Я кричала, пыталась открыть дверцу, но он будто меня не слышал. Ехал, не отводя взгляда от дороги, сжимая руль до побеления костяшек.

– Куда ты меня привез?
– спросила я, когда машина затормозила у элитной многоэтажке.

– Сюрприз, бля*ь.
– рявкнул он так, что я вздрогнула и открыл дверь с моей стороны.
– Либо пойдешь сама, либо опять понесу.
– буквально прорычал мне в лицо.

– Обойдусь без помощи.
– ответила с той же интонацией, что и он и пошла вперед.

В полной тишине мы поднялись на лифте на девятнадцатый этаж и так же молча вошли в квартиру. Дамир закрыл входную дверь на ключ и прошел вглубь квартиры. Я пошла следом за ним.

Дамир сел в кресло и рукой указал мне на диван.

– Спасибо.
– буркнула я и села на жутко неудобный диван.

В этот момент мне было не страшно, несмотря на то, что Дамира жутко трясло от нервов и злости. Только на что он злился, было непонятно.

– Ты меня молчать сюда привез?
– не выдержала я.

– Где ты была эти три месяца?
– спросил он, прожигая меня своим взглядом.

– Тебя это не касается.
– выпалила я.

– Я спрашиваю еще раз, где ты была эти три месяца?
– переспросил он, обманчиво спокойно.

– Дамир, хватит!
– я подскочила с дивана.
– Ты мне никто, чтобы я перед тобой отчитывалась.

– Никто?
– спросил он, надвигаясь на меня с ненавистным взглядом.
– А этот хер, что сидел с тобой сегодня, он тебе кто?

– Это отец Юли, Павел.
– спокойно ответила я.

– Мне пох*й как его звать. Я спросил кто он ТЕБЕ?

Тебя это не касается, Дамир.
– меня начинало пугать его поведение и злость в глазах.

– Не касается?
– переспросил он и схватил меня за подбородок, причиняя существенную боль.

– Мне больно.
– прошептала я.

– Думаешь мне не больно?
– смотря мне в глаза, спросил он.
– Думаешь я не могу испытывать чувство боли?

– Дамир, хватит.
– прошептала я, чувствуя как слезы стекают по щекам.

– Я весь город на уши поставил в поисках тебя. А ты в это время трахалась с каким-то Павлом?
– его глаза покраснели. Казалось, что он сейчас заплачет.
–  Я ждал, что ты вернешься ко мне, что не сможешь без меня. А ты просто пропала...

Я увидела в его глазах столько боли, обиды, что моё сердце заныло, будто я чувствовала его состояние.

– Отпусти.
– еле слышно попросила я и он отпустил. Развернулся и отошел от меня к стене.

Неожиданно для меня он начал бить кулаками по стене и кричать. Пытался выплеснуть всю свою боль, но у него ничего не получалось. Я знала Дамира и знала, что это никак не поможет ему успокоиться.

Стена была уже вся в крови, но он не останавливался, причиняя себе физическую боль.

Я тихо подошла к нему сзади и положила свою руку ему на плечо. Дамир замер, кажется даже перестал дышать.

– Уходи.
– прошептал мне.

– Посмотри на меня, Дамир.
– тихо попросила я.

– Уходи, Саша.
– сказал чуть громче и грубее.

– Прошу тебя, Дамир. Просто взгляни на меня.

Дамир медленно повернул голову на меня. Я не прерывая зрительного контакта, расстегнула молнию на своем платье и сбросил его на пол к своим ногам. На мне были лишь трусики, белого цвета. Я не стала прикрывать грудь, опустив руки вдоль туловища.

Дамир сглотнул и начал надвигаться на меня, прожигая своими темно-карими глазами. Оказавшись вплотную ко мне, он провел своей рукой по моей шее, медленно спускаясь ниже. Я прикрыла глаза, дрожа от возбуждения и страха одновременно. Сейчас мне как никогда хочется этого мужчину и наплевать на то, что теперь мне вряд ли удастся спрятаться от него.

Дамир

Саша дрожала даже тогда, когда я перенес ее на кровать. Навис сверху и внимательно посмотрел в глаза. Такие родные, добрые, светлые и бездонные. Моя маленькая Саша выросла, превратилась в женщину, стала еще шикарней.

Я провел ладонью по ее бедрам, сжимая в руках ягодицы. Саша прикрыла глаза, запуская пальцы в мои волосы. Моё сердце стучало с немыслимой скоростью, от нашей близости.

Я впился в ее губы страстным грубым поцелуй. Саша отвечала с не меньшей страстью, массируя мою голову.

Обнаженные тела в белых простынях сливались воедино. Я брал Сашу грубо, оставляя красные пятна на ее теле. Она же царапала мне спину, оглушая комнату своими стонами. Казалось, что в этот раз мы выплескивали всю боль, обиду, разочарование, что накопилась в наших сердцах.