А дальше у меня наконец выключился мозг и я просто начал вытрахивать из нее душу, вбиваясь до упора, растягивая ее узенькую щель под свою длину и растрахивая под ширину. Кожа шлепала о кожу. Хорошо, громко, с оттяжкой, с хлюпаньем и стонами. Я шпилил ее без остановки, без передышки, давая почувствовать, как глубоко она может взять меня, как яростно и резво я могу натянуть ее на себя как хорошую перчатку по размеру.

Платье в какой-то момент стало мешаться и я потянул его вверх, щелкнул замочком лифчика и сжал маленькие острые груди, выкрутил соски, давая себе волю хотя бы в этом. Сжал, стиснул, замесил податливую плоть, заставляя ее просачиваться сквозь пальцы. Приподнял тело над сиденьями и от души шлепнул по болтающимся сиськам. Еще и еще, не забывая таранить ее внутренности собой, вбиваться тяжелым орудием в принимающее влажное нутро.

Повернул ее голову и накрыл тело, впиваясь зубами в нижнюю губу. Попробовал на вкус эту солено-сладкую ягоду, изнасиловал языком ее рот под все более громкие стоны и кончил, хренача с бешеной скоростью, как отбойный молоток, так что Ксюшин крик разбивался на осколки, пока я сам хрипел от боли и наслаждения после такого долгого воздержания.

Сразу вышел, стягивая гондон, чтоб без сюрпризов. Завязал его узлом и выкинул в окно, а член по-быстрому протер салфетками с мирамистином.

Из подрагивающего тела по бедрам лилось так, словно я залил в нее, а не в резинку. Понравилось девке.

Она со стоном сползла на сиденье. Глаза были мутные и шальные.

Попыталась нашарить хотя бы платье, но не удалось, рука так и упала бессильная.

Ничего. Голые девочки кожу сидений не портят. Наоборот. Пусть ею тут все пропахнет.

Вот только…

Мне не хватило.

– Иди сюда, – сказал я ей, притягивая к себе за шею. – Хорошая девочка. Понравилось?

Спросил прямо в губы, чувствуя медовое дыхание.

– Да… – прошептала она, сглотнув.

И в глазах ее зажглись нехорошие огоньки.

Эээээ, нет, дорогая.

Ты не о том думаешь!

Вот поэтому я и не люблю трахать этих куколок из клубов и хороших девочек, которые так послушно ждут автобусов на остановках и так радостно заскакивают в машину, когда предлагаешь подвезти.

БДСМ-ные девочки знают правила игры. Все, что было в клубе, остается в клубе.

Эти сразу же начинают целиться куда выше ширинки.

Я с сожалением покачал головой. Хотелось закончить вечер по-своему, но…

– Тебе денег на такси или цацку купить? – Спросил я, отворачиваясь и застегивая джинсы. Все еще работающий мотор не пришлось даже заводить. Новенькая моя радость легко выбралась из завалов земли и разве что не отряхнулась на трассе. – Куда подвезти?

– Олег, а ты не хочешь… – она опустила глаза, вскинула, потянулась к платью, к трусикам и все отбросила, глядя на меня прямо и мягко покачивая ладонью свою грудь. – Продолжить?

Ну и как мягко объяснить красавице, что секс еще не повод для знакомства?

– Ну что, трахнул? – Первым делом спрашивает мама, открывая мне дверь в три часа ночи.

Киваю. Говорить сил нет. Олег… как бульдозер. Раскатал меня вдоль и поперек, вывернул наизнанку и раскатал еще раз. Внутри все сладко саднит, отметины от пальцев на теле отзываются легкой болью, засосы хочется трогать пальцами, и при каждом шаге внизу живота что-то дергается, пронзая все тело спазмами.

– Молодец, – говорит мама и отходит, пропуская меня в квартиру. Только сейчас понимаю этот маневр. А что, если бы не трахнул, она бы меня обратно отправила?!

Пошатываясь, захожу в прихожую. Лифчик и трусики скомканные держу в руках, сил надевать их не было, даже платье натянул на меня он. Идти хочется враскоряку как портовая девка из анекдотов. Теперь я понимаю эти шутки. Реально ощущение, что между ног побывало бревно.

– С презиком? – Продолжает мама, милостиво захлопывая за мной дверь. Разуваюсь и колеблюсь. То ли пойти в душ, смыть с себя пот, с бедер смазку и со всего тела его запах. То ли просто упасть спать, потому что сил ни на что на самом деле нет.

Киваю снова.

С тремя.

Стоило ему отъехать недалеко от первого места, он вдруг остановился, перетащил меня на заднее сиденье и усадил сверху. Но мне снова не пришлось ничего делать, он сам подкидывал бедра вверх, тараня мое тело, а я только упиралась ладонями в потолок и старалась не слишком громко охать. В третий вытащил из машины и загнул на капоте, наскоро вбившись парой десятков движений. Я не успела ничего ощутить, а он даже не позаботился дотронуться до меня. Взял себе на радость, не обращая внимания на мое удовольствие.

Какой же… мужлан. Несмотря на машину и дорогой парфюм. На курсах гейш и прочих минетов девчонки как раз таких и искали. Чтобы стояло, чтобы бабло и щедрые…

Роняю на пол трусики и несколько смятых купюр, всунутых мне между делом.

Мать смотрит на пол и качает головой:

– Ну ду-у-у-ура, какая же ты дура!

Отклоняюсь к стене и сползаю по ней, уже не держась на ногах. Хочется плакать. Орать. Хочется напиться как последнему алкашу. Свернуться калачиком.

Почему все опять не так? Я же сделала, как она хотела!