— Нет! Мама вы живёте разными жизнями, всегда! Он всегда на работе, в делах! А ты его любишь и ждёшь, — рыкнул я в сторону матери.

— Не рычи, на мать! — гаркнул отец.

— Извините, забыл, что только тебе можно вытирать ноги об других, — отзеркалил ему в ответ, — Тебе бизнес дороже близких людей.

— Вадим! — предупреждающе произнесла мама.

— Да, я всегда работал, чтоб вас обеспечить! И вы не в чем не нуждались! У вас все было самое лучшее! — начал расхаживать по гостинной отец.

— Только не было, твоего внимания и любви, — произнёс я, упрямо отворачиваясь, чтоб не смотреть в его сторону.

— Прошлое, это наша история! И во всех семьях есть свои трудности. Елену я уважал всегда и ценил её поддержку, без неё, возможно я б не добился таких успехов! — продолжал Егор Савин.

— Так уважал, что переспал с секретаршей?! Ценил, что постоянно обижал её своим отсутствием и безразличием!? — прервал я его.

Мама сидела молча, по ещё щекам стекла одинокая слеза.

— Это было один раз, всего! И я очень пожалел, что поддался своей слабости! Мы не переспали, а целовались, когда ты влетел в мой кабинет! — взорвался Егор Савин.

— Да! Тогда я ходил в твой кабинет. Я боготворил тебя, как отца, а ты разрушил все. Впрочем как и сейчас. Ведь с того дня испортились, наши отношения и Борисовы тут не причём! — я встал и налил себе коньяк из бара. Отпив жадный глоток, я продолжил наступление.

— То, что ты создал мощную и влиятельную фирму, это и было завершением твоего превосходства над дядей Игорем. Всё остальное, это твой эгоизм и безнаказанность. Наши отношения дали трещину, когда я увидел, твоё истинное отношение к своей жене, моей матери!

— Но даже это, я смог тебе простить, увидев тебя после аварии. Я правда, поверил в твою поддержку! А ты использовал меня, чтоб подобраться к Борисову. Ты уничтожил полгода моей жизни! Просто растоптал! — кричал я, на всю гостиную.

— Я правда, тогда очень испугался за тебя! И поддерживал тебя! — проговорил отец, наливая себе в бокал коньяк и осушив его до конца.

— Да ну! Ты отправил меня в Москву! Подальше от Борисовых, а сам пытался купить мои акции, и купить акции Марка. Причём, облапошить его тебя удалось! Ты создал нам стрессовую ситуацию, чтоб ввести в свою игру и манипулировать нами.

— Сынок, послушай! Я очень сожалею, — начал отец, в свое оправдание.

— Нет! Не сожалеешь! — заорал я ему в ответ, — Ты лишил меня Марка, Марго и даже моего сына! Тебе плевать, что родные тебе люди испытывают боль, после твоих действий! Ты думаешь только о себе!

— Вадим! Не ори, я все таки твой отец! — начал заводиться отец, чем раздраконил меня ещё больше.

— Да, если б мог, убил бы! — зло бросил ему в ответ, — Воспитание, данное мамой, не позволяет! Хотя тебя не остановило, ты подставил меня!

— Тебя не должно было быть в той машине! — отчеканил Егор Савин.

Мама переводила взгляд с меня, на отца и обратно. Не вмешиваясь.

— Это тебя не должно было быть, рядом с той машиной! Вернее, твоих людей! Ты понимаешь, что после всего, что я узнал, я могу разрушить, все, что тебе дорого! — усмехнулся я, глядя в карие глаза отца, — Бизнес, статус, это все рухнет! Все, что строил годами! Я могу тебя даже посадить!

— Сынок! — мама прикрыла ладонью рот.

— Ты не посмеешь! Я дал тебе жизнь, я дал тебе образование! Дом, машины, деньги! Все это, благодаря мне! — заорал отец и швырнул бокал об стену.

— Лучше бы ты мне дал ОТЦА! Отцовскую любовь, поддержку и плечо! Всё то, что есть в обычных семьях! Не надо денег, машин, просто надо было быть рядом! В трудные или счастливые моменты, — ответил я ему спокойно, переводя дыхание. В висках стучало, все тело пробивала нервная дрожь.

— Вадим, папа правда очень изменился после аварии! Даже по отношению ко мне! — произнесла мама.

— Ты всегда защищаешь его! Он не достоин этого! — крикнул я в её сторону.

— Прекрати орать! Веди себя как мужик! — отчеканил отец, — Что за истерики!

— Истерики! Да лучше б я сдох, в той аварии! Чем знать, какое чудовище мой отец! — прорычал я и направился к лестнице, ведущей к комнатам наверху.

— Остановившись, я оглянулся и посмотрел на них. Мать, сидящая на диване и с сочувствием, смотрящая на отца, отец стоял посреди гостиной, уперев руки в спинку дивана и опустив голову.

— Ты живёшь в доме, этого чудовища! — проговорил вдруг отец.

— Не бойся, я собираюсь это исправить! — произнёс я и начал подниматься по лестнице.