– Орден – это порядок, – хмыкнул Халлвард. – А порядок у нас есть. Во времена войны мой дедушка был другом Хоука… Когда государства пали, когда нас было некому защищать, перед людьми встал выбор. Либо они уходят во власть Ордена и становятся гражданами их полисов, либо пытаются сами существовать своими общинами.

– Но ведь, – Декстер задумался. – Ведь с общинами Орден тоже воевал? Разве не так?

– Нет, – Халлвард вновь пригубил эля. – это общины воевали с Орденом. Люди не могли смириться с потерями, жаждой отмщения. Кто-то видел в Ордене захватчиков и угрозу. Мой дед, собрал всех свободных людей Скандинавии и предложил им создать общину свободного народа. Он призывал просто жить, а не пытаться вести партизанские войны с крестоносцами. Кто-то прислушался к его идеям, кто-то нет. Так или иначе, уже мой отец, в конечном счете, закончил его затею. Хоук прибыл к нам, с армией, со своими легионами, танками, кораблями… Войной это нельзя назвать. У них было все, а у нас ничего. Мой отец требовал переговоров, и Хоук согласился. Он узнал в нем сына своего товарища, и заключил с нашей общиной договор…

– Он знал вашего деда?

– Да, у Хоука была страсть к этим землям, природе, культуре. Так вот, – продолжил Халлвард, подождав пока сядут подошедшие к огню Мария, Стелла и Фрея – супруга Халлварда. – Я рассказываю почему мы живем тут. Хоук согласился дать нам право жить на его землях, – Мария ухмыльнулась. – Да, он все земли считал своими. Он позволил нашей общине существовать при условии, что мы никогда не попытаемся воевать с Орденом или как-то мешать его существованию. Иными словами, мы живем в своем мире, а там, – он махнул рукой куда-то в сторону. – люди живут в своем, в полисах и с Орденом.

– И много еще таких поселений существует? – Декстер вопросительно повернулся к Марии, но та ушла от ответа, лишь загадочно улыбнувшись и пожав плечами. Декстер нахмурился. – Вы сказали, что он знал вашего деда? Как давно это было?

– О, – протянул Халлвард. – так давно, что я уже с трудом верю, что все рассказы моего отца правда.

– Что за рассказы? – не унимался Декстер.

– Ну… – задумался Халлвард.

– Например, рассказ, как Алексис стал Ястребом или, как он сорвал печать, – ответил за ярла подсевший к огню мужчина. Он был худой, но мускулистый, с рыжими длинными волосами, собранными в косичку и длинной рыжей бородой усыпанной мелкими косичками с кольцами. Все его тело было усыпано татуировками с различными рисунками и символами.

– О, это Хальфдан, – указал рукой ярл на рыжего мужчину. – Он наш главный ученый и татуировщик по совместительству.

Хальфдан принес кувшин с элем и наполнил бокалы всем сидящим.

– Что за рассказы? – вновь повторил Декстер, отхлебнув из кружки. – Расскажите мне? – после его вопроса все резко замолчали, и Хальфдан вопросительно посмотрел на Марию.

– Ты же должен понимать Декстер, – начала она после небольшой паузы. – Он не родился с такой фамилией. Он был… другим человеком. Мы начинали свою жизнь иначе и… даже не думали, что все обернется именно так… – у нее на глазах навернулись слезы, и она замолчала. Декстер почувствовал себя виноватым, что задает такие вопросы и тревожит столь свежую рану.

– Алексис, на сколько мне известно, – начал Халлвард. – Мечтал увидеть «Колыбель жизни». Так он называл центр нашей галактики – место, где из пыли рождаются целые миры. Но, вряд ли, в том мире, в котором он родился это можно было воплотить в жизнь…

– У нас были другие цели, – перехватила рассказ Мария, вытирая слезы. – Но мир был жесток к нам. Наши мечты были никому не нужны. Наши исследования были никому не нужны. Мы были никому не нужны… И тогда, Алекс он… изменился. Тогда родился Хоук. Человек, который был способен перекроить этот мир так, чтобы наша мечта сбылась… – она ухмыльнулась. – Хоук был амбициозен. Настолько, что не просто рвался изменить мир, нет. Это было не главное. Он стремился изменить себя, стать подобным богу…

– И у него это вышло, – кивнул Халлвард. – Он, при жизни, был выше всех нас. Был ближе всех к богам. Но одно, делает нас всех равными… Смерть… Увы, ее ему победить не удалось…

– А как он стал таким? – Декстер хотел сменить печальные разговоры, на что-то более воодушевляющее. – Вы назвали еще один рассказ, сорвал… что?

– Срыв печати, – кивнул Хальфдан, отпивая эль. – Так он назвал обряд, в котором можно получить контроль над своим телом.

– Контроль…? – Декстер встрепенулся. Похоже, он единственный кому были интересны эти истории. – Это то самое различие между ним и обычным человеком? Вы что-то знаете об этом?

– Знаем, – кивнул ярл. – мой дед, как раз, был свидетелем этого события.

– Это было здесь…? – Декстер был удивлен.

– Да, – Хальфдан кивнул. – Это было какое-то неведомое сочетание трав и грибов в сублетальной дозе. Затем, нужно было погрузить тело в ледяные воды фьорда…

– И вы знаете как это сделать? – глаза Декстера загорелись. – Вы знаете, как провести этот обряд?

– Нет, – Халлвард покачал головой. – Мы знаем лишь, что так он стал тем, кем был. Он провел в коме трое суток, все были уверены, что он просто убил себя и все…

– А затем, он очнулся, – кивнул головой Хальфдан.

– Трое суток? – Декстер задумался. – Он говорил мне, что провел несколько месяцев, стремясь заполучить контроль над собой…

– Так и было, – ответила ему Мария. – то место… Тот… мир. Время течет неодинаково. Он провел там три месяца, а здесь пролежал трое суток. Я тоже была там… Но меньше.

– Да, – качнул головой ярл. – говорят, вам хватило двух суток, чтобы прийти в себя.

– Мария, миледи, – Декстер повернулся к ней. – Вы можете провести этот обряд на мне? Или рассказать мне о нем? – Стелла невольно вздрогнула, обиженно посмотрела на Декстера, встала и ушла куда-то в темноту комнаты.