И только эти вот дневники, которые сейчас передо мной, отсылают к прошедшему - к тому, что было.

В них опять же - мало о личном. Как будто автор избегает доверить его бумаге или просто опускает, как несущественное.

Это скорее дань привычке всегда что-то записывать. Если хотите, материал для какой-то предполагаемой будущей книги.

Всю жизнь собираю материал для книги, которую так и не напишу.

1 Л. В. Варпаховский утверждал - я слышал это сам из его уст,что и арестом своим, двадцатью годами, проведенными в лагерях, обязан Мейерхольду, "разоблачавшему" его на каком-то собрании в театре. Тем не менее спустя годы Варпаховский говорил об учителе с молитвенным почтением и влюбленностью, сохранившейся несмотря ни на что. Еще одна загадка театра!

2 В своей замечательной книге об Олеше, наконец изданной у нас, Аркадий Белинков трактует "Строгого юношу" шире: эта вещь "была одним из первых произведений советской литературы о капитуляции человека перед сильной личностью, властителем и вождем". В ней Олеша "начинает объяснять и оправдывать сдачу и гибель советского интеллигента" (с. 349-350).