Шрифт:
Полина не удержалась и пожала плечами.
Какого развития? Вряд ли её позовут ещё раз на подобное дружеское застолье, и тут-то вышло чисто случайно. И если на Мартина она ещё может наткнуться в общаге, то с Ваней вряд ли увидится. Разве только в универе. Но разные курсы не так уж часто пересекаются, а других точек соприкосновения у них не существует. Но разочаровывать вновь обретённую собеседницу (или лучше сказать «поклонницу»? а может, «фанатку»?) не хотелось.
Полина захлопнула нетбук.
Всё равно завтра начинаются занятия, и ей, скорее всего, будет уже не до блога.
9
9
Во время большого перерыва Полина купила в буфете компот и плюшку побольше. Растолстеть она не боялась, никогда у неё не было проблем с фигурой: ни голодать не приходилось (осознанно), ни диеты соблюдать. Лишний повод для чужой зависти и отчуждения. Полина и сейчас сидела за столиком одна, на соседнем стуле – сумка, и всё. Но такое положение её нисколько не смущало.
Однокурсники кучковались компаниями, а она так и не сошлась ни с кем толком. Да и не стремилась. Общалась по мере надобности, а чтобы теснее познакомиться хотя бы с одним человеком – как-то не сложилось, а если честно, некогда было. Да и ровесники казались не очень-то интересными, чрезмерно инфантильными. Многим же за восемнадцать, а впечатление, что всё те же беззаботные школьники, и учёба для них, скорее, вынужденное занятие.
Зато с соседкой по комнате всё само собой сложилось. Вот её и можно считать подругой. Единственной. Пока. А там видно будет.
За столиком справа устроились девчонки с Полининого курса. Эти всегда втроём ходили, наверное, ещё до университета были знакомы. Самая заметная среди них – Изольда Казарян. По-южному жгуче красивая, с шикарными чёрными волосами, пышными, густыми, кучерявыми, с глубокими тёмными глазами и чётко очерченными бровями. Две другие, хоть и тоже были симпатичные, но на фоне яркой подруги смотрелись обычно. Одну звали Ася, у второй, самой высокой из троицы, Полина знала только фамилию – Чупрунова, а имя, кажется, вообще ни разу не слышала. Потому что все по-простецки называли её Чупой или Чупочкой, и та не возражала.
Так получилось, что из столовой вышли одновременно, и Полина, и три подружки, двинулись в одном направлении, до лестницы, а потом на третий этаж, и там столкнулись со старшекурсниками, идущими навстречу.
Сначала Полина увидела Таню, махнула ей рукой, и только потом обнаружила, что прямо сейчас на неё движется тот самый Ваня, что недавно поил их пивом по случаю своего приезда из Швеции и развозил на своей машине. Он шёл и смотрел прямо на Полину, и как-то нелепо было не отреагировать.
– Привет! – произнесла она.
Ваня озадаченно сощурился, и сразу стало понятно, что хоть он и смотрел прямо, но, скорее всего, не на Полину, а сквозь неё, в упор не замечая, не обращая внимания, не узнавая. Пока она не подала голос. Только тогда он её заметил и узнал.
– Привет, – бросил мимоходом, обогнул, не сбавляя темпа.
Да ну и ладно. Можно было и не здороваться, раз так. Просто Полина вежливая.
Она хмыкнула независимо, а из-за спины прилетело:
– Ой, не могу! – Казарян обогнала, пристроилась чуть спереди. – Ермакова вид делает, что с Ваней Преображенским знакома.
Тут же подтянулись Ася с Чупруновой, и вся троица уставилась на Полину, пряча в уголках губ высокомерные улыбки.
Полина качнула головой, возразила невозмутимо:
– Я не вид делаю. Я правда знакома.
– Ага-ага, – влезла Ася. – Так мы и поверили.
– Ну не верьте. Мне-то что? – Полина тоже снисходительно усмехнулась, пожала плечами.
Она бы могла рассказать, коротко или в подробностях, как каталась в Ваниной машине, сидела с ним за столом, угощалась суши за его счёт. Даже как наехала на него, когда посчитала, что он собирается садиться за руль, набравшись пива, и её слова могут подтвердить. Например, Таня. Или Мартин. Или даже сам Ваня. А вот Казарян с компанией откуда его знают?
Отучились только один семестр, а он как раз в это время в Швеции был, и всё равно наслышаны.
Чудеса. Человека нет, а слухи о нём живут и передаются из уст в уста, и, похоже, весьма сногсшибательные слухи, раз даже первокурсницы толком не знакомы, а уже под впечатлением.
– Запала на него, вот под ногами и путаешься, чтобы внимание обратил? – это уже Чупрунова. Тоже подключилась.
Каждая выдаёт по фразе, соблюдая строгую очерёдность, словно у них мозг – один на троих, и девицы его перекидывают друг другу, как древнегреческие Грайи единственный на всех глаз. Сначала одна придумает и выскажется, за ней – другая, а потом – третья.