– Получить удостоверение личности.

Дежурный кивнул, указал на скамейку у стены и поднял телефонную трубку.

Даниель не успел прочитать до конца все плакаты над головой у дежурного, по большей части инструкции, как вести себя в разных неприятных ситуациях, когда через проходную вышла женщина в полицейской форме. Дежурный кивнул на Даниеля, она развернулась и стала неторопливо приближаться, при этом глядя куда-то поверх его головы. Когда она остановилась метрах в двух, Даниель обернулся. На стене за его спиной он увидел собственный портрет под надписью «разыскивается».

Расстояние до входной двери было слишком большим. Он узнал это, почувствовав, как сначала сзади в рубашку, а затем в локоть вцепились сильные пальцы. Ноги отказались его держать, и на пару с подоспевшим дежурным, женщина уволокла Даниеля вглубь отделения. По дороге в него, как в чужую добычу, вцепилась ещё одна сотрудница, по возрасту годящаяся в бабушки первой, а дежурный вернулся к своему рабочему месту у входа.

Женщины втолкнули Даниеля в пустую комнату со столом посередине и двумя стульями по бокам. Старуха отступила и подпёрла собой дверь. Её тёмные очки, форма и фуражка из под которой выбивались седые пряди создавали ощущение, что Даниель попал в дурацкий театр, где всё не по-настоящему.

– Всё из карманов сюда, – скомандовала та, что моложе, положила на стол пластиковый лоток и два раза стукнула пальцами по столу.

Пока Даниель выкладывал чернильницу и ключ от чердака, чужие руки стащили с его шеи ручку и положили в лоток к остальному имуществу.

– Как зовут? Где живёшь?

Даниель молчал.

Его усадили на стул. Женщина вышла и вернулась с папкой, из которой торчали бумаги, и стаканчиком кофе. Она села за стол напротив и погрузилась в писанину. Даниель смотрел на тени за едва прозрачными панелями, ловил шум офисной суеты, звуки телефонных звонков, хрюканье раций, приглушённые крики. По сравнению с просторами города, его свободой и спокойствием от ходьбы, здесь всё, даже лица пьющих кофе полицейских порождали тревогу и нервозность. Казалось, эта тревожная суета сейчас ворвётся в комнату из коридора, как сквозняк, завлечёт Даниеля, разорвёт остатки его напускной безмятежности угрозами и унижениями.

Мимо старухи протиснулась ещё одна служащая и положила на стол бумагу:

– Позвонила в приют, – сказала она и выбежала.

– Так, Даниель. Тебя ведь Даниель зовут? Значит, сбежал из приюта. О, давно сбежал. Рассказывай, чем занимался всё это время? На что жил? Туристов щипал, а?

Даниель молчал.

Сколько прошло времени, пока ему задавали нелепые вопросы, неизвестно. Создавалось впечатление, что молчание в качестве ответа вполне подходит, потому что женщина продолжала строчить в бланках. Она так и строчила, когда в комнату вошла Норма Костелло.

– Я наставница приюта. Да, это наш беглец. Вот его документы.

При слове «документы» Даниель почувствовал то же, что чувствует голодающий при виде буханки хлеба на расстоянии вытянутой руки. Всё пространство вокруг сжалось для него в одну точку, в одну бумагу, которая единственно здесь имела значение и чего-то стоила. Даниель поднял взгляд на Норму. Он никогда не видел её такой подобострастной и лебезящей. Её голос изменился, она стала тянуть слова, словно выкладывая их на стол, боясь, как бы одно не легло поверх другого:

– Как хорошо, что ты нашёлся. Мы все так беспокоились.

Даниель уставился на её лицо. Глаза её перескакивали с него на бумагу, которую оформляла офицер. На щеках румянец. За это унижение она будет рада вцепиться ему в горло, как только представится случай, без свидетелей. Тут Даниель впервые за время пребывания в участке заговорил:

– А что, сестра Норма, вы с отцом Бернардо, пока меня не было, придумали новые пытки, или всё по-старому?

Офицер прервалась и подняла глаза на Норму. Та вытянулась лицом и взбледнула, как от удара наотмашь.

– Невоспитанный, неблагодарный мальчишка, – выдохнула наставница.

Норма подписала несколько листов, Даниель рассовал содержимое лотка по карманам и указал на бумаги.

– Офицер, я могу получить мои документы?

– Ваша наставница их заберёт.

Даниель прикусил губу, когда Норма прятала его удостоверение личности к себе в портфель.

– А вы разве не довезёте нас до приюта, вдруг он опять сбежит? – спросила Норма.

Офицер вздохнула, показала старухе у двери, что можно освободить проход и тоном, каким нерадивому ребёнку указывают на его оплошность, выдала:

– Синьора, полиция вам не такси, доберётесь сами. А оттуда, где детям хорошо, они не сбегают. Можете быть свободны.

Норма выскочила на улицу и огляделась в поисках такси. Даниель вышел за ней и остановился.

– Что мне с тобой делать, Эспозито? Ты абсолютно неуправляем.

– У вас в портфеле мои документы. Отдайте их мне.

– Ты слышал, что сказала та офицер? Лучше они побудут у меня.

– В таком случае, лучше я вернусь назад и расскажу им, куда они меня возвращают и как замечательно находиться в вашем приюте.