Глядя на свою окровавленную руку, он думал только о том, как и ему подняться на тот же уровень жестокости, чтобы дать этому миру достойный ответ.

Следующие несколько месяцев прошли в бессчетных тренировках и исследовании новой обстановки. Филин изучил перемещения голодных разбойников, остатки лесов, где можно найти пищу, все крупные скопления и сверхскопления левиафанов, которые курсируют над Асканией по одному и тому же маршруту.

Встретившись с подземной гильдией кузнецов, он попросил у них разрешение на проживание, взамен на защиту. В благодарность они выковали ему мощную железную броню бурого цвета. Оказалось, что он самый сильный воин в этой общине.

Филин быстро стал получать славу надёжного защитника, на которого смело можно положиться. Он прогнал голодных разбойников и в округе стало безопаснее.

К сожалению, такая идиллия не могла продолжаться долго. Ротшильд заметил, что как-то слишком спокойно стало в одном из регионов и решил навестить его лично в компании с двумя левиафанами.

В подземном убежище началась паника. Филин не разделял это чувство. Он уверенно вышел к врагу на поверхность и посмотрел Ротшильду прямо в глаза.

Тот парил в воздухе, в окружении двух могущественных существ, которые только и ждали его ментального приказа.

— Вот мы и снова встретились, хуила! — сказал Филин.

— Ты решил снова попытать свою удачу? Извини, но на мне такое не работает. Я всесильный.

— Зачем ты это всё делаешь?

— Да, блять, ты что тупой?! Это просто прикольно! Управлять миром и чувствовать, что никто ничего тебе сделать не может. Я играюсь здесь. Долгие годы, я игрался в простых людей. Игрался в наёмников, напёрсточников, магов. Кем я только не был. Я примерял на себя столько ролей ради любопытства, а теперь я просто хочу быть собой.

Филин сжал кулак.

— И кто же ты?

Ротшильд улыбнулся.

— Я — Гарольд. Как и ты. Почти.

Это прозвучало странно. Филин сбился с толку и подумал, что это просто глупая шутка.

— Ты долбоёб?

— Нет, — сказал Ротшильд. — Это ты долбоёб! Ладно… я не буду тебя осуждать. Ты просто реально не в курсе того, что происходит.

— Так поясни мне. Я с радостью выслушаю.

— Не у тебя одного в голове воспоминания Гарольда. Вот и весь прикол. По факту, если быть честным, то никто из нас не он. Мы с тобой и принцем Каллергемом всегда были уникальными самостоятельными личностями, понимаешь? Просто с детства нам подсунули воспоминания какого-то хуя из другого мира. А так, глобально, мы ничем и не отличаемся от местных жителей. Ты же тоже иногда ощущаешь эти внезапные флешбеки из его жизни?

Филин ничего не ответил.

— Да, конечно ощущаешь, — сказал Ротшильд. — С самого детства я считал себя Гарольдом, но потом, намного позже, после того как я убил Каллергема. До меня допёрло, что мы разные. Это он мне сказал, он первый до этого дошёл. Тоже не сразу, но мы обсудили с ним это. Я был в таком гневе, что просто убил его.

— Надо же… не думал, что ты такой разговорчивый.

На глазах Ротшильда проступили небольшие слёзы. Он резко отвернулся и утёр их рукой.

— Прости, я просто уже несколько лет ни с кем не разговаривал.

— Я понимаю, пидор.

— Мне хотелось, чтобы это было тайной. Я оставил тебя в живых, чтобы мутить с тобой мистическую и загадочную историю с множеством секретов. Это было бы не скучно. Но потом… я не знаю, я походу сошёл с ума.

Филин кивнул. Обдумывая услышанное, он сказал:

— Ладно. То, что ты сказал звучит вполне реалистично. Но раз уж мы уникальные личности, не связанные с Гарольдом, то ты же понимаешь, что в таком случае у меня больше мотивации тебя уничтожить?

— Хах, так ты не сможешь. Это бессмысленно.

— Ты так думаешь? — Филин надменно улыбнулся.

Ротшильд скрестил руки и подлетел чуть ближе.

— Боже, зачем я тебе всё это рассказывал, если сейчас собираюсь тебя убивать?

Он махнул рукой и левиафаны бросились в бой. Земля снова разверзлась. Убежище обвалилось, но к счастью, внутри никого не было. Перед своим выходом, Филин всех успокоил и попросил уйти подальше через туннели.

Когда первый левиафан прорвал своим носом глубокую борозду, Филин зацепился за его кожу и начал взбираться наверх. По правде говоря, у него не было никакого плана. Он действовал импровизационно.

Левиафан, почувствовав, что по нему кто-то лазит и начал вращаться. Плавники с грохотом ударились о землю. В последний момент Филин забрался наверх и встал ногами на глаз перевёрнутого боком чудища.

— Что ж, будем экспериментировать!

Он подпрыгнул на месте, раскрыл в полёте кирасу и начал падать на глаз оголённым Камнем Отречения. Коснувшись роговицы, острый угол Камня прорезал его будто масло. Тугая струя фиолетовой крови фонтаном хлынула наружу.