Теперь мне оставалось только ждать, чтобы заманить его к себе.

Держись, маленький ангел, я куплю тебе лучшую жизнь. 

Габриэль:

Мне нужны ответы. Мне надоело ждать.

В ответ пришло предсказуемо уклончивое сообщение и я зарычал от ярости, испытывая искушение разбить свой проклятый Атлас о стену.

Падающая звезда:

Когда звезды будут готовы, ты получишь свои ответы.

Я шел по темному переулку, в котором приземлился на окраине Алестрии. Вонь мочи и гниющей пищи ударила мне в горло и я сглотнул, когда вышел из него и направился к входу в дерьмовый бар, где я встречался с мистером Фортуной. Не его чертово настоящее имя, разумеется.

Я достал из сумки рубашку, натянул ее и перекинул сумку через плечо. Грязный Жезл не был тем местом, где я хотел бы проводить время. Это было место, куда приходят умирать и каждый раз, переступая порог, я чувствовал, что мне нужен обжигающий душ, чтобы смыть с себя все впечатления.

Я вошел через окровавленную дверь и направился мимо потертых стульев из красного бархата, полных полураздетых посетителей. Мне захотелось задержать дыхание, пока я шел через лабиринт проституток в обтягивающих платьях и слишком накрашенных, запах в этом месте напоминал мокрый сон бродяги.

— Ты здесь, чтобы хорошо провести время, большой мальчик? — промурлыкала мне одна из них, но я проигнорировал ее, продвигаясь все глубже в выгребную яму.

Я был прямо на территории Лунного Братства и их символ полумесяца с зубчатым краем снаружи был напечатан везде, где только можно. За барной стойкой, на стойке, на лбу какого-то гребаного парня. Мои рукава были закатаны, татуировки на виду, мышцы тоже. Никто бы не задался вопросом, один я из них или нет, что делало меня невидимым. Кроме того, в этом месте было полно бывалых и небывалых. Никого важного.

Взяв бутылку пива — к черту, если я собирался приложиться ртом к одному из их бокалов — я направился к черной кожаной кабинке в дальнем углу, где меня ждал мистер Фортуна. Это был коренастый парень с густыми усами и холодным взглядом. Билл Фортун был лучшим частным детективом в этом уголке Солярии. Он был циклопом, что означало, что он мог вытягивать воспоминания прямо из головы людей. И, кроме того, он знал этот дерьмовый городишко лучше многих. Каждую тень, каждую дыру, каждое гнездо проституток и всех людей, которые их посещали.

— Мистер Нокс, — сказал он с улыбкой, его голос был сиплым от пятидесяти сигарет в день, которые он сосал. — Как поживаешь?

— Мне будет лучше, когда я услышу хорошие новости.

Я опустился в кабинку, создав вокруг нас пузырь тишины, чтобы никто нас не подслушал. Но кроме пьяной проститутки, облокотившейся на барную стойку в десяти футах от нас, никого даже близко не было. — Ну что? Ты что-нибудь узнал о ней?

Билл достал сигарету, положил ее в угол рта и прикурил от пламени, которое развел на кончике указательного пальца. Он сделал длинную затяжку и выпустил дым, от едкого облака которого у меня загорелись глаза.

— Дело в том, сынок, что, похоже, кто-то очень старательно скрывал следы связи, так что…

— Значит, ты хочешь сказать, что у тебя нет для меня никакой информации. Опять, — прорычал я, лед образовался вокруг бутылки пива в моей руке.

— Я этого не говорил, — размышлял Билл, затягиваясь куревом и позволяя мне мучиться над этим, пока он держал меня в напряжении. — Но я был занят. На самом деле, я трачу все свое время на то, чтобы прикрыть ту ерунду, которую ты устроил несколько месяцев назад.

Мое сердце неловко дернулось.

— Ты сказал, что с этим разобрались, — прорычал я. — За что я тебе плачу, если ты не можешь справиться с работой, которую я тебе поручаю?

— Разобрались, блядь, — огрызнулся Билл. — Но какой-то придурок написал еще одну статью об этом на прошлой неделе, припоминая прошлое, он нарисовал перед собой баннер с заголовком, подняв руки вверх и сказал: — Студент Авроры, который ужасно погиб от Киллблейза, предположительно состоял в школьной секте.

Я неловко сдвинулся на своем месте, чувство вины защемило мое сердце. — И что ты с этим сделал?

— Я разжег войну банд на востоке Алестрии. Это заняло все внимание на следующий день, так что статья была забыта, а фотография класса на первой странице ушла вместе с ней.

Я выдохнул с облегчением. — Хорошо.

— Ты платишь мне не за то, чтобы я сидел на заднице, сынок. Я делаю свою работу. И я делаю ее лучше, чем кто-либо. Может быть, если бы ты лучше контролировал свой характер в тот день… — он затянулся сигаретой и гнев запылал в моей груди.

— Я знаю, ясно? Я просто чертовски разозлился. Но я не хотел, чтобы все зашло так далеко.