– Савицкая, уйми свою псину, – кричал Эндрю, улепетывая от большого волка, мчавшегося за ним с зажатым в зубах клочком его штанов.

– Профессор, чего вы боитесь, это же всего лишь проекция моей сущности, – не удержалась от издевки.

– Ла-а-ак-шми, спаси, – снова прокричал профессор, пробегая второй круг по полянке.

Я отрицательно покачала головой, не желая лишать себя столь увлекательного зрелища.

– Профессор, а как вы меня собирались подстраховывать, если сами боитесь укуса воображаемого зверя? – я уже не могла сдерживать рвущийся наружу смех.

Особенно после того, как волк повалил Блеквела в снег, потаскал его немного за рубаху и, усевшись сверху, посмотрел на меня: мол, смотри, как я его классно уделал.

– Мне кажется на сегодня хватит, профессор? – волк приблизился ко мне и уселся у моих ног, доверчиво ткнувшись носом.

– По-пожалуй, – прохрипела изрядно пожеванная проекция Блеквела.

Я улыбнулась, понимая, что достигла хорошего результата и попыталась очнуться, вот только ничего не выходило. Я ущипнула себя, и тут же почувствовала реальную боль.

– Профессор, что это? – теперь я уже сама хотела покусать этого гаденыша. Сдается мне - это не какая-то простая медитация! – Не хотите мне ничего объяснить?

– Не думал, что так получится. Ну, раз такое дело - придется, но чуть позже.

Мужчина, с невозмутимым, но изрядно помятым лицом, встал, отряхнулся и подошел ко мне, придерживая штаны в районе пятой точки. Взял за руки и, исполнив тот же трюк что и ранее, вывел меня из транса или как это называется.

Водопад все так же журчал, солнце пекло, птички пели, а куратор, с бесстрастным выражением лица и порванными штанами, сидел напротив меня и держал за руки.

Вот тут-то и настала крайняя точка моего терпения! Я выдернула свои запястья из его пальцев и, не сдержавшись, толкнула его в плечо.

– Ну, вы и козел, неуважаемый профессор Блеквел! Вы же сказали, что мне ничего не грозит, а выходит – врали!

Мужчина криво улыбнулся, ни на миллиметр не пошатнувшись от моего толчка. Небрежным движением откинул упавшие на лоб темные пряди и холодным, пробирающим до костей тоном заявил:

– А что вы хотели, чтобы я обращался с вами, как с принцессой? – его кривая ухмылка стала шире. Он откровенно смеялся надо мной. – Можно подумать, ты бы тогда расслабилась и смогла принять свою сущность.

Я вскочила, намереваясь вцепиться прямо в глотку этой сволочи, порвать на мелкие кусочки. Я чувствовала, как на руках отрастают когти, как удлиняются клыки, и на этот раз - я действительно контролировала оборот. Я хотела стать львицей и надрать зад одному слишком зарвавшемуся профессору.

Секунда и я уже располосовала идеально-красивое, но отвратительно высокомерное лицо Эндрю. Еще секунда и воздух наполнился металлическим запахом, а к его губам стекали алые капли крови. Но это презрительное выражение лица так и не изменилось, хотелось ударить снова, стереть эту кривую ухмылку.

Я замахнулась, а Блеквел слизнул кровь и засмеялся:

– Превосходный результат. Очень хорошо. Жду вас завтра, в это же время на этом же месте, – он развернулся на пятках и направился в академию.

– Значит все ради достижения цели?! Неважно какой ценой, да? – крикнула ему в спину, цепенея от собственного бессилия.

Дура! Я думала: он действительно хотел примириться, а это всего лишь уловка, чтобы втереться ко мне в доверие. Сделать из меня послушную куклу.

– Разве я тебе не сказал: ты всего лишь расходный материал, – хохотнул Блеквел, даже не обернувшись. – Избалованная сучка!

– Хам!

– Позор оборотней!

– Да пошел ты!

Обмен любезностями завершился тем, что я показала неприличный жест из трех пальцев и швырнула ему в спину его подарочек.

– Лучше бы цветы подарил, скотина. Да чтоб ты сдох!

Подарочек приземлился, вместо спины, прямо на голову, так что ноги Блеквела слегка подкосились, и я услышала недовольный львиный рык и, кажется, пару отменных ругательств, а затем угрожающее:

– До-игр-р-р-алась!

Блеквел плавно, но быстро, развернулся. Его лицо перекосило от ярости, а черные пряди волос начали отрастать. Резким движениям он снял с себя рубашку и вытащил ремень из шлевок.

Ой, чувствует моя попа, пора делать ноги, кажется, учитель по самоконтролю потерял контроль. «Довела мужика», - хохотнула совесть. Я бросилась вперед, только бежать-то, черт подери, некуда, кругом эти живые изгороди, а единственный выход позади, и там большой и страшный лев.

Лишь одна здравая мысль пришла мне в голову – это облить Блеквела водой. Поэтому я прямо в одежде бросилась в пруд под водопад. И едва нырнула, как жестким рывком за волосы была снова возвращена на берег, прижата к земле и полностью обездвижена. Надо мной возвышался куратор в частичной трансформации.