда, всё происходящее было очень натуральным и логичным, однако, проснувшись в шесть утра, Хлыщ не смог поймать не то что сюжетную линию всего сна, а даже ни один из его осколков. Сработали биологические часы. Хлыщ прекрасно понимал, что сегодня опять никто никуда не пойдёт, но против внутренних правил собственного организма не попрешь.

За окном было уже достаточно светло. Даже сквозь противомоскитную сетку угадывался знакомый и такой милый сердцу пейзаж окраины болота, подернутый дымкой утреннего тумана.

Рядом за стеной что-то звонко опрокинулось, раздалось невнятное мычание, после чего грузное тело со всего маху рухнуло на кровать. Захар, кто же ещё.

Старый разведчик Барсук возник в комнате Хлыща абсолютно беззвучно, только запах перегара возвестил о его появлении, после чего тихо скрипнули кроватные пружины, и раздался заливистый храп. Вот он, сталкер, сразу слышно, не то, что этот увалень, командир взвода, так его разэтак….

В следующий раз Хлыщ открыл глаза в десять. Барсук мирно храпел на соседней койке, Захар менее мирно – за стеной.

Проворочавшись минут двадцать, Хлыщ понял, что сон отпустил его окончательно, а чашка свежего кофе в данной ситуации вовсе не помешает.

Утром в баре у Дяди Серёжи всегда немноголюдно. Залетные и запойные здесь останавливаются редко, в основном – все свои, клубные, так сказать. Вот и сейчас за столиком у окна завтракали двое – бывший десантник Кощей и бывший историк Генерал. Оба – знатные очкарики, только первый длинный, подтянутый и весьма плечистый, а второй – пониже и покруглее, похожий на попа-батюшку, с бородой до груди и с волосами, собранными в хвост.

За дальним столом пристроился одинокий Мотыга, субъект, прямо скажем, не из приятных – жук и не самая надёжная личность. Мотыга был высок, узловат и нескладен, имел лицо худое, щёки впалые, глаза бегающие. Ел Мотыга тоже неприятно – чавкал, шамкал и мелко пережёвывал пищу, словно хомяк. Напарника Мотыги, Вертолёта, было не видать – либо ещё спал, либо улетел куда-то по своим делам, скорее всего – к Людмиле в соседний посёлок.

Хлыщ поздоровался с каждым из присутствующих, после чего подошёл к стойке, за которой сегодня находился сам Дядя Серёжа.

– Привет, Серёг, как сам, когда вернулся?

– Ночью прибыл, – оторвавшись от протирки стаканов и пожав руку Хлыщу, ответил хозяин, – И тебе не хворать, дорогой товарищ.

Хлыщ знал маленький секрет хозяина «Дома у дороги». Дядя Серёжа был из детдомовских, в молодости сделал неплохую спортивную карьеру, потом занимался ремонтом и тюнингом мотоциклов, любил прыгнуть с парашютом, а в итоге открыл не без помощи старых друзей это заведение, живущее за счёт всего, что касается Зоны.

Зарабатывал Дядя Серёжа очень даже неплохо, и каждый месяц переводил в свой детдом круглую сумму денег, а раз в два месяца ездил к детишкам с подарками.