Макс с Настей тоже приглашали. Но, наверное, впервые за всю свою жизнь, мне хотелось побыть в одиночестве, которое я до этого терпеть не могла. Я попыталась разобраться в самой себе и, к сожалению, сделала совсем неутешительный вывод: я скучала по Данилу, его глазам, его улыбке, его голосу. Такого со мной ещё ни разу не было. Точнее, я просто никогда не подпускала к себе так близко, боясь разочароваться. А тут? А тут сама не заметила, как совершенно незнакомый человек стал таким близким. И он точно не знал, что я — дочь генерального директора. Поэтому и с этой стороны никакого расчёта не было. Я не знала ни его фамилии, ни сколько ему лет. Ничего! Но безумно увлеклась, как самая наивная девчонка в восемнадцать лет!

В субботу самого утра начала дёргаться. Я знала, что Данил должен заехать, и передо мной встала глобальная проблема всех девушек: что надеть?! Хотелось и произвести впечатление, и в то же время не показать, что я нарядилась специально. И уж тем более не показать финансовое превосходство. Обычно я «специально наряжалась» с прямо противоположной целью — не только оттолкнуть, но и сделать так, чтобы и близко никто не подходил ни ко мне, ни к свободному ещё тогда папе! А вот одеться, чтобы произвести хорошее впечатление, я как-то даже и не старалась.

В комнату зашла Анжела.

— Вика, что случилось? — она заметила моё настроение и гору вывороченной из шкафа одежды, и присела рядом, обняв за плечи.

Её забота и беспокойство были искренними. Захотелось уткнуться и рассказать, что творится у меня в душе.

— Я не знаю, что выбрать, — призналась со вздохом.

Анжела всё-таки женщина, она прекрасно поняла, в каких случаях возникает такая «мировая» проблема.

— А что планируется?

— Не знаю.

Анжела удивлённо посмотрела на меня.

— Тогда давай исходить из самых оптимальных расчётов. На улице ниже двадцати, поэтому все мини-платья отпадают. Так?

— Ну, да. — Нехотя согласилась. Потому что именно короткое платье было самым беспроигрышным вариантом.

— Остаются брюки, или джинсы. Длинная юбка тоже хорошо, но не всегда удобно. Это первое свидание?

— Угу.

— А есть какие-нибудь предположения?

— Нет, — вздохнула.

— Тогда надевай брюки и длинный белый свитер. Брюки подойдут и для театра и для катания на горке, а в свитере ты не замёрзнешь, и будешь выглядеть очень мило.

Я смотрела на Анжелу. Она точно моя мачеха, а не фея-крёстная? Хотя мачехой её назвать у меня язык не поворачивался.

— А папа знает? — спросила Анжела. Я покачала головой.

— Нет. И Максу я тоже ничего не говорила.

— А зовут его как?

— Данил. Только не надо ничего рассказывать папе и Максу! Ладно?

— Почему?

— Не знаю.

— Хорошо. Не буду.

Анжела как-то быстро согласилась. Нет, я была уверена, что она ничего не скажет папе, но всё же.

Придирчиво смотрела на отражение в зеркале. И чтобы там не говорили, но отрицательный облик давался мне намного лучше! А сейчас на меня смотрела незнакомая я. И было не понятно, нравилось мне то, что я вижу, или нет. В итоге вся косметика была смыта. Оставила только тушь и хайлайтер. Волосы затянула в тугой хвост. И в итоге: мрачная и недовольная сидела все пары.

— Ковалёва, тебя какая муха сегодня укусила? — Полынский приземлился рядом.

— Отстань, я не в настроении.

— Да это и слепому видно! — не унимался Марк.

— Тебе. Что. От меня. Нужно? — выразительно посмотрела на одногруппника.

— Вика, выдохни! К тебе люди потянутся.

— А если я не хочу?

— Ох, Ковалёва, что ты за колючка такая?!

Распахнула глаза и уставилась на Марка. Данил тоже называл меня «колючкой».

— Ты разве не видишь? Я белая и пушистая! — Намекнула на мягкий ворс своего белоснежного свитера.

— Ага, а глаза метают молнии. Не дай бог прямое попадание и всё! Труп!

— А ты не мельтеши перед глазами. Глядишь, и не попадёт в тебя.

— Вика, а пошли в кино.

— Полынский, ты бессмертный что ли?

— Ну, нет, так нет. Но попробовать стоило.

Благо началась пара, и Марк отстал. Вот за кем не замечала такой глупости так это за ним. Мне он казался нормальным, по крайней мере, с ним я немного общалась и в чёрный список не заносила. И вот на тебе! В кино!

— Так что ты решила? — спросил Марк после пары.

— Марк, извини, но сегодня я занята.

— Опять с тем мажориком?

— Каким? — не поняла, кого он имеет в виду.

— Тем, который маячил тут в прошлую субботу.

Прозвучало странно. Данила я бы не назвала мажором.

— А вот это тебя не касается, — ответила.

Данил не красовался, не выпендривался, не пытался выдавать себя за какого-то другого. А был таким, какой есть. Тогда почему Марк назвал его мажором?