— Лиль, все нормально, я не буду лезть в прошлое, что сделано, то сделано, это только лишь твои решения и все, — он взял ее ладонь и крепко сжал в своей, а потом начал большим пальцем гладить кожу на руке. Ведь он прав. зачем лезть ко всем с распросами, тем более со своей колокольни, он ведь не может осудить Лилю за такую выходку. У него тоже есть шрамы, да он их получал не специально, но все же.

— Давно хотела спросить, а что у тебя с рукой? — бинт до сих пор был на плече, конечно же перед выходом из комнаты он снова натянул на себя футболку, но она успела и в темноте рассмотреть его рельефное тело. Хотя девушка была бы не против, если бы он снова немного разделся, конечно же для этого ей придется немного постараться.

— Ну я же сказал, что был на войне. Пошел в армию служить, а нас в Афган! Ну вот спасал капитана, руку и прострелили, врачи сказали, что попали в артерию важную и еле откачали. Я тогда за себя даже не переживал, мне было плевать, я когда увидел фото, где у негодвое маленьких детей, то мозг отключился и из-за всех сил я начал его тащить. — снова вернулся воспоминаниями в то время, сколько они там провели? Наверное, слишком много времени, чтоб повзрослеть на всю оставшуюся жизнь. Война учит людей заботиться о других, но при этом погибает много людей и это приносит огромную ненависть. Они сражаются за мир, но получают лишь одно, пораждение всеразрушающей ненависти.

— Ого, это же ведь так страшно на войне. У меня там друг погиб. Мы с ним с детства вместе были. А потом все навалилось и тот случай, и его гибель. А я ведь видела это своими глазами. Помню мы сидели в гостях у его родителей, а по телевизору шли новости и показали его в плену, потребовали, чтоб он снял церковный хрестик и принял их веру, но он отказался и тогда они перерезали ему горло, его беременная девушка чуть не потеряла ребенка, — по щекам начали течь слезы, потому что он был ее единственным другом, Лиля проважала его в армию и безумно ждала его возвращения. Хоть ей и было тогда тяжело, но надеялась, что друг ей поможет, но его не стало и тогда жизнь просто потеряла даже маленький смысл.

— Не плачь, все хорошо, я знаю как это тяжело, каждый день видел смерть, ребята на наших глазах истекали кровью, давай лучше не об этом, не надо забивать голову плохим, лучше на вот это! — он протянул ей телефон и Лиля увидела отмеренный билет в Лондон, улыбка коснулась лица, а с души упал камень. Это лучший вечер в ее жизни, столько всего происходит, но не хочется, чтоб это все заканчивалось, потому что потом будет очень скучно возвращаться в привычный день.

— Значит не едешь? — с надеждой спросила Богданова и вновь посмотрела на Артема, в его глазах было столько нежности, может раньше Лиле бы стало дурно от всего этого, но точно не сейчас. Не могла она смотреть на целующихся людей, ей казалось это очень мерзким. А теперь она была согласна целовать Артема постоянно.

— Нет! — Кобрин так искренне улыбнулся, а потом протянул девушке бутерброд и потащил на балкон. Она ведь так ничего и не поела с разборками в их отношениях. Но Кобрин все же каждый раз ловил ее взгляд на его футболке, поэтому он просто решил ее снять. Лилю это немного развеселило, но она решила не обращать внимание на внутренний огонь.

— А я его и не заметила тогда! — Артем встал сзади и потянулся руками, чтоб обнять, но тело Лили будто по щелчку напряглось и он сразу опустил руки и хотел отойти, но девушка схватила его ладони и сама обняла себя его руками. Он облегчённо вздохнул, а потом зарылся носом в ее волосы. Его оголенный торс прижался к открытой коже на спине, внизу живота завязался узел, а девушке стало очень душно, хоть на улице и прохладно.

— Ты много чего не заметила! А теперь жуй! — с насмешкой сказал Кобрин. Она так прикольно жевала бутерброд, улыбка не сходила с ее лица, Кобрин видел, как она сдерживает смех, видимо придумывает, что ему ответить. Когда он послдний раз был такой спокойный? Наверное, в детстве, когда сидел и играл в машинки. Молчание длилось недолго, наконец-то девушка доела и решила подать свой голосок.

— Почему же! Заметила, например, тебя в полотенце! Оно висело так, что могло упасть в любой момент! — она засмеялась, когда он резко развернул Лилю лицом к себе. А что такого? Разве она контралировала свои глаза, которые бегали по накаченному телу парня, но быстро отвернулась, когда увидела, что полотенце очень легко затянуто и может упасть.

— Ах, вот куда ты смотрела! Маленькая извращенка! — засмеялся вместе с ней Артем, он не очень смущался тогда своего вида перед ней, но красные щеки заметил, даже когда она пыталась их всячески скрыть. Желание поцеловать Лилю стало еще больше, когда она немного приоткрыла губ.

— Да там смотреть не на что! И вообще ты смотрел на мои сиськи, когда я шла без футболки! — его глаза округлились от ее ответа и он положил мою руку на пах. Девушка не смотрела ниже, только на его смеющиеся и хитрые глаза.

— Не на что!? Конечно смотрел! Все смотрели, как ты щеголяла голыми сиськами! А ещё я смотрел, когда ты держала там шокер! — брови девушки полезли на лоб, а глаза стали очень большими, в тот момент, когда она рукой почувствовала напряжение в его штанах, но он быстро отпустил руку и начал громко хохотать.

— Дурак!

Разве можно его назвать по-другому? Это вряд ли. Настолько смешаных чувств еще не было ни у кого. Лиля не могла поверить, что позволила ему настолько подобраться к сердцу, чтоб просто вот так откровенничать с ним. Кто бы угадал сейчас ее мысли. Один Бог видит, что не зря свел их вместе.