– Они и есть те союзники, о которых вы говорили? – уточняю я.

– Некоторые из них. Я искренне был верен своей сестре до недавнего времени и завел несколько друзей. Так как я знал, что Луам окажется как раз на пути нашего следования в Мирриим, я попросил, чтобы все они отправили свои письма сюда. Мы с моими солдатами останемся здесь на несколько дней, а потом отправимся обратно в Эвейвин.

Я отшатываюсь назад, услышав эту новость.

– Я полагала, что вы согласились стать представителем Эвейвина в Миррииме.

– Ты и сама отлично справишься с этой ролью, – отвечает принц Мейлек. Он отворачивается от окна и продолжает: – Прости, что не рассказал тебе всю правду с самого начала, однако я не уверен, что мое нахождение в шаманских землях является хорошей затеей. И мои солдаты разделяют мои сомнения. В Луаме нет оборонительных стен, так что ускользнуть отсюда, если понадобится, не составит труда.

Ньювалийцы дали мне слово, что принцу Мейлеку и остальным эвейвианцам ничего не угрожает, пока они находятся в землях Ньювалинской империи, однако я прекрасно понимаю причины их беспокойства. Отношения между Эвейвином и Ньювалинской империей можно в лучшем случае назвать натянутыми, и они только ухудшаются в последнее время, учитывая ненависть к шаманам, которую сестра принца Мейлека открыто демонстрирует, несмотря на то что ньювалийцы не имеют никакого отношения к тому шаману-пламенителю, по вине которого погибли их родители.

– Ньювалийцы не тронут тебя или Саенго, пока они верят, что ты являешься целительницей душ, однако я не могу гарантировать безопасность своим солдатам. К счастью, в этих землях у нас есть друзья, поэтому мы останемся здесь, пока я отвечаю на письма своих союзников и делаю все, чтобы заручиться их поддержкой. Жрица Мия пообещала, что я смогу получить от нее документы, гарантирующие нам безопасность в землях Ньювалинской империи на обратном пути.

Я хмурюсь, недовольная тем, что они все уже обговорили, даже не сообщив мне.

– И что вы собираетесь делать потом? – спрашиваю я.

– Все, что служит интересам Эвейвина! – Принц Мейлек тянется к одному из бокалов на столе рядом и допивает содержимое одним залпом. Я не припоминаю, чтобы хоть раз видела его выпивающим, но прекрасно понимаю его.

Несмотря на уклончивость его слов и то, что он так и не ответил прямо на мой вопрос, я понимаю, что у него явно было достаточно времени, чтобы все для себя обдумать и решить. Он предал свою сестру, и теперь единственный способ получить свое законное место в Эвейвине – свергнуть ее с трона. Это непросто, и я не уверена, что принц Мейлек готов к такому решительному шагу.

На секунду я задумываюсь, как помягче сформулировать следующую реплику, а потом понимаю, что не существует слов, с помощью которых можно подсластить правду.

– Вы когда-либо задумывались, – начинаю я неуверенно, – что то, что служит интересам Эвейвина, не подразумевает вашу сестру?

Подозреваю, принц Мейлек с радостью и дальше жил бы спокойной жизнью изгнанника, если бы это могло гарантировать мир и покой граждан его королевства. Однако мир вряд ли может существовать, пока Эвейвином правит королева Мейлир.

Принц Мейлек поджимает губы, у него напрягается челюсть. Он отводит от меня взгляд, когда ставит пустой бокал обратно на стол, и говорит:

– Я раздумывал об этом куда больше, чем полагается капитану королевской армии. Я всегда полагал, что смогу быть рядом, сумею поговорить с сестрой, переубедить ее и… напомнить о ее истинных обязанностях перед нашим народом. – Он потирает пальцами лоб, и глубокие тени падают на его лицо.

– Его Величество надеется, что королева Мейлир все еще может услышать голос рассудка, – тихо говорит Коу, по-прежнему стоя у закрытой двери.

Принц Мейлек откидывает назад голову. В его глазах мелькает усталость. Они уже явно все это обсуждали прежде.

– У меня нет никакого желания править страной, – говорит он. – Ты это прекрасно знаешь. Всю жизнь я преследовал лишь одну цель: защищать сестру и служить ей. Это было моей единственной обязанностью, которую я выполнял с радостью. Решение свергнуть ее с трона не такое уж легкое, чтобы принять в один миг.

– Однако у вас нет выбора, – говорю я, делая шаг к нему, – кандидатов больше нет.

– Сирша, – тихо окликает меня Саенго, ее голос звучит натянуто.

Я тут же отступаю назад, подходя ближе к кровати, где она сидит, и морщусь от своих необдуманных слов.

Отец Саенго, лорд Панг, часто говорит ей то же самое. Даже сейчас она по-прежнему является наследницей земель Соколиного хребта. Несколько дней назад мы как раз обсуждали, что Саенго каким-то образом нужно объяснить отцу нынешние обстоятельства, рассказать, что ему придется найти ей достойную замену.

Несмотря на то что Саенго годами пыталась сбежать от обязанностей, которые никогда не хотела выполнять, она все еще плачет по ночам из-за жизни, которую потеряла. Неизвестно, как отец Саенго отреагирует на подобную новость. У нее есть двоюродные братья и сестры, однако для лорда Панга Саенго всегда была единственной кандидатурой. Он ни за что не захочет видеть наследником своих земель кого-то другого.