Нет отличий – нет и сходства
вернуться

Чернов Артем
Шрифт:

Глава 1

Одиночество. Воля и Плен

А ты прочти мои стихи —Я разменяю годы жизни на минуты.Нетронутую пыль со строк стряхни,Освободив творца от суеты и смуты.И, будто бы во сне, представь себя,Как попадаешь в царство тьмы и света:Усни средь россыпи стихов, проспавВ свой час полжизни юного поэта…

«Каково это – быть и не быть…»

Каково это – быть и не бытьВ мире людей, среди сотен планет?Одновременно жить и не жить,Будто есть ты, а будто и нет!?Привычно шагая по улице милойИ встречные лица озирая глазами,Понять, как сердце болезненно било,И весь мир раскололся меж вами.Каково же исчезнуть, совсем раствориться?И в памяти близких казаться пятном,И жизнью своею для них лишь присниться…Каково же остаться в кошмаре ночном?Каково так прожить свой единственный деньИ не знать, что возможно вернуться?Каково засмотреться на чахлую теньИ мечтать, что прохожие вдруг оглянутся?И заметят в тебе усталость и страх,Что в глазах столь тревожных давно притаились.Вспомнят имя твое во многих местах,И ты сумасбродно решишь,Что все это только тебе и приснилось…Даже смерть стороною обходитНе живых и не мертвых, не слепых и не зрячих.Что же чувствует тот, кто через это проходит,И что жизнь, в совокупности, значит?

«Я часто вижу смутно одну ночь…»

Я часто вижу смутно одну ночь,Когда меня окутывает тьма;Тогда желаю вмиг исчезнуть прочь.Тогда мне все одно – тюрьма.Брожу во мраке, в этот мигМне страшно, больно, одиноко.И эта тьма своих интригЗатмевает взор всевидящему оку.Я вижу крах мирского беспорядкаИ чую сердцем и душой конец всему,Что здесь дано постичь оглядкой;Что я сейчас сквозь черноту пойму.От мыслей жар и боль в груди,От чувств стою, роняя слезы.Прошу себя – оттуда уходи,Ведь то – не ты, а просто грезы!Но почему так ясно боль пронзает?В глазах моих по чем разрушен мир?Мечты мои в тот час же исчезают,Как будто я собой нарушил нивелир.И плащ мой темный слился с ночью,И крылья со спины отрезаны теперь.Одною толстой цепью связан прочно,Как вечный раб иль дикий зверь.Закован и лишен навек свободы.Покуда я брожу один, подобно спаги,Мне не взлететь никак до небосводаНа рваных крыльях из бумаги…

«Сам с собой в ночи гнушаясь…»

Сам с собой в ночи гнушаясь,В разных мрачных мыслях прозябая,Напрочь власти собственной лишаюсь —В кандалах томлюсь, от неизбежности рыдая…Но в прекрасном утреннем светуБоль, тревога, мрак и премерзкий холодок,Снова в сердце заползая, больше не гнетут —Всей тягой ждут назначенный им срок…Таков порядок – бесконечный цикл перемен:Извечно счастлив, болен и терзаем.Самолично совершая каждый день обменМеж тем и тем, я лишь себя же избегаю…«Я где-то есть!» – из уст глубинный стон,Прорезав блеклую чужбину, ТАК сорвался,Что выдал всему миру, как же изнутри растленМой величавый дух, что неустанно бесновался…Но внешний вид, подобный спящему младенцу,Ничуть не скроет сумрак бесконечных ожиданий:Мой взор лишь там, куда шагают отщепенцы,Мой взор все ищет ясность средь сотен оправданий…Смешон каприз былых, уже исчерпанных времен.На то он годен – меня потешить беспричинно.Покуда я нутром своим весьма обременен,Я их готов листать, как галерейные картины…Но кто есть Я? Отнюдь не разобраться в том,Кем был, кто есть сейчас и буду кем отныне?Я начал путь затем, чтоб быть в краю родном,Но до сих пор без устали блуждаю по чужбине…

«Моя жестокая натура таится где-то в глубине…»

Моя жестокая натура таится где-то в глубине,А снаружи лик слабости и гневной стужиНевольно всем вокруг глаголят обо мне.Уж не знаю, что из этих двух сомнений хуже…А то ли я, что есть во мне, и то, что я горазд другимОткрыто заявлять, намеренно скрывая чуждый страх?Я будто бы пред зеркалом сижу – я рядом с ним!И жизнь моя пока еще лишь отражение в его глазах…Живется ли с застывшими душой и телом?Я словно был и есть всегда на том же пустыре,Где он сидит один все так же храбро, смело,Как нынче я лежу на собственном погибельном одре…Сломлен, презираемо лишен всех благ и брошен…Таков мой призрак прошлого. На что я уповаю?Лишить себя сомнений отбросить тяжесть ноши,Пред чем дрожу и до крови себя же обнимаю…Мой страх – мой клятый враг минувших дней.Мой страх – мой величавый дар грядущих лет.Не сосчитать уж, сколь мне надобно ночей,Покуда тьма внутри меня сойдет на нет…Но я продолжу жить, не смея даже ожидатьМне не известный метод воплощенья личных мук.И сотни лет не хватит лежа слезы проливатьЗа лживый очерк о вечной боли от людских разлук.

«Безмолвный день, сразив раскатом громовым…»

Безмолвный день, сразив раскатом громовым,Ушел во тьму, как несколько других доселе;И некому в ночи сыграть на укулеле —Мечты погибли под гнетом роковым.Вздымаясь, беспокойный ветер шелестит листву.Из порочных окон дома виден Чертов сад,Как вечный, непролазный лабиринт, где взгляд,Прикованный к тебе, воистину подобен божеству.Пугает, заставляя потерять и веру, и надежду,Чтобы быть блаженным и свободным…Ввергая быть к любым явлениям голоднымИ жить не здесь, и не сейчас, а где-то между…Притворством не унять ту внутреннюю скверну.Но я иным путем без мужества не смею прошагать!Я лжец, что не сумел себе хотя бы раз соврать.Я тот, чей разум остается постоянным и безбренным!

«У подножия гор величавых…»

У подножия гор величавыхРос мальчишка один,И мечтал он отнюдь не о славе —Он стремился добраться до горных вершин.Его привлекали те виды вдали,Что возможно узреть лишь с небес.Там край земли, там ждали кораблиОтважных соискателей чудес!Но не был легким путь к вершинеИ не был он конечным для него.Ради главной среди всех причиныОн верно жаждал только одного:Забравшись на вершину гор,Широко расправить крылья за спиной.Окинуть взглядом тот простор,Что раньше был за неприступною стеной.И взмыть в лучах восходаНавстречу новым чудесам!Он улетел туда, где есть его свобода,Где сердцу мило и радостно глазам.

«Где пасмурно, хмуро и грозно…»

Где пасмурно, хмуро и грозноВзирал сам господь на бескрайнюю нивуСквозь тучи, что строили козни,Желая дождем окатить те края так ретиво.Там я, заплутав, обездоленный встал,С надеждой, так скорбно и душноМолился за то, что все это познал,И за смерть, что ко мне равнодушна.

«Гуляю в парке в гордой тишине…»

Гуляю в парке в гордой тишине,И мне навстречу, вольностью дыша,Шагают пары в хмуром октябре,С зонтом в руке, листвой опавшею шурша.Гуляю, вдаль иду и лица наблюдаю;И каждый встречный лик мне мил.Я среди них, как изувер, блуждаю,Как будто смертный грех осуществил.Но не скажу, что пал от вечной лжи.Мне томно, но спокойно одному:Ты в руки мне мечту вложи,И я исполню, но не скажу об этом никому.Гуляю и смотрю, не перестануНаблюдать и замечать среди похожихТех, кто бродит, ищет неустанноОдинокие сердца в толпе прохожих.