Шрифт:
Так мучительно потерянный, жестоко убитый и истерзанный когда-то — он теперь был жив, здоров и прекрасен. А еще он был счастлив обнимать меня. А еще он признался мне в любви…
— Я люблю тебя, Баиль! — прошептала я вдруг, глядя ему прямо в глаза. — Я люблю тебя, Джонас…
Парень замер, вмиг перестав смеяться, а потом взволнованно сглотнул. Мое признание коснулось его сильнее, чем я ожидала.
Чтобы разрядить обстановку, я улыбнулась и добавила:
— А меня зовут Селена! Будем знакомы… любимый!
Глава 43. Хочу просто тебя любить!
Джонас
— Отвернись! — Селена выглядела сурово, прикрываясь поднятой с берега одеждой и смотря на меня принципиально строго. — И не подсматривай!
Я расплылся в улыбке и медленно отвернулся, до головокружения упиваясь счастьем невероятного открытия: Селий-Родерик — это девушка! Теперь наши поцелуи, ласки и прежние признания не были припорошены какой-то подсознательной горечью. Теперь мне не нужно заталкивать вовнутрь неизбежное, хоть и ненавязчивое чувство стыда, не нужно воевать с призраками подавляемых терзаний и страшится, что неестественное влечение в итоге обернется каким-нибудь крахом…
Теперь все легко, просто и понятно: я люблю ЕЁ, а она любит меня!!! Мой лучший друг, моя судьба, моя клятва — это ОНА!!!
Я слышал, как она шуршит одеждой и, закрывая глаза, вспоминал узкие плечики, тонкую талию, соблазнительную округлость груди…
Родерик! Ты оказался ходячим сюрпризом!!!
Я хохотнул и, не выдержав, развернулся к Селене в тот момент, когда она затягивала пояс на штанах.
Наглухо застегнутый пиджак уже скрыл все недозволенное, и я залюбовался ее напряжённым лицом.
Как я мог принимать ее за парня??? Она ведь такая… девочка!!!
Родерик — девочка! Подумать только!!!
Но девочка получилась хорошенькая, особенно с длинными волосами. И самое главное — вся моя!!! Любимая до кончиков ногтей!
Я подскочил ближе и в порыве обуреваемой нежности поднял Селену на руки.
Она вскрикнула от неожиданности и испуганно уставилась в мое лицо своими колдовскими зелеными глазами.
— Джонас! Что ты творишь? — буркнула она, опомнившись. — Отпусти меня! Нам нужно уже возвращаться…
— А я не хочу… — прошептал я, наклоняясь для поцелуя. — Пока ты одевалась, я успел соскучиться…
Она остановила меня на полпути, зажал ладошкой мой рот.
— Нам все еще нужно поговорить, ты помнишь? Это важно!
— Поцелуй — это тоже важно… — пробормотал я, целуя ее ладонь, но порываясь к губам. — Я слишком счастлив, чтобы ждать! Я не хочу думать о проблемах, трудностях, препятствиях! Я просто хочу любить тебя…
И она сдалась. Позволила поцеловать себя, отдалась ласке с таким же наслаждением, как и я, наполняя меня восторгом и ощущением полета.
Магия бурлила в крови, желая обрушиться на весь мир благодатным дождем, плодородной росой и ласковым ветром…
Когда я открыл глаза, то увидел, что кустарник, около которого мы стояли, покрылся белым цветением, хоть всего минуту назад был полумертвым насаждением с засохшими ветвями…
Эльфийская магия!
Но впервые я был ей рад! Особенно видя, как изумленно и восхищенно зажглись глаза Селены, когда она увидела куст.
— Это… ты сделал??? — прошептала она. — Но как? Что это за магия??
— Эльфийская, — ответил я, отчего-то смутившись. — Как видишь, я оказался… тем еще ушастым!
Она пару раз моргнула, пытаясь понять причины проскользнувшей в моем тоне горечи, а потом удивилась.
— Тебе не нравится быть эльфом? Но ведь ты… Баиль! А он был эльфом…
— Не привык еще, — ответил я, отводя взгляд. — Мне больше нравилось быть человеком. Да и… с родней теперь непонятно. Кто они мне? А я для них кто? В общем…
Я не договорил, а Селена вдруг протянула руку и коснулась острого кончика одного моего уха.
— Я помню еще из прошлой жизни, что у эльфов это весьма чувствительная часть. Так это правда? — спросила она и вдруг провела по уху с отчетливой лаской, неожиданно вызвав в моем теле характерный бурный отклик.
— Стой! — выдохнул я, в очередной раз поражаясь своим приобретенным эльфийским особенностям. — Лучше не стоит!!!
Но дразнить меня Селене, похоже, понравилось. Она подтянулась выше и прикоснулась к уху губами, намеренно меня выводя из себя, а я зарычал и весьма бесцеремонно опустил девушку на траву, нависнув над ней с загоревшимися глазами.