Тот факт, что практически весь сентябрь пятикурсники провели на стажировке, позволил мне расслабиться и на время забыть об их неминуемом возвращении. Именно поэтому я сейчас застыла посреди холла и пыталась вспомнить куда и зачем я направлялась, до того как увидела Урицкого. Глаза мельком пробежались по его силуэту в надежде, что он за эти годы отрастил козлиную бородку или хотя бы полысел, но нет… удача сегодня явно не на моей стороне, потому что Глеб стал еще красивее. Раньше он всегда коротко стригся, сейчас же волосы немного отросли и он вполне мог сниматься в рекламе мужского шампуня, причем определенно премиального, а не того, который одновременно и гель для душа, и кондиционер и стиральный порошок при желании. Ушла подростковая неслаженность, вот только глаза остались прежними — такой глубокий и такой холодный синий взгляд. Когда-то я была готова слагать стихи его глазам и, каюсь, даже докатилась до того, чтобы сравнить их с сапфирами и чистейшими водами Байкала. К счастью, даже в четырнадцать лет у меня хватило ума держать свои поэтические изыски при себе. Сейчас же, первое что приходит в голову при виде его взгляда — это лед. Хотя… может это потому, что смотрит он на меня.

— Я смотрю, ничего в этой жизни не меняется, — насмешливо произнес он вместо приветствия. — Годы идут, а твоя потребность быть в центре внимания никуда не делась.

— Могу сказать то же самое о твоей потребности делать поспешные выводы. Но кого это волнует, да? Мы с тобой вряд ли изменимся, поэтому предлагаю сделать вид, что мы не знакомы. Если мне не изменяет память, в прошлом это у тебя отлично получалось.

И не дожидаясь ответа, пропитанного ядом, в этом у меня сомнений не было, я подхватила Алекса под руку и поспешила на второй этаж, где скоро должна была начаться лекция. Аппетит, не особо присутствующий до этого, сейчас испарился окончательно, поэтому я вернула шоколадный батончик другу и направилась в аудиторию.

— Эй, — замешкался Булавин, — хочешь я пойду с тобой? Сяду рядом и буду гневно глазеть на любого, кто посмотрит в твою сторону?

— Да, это определенно остановит интерес окружающих. Всё нормально, честно.

— На правах друга, смею заметить, что ты не выглядишь как будто все нормально.

— К этому, — я махнула рукой в сторону аудитории и студентов внутри, — я была готова. Даже аффирмационную мантру утром перед зеркалом прочла десять раз. А вот к Урицкому… к нему я явно не была готова. К нему я никогда не готова.

— Боюсь спросить что за мантру ты там читала, — поинтересовался друг.

— Ну так… все как обычно: все вокруг идиоты, я одна умница и красавица и все в таком духе, — мне уже сложнее было сдерживать улыбку.

— Отличная мантра, — заметил он. — Надо взять на вооружение. Перед зеркалом стоять обязательно или можно прям вот так, на лекции сидеть и аффирмировать?

— Можно и на лекции, но тогда лучше не вслух.

— Не, если не вслух, то вся прелесть теряется, — посетовал Алекс и помахав мне на прощание, пошел к своей аудитории.

Остаток дня прошел более менее спокойно, несмотря на то, что даже преподаватели, казалось, были в курсе событий и с любопытством посматривали в мою сторону. Кирилл, к счастью, на общую лекцию для всего потока не явился. С одной стороны, меня раздражало, что он этим вроде как бросил меня на амбразуру всеобщего внимания, но с другой — радовало тем, что хотя бы о его внимании мне не нужно было беспокоиться. Хотя, с возвращением Урицкого, список людей, встречи с которыми придется избегать в коридорах универа, пополнился на одного.

Возвращение Глеба означало и то, что скоро должен вернуться мой брат. Беда не приходит одна, как говорится. Я была настолько сфокусирована на ситуации с Кириллом, что скорый приезд братца просто выпал из головы. Что ж, надо пользоваться возможностью, пока его еще нет.

Заскочив домой за экипом, я отправилась на трек.

Наверное, любовь к мотоциклам и скорости была у нас с братом в крови. Единственная наша общая черта, судя по всему. “Жаль, что он об этом не знает”, — подумала я с усмешкой. К тому моменту как Макс с Глебом увлеклись мотоциклами, мы уже не общались. Но я все равно жадно слушала его рассказы о скорости и разных моделях мотоциклов, в те редкие вечера, когда вся семья собиралась за ужином. Сначала я просто гуглила услышанные названия, чтобы понимать о чем речь, потом втянулась и поняла, что хочу знать больше.

Найти инструктора было легко, а вот открыть категорию для управления мототранспортом, мне так и не удалось. Отец даже слушать об этом не желал, хотя против вождения автомобиля совсем не возражал и даже подарил новенькую “ауди” на восемнадцатилетие. Мотоциклы же он считал исключительно “мужской забавой”, о чем мне и заявил стоило мне заикнуться о них.

Иногда я думаю, что может эти слова меня и подтолкнули к тому, чтобы сесть на байк во что бы то ни стало… Лучше так, чем думать, что своей страстью к скорости я обязана брату, или еще хуже — Глебу.

Я знала, что Максим арендовал бокс на треке, и нагло этим воспользовалась, выкрав у него дубликат карты-ключа. Раньше мне постоянно приходилось выведывать у мачехи расписание поездок брата. К счастью, Макс не мог подолгу находиться на одном месте и постоянно куда-то уезжал, хотя бы просто на пару дней, а я только радовалась этим отлучкам, потому что могла приезжать на трек и пользоваться его собственностью. Когда летом он получил место на стажировку в Риге, я наверное, обрадовалась больше него, потому что это давало мне безлимитный доступ к его мотоциклу.