18 августа 1991 года мы все крепко залипли на квартире у Маши, той самой Рубановской герлицы. Выпивали всю ночь, под утро упали в сон. Еще через несколько часов нас разбудил телефонный звонок Ленинского папаши — "Выгляните в окно, по Кутузовскому едут танки!". Заебись, путч! ГКЧП. "Лебединое озеро" по всем каналам, вместо SNC радио в эфире дыра. Что-то надо делать, или нет?

Ну-у, мы по большому счету… во-первых, в жопу еще пока (легли недавно)… во вторых — в лом куда-то идти, в третьих — если танки, нас ведь могут и завалить? Но, чуть очухавшись, решили все равно метнуться к Белому дому, позырить, что там и как. Чудной Кутузовский, абсолютно пустой, перекрытый заваленными набок троллейбусами. Идти нам недолго. Именно так, в первый же день переворота мы оказались на т. н. "Анархической баррикаде". Баррикада эта, как и ей подобные построенные всюду вокруг Белого Дома, состояла из перевернутых тролликов нашего родного 2-го маршрута, арматуры, бетонных плит, каких-то досок и прочего кала. Не думаю, что эти сооружения могли действительно эффективно противостоять танкам, пожелай они двинуться на штурм, однако мы старались не думать о подобном развитии событий. Баррикады были скорее местами, вокруг которых кучковались «защитники» по интересам. На одной чалились интеллигенты, на другой — бывшие солдаты, на третьей еще какие-то демократы. У нас были неформалы, и над баррикадой развивался черный флаг с анархией. Идеальный антураж для съемки клипа на любую песню из тогдашнего репертуара Монгол Шуудан!

Несмотря на реальную опасность, мы достаточно весело проводили время. Ленин, на второй день путча приперся на типа чекистской кожаной тужурке (укороченной и блестящей — не иначе дедушкиной) и в фуражке — тоже кожаной. В миксе с постоянными ботан-очками он выглядел просто насмерть! Такой, "комиссарик молодой, щас поведу на расстрел". На баррикаде, а также под ней (сооружение было построено прямо над подземным переходом, в районе теперешней остановки 2-го тролла "Площадь Независимой России") тусовало огромное количество народу: панки, хиппи, металисты, замороченные на политической борьбе анархисты, и просто анархисты. Все бухали. Ларечники, зассавшие от возможности прихода к власти коммунистов, подгоняли бухашку «защитникам» без прайса. Жрали благотворительные датские фасолевые супы в жестяных банках, слушали "Эхо Москвы" из карманных транзисторов (единственная станция, не прекратившая вещание в дни переворота). В числе прочего, я сам был свидетелем эпизода, когда некий экс десантник в годах (выступавший на стороне "защитников") усосал из горла литр неразведенного спирта «Royal», весьма популярного тогда алкогольного напитка, и двинулся дальше на защиту.

Мы неподетски веселились, оставаясь впрочем, на постоянном стреме в отношении возможных провокаций со стороны злодеев — путчистов. На той самой баррикаде я, кстати, впервые услышал песню группы Гражданская Оборона. Какой-то мутный чел, на имидже анархо-панков того времени (хиппистский хаерок, черная шинелька, штаны, заправленные в ботинки) сидел на баррикаде, и, аккомпанируя себе на акустике, выл про "границы ключ". Че за кал? Че за вой? И че за кальный дух исходит от этого вытья? Оказалось, что это одна из популярнейших песен Г.О., мало того — ко всему прочему чувак называл это панк-роком!

А впрочем, тусовало там немало и нормальной братвы, со многими мы познакомились и забратались, вместе выпадая на измену от сообщений о танковых и газовых атаках, снайперах, засевших на крышах близлежащих домов и жертвах первой ночи.

Через три дня путч радостно завершился, демократия победила. Ельцин выступил с танка, прикрывшись Коржаковым, а Наив, Монгол Шуудан, Мистер Твистер и кто-то еще выступили на лестнице Белого Дома с праздничным концертом. Говорят, Шура Иванов в панк-экстазе во время наивовского сета послал со сцены Ельцина на хуй (ну или высказался в подобном духе). Не знаю, своими ушами не слышал.

Наступала осень. За лето мы сыграли несколько удивительных концертов в разных странных местах. Мы ездили в мой пионерский лагерь, выступив на его сколько-то там летии (сбылась мечта идиота), рубановская мать отрулила нам выступление в Центральном Доме Работника Искусства. В этом помещении, через несколько лет, обосновался скандальный клуб "Hungry Duck". Там мы фигачили сразу после каких-то цирковых клоунов и перед фокусниками.

Подвал процветал, мы репетировали все больше и больше вещей, в том числе сделали несколько каверов Pistols: "No Feelings", "God save the Queen" & "Anarchy in the UK".

В середине октября в Москве открылось первое место, которое работало по принципу европейского рок клуба. Кафе «Отрадное» на метро Алтуфьевская, открытое (а вернее переделанное в рок-место из обычной окраинной пивнухи) басистом Монгол Шуудан Лехой Поляковым и его братом Володей, работало несколько дней в неделю. Каждый концерт был концертом независимой рок музыки, там стоял путевый аппарат, сцену и зал разделяла металлическая решетка. Любая группа получала ящик пивчаги и поднос бутеров. Эта практика в будущем была перенята множеством мест, не только в Москве, но и в других городах. У музыкантов это называлось "играть за простав" или "играть за пиво". Соответственно, группы по своему статусу делились на тех, кто играет "за прайс" и тех, кто играет "за пиво". Мы, имея знакомства в рок-лаборатории, сразу же попытались вписаться в «Отрыжку», что нам с успехом и удалось.

Именно на «отрыжкинских» концертах, играя с Наивом и Ва-Банкомъ, Чин-Чин и Шуудан, Клиникой и Ногу Свело мы смогли впервые завоевать кое какую публику. В то время панков было много, (буквально через несколько лет, в 93-94-ом вся имевшаяся туса куда-то исчезла, а на ее место никто не пришел), все они с радостью посещали мероприятия в «Отрыжке». Мы обрели немало друзей среди первых фэнов, многие из которых оставались с нами достаточно долгое время, а кое с кем я иногда встречаюсь до сих пор. Один из них — чувак по кличке Август. Теперь это вечно пьяный чел у "Зиг Зага", который пребывая в особенную жопу прекращает членораздельно использовать русский язык. Многие из вас могли видеть его там.

Телефон и Ящик, два моих друга-приятеля с тех самых пор, прошли (частично) через легкое увлечение бритоголовой темой, без особых наци-заебов впрочем, а также нарко-темой, хулиганизмом, приобрели проблемы с законностью, и до сих пор остаются преданными фэнами панк-музыки.

"Отрыжка" очень быстро стала культовым местом. Не мудрено впрочем, тогда это было единственное заведение подобного сорта. Концерты там собирали большое количество людей. Закончилось все крайне грустно. Во время одной из закрытых вечеринок, средь бела дня, в кафе попыталась вторгнуться пара алтуфьевских отморозков-урелов. Лелик Поляков, стоявший на дверях своего клуба, принял на себя их первый наезд, закончившийся смертельным ударом ножом. Леху хоронили на Ваганьковском кладбище, при огромном скоплении рок-н-ролльного народа. «Отрадное» закрылось, проработав со дня первого концерта до трагедии около полугода.