Шрифт:
Спит Санасар и слышит такие слова:
«Встань, Санасар! Ступай во дворец. Во дворце ты отыщешь сундук. Хранятся в нем копьё и кинжал, лук и стрелы. В нём найдёшь кованый пояс, бранные сапоги и железный кафтан. Отыщешь ты шлем и щит непробиваемый, и палицу чугунную, и Пыглор-Трубу. Коль достоин – всё будет твоим.
И увидишь ты Ратный Крест. Помолившись, семь раз ему поклонись. Приложи его к правой руке – и враги тебя не сразят. Коль достоин его – он будет твоим.
Вон стоит конь морской Джалали. Приторочен к его седлу разящий Молния-Меч. Чудо-конь ждёт, грызёт удила. Коль достоин его – он будет твоим.
Окунись в водоём с головой. Станешь отважней, сильнее, мудрей в семь раз. Ни в чём не будет тебе преград!»
Очнулся Санасар. Не знает, верить чудесному сну или нет? Направился во дворец. В самом деле, стоит сундук. Открыл его и увидел всё то, что было во сне. Достал Санасар шлем. А он так ему велик, что если даже пару лидров хлопка внутрь вложить, и то бы лёг на плечи шлем. Примерил бранные сапоги. Если и по лидру хлопка в них вложить – всё будут широки. Кованый пояс взял. Семь раз тот его стан обвил.
Подошёл Санасар к водоёму с ключевой водой. Разделся, с головой в него нырнул. Вышел из воды, вновь доспехи надел – все оказались впору!
Семь низких поклонов Санасар отбил. Вознёс молитву Господу. И слетели к нему ангелы, приложили к его правой руке Ратный Крест. Чтобы не поразил его ничей удар.
Теперь очередь за конём. Стоит чудо-конь Джалали, острым копытом землю бьёт, огненным глазом на Санасара косит. Говорит человеческим языком:
– Что тебе от меня надо, земная тварь?
– Хочу сесть на тебя верхом, твоим хозяином стать.
– Глупец! – отвечает конь. – Я взметну тебя к солнцу, и сгоришь ты в его огне.
– Не сгорю, я от моря рождён. Спрячусь под брюхом твоим.
– Ринусь я с неба вниз и об землю убьёшься ты!
– Не убьюсь, я от моря рождён. Мигом вспрыгну на спину твою.
Отвязал Санасар поводья и вскочил в седло.
Взметнулся конь Джалали к самому солнцу, а Санасар под брюхо успел спрятаться. Ринулся Джалали вниз, ударился об землю, а Санасар уже опять сидит в седле. Повторялось так множество раз. В стороны прыгал конь, на дыбы вставал, вся уздечка в кровавой пене – а Санасар всё сидит на нём. Наконец встал Джалали, смирился, сказал:
– Теперь я твой, Санасар. Ты – мой хозяин!
Поскакал Санасар по морскому дну, выехал из моря, на берег ступил. А на берегу, сидя на камне, плачет горькими слезами Багдасар. Вдруг увидел он, что движется к нему человек – не человек, зверь – не зверь. Подумал, что это чудище морское. Сначала брата в море утащило, а теперь и за ним явилось!
Испугался Багдасар, бросился наутёк.
Санасар кричит:
– Постой, брат! Не убегай!
Поскакал, догнал его и спрашивает:
– Что с тобой? Почему ты плачешь?
– Как же мне не плакать, морской богатырь? Был у меня единственный брат, а теперь я один остался. Утонул мой родной Санасар!
– Ну а если бы встретил ты брата, – улыбнулся Санасар, – узнал бы его?
– Ещё бы не узнать!
– Багдасар, а ведь я твой брат.
– Не смейся надо мной, богатырь, – сказал Багдасар. – Мой брат лишь на локоть был выше меня, ну а ты – вон какой! И доспехов таких не было у моего брата. А коня такого и подавно не было!
Слез с коня Санасар. Поведал Багдасару о том, что приключилось с ним.
Обрадовался Багдасар! Начал брата обнимать, целовать. Так, в обнимку, и вернулись они в Сасун.
Багдадская жертва
Однажды приснился Багдасару козёл. Стоит у изголовья, трясёт длинной бородой, блеет, до утра покою не даёт.
На следующую ночь – тот же сон снится Багдасару. И на третью ночь – то же самое. Целый месяц являлся ему проклятый козёл.
Спал с лица Багдасар, пожелтел, осунулся.
– Что ты мрачный такой, брат? – забеспокоился Санасар. – Может, заболел?
Рассказал Багдасар о своей напасти.
– Думаю я, это Главный Идол является ко мне в образе неотвязного козла. Чувствую, не даст он мне житья. Поеду в Багдад. Будь что будет – либо Халиф меня в жертву отдаст, либо я Халифа убью.
– Вдвоём поедем, – решил Санасар. – Когда мы вместе, не одолеть нас Халифу, Господь на нашей стороне. Убьём Халифа, капище его сожжём, идолов опрокинем. Да и матушку пора повидать. Каково ей там, в чужой стороне?