— Куда мы едем? — спохватывается Соня, когда город остается позади нас.

— На пляж. Дикий-дикий заброшенный пляж. Остынем, поговорим.

— Есть о чём?

— Конечно.

— Только потому, что ты меня спас, — шумно вздыхает. — В целом, мы могли бы и в машине обсудить.

Замолкает и поправляет волосы. Отворачивает голову к окну. Я вижу, как часто вздымается её грудная клетка.

Я была в тебя влюблена с восьми лет, Жаров!

Ты присутствовал в моей жизни почти круглосуточно…

Вдох получается рваным, внутри всё вибрирует от напряжения.

— Кстати, знаешь, о чем я постоянно хочу тебя попросить, но, когда трезвая — стесняюсь? — спрашивает чуть более весёлым тоном Соня.

— А ты сейчас пьяная, что ли?

— Три «Апероля», Яр.

Крепко сжимаю руль. Я не выпил ни грамма алкоголя, потому что знал, что увижу Соню. Маргарита Игоревна по доброте душевной проболталась. Сказала, что очень волнуется за внучку и попросила за ней присмотреть, любезно слив при этом название клуба и благословив. Уж не знаю, чем заслужил такое отношение, но бабуля ко мне со всем сердцем относится.

— Так вот, — откашливается Соня. — Я хотела попросить тебя свозить нас с Булочкой на пляж. Она ни разу не была у моря, а сезон скоро заканчивается.

— Без проблем.

— Это если тебе не сложно, конечно.

Смотрю на неё с молчаливым укором.

— Поняла, — вскидывает руки в воздух. — Тогда на днях поедем, окей? У Верушки такой офигенный купальник есть — с рюшами и стразами. Ты просто умрёшь от умиления!

Я каждый раз умираю. Каждый день, когда её вижу. Всегда думал, что дети — это не моё, но сознание кардинально меняется, когда появляются собственные.

Я заезжаю на дикий пляж и останавливаю автомобиль почти у воды. Вокруг ни одной живой души. Тихо, спокойно, ярко светит луна. Как будто ночник в темноте включили.

Выбираемся из машины и подходим ближе к морю. Соня сразу же снимает туфли на каблуке и ступает босыми ступнями по мелкой гальке. Слегка покачивается и тихо с себя смеется. Обычно пьяные бабы меня жутко раздражают. Такие как Ника, например. Буйные, неугомонные. Но Сонька — это иной вид. Чистое удовольствие, незамутнённый кайф. Она спокойная, воздушная. Хочется беспрерывно за ней наблюдать.

Поднимаю два одинаковых по размеру камня. Один протягиваю Соне. Она без слов понимает, поэтому не сразу решается принять. Игра на желание — это только наше с ней. Сокровенное. На двоих.

— Ты вроде как должна мне за спасение, — напоминаю ей.

Соня бросает первой и очень старается. Мой ход — следующий. Я без усилий попадаю на несколько метров дальше. Никогда не признаюсь, что все её прошлые выигрыши случались лишь потому, что я уступал. Особенно, когда мне было выгодно. Сейчас же нет. Мне кровь из носу нужно загадать желание, потому что я точно знаю, что Сонькино будет не в мою пользу.

— Хочу искупаться с тобой голышом, — заявляю без промедления.

Брови Софии удивленно ползут вверх.

— Ты спятил, Жаров? Мы на пляже, чёрт возьми. Вдруг здесь кто-то есть?

Я громко и во всю глотку кричу: «Ау!», но, естественно, никто не откликается.

Соня качает головой и с интересом смотрит как я расстёгиваю рубашку. Следом штаны, обувь. Пока не остаюсь голышом.

Она смущается и, отвернувшись, тянет вниз молнию.

Похоть ударяет в голову, когда я смотрю на её проступающие позвонки и аккуратную подтянутую задницу. С разбегу ныряю под воду, но почему-то ни на градус не остываю. Кажется, что в радиусе километра от меня вода вскипает и покрывается пузырями.

Соня снимает платье через низ, но трусы оставляет. Без бюстгальтера, поэтому грудь ладонями прикрывает. Осторожно заходит в воду пока та не достает ей до шеи. Отталкивается, плывёт. Я преграждаю дорогу и в лицо ей заглядываю. Жду, что возмутится и оттолкнёт, но она не делает этого. Встаёт на ноги, позволяет подойти вплотную и сжать ладонями задницу.

— Ярик… Боже…

Касаюсь губами виска, целую за ухом. Соня шумно дышит мне в шею.

— Я знаю, что как раньше никогда не будет, — отчётливо проговариваю. — Но разреши мне всё исправить.

Приподнимаю её, Соня запрыгивает и обвивает ногами мои бёдра. Моя девочка. Вся. Целиком. Обнимает руками за шею, подставляет тело для поцелуев. Моментально отзывается. Стоит поддать жару, и она вся горит, а я вместе с ней.

— Мне казалось, что ты злишься на меня, — произносит Соня.

Склоняюсь над аккуратной грудью и втягиваю в себя твёрдый маленький сосок.

— Пиздец как сильно злюсь, — отвечаю в перерывах. — И хочу. Но эти чувства идут как-то параллельно друг от друга.

— Повезло. У меня перпендикулярно. Пересекаются, понимаешь? И никак не получается разделить.