Прежде чем он успел отстраниться, я повернула голову и прикоснулась губами к его губам.

Габриэль замер. Он не ответил на мой поцелуй, но и не отстранился. Я задержалась еще на секунду, затем отступила назад, жар залил мои щеки, когда я опустила взгляд.

— Прости, — пробормотала я, снова отступая назад. — Я не знаю, почему я…

Габриэль поймал мое лицо между своими ладонями и снова прижался губами к моим, прежде чем я смогла сказать что-то еще.

Мое сердце заколотилось от удивления, когда мои губы прильнули к его губам. Сначала его поцелуй был нежным, неуверенным, словно он думал, что я могу передумать, когда соль моих слез скользила между нашими губами.

Но с каждой секундой желание обладать темным ангелом, стоящим передо мной, вытесняло мою печаль.

Габриэль отстранился и я подняла на него глаза: мое сердце колотилось, а луна сияла сквозь облака над нами, словно наблюдая за нами.

Дрожь пробежала по моей коже и я прикусила губу, когда по коже побежали мурашки. Взгляд Габриэля скользил по моему телу, рассматривая мои затвердевшие соски, которые давили на тонкую ткань футболки и голые ноги под шортами.

— Тебе холодно, — констатировал он, протягивая мне руку, которую я нерешительно приняла. — Пойдем.

Габриэль потащил меня за собой к навесу, установленному на дальней стороне крыши. Он имел три стены и крышу из темно-синего холста и был достаточно высоким, чтобы мы могли пройти внутрь даже с распростертыми крыльями. Он отбросил свою магию воды, защищающую нас и звук бури, громыхающей по крыше, окружил нас.

— Ты просто… тусуешься здесь один? — спросила я, оглядывая груды книг, разбросанных по всему помещению. В задней части палатки лежала толстая куча одеял, что, вероятно, объясняло, почему в некоторые ночи казалось, что на его кровати даже не спали.

— Я нахожу шум большого количества людей… удушающим, — медленно признался он. — Иногда мне просто нужно побыть одному.

Я пожевала губу, понимая, что это не просто мужская пещера, которую он мне показывал, это было личное, частное место, которое он называл своим собственным и я определенно вторглась в него.

— Слушай, Данте ушел в своей драконьей форме, а у меня есть отличная кровать внизу. Я не хочу вторгаться в твое пространство, а ты уже сделал для меня более чем достаточно, так что…

Габриэль прервал мой лепет, снова прижавшись своими губами к моим. Его длинные пальцы скользнули в мои волосы и каждая частичка моего тела ожила для него, а дыхание перехватило в горле.

Я едва знала его и у меня были все основания относиться к нему с подозрением, но почему-то ощущение его тела напротив моего казалось самым естественным в мире.

Его руки переместились на мою талию и он начал отводить меня назад, когда страсть между нами переросла в нечто более осязаемое.

Я обвила руками его шею, запустив пальцы в волосы, которые вились у него на затылке.

Габриэль провел руками по моему позвоночнику и я выгнулась дугой, вздох вырвался из моих губ между поцелуями.

Мои босые ноги задевали мягкие одеяла в глубине пространства, когда он продолжал двигать меня назад и я опустилась на них, увлекая его за собой.

Габриэль двигался надо мной, его крылья сгибались позади него, отбрасывая на нас тень. Молния блеснула в их свете, сделав их похожими на разлившееся масло. Я не удержалась и протянула руку через его плечо, проведя ладонью по твердому гребню на вершине его левого крыла.

Габриэль застонал, когда я коснулась его и посмотрел в мои глаза с такой силой, что я почувствовала, как краснею.

Он провел рукой по моему лицу, кончики его пальцев прочертили горящую дорожку по моей плоти, изучая меня в тусклом свете.

— Ты такая красивая, Элис Каллисто, — серьезно сказал он, проведя большим пальцем по моим губам.

— Я не знала, что ты вообще смотрел на меня до этого момента, — поддразнила я, не зная, как реагировать на его интенсивность.

— Я не переставал смотреть на тебя с того момента, как ты вошла в нашу комнату. Я видел твою боль, твою печаль, твой свет и твой огонь. И этого недостаточно. Ты пленила меня.

Я моргнула, теряясь в словах, но его рот снова захватил мой, прежде чем я успела придумать, что ему ответить.

На этот раз он поцеловал меня глубже, яростнее, его жар согрел меня до глубины души и заставил желание проникать в каждый сантиметр моей кожи. Когда мы слились воедино, все мое тело гудело от соприкосновения, требуя от него все больше и больше.

Габриэль прижался ко мне и я обхватила ногами его талию, когда он прижался ко мне сквозь барьер нашей одежды.

Этого было недостаточно. Мне нужно было больше его. Весь он. Мне нужно было снова почувствовать себя живой и каждое его прикосновение, каждый поцелуй на моей плоти словно пробуждали меня. Как будто я потерялась и дрейфовала, а он звал меня обратно с края бесконечной пустоты. Давал мне надежду, что я могу чувствовать что-то большее, чем боль и страдания.