И вот Ферретти оказался около моей двери. С шумом она отворилась, и в глаза больно ударило солнце, на секунду ослепляя меня. А когда я вновь смогла видеть, то поняла, что нас уже окружают репортеры.

— Мистер Ферретти, почему вы решили нарушить универсальный дресс-код этого дома?

— Девушка рядом с вами — это не Жизель Моа?

— Как Филипп отреагировал на то, что вы увели у него девушку?

Мы шли молча, не останавливаясь ни перед кем и не собираясь давать комментарии. Фернандо держал меня за плечи и уверенно шел вперед, несмотря на то что ему старательно преграждали путь.

Господа, что расположились у самого входа, с интересом рассматривали наши наряды, явно считая нас непрошенными гостями, которые явились не для того, чтобы выказать почтение хозяину дома.

— Хотя бы один комментарий, — подскочил к нам невысокий молодой мужчина, — вы вместе?

— Как видишь, мы пришли вместе. Значит, мы вместе, — сухо ответил Фернандо, пока мы поднимались по деревянной лестнице на террасу в доме.

— А как пара, вы вместе? — не отставал мужчина, тыкая в него микрофоном.

В этот момент Фернандо наклонился ко мне и прошептал:

— Ты не против, если я развею сомнения у всех и объявлю, что мы пара?

— А мы что, пара? В смысле, я не помню, чтобы давала тебе согласие на это, — заявила я так серьезно, что мне показалось, будто Фернандо на миг испугался, что я сейчас откажу ему.

Но я лишь засмеялась, а затем притянула Фернандо за галстук и поцеловала. Да, когда-то я уже делала подобное с Филиппом, даже не помышляя, что совсем скоро рядом окажется Фернандо.

— Да, мы вместе, — заявила я, наклоняясь к десятку микрофонов, наставленных на нас.

А затем я взяла Фернандо за руку и потащила в дом.

Несмотря на то, что мы были в доме Бориса, который на данный момент был чуть ли не самым опасным нашим врагом, я чувствовала себя в безопасности. В конце концов, у Фернандо было предостаточно фактов, которые должны были заставить его заткнуться.

Оказавшись внутри, я поняла, насколько обманчивой может быть внешность. Лаконичный и аккуратный стиль дома снаружи внутри превращался просто в безвкусное нечто. Я бы не смогла перечесть и половины стилей, представленных здесь. Хотя, пожалуй, я бы присвоила этому сочетанию цветов и фактур новое название — стиль шизофреника. С дубовых сводов потолка свисали шкуры медведей и волков, там же располагалась деревянная люстра в форме прядильного колеса, но ровно с противоположной стороны гостиной эти убранства сменились на гранитный фонтан с позолоченными статуями римских богов на колесницах. От количества деталей пестрило в глазах, и дом моментально начал сводить меня с ума. На полу расположились два ковра, делящие гостиную на две части: одна была светлой и роскошной, другая мрачной и напоминающей грязное средневековье. Но больше всего меня поразила коллекция матрешек, расположенных в шкафу из слоновой кости прямо над лестницей. Я в который раз попыталась смириться с таким грубым нарушением всех стилистических канонов и, держась ближе Фернандо, прошла вглубь дома.

Из-за этого дурацкого дресс-кода складывалось ощущение, что мы попали на очень веселые похороны, вот только нам с Ферретти было не до смеха. Мы должны были сперва надрать задницу Борису.

Остановившись прямо в центре гостиной, так, чтобы и нас тоже можно было увидеть издалека, мы принялись выискивать Герасимова.

— Видишь его? — поинтересовался Фернандо спустя пару минут, пока я с отвращением наблюдала за гостем, что уже не мог подняться с ковра.

Я знала, что Герасимов предпочитал уединенные места, но никогда не спешил уходить насовсем. Это заставило меня присмотреться к углу, что скрывался под лестницей. Там стояли две огромные ольховые бочки и два громадных бесформенных кресла. В одном из них сидел Борис и с гаденькой ухмылкой таращился на меня.

— Вон он, под лестницей, — произнесла я, крепче сжимая руку Фернандо, но вовсе не потому, что боялась Бориса. Скорее, я боялась ему врезать.

Практически бегом мы направились к нему, и я чувствовала, что Ферретти тоже не прочь украсить глаз Бориса знатным фингалом.

— Только спокойнее. Мы можем размазать его, не замарав руки, — пыталась успокоить я не то себя, не то Фернандо.

Спустя секунду мы оказались около Бориса и его трехметрового дружка-охранника, который еле умещался в кресле.

— О, какие люди пожаловали, — развел руками Борис, но ни одну из них так и не протянул. — Жизель, рад тебя видеть.

— А я вас не очень, — честно призналась я и недобро ухмыльнулась ему.

— Значит, ты теперь с Фернандо. Что ж, надо было сказать мне сразу, и не водить бедного Эда за нос.

— Не нужно было делать из меня проститутку, впрочем, мы здесь не для того, чтобы учить вас морали.

Борис потянулся в кресле, всем своим видом демонстрируя, что он хочет, чтобы мы поскорее убрались.

— Обещаю, разговор будет коротким, если ты ответишь на мои вопросы, — вступил в дискуссию Фернандо.

Охранник рядом напрягся, и я ощутила небольшой дискомфорт, на всякий случай придумав, в какую сторону буду убегать в случае чего.

— Господа, а вы вообще слышали, что без соответствующего дресс-кода вход на мероприятие воспрещен?

— А мы не на мероприятие пожаловали.

— Ох, — начал Борис издалека, — с вашим поколением невозможно договориться. Хочешь с вами по-хорошему, а вы нож в спину.