Попытались приподняться в постели, она убрала руку мужа со своей руки, разбудил его.

— Как ты? — зевая спросил Мансур.

— Могло быть и лучше, если бы не ты…

— О чем ты?

— Если бы ты не украл меня, всего этого не было бы, это ты подверг меня опасности, из-за тебя со мной произошёл весь этот ужас. — едва сдерживая слезы, ответила Анна.

— Если бы ты не была моей женой, то сейчас ты бы зарабатывала на хлеб в грязном борделе. — срываясь на крик, сказал Мансур.

— А сейчас по-твоему я живу лучше? Разве с тобой, я не в рабстве?

— У тебя есть всё… Я убить за тебя готов. Что ещё тебе нужно?

— Мне нужна свобода! Я хочу видеть своих родителей, я хочу жить как жила…

Не в силах спорить с Анной, Мансур встал со стула и вышел из палаты, он не мог возразить ей, он понимал, что она была права. Он действительно лишил её всего, отняв у неё свободу, заперев в своём дворце.

Мужчине не мог сдержать гнев, выйдя из палаты он ударил кулаком в стену и поспешил пройти по коридору к выходу из больницы. Даже если она не хочет быть с ним, он не отпустит её, не сможет расстаться с ней.

— Господин, куда вы? — спросил мужчина, последовав следом за Мансуром на парковку.

— Я должен побыть сейчас один…

— А что с вашей женой?

— Когда врач подготовит выписку, привезите её домой. Даже если она будет сопротивляться… — подойдя к машине и открыв дверь, ответил Мансур.

Сев за руль, он завёл машину и сорвавшись с места, выдавлиыая из Мустанга всю мощность выехал на дорогу города. Он хотел убежать, уехать, скрыться от всего мира, но вместо этого он поехал домой, ему ещё необходимо уладить вопрос с разводом с Разан.

Войдя в дом, Мансур прошёл в гостинную и рухнул на диван у камина, думая о Анне, оставшейся в больнице. Её неисправимый бунтарский характер выводил его из себя, она продолжает вести себя как фурия после всего того, что случилось. Он не отрицает того факта, что является виной её бед, но ведь её могли похитить даже если они не были бы знакомы и тогда один лишь всевышний знает чем это могло закончится.

Пытаясь прогнать от себя прочь мысли о том, что её мог держать в объятьях другой мужчина, Мансур взял в руки бутылку Бренди и налил в, стоящий на барном подносе, стакан. Топить свои мысли в алкоголе не лучшая идея, но для него это казалось единственной возможностью забыться хотя бы на некоторое время. Сделав пару глотков и осушив стакан, он повторил, откинувшись на спинку дивана.

Мансур не сразу обратил внимание на скрипнувшую входную дверь и лёгкий стук каблуков приближающейся к нему женщины.

— Ты не мог придумать ничего лучше, чем сидеть здесь и пить? — сев на диван рядом с ним, спросила Разан.

— Какого черта ты здесь делаешь? — возмущённо спросил Мансур, посмотрев на женщину.

— Ты, вероятно, забыл чем для тебя могла завершиться твоя прошлая жизнь, раз начал все снова?

— Не делай вид, что тебя интересовала моя прошлая или настоящая жизнь… Что тебе нужно?

— Мансур, меня, правда, интересует твоя жизнь… Иначе бы я не приехала…

— Вы женщины — очень странные… То вы говорите, что любите, то ненавидите, то уходите, то возвращаетесь, а ты имеешь наглость прийти после того, как я выгнал тебя. Просто скажи чего ты хочешь!

— Я всегда хотела только одного… Чтобы ты любил меня хотя бы в половину так же как я любила тебя… Ты не замечал меня, приводил женщин, я делала вид, что ничего не вижу. Ты не можешь представить себе как мне было больно видеть это, слышать их… — не в силах сдержать слез и подкатившуюся к горлу истерику, говорила Разан, глядя в глаза мужа.

— Почему ты не ушла?

— Потому что любила, потому что надеялась на то, что рано или поздно ты наиграешься и наконец обратить на меня внимание, но потом ты привёл её…

— Я не хочу говорить об Анне… Тем более с тобой… — прервал он Разан.

— Ты никогда не желал говорить со мной, но сегодня ты выслушаешь меня. — возразила женщина. — Ты причинил мне очень много боли, ты вырвал мою душу и растоптал её… Ты требуешь развод, не думая о том, что я не хочу терять семью…

— Разан, открой наконец глаза! О какой семье ты говоришь? Мы ведь даже как муж и жена не жили… У нас никогда не было семьи!

— Неужели за все эти годы ты ни разу не пытался посмотреть на меня как на женщину?