– Если бы, Маргарита Сергеевна! – воскликнул Дима. – Тут вообще происходит непонятно что, товарищ подполковник. Вскрылись новые детали дела. И боюсь, что наша подозреваемая уже завтра утром выйдет на свободу под подписку.

– Не-ет, – протянула она раздраженно. – С какой стати, капитан?

– С той самой, что у нее появился новый адвокат. От услуг предыдущего они отказались. И этот адвокат принялся наседать на экспертов. Те снова напряглись и перепроверили все данные.

– И?! Не мямли!

– И оказалось, что наша подозреваемая не могла убить свою подругу. Ни стоя, ни лежа, ни на коленях. Угол удара другой, потому что убийца правша. А наша подозреваемая левша. – Он помолчал и добавил с тяжелым вздохом: – Как оказалось. Я уже и в школу ее звонил, и в техникум, и на работу. Там подтвердили, что она все делает левой рукой: пишет, держит вилку, расчесывается. Ирина Новикова левша.

– О господи! – выпалила Хмельнова, набрала полную грудь воздуха, закричала на выдохе: – Скажи как?! Как такое могло случиться? Как важнейшая улика в деле проскочила мимо твоих глаз?!

И мимо ее, между прочим, тоже. Вдруг вспомнилось, как плакала перед ней на допросе Ирина Новикова. Она же все время вытирала глаза левой рукой. Это же очевидно. Почему она не обратила внимания?

– А я скажу тебе, капитан, как, – проговорила она уже тихо. – Потому что мы так обрадовались, что у нас дело почти закрыто, что убийца вот она – только пакуй. И ни на что не обращали внимания. Кстати… А когда ее обнаружили жильцы подъезда с ножом в руке, он в какой руке у нее был?

По тому, как красноречиво промолчал капитан, Хмельнова поняла, что он об этом не спросил.

– Но у нас же пока не было выезда на место происшествия, товарищ подполковник. Там бы все и…

– И раскрылось, что мы с тобой важный факт профукали. Как профессионально! Все, казавшееся до тошноты банальным, вдруг перестало таковым быть… – пробормотала она вполголоса. – Есть что-то еще жизнеутверждающее, капитан?

– Никак нет, – вяло ответил он.

Она отключилась. Снова глотнула дрянного кофе, поморщилась и отправила чашку в раковину. Мыть не станет. Вечером. Все равно ее некому ругать за грязную чашку. Сын от нее съехал. И видимо, навсегда.

По дороге на службу она сразу набрала начальника следственного изолятора и попросила устроить ей встречу с подозреваемой.

– Какой она, однако, стала популярной, – пошутил тот. – Визит за визитом. Подъезжайте, Маргарита Сергеевна, все устроим…

Сегодня Ирина Новикова не плакала. Она смотрела открыто, даже немного с вызовом.

– В какой руке у вас был нож, когда жильцы обнаружили вас на лестничной клетке над телом убитой подруги? – безо всяких предисловий начала Хмельнова допрос.

У нее не было с собой протокола. Встреча не фиксировалась видеокамерой. Она была здесь почти неофициально, чтобы подготовиться к разговору с полковником. Разговор будет. И будет много упреков в ее адрес и в адрес капитана. Что же, вполне справедливо, раз они упустили такую важную деталь.

– Кажется… Кажется, в правой, – неуверенно глянула Ирина. И тут же опустила голову. – Вам лучше спросить у свидетелей. Мои сведения не вполне… Я плохо помню.

Хмельнова лишь кивнула, словно ей уже известно обо всем. А на самом деле…

Черт! Все было так очевидно, что они с капитаном даже не удосужились заострить внимание на этой детали.

– Как так вышло, что вы обе оказались на площадке двумя этажами ниже квартиры, где проживала убитая? – Хмельнова поймала недоуменный взгляд Ирины и раздраженно произнесла: – Да, да, я помню, что вы уже говорили об этом. Но вы все время путались. То ли она побежала первой из квартиры. То ли вы захотели уйти. А она вас пыталась остановить. И вы все время повторяли, что плохо помните. Если не сложно, повторите снова!

Ирина кивала в такт ее словам. Когда Хмельнова замолчала, слегка прокашлялась и произнесла:

– Да, я путалась, это точно. Но в камере вспомнила. Я уже и тетке своей рассказала о телефонном звонке.

– О каком звонке? – нахмурилась Хмельнова. – Вам никто не звонил. Мы проверили ваши телефоны. И ваш, и убитой Сахаровой. Ей звонили лишь однажды, но это был ошибочный звонок.

– Алле позвонили совершенно точно. Я слышала звонок. И мужской голос. И она сказала, что это Иван ей звонит. И что ждет ее на лестнице. Поэтому она и побежала, а я за ней.