— Вот ведь гавнюк этот Гордеев, — шипит со злостью Юлька, — не боись подруга, сейчас мы что-нибудь придумаем.

Вижу, что мыслительный процесс у подруги запущен, она молча жует шоколад и долго смотрит куда-то в окно.

— Придумала!!! — вскрикивает в полной тишине, я даже подпрыгиваю от неожиданности. — Ты поедешь с ним в номер в какую-нибудь гостиницу, предложишь ему выпить вина для смелости и подсыплешь ему снотворное в бокал, так, чтоб не видел, конечно. Он вырубиться, а ты в это время удалишь все с его телефона, ну или, если запаролен, просто утопи его в вазе и все. Потом, со спокойной душой, домой поедешь, баиньки.

Несмотря на слезы, меня начинает разбивать дикий хохот. Ну, Юлька, ну и авантюристка!

— Где же я возьму снотворное, Юль, — говорю, отсмеявшись, — да еще такое, чтоб он сразу уснул и при этом не окочурился. Вдруг у него аллергия на какие-то препараты, мы ведь не знаем.

— Тебе, что, его жалко стало что ли? — с возмущением спрашивает. — Он тебя не пожалел, такие гадкие предложения делать. К тому же, здоровый он, как бык. Чо ему будет-то.

Мы пьем большую часть ночи. То смеемся, то плачем, но это, видимо, уже по пьяной теме. Утром, еле разлепив глаза, едем на такси на учебу. За руль не рискнули, потому, как пары алкоголя все еще с нами и в нас. С собой на лекцию берем кофе из автомата. Надеюсь, мое бедное сердце спокойно выдержит такие испытания, сначала всю ночь вином, хотя я уже не уверена, что мы ограничились только им, потом кофе.

Любимый Юлькин Володя ошарашенно смотрит на нас несколько долгих секунд, сначала на подругу, потом на меня, сочувственно кивает и на протяжении всей лекции нас не беспокоит вопросами по теме нового материала. И когда он, после второй половины пары, проходя возле нашего стола, ставит нам бутылку с водой, я думаю «боже мой, это же идеальный мужчина». Губы у Юльки расплывается в идиотской улыбке. Она, наверно, хотела в соблазнительной, но с похмелья у нее это явно не получилось. В глазах вместо зрачков вижу крупные зеленые сердечки, встряхиваю больной головой и решаю, что алкоголя вчера было слишком много.

После занятий выхожу на улицу и с наслаждением вдыхаю свежий воздух. Мое спокойствие длится недолго, потому что передо мной появляется ненавистный мажор.

— Ууу, — тянет он, — у кого-то была веселая ночь. Что отмечала? Почему меня не пригласила? — весело скалиться Гордеев.

— Я согласна на твое предложение, — выпаливаю без предисловий, — сними только номер в гостинице. Давай на завтра.

— Мне вот интересно, это кто сейчас согласился, ты или алкоголь в тебе. В чем подвох? — с подозрением интересуется гавнюк.

— Нет подвоха. Чем раньше, тем лучше. Хочу забыть обо всем и никогда больше не видеть тебя. А пока ты маячишь в поле моего зрения, приходится обращаться за помощью к алкоголю.

— Ну-ну, — отвечает, нисколько не разозлившись, и проходит мимо меня.

Ему, что правда плевать, если я приду к нему бухая.

Едем из универа вместе с Юлькой сразу в танцкласс. В себя мы так и не пришли, скорее всего, потому что, Макс, увидев мою подругу, промолчал, лишь в изумлении окинул взглядом ее спортивный костюм, она же всегда при параде, но не сегодня. Обычно они начинали ругаться с порога, но сегодня у нас, видимо, такой жалкий вид, что никто не хочет связываться.

Посреди репетиции Юлька вырубилась прямо на скамейке, не смотря на громкую музыку. Мы с Максом еле затащили ее в такси, потому что она еще и упиралась. Мой друг сначала с раздражением что-то бухтел себе под нос, а потом просто расхохотался и я вместе с ним. Еду с Юлькой до ее дома, там она просыпается и говорит, что обо всем уже договорилась, завтра ей какая-то знакомая должна привести снотворное. Божечки, страшно то как. Ведь сначала надо изловчиться и подсыпать его в бокал, а что, если он по вкусу поймет, тогда вообще пощады не жди, а если все получится, потом еще переживать, чтоб ласты не склеил.

Глава 19

На следующий день, за завтраком, мама обмолвилась, что дед опять приезжал, и они долго просидели с папой в кабинете. Разговаривали на повышенных тонах, но о чем именно, папа так и не признался. Вот черт. День опять начался с неприятных новостей.

За мной заехала Юлька, сегодня она выглядела опять, как с обложки журнала, и, как и обещала, привезла снотворное. Меня весь день колбасило от всяких страшных мыслей, что, если не получится, что, если он догадается, что, если ему станет плохо. В итоге к концу лекций, я уже так извела себя, что была похожа на ходячий обморок.

Гордеев сам нашел меня в универе, нахмурившись, посмотрел на мое бледное лицо и, не говоря ни слова, повел к своей машине. Ой, мамочки. Как же мне страшно. Молча ехали всю дорогу, я периодически вытирала влажные ладони об джинсы и пыталась изо всех сил не свалиться в обморок.

Мы приехали не в гостиницу, а к нему домой, на квартиру. Хорошо, хоть, не в дом родителей. Я мялась у порога, пока он не пригласил пройти дальше. Быстро проскользнула на кухню, решила, что там как-то безопаснее.